Кровь с молоком

Простите мою эмоциональность, но я в недоумении вселенского масштаба — такое чувство, что про этот фильм знают только могучая кучка ценителей в тельняшках и закрытая секта на тамблере! Какой-то андеграунд в андерграунде, который там навсегда и остался, спрятанный от широкого зрителя. Вот это мощь скрытной контркультуры! И это особенное чувство, словно вы нашли баг в реальности, коим является относительная безызвестность данного произведения, — одна из причин, по которой я горячо люблю этот фильм.

Казалось бы, в нем есть все, что должно было обеспечить ему незабвенный статус культового кино: главный герой Гарри Одум (в исполнении прекрасного юного Ридуса) — застенчивое good-looking создание, у которого коньки и шарики отдалились друг от друга на такое пессимистичное расстояние, что почти пробивает на слезу, беззастенчивые отсылки (типа молока и допроса в участке), как в любом добропорядочном постмодернистком опусе (поклонники «Заводного апельсина», вы скоро подъедете или вас подбросить?), нестареющее ультранасилие, снятое в неоновом свете (привет, Рёфн, как жизнь?), вышедший из-под контроля модный воображаемый друг, щедро готовый прийти на помощь, когда дело касается половых отношений (привет Паланику), панк-икона Дебби Харри из «Blondie» (там есть чертова солистка из «Blondie», все точно расслышали? Потому что это уже ни в какие ворота не лезет). К тому же в эпизодических ролях можно встретить известного по роли агента Колсона Кларк Грегга, Эдриана Броуди и любовный интерес Шредингера в лице чудесной Айрис (Элина Лёвенсон), девушки с протезом ноги. Действие разворачивается в американском Янгстауне в Огайо, слух радуют беззаботные мотивы музыки 60-х и 70-х, а в приправленном черным юмором сюжете присутствуют стильные убийства, гангстерские разборки, атмосфера легкого абсурда, безумие, Эдипов комплекс и тема инцеста в качестве вишенки на торте (не закатывайте глаза).

Насыщенная событиями история не пытается вызвать жалость и своей ненавязчивой драмой искусно производит впечатление, будь это сцены домашнего террора, предстоящего убийства или чего похуже, зачастую сопровождаемые легкомысленными мелодиями (песни группы «The Feminine Complex» и композиции Теодора Шапиро вроде «The Happy Gangster»). А чего только стоят метаморфозы главного героя: мельтешащий, очаровательно неловкий Гарри в следующих кадрах превращается в уверенного и импульсивного киллера, который с недобрым блеском в голубых глазах гипнотизирует с экрана. Стоит отметить, что фильм вообще пестрит колоритными персонажами, которые гармонируют с происходящим.

Камерный, странно уютный и возмутительно стильный «The Six Ways to Sunday» (с зелено-медовыми оттенками дома Гарри, американскими закусочными, кровью, неоном, черными кожаными пальто и бордовыми рубашками), раскрывая суть слогана («Некоторые преступления хуже убийства»), ведет зрителя по заковыристому и запутанному пути прямо к обрыву. И, пускай дорог шесть, в конце мотивы смерти и любви закономерно и не без иронии сплетаются воедино, а счастливый для некоторых персонажей финал останется верен духу фильма.

Так вот, где? Где толпы критиков, поющих дифирамбы, и где толпы критиков отплевывающихся? Где постеры в комнатах тинейджеров, армия пафосных любителей (типа меня) и ненавистников, взывающих к рассудку, где упоминания в статьях и работах и никому не нужная жаркая полемика? Ну, допустим, с тинейджерами — это я сгоряча, но в общем и целом вопрос остается открытым.

Остается только снять шляпу перед Адамом Бернштейном, актерами, композитором и остальной съемочной группой. Желаю им дождаться того дня, когда звезды сойдутся и «Six ways to Sunday» получит свое заслуженное признание. Всем хорошего психического здоровья и любви (последнего в меру)!

Если попробовать на вкус негашеную известь, а затем залить горе расплавленным гудроном, то дым от горящих покрышек покажется вполне пригодным для дыхания. Нежные альвеолы перестанут сжиматься в страхе и трепете при контакте с инородной средой. Все будет кока-кола, все будет айс. Такие же воспаленные и красные, как порезы опасной бритвой — мечты и надежды, с привкусом слез отзвеневших истерик, разъедают подростковые души на километрах кинопленок. Чем ущербней кино-детство, тем краше кино-реальность. У Гарри детство было замечательное. Тараканы густо ползали по дому и мозгам. Но там им было тесно, и они расползались по городу. Гарри пошел искать светлое завтра в мафиозном кругу.

«Дерьмо тоже может быть едой», вот только «моряка, которого разлюбило море», ждет судьба распотрошенной кошки. Главное найти свой путь и следовать ему. Если каждый день вы просыпаетесь с мыслью о том, что должны убивать, то вперед. В этом ваш талант. Ваше призвание. Вывороченная, отмытая, отколоченная валиком американская мечта. «Кровь с молоком» — стеб в застиранном, заляпанным яичным желтком и детской отрыжкой, махровом халатике, где священным Граалем маячит завернутая в стекловату одноэтажная греза. Самореализация всегда есть насилие над чужим организмом. Нет смысла разбивать костяшки о чьи-то скулы, если можно сразу сломать нос. Кайфуя от одной только мысли, что вправлять перелом куда больнее, чем его получать. Густой хруст и много крови. Не стоит останавливаться. Надо взять отбойный молоток и проделать дырку в черепе старого друга. Кусочки мозга складываются в занимательную мозаику. Осколки кости впиваются в трепещущую плоть. У этого мира и, правда, дикое сердце. Natural Born Killers колесят по пустыням Техаса. А правильные, любящие сыновья трахают своих матерей на скрипучих, старых койках. Иногда такое зовется контркультурой, иногда чем-то с приставкой «пост». Как если бы фильмы, книги, песни спаривались годами между собой, а потом в муках, забрызгивая кровью, желтоватый экран прокуренного кинотеатра, выдавливали из себя недовольных младенцев. Вместо пуповины — склизкое сплетение бумаги и пленки. Раскадровка смачного снаффа с цианидом, бронзовым задом порно-актера, впечатляющим стояком Тайлера Дердена, жирной ненавистью Гарри и Джека, спаянных намертво монтажной склейкой и ударом тока.

Слишком приятно скрипят резиновые подошвы, белых тапочек, санитаров кино-психушки. Ладно кричат пациенты. Притягательно замирает капелька лекарства на кончике иглы, ловя солнечный лучик воскресным утром. И невозможно отказаться от удовольствия еще разочек поцеловать бледный, сухой лоб мертвой матери и запустить руку между ее окоченевших, но таких податливых бедер. Под развратные, алые трусики из искусственного, дешевого шелка. Проникнуть в холодное, влажное, домашнее. Гротескный Фрейд для магловского Эдипа. Гуашью обведенные акварели. Никаких полутонов, все сказано и все показано. Подавление порождает насилие, а сексуальность найдет выход,… так или иначе.

В конце слишком многим хватает треска радиопомех, четырех литров воды и уже не нужна лестница. Побеждает стадо, побеждает плоть. Чтобы вырваться, всегда нужно быть безумным, ровно настолько, чтобы поверить, что по облакам можно бегать босиком, не обжигая ступни. Все дело в восприятии. Все дело в самих делах. Закольцованная абсурдность правильного финала, не оставляет другого пути, кроме как махнуть в апельсиновую Калифорнию. В погоне за светлым завтра. И не беда, что «махать» приходится на грейхаунде, главное, что вместе, вдвоем против всех. Втроем, считая маму, упакованную и любимую. Вооружившись кольтом и береттой. Засасывая по пути никотин, викодин и парное молоко. Преследуя призрачные кадиллаки, бьюики, студебекеры. Под звон консервных банок, под старые блюзы, под «Wanted Dead Or Alive».

Кажется, прошло несколько лет с тех пор, как я посмотрела действительно стоящий фильм. И вот, наконец-то, это любимое ощущение после просмотра подобного фильма: приходится возвращаться в реальность, а ты еще там, вся в фильме, переживаешь за главных героев… Не могу понять, как я не открыла для себя «Кровь с молоком» до сих пор!

Фильм непростой. За выцветшей картинкой 90х с мафией, шлюхами, кровью и деньгами скрывается многослойный, сложный и захватывающий сюжет. 18 летний парень, живущий вдвоем со своей матерью, практически нигде не бывает и почти ни с кем не общается. Он живет с МАТЕРЬЮ в квартире, с МАТЕРЬЮ в сердце и с МАТЕРЬЮ в голове. Вопиющий случай, от которого по всему телу бегают мурашки. Эдипов комплекс связывает главному герой руки, навсегда приковывает к матери и дурманит его разум. Он заботливый и любящий сын дома и беспощадный, хладнокровный убийца вне его стен. У него есть воображаемый недруг — его альтер эго, эдакий Тайлер Дёрден. Герой Ридуса ненавидит его и в то же время не может без него.

На «работе» неприятности — ему пришлось убить собственного друга. Над ним сгущаются тучи. Сужаются стены. Усиливается контроль матери, которая подозревает, что у сына есть девушка. И, на мой взгляд, одна из сильнейших сцен в фильме: Гарольд возвращается в новый дом, заходит в свою новую комнату и замечает, что источники света отсутствуют, а розетки изувечены — мать подключила единственную лампу, стоящую возле его кровати, к розетке в своей комнате с помощью удлинителя. Гарри падает на кровать… Слышно щелчок из комнаты мамы… Свет выключился…

Я узнала кто такой Норман Ридус совсем недавно — внимание привлек его немногословный персонаж Дэрил Диксон из «Ходячих мертвецов». И я стала просматривать фильмографию Нормана с конца. Я считаю, что Гарольд — это его лучшая роль! Что же случилось? Почему Ридус до недавнего времени не был востребован как актер? Для меня это большая загадка.

Я верила его Гарольду, я плакала с его Гарольдом, я смеялась с его Гарольдом…

У меня появился новый любимый фильм… но пересматривать его я буду не скоро…

10 из 10

Рекомендую!

Если твоё совершеннолетие давно наступило, но заботливая мамочка всё ещё натирает тебе спинку в ванной и кормит с ложечки манной кашей с вареньицем, значит, парень, с твоей психикой о-очень большие нелады. Прямо как у Гарри, который редко вылезает из-под маминой юбки (пока ещё в переносном смысле), но уж когда выходит в большой мир, то озаряет его такими вспышками ярости, что окружающие ещё долго сводят фонари под глазами. Такие проблемы с мозгами вкупе с безусловной покорностью «маменькиного сынка» делают из него идеального цепного пса для местной еврейской мафии. Только вот слишком много всего одновременно сваливается на Гарри, а тут ещё симпатичная девушка Айрис явно не против подружить парня с головой, потому что девушки — они такие. Жалеют несчастных и омывают их окровавленные руки слезами сочувствия.

Адам Бернштейн режиссёр, в общем-то, сериальный, и количество его полнометражных проектов можно сосчитать по пальцам одной руки слепого слесаря. Однако, глядя на черноюморную криминальную комедию «Кровь с молоком», об этом даже как-то и не скажешь. Сюжет выстроен очень сбалансировано, каждому из многочисленных героев уделено достаточно внимания, словом, фильм вполне тянет на нагловатого младшего брата шедевров Гая Ричи, у которого, правда, ещё молоко на губах не обсохло, но он уже в отчаянном желании казаться постарше так и тянет ручонки к спрятанным под матрац сигаретам.

Юмор в «Крови с молоком» очень своеобразный, вроде, диалоговых шуток нет, и гэгов не предусмотрено, однако абсурдность многих ситуаций столь велика, что невольно вызывает если и не смех, то улыбку. А уж концовка в лучших традициях чёрных комедий и вовсе мешает абсурд с Фрейдом. При этом в фильме довольно много драмы, чему подтверждением история Гарри, который был полностью подконтролен своей авторитарной матери. Он был настолько раздавлен как личность, что вынужден прибегать к услугам воображаемого друга для того, чтобы поддерживать отношения с девушкой. Вообще в отношениях с девушками он напоминает потерявшегося котёнка, и дело здесь не только в Эдиповом комплексе, но и в полностью подавленной сексуальности. Гарри девушки не интересны в принципе, и тогда за дело берётся его личный Тайлер Дёрден, которого здесь, впрочем, уместнее было бы называть личным Казановой.

Ну и многие составляющие криминальной драмы также не забыты — это и подъём безвестного, но дерзкого паренька из пешек «в люди», и мандраж перед первым убийством, и вечный выбор между личным и бизнесом, и ситуации, когда нужно убить друга, и ситуации, в которых нужно не расколоться, потому что лучше загреметь за решётку, чем лежать в подворотне с ножом под рёбрами. Весь джентльменский набор фильмов о мафии, без особой романтизации, но и особо не утруждая себя социальными комментариями.

Итак, имеем драму, чёрную комедию, криминальный экшен. Удивительно, но фильм Бернштейна при этом вовсе не напоминает лоскутное одеяло, все компоненты строго дозированы и аккуратно перемешаны, а актёры достойно исполняют свои роли. Норман Ридус так и вовсе ещё за два года до «Святых из Бундока» показывает, что образ безбашенного парня с пистолетом отлично сочетается с его общей блондинистой миловидностью. И пусть фильм в целом не претендует на то, чтобы открывать новые горизонты и продвигать куда-то жанр криминального кино, всё же он достаточно любопытен, ладно скроен и чертовски забавен, хотя и грешно, право слово, смеяться над такими вещами.