Послание в завтрашний день

Японо-Американские отношения начались с высокой ноты в 1853 году, когда по требованию американского правительства, угрожавшего военными действиями, Япония, два столетия пребывавшая в самоизоляции, была вынуждена открыть границы и вступить в торговые отношения с миром, тем самым смирившись с перспективой размывания культурной аутентичности. Сто лет спустя этот процесс принял масштабы колоссального оползня. Оккупация Японии военными силами США централизовала последствия культурного коллапса, имевшего место после капитуляции, по направлению к ценностям общества потребления, закатав всякую аутентичность в асфальт, откуда, казалось, признаки жизни подавали только неубиваемые кроты-оборотни, вроде Куросавы.

Конечно, такие японские традиции, как Икебана, или чайные церемонии, получив распространение сначала среди жен военных, а потом и в мире в целом, стали даже объектом некого фетиша, как олицетворяющие «таинственную утонченность востока», при этом, разумеется, лишаясь своего первоначального антуража. И незадолго до своего сэппуку, Юкио Мисима, сокрушался, что женский культурный вектор (Тайямэ-бури), продолжающий «традицию нежной души», представителями которого можно считать и Кавабату, и Танидзаки, и Одзу, и Мидзогути, полностью вытесняет маскулинную, воинственную традицию, воспевающую кровопролитие и самопожертвование (Масурао-бури).

И создатели фильма «Послание в будущий день», очевидно, собирались напомнить японцам о том, что были времена, когда меч еще побеждал хризантему. Главный его герой, генерал-лейтенант Тадзуко Окада, реальная личность, приказавший в конце войны, казнить без суда и следствия американских летчиков, бомбивших мирных жителей (казнь была произведена мечами, через отрубание головы), предстает перед зрителями настоящим воином старой закалки, а-ля Сайго Такамори.

Он сдержан, преисполнен благородства и, соответственно, бесконечно наивен. Про себя он думает в последнюю очередь. Готовый к казни, он отстаивает лишь интересы своих солдат, пытаясь взять всю вину на себя. При этом зритель моментально понимает, что справедливость на стороне Окады. Во-первых, в японском менталитете отношение к попавшим в плен заведомо негативное — такой позор, само собой разумеется, куда тяжелее пережить, чем смерть, поэтому, можно сказать, летчикам сделали одолжение. Но об этом, впрочем, в фильме речь не идет. Самое главное, это то, что американцы нарушили закон, гласивший о неприкосновенности мирных жителей и немилитаристских объектов во время военных действий.

Тут, конечно, хочется усмехнуться, припомнив достижения самих японцев в ремесле обработки бревен всех возрастов и национальностей. Да и не только японцев, — ведь такие законы оказываются чистой профанацией в военных реалиях, когда зачастую создается впечатление, что именно истребление гражданских лиц, или предотвращение оного, играет решающую роль в борьбе держав.

Так или иначе, все идет к тому, что Окаду приговорят к казни, невзирая на веские аргументы защиты и, внезапно, искреннюю симпатию, которую тот вызывает у всех присутствующих, включая, как судей, так и американского прокурора. И вот на этом моменте, уже действительно сложно удержаться от усмешки. Представив перед зрителями образ героя, создатели фильма подносят к истукану пламя спички, и тот начинает таять, оказываясь сделанным из воска.

Окада не только защищает своих подопечных, но и делает им массаж. На его подчеркнутую церемониальность в обращении, американцы реагируют, такое впечатление, что еле сдерживая слезы умиления. По всем законам американских мелодрам, в зале суда появляется вся семья обвиняемого, включая новорожденного внука, которого адвокат баюкает на руках. В эти моменты, на фоне тихо играет трогательная музыка. Ориентируясь на лаконичность выразительных средств, можно предположить, что под нее в 40е действительно проводились трибуналы — и возможно, именно поэтому, американский прокурор так размякает к моменту вынесения вердикта.

Вот так и получается, что послание из настоящего в настоящее (фильм то современный), выполнено в его же риторических канонах и пропитано пресловутым комплексом вины. И даже прямое обращение к традиции мужественности, которую так хотел вернуть Мисима, преисполнено женственности и оканчивается на элегических нотах, хотя происходящее совершенно к тому не располагают. Окаде в версии 21 века не хватило отрешенности и самозабвения, качеств, присущих тому, кто стремится к смертному одру. У такого человека не могло остаться столько сентиментальности и житейской человечности, раздваивавшей его характер до последнего, в образы милого старика и сурового военного.

И все-таки сам фильм спасает упомянутая лаконичность выразительных средств, удерживающая его в хоть женской, но национальной традиции. А кроме этого, конечно, достоверность истории, которая продолжает вдохновлять даже и в отретушированной версии.

Американская «культура» ведь повторила участь конфуцианства и христианства, когда-то измененных до неузнаваемости синтоизмом. И мутировала в своей нынешней японской версии до форм, совершенно невообразимых — достижение, возможно даже более впечатляющее, чем дадаистские скульптуры из мусора. Значит, сохраняется непознаваемая частица менталитета, значит, живо еще японство, вместе со всей его онтологической сущностью.

В каких оно кондициях ныне, трудно сказать. Слишком уж далеко зашла вестернизация. Говорят, что даже в книге с руководством по самоубийствам, нет ни слова про сэппуку. И все же, вполне возможно, все это — лишь обманные маневры для гайдзинов.

Ведь как однажды, сказал все тот же Мисима, в ответ на вопрос французских журналистов о том, почему в его доме так мало японского декора — «Здесь японское только то, что вы не сможете увидеть».

7 из 10

Спустя несколько лет после капитуляции Японии во Второй мировой войне в оккупированной американцами стране начался суд над японскими военачальниками. На скамье подсудимых генерал армии Тадзуку Окада и его подчиненные. Генерал обвиняется в том, что казнил пленных американских летчиков. За это его намереваются приговорить к высшей мере наказания. Но Окада не сдается. Он особым образом выстраивает линию своей защиты, напирая на то, что американцы первыми нарушили международные правила и стали помимо военных объектов бомбить и мирных жителей. Поэтому, доказывает Окада, казнь летчиков — это не казнь, а справедливое наказание за военные преступления. Все идет к тому, что Окада докажет свою невиновность, но американские судьи не могут вопреки всем доводам простить Окаду и приговаривают его к высшей мере.

Фильм снят в беднейших декорациях. Почти два часа действие фильма разворачивается в зале суда. Говорят свидетели, потом сам Окада. Прокурор и адвокат задают вопросы, Окада отвечает, и эти вопросы и ответы превращают ленту в интереснейшее свидетельство времени, характеризующееся, несмотря на отсутствие спецэффектов, весьма напряженным сюжетом. Поначалу кажется, что вина Окады не вызывает сомнений — ведь он сам признается в том, что отдал приказ казнить летчиков. Однако в ходе процесса он постепенно доказывает, что действовал согласно правилам военного времени и, следовательно, вины на нем нет. Его защита столь убедительна, что даже забываешь о том, что это Япония начала войну с Америкой, атаковав Перл-Харбор.

Конечно, в такой подаче сюжета видна все более усиливающаяся тенденция оправдывать прошлое страны, которая сейчас часто наблюдается в японском обществе. Особенностью этой тенденции является отказ считать прошлое наполненным исключительно преступлениями, а также героизация отдельных исторических личностей. Такой личностью стал генерал Окада, новый герой современной Японии, такой личностью был и Исороку Ямамото в «Атаке на Перл-Харбор» (реж. Идзуру Нарусима, 2011). Ямамото в видении современных японцев стал героем потому, что предвидел неуспех операции против Америки и всеми силами старался ее отсрочить. Генерал Окада — потому что взял вину своих подчиненных на себя, чем многим, прямо сказать, спас жизнь. Так или иначе, современная Япония выступает за пересмотр истории, потому что устала жить с бесконечным чувством вины и зависимостью от Америки.

В любом случае «Послание» отличает акцент на точности в передаче реалий военного времени, особенно юридических. Точность так важна потому, что от нее в буквальном смысле зависит жизнь обвиняемых. «Послание» — напряженный фильм о новейшей истории Японии, который следует посмотреть всем, кто интересуется не только позицией победителей.

9 из 10