Рики

С самого начала и до самого конца этой картины меня не покидало ощущение того, что это самое неозоновское кино из тех, что я у него видел (мне осталось отсмотреть две картины у Франсуа). В «Рики» Озон впервые реальность мешает с фантастикой и до поры до времени (да что там — до финала) у зрителя остается ощущение недосказанности, недопонятости, покуда не приходит осознание того, что к этой истории нужно относиться, прежде всего, как к некой притче.

Ранее Озон уже исследовал такую прослойку населения, как буржуа («Крысятник», «8 женщин»). Теперь он заглянул на огонек к рабочему классу, не сразу найдя в холодных мрачных и безликих многоэтажках живую и интересную семью. И ведь как время подгадал, стервец! Зашел с визитом ровно об ту пору, как в ничем не примечательной, даже жалкой семье произошло чуд о — на свет явился мальчик с крылышками. Название предыдущего (по отношению к этому) фильма Озона — «Ангел» — как бы намекает зрителю на то, с чем он столкнулся.

Ангел. Всамделишный. Выведенный не путем каких-то сложных технологий, не из стерильных пробирок, родившийся не у образцовых родителей, а у случайных партнеров после случайного полового акта в случайном месте — общественном туалете. Все тот же циник этот месье Озон! Даже рассказывая о чуде, он облекает рассказ в нарочито реальную и упрощенную форму — без пафоса и сумасшедших воплей. Он направляет ангела туда, куда ни одному ангелу добровольно не захотелось бы идти, но и туда, где появление этого чуда всего необходимее.

Подготовив почву для своего эксперимента, Озон слегка отстраняется и с легкой грустью смотрит на то, как люди реагируют на чудо. А люди ведут себя как люди. Они не только не готовы чудо принять, но и относятся к этому, как уродству, желая зрелища и заработка на хлеб на этом зрелище. Мне в какой-то момент Озон напомнил булгаковского Воланда, который наблюдает за москвичами, пытаясь понять, изменилась ли их природа: «Люди, как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних…'.

И тут бы самое время грустному созерцателю Озону оставить вместе со своим крылатым помощником этот мир и этих неизменных человеков, но Озон дает шанс человечеству. Он продолжает грустить, но уже грустит светлой грустью, оставляя для себя и для других надежду.

Кем был Рики? Продуктом мутации клеток двух родителей, работающих на химическом заводе? Результатом их непрочной связи, сперва вовсе не похожей на любовь? Плодом воображения? Чудом? Обычным больным ребенком, который не выжил…? Выбирайте любое.

P.S. Очень понравилась статичная камера с эпизодом «зачатия» в уборной. Озон словно поставил ее и оставил безучастно, неподвижно фиксировать то, что будет происходить. Прежний Озон обязательно бы пошел в атаку, заглянул бы своим зорким оком за перегородку кабинки, чтобы показать (непременно со страстью и некоторой даже грубостью) что там происходит. Но это прежний Озон, ранний. Озон нынешний словно случайно забыл свою камеру на кафельном полу, а она просто делает свое дело, словно случайно фиксируя сцену с едва ли не довлатовским заголовком «Встретились и разбежались». И разбежались бы, наверное, навсегда, если бы не Рики, который, возможно, был самым обычным ребенком, к которому, однако, как и к любому ребенку стоит относиться, как к чуду…

8 из 10

Если душа родилась крылатой
Что ей хоромы — и что ей хаты!

Особо бурным эстетам-агрессорам всегда по душе сколько-нибудь неформатная картинка. А если к картинке ещё и подобрать грамотное описание, то аудитория и вовсе входит в раж, отыскивая несуществующие красоты тропических лесов в примитивнейшей пустыне кинематографа. Самый наглядный пример такому поведению обывателя — «Рики». Фильм, который рассказывает о великой, чистой, божественной и непорочной любви двух испанцев и ребенке-ангеле, рожденным от этого божественного, чистого, непорочного союза. Ну, все так, если верить синопсису и восторженным отзывам. На деле имеем примитивную реальность, от которой даже малость подташнивает ввиду её непростительной серости: женщина уже не молодая, но и ещё и не старая, Кэти, работает на заводе за сущие копейки, не без труда одна воспитывает дочку, а потом решает, что всё ей надоело и пора бы уже дать волю чувствам и гормонам, после чего отдается коллеге по цеху в местном туалете. Такая вот любовь. С одной стороны, все вроде бы логично: будучи измученной, безмерно уставшей женщиной, Кэти попросту ищет некоторого удовлетворения и источник денег, который помог бы прокормить дочь. Все понятно, кроме того, где здесь божественность и чистота. Любовная история двух голубков разворачивается исключительно в горизонтальной плоскости посредством нескольких нелепых, торопливых совокуплений, одно из которых мешает спать многострадальному, слишком рано повзрослевшему ребенку. А кончается все, нет, вовсе не Чудом, коего все ждали, а самым обыкновенным залетом, с которым остается только смириться.

Дальше начинаются и вовсе кошмарные сцены быта: новорожденный Рики не очень-то и тепло воспринимается в своей семейке, превращаясь скорее в плачущую без начала и конца куклу, которую просто передают друг другу из рук в руки все члены семейства, сжав зубы и про себя мечтая лишь о тишине и спокойствии. Снова не очень-то божественно. Но, по крайней мере, до этого самого момента лента напоминает некоторую исповедь о жизни второсортных людей, обреченных существовать на минимум денег, обреченных реализовывать себя и свои чувства лишь частично. По крайней мере, эта часть картины раскрывает все трудности быта и все возможные неприятности семейной жизни вроде подвыпившего мужа или беспочвенных скандалов с криками и пощечинами. Но то самое событие, переворачивающее историю с ног на голову, говорит лишь о том, что лента без тени стеснения признается: не было никакой идеи, была погоня за оригинальностью. Режиссеру хотелось извернуться и завоевать сердца аудитории, которая смачно капает слюнями на словечко «арт-хаус». У мальчика на спине появляются два внушительных синяка, которые мамаша принимает за последствия побоев, в связи с чем и выставляет нерадивого отца за дверь. Тот не особо расстроен, напротив, ему теперь удастся пожить в тишине и уюте. Однако выясняется, что разводы темного цвета на спинке — это вовсе не синяки, а зачатки крыльев. Ребенок стремительно становится похожим на окорочок.

И вот здесь главный обман: не было никакого ангела. Можно трактовать произошедшее как угодно: мутация, воля Божья, очередная биологическая загадка… Но нет, это не результат большой и чистой любви. Нет, это не символ. Рики испытывает некоторые очевидные неудобства в связи с крылышками, ибо слишком легко ранит себя при неумелых полетах, а толком прогуляться по улице с ребенком родительница опасается, зная, каким интересом будет пользоваться её дитятко, если тайное окажется явным. Сплошные проблемы, свалившиеся, словно снег, на голову и без того несчастной семье, продолжают накапливаться и процветать, пока отведенное фильму время не подходит к концу и не случается финальное «ничего». Ведь действительно, лента напрочь лишена морализаторства, она просто подкидывает вам «эдакую ситуацию», а потом приводит вас к развязке. После подобного приключения можно всласть позевать и через пару секунд напрочь забыть об увиденном. Был ли Рики ангелом? Если вам это угодно, то да, был. Не нравится подобная версия? Да пожалуйста, не был.

Не возникает сомнения, что Озон просто экспериментировал в попытке отличиться или переосмыслить прошлое творчество. Единственная внятная мысль, которую он пытается высказать устами своих персонажей, — подобное чудо-юдо не приживется в современном обществе и окажется либо экзотическим зверьком, в которого все будут тыкать пальцем, либо изгоем, не похожим на представителей человеческого вида. При желании историю, наверное, можно было подать совсем по-другому, придав ей куда более глубокий смысл, но «Рики» превратился в незначительно бытовое кино с вкраплением фантастики, причем последняя оказалась явно лишней и не сумела гармонично вписаться в мир Озона.

Минималистская, светлая картинка, простейшие диалоги и примитивно прописанные характеры — казалось бы, так даже ближе к реальности. Но сюжет, даже рассматриваемый в фантастической плоскости, видится высосанным из пальца. И если бы Озону захотелось сделать картину еще особеннее и моднее, то он отрастил бы отцу рога, а матери копыта, после чего сослал бы животную семейку в далекие леса. Однозначный провал в своей тотальной бессмысленности и попытке выдать желаемое за действительное.

Ребенок становится результатом быстрого секса в туалете. Кем может быть этот младенец? Постоянно орущим непонятным существом из-за которого по очереди устают отец и мать. Где уж им разглядеть что их дитя -чудо, если к друг другу -то доверия нет.

Отец уходит. Вот тут то чудо становится осязаемым. У младенца вырастают крылья. И большую часть фильма он парит и агукает. К слову сказать частоту воспарений можно было бы и сократить. Ну да ладно.. А что мама? Мама в удивлении, в умилении, но все ж до конца полюбить сына и принять таким как есть она еще не способна. Особенности ребенка она скорее воспринимает как аномалию. К сыну-ангелу она не готова. Она все еще пытается придать ему «нормальный» вид. Но и даже при этом отношении Рики придает смысл ее жизни, как всегда бывает с ребенком и матерью.

А еще менее готовы к появлению подобного малыша окружающие. Праздное любопытство, желание изучать, все что угодно, но только не решение принять его таким как он есть и позволить расти. Поэтому конечно же закономерно, что этот ангел оставил людей, подарив любовь семье, которую он покинул.

Когда смотрела Рики, подумала о фильме Скеллиг, снятом в том же 2009 году Аннабелом Джэнкелом с Тимом Ротом в роли странного больного раздражительного всеми покинутого человека-ангела. Подумалось, что таким мог бы стать малыш Рики в нашем обществе не готовых принимать события и людей такими как они есть если бы остался.

В фильме Озона остается под вопросом реален ли ребенок-ангел. Но ведь так всегда с чудесами.. Или веришь или нет.

Фильм омерзителен. Вот прямо от начала и до конца. Не просто бессмысленен и неинтересен, а действительно омерзителен!

«Рики» мы решили посмотреть, дабы полюбоваться младенцем, вкусить плоды творения известного режиссёра и вообще посмотреть, что же у них там во Франции сейчас необычного снимают. Результат разочаровал в корне!

С первых кадров начинает раздражать практически всё. Остановимся на главной героине. Скажем так, эгоистичная хиппарка из гетто, не умеющая ухаживать за собой и, главное, не желающая ничего прекрасного для своей дочери, падает в объятья волосатого иммигранта прямо в общественном туалете! Какая атмосфера, какая романтика!… То, как она на протяжении всего фильма, словно под действием наркотиков химического происхождения и просто природной тормознутости, ведет себя с ребёнком, это я вообще молчу… Такое либо нужно смотреть, либо лучше вообще не тратить своё время!

Её хахаль Пако — корыстное иноземное создание, явно решивший использовать своего ребенка после полугодовалого загула.

Её дочка — вроде бы и самое доброе и адекватное создание из этого паноптикума, но, на мой взгляд, явно мечтающая уничтожить своего братика. Чего стоит одна только сцена, когда она со зловещим взглядом пожирает курицу…!

И, главное, вывод! Какой вывод мы делаем из фильма?! Что не нужно быть такой, простите, долбанутой на всю голову матерью? Что не нужно гнаться за наживой, ущемляя свободу своего ребенка?! Непонятно. Нелогично. Невнятно.

Если у вас есть свободный вечер, я бы не советовала его тратить на это кино. Меньше бреда и мерзости в жизни!

2 из 10