Холодный пот

Молодость, как известно, довольно часто бывает глупа, тщедушна, равнодушна и слишком больна любопытством, помимо очевидных всплесков гормонального террора, когда желание снять сексуальное напряжение, сунуть пестики в тычинки самым первородным образом, лишить себя тугих пут ненужной девственности раздирает изнутри разгоряченную снаружи плоть. И мысли о выживании в ряде случаев приходят в последнюю очередь.
Старость же в свою очередь очень часто бывает хитра, изворотлива, притворна, но что важнее всего - многоопытна и коварна. Подчас неистовая зависть к этим молодым, борзым, наглым и дерзким превращается в тотальную ненависть, в неистовое желание показать кузькину мать этим прытким юным сволочам, которые веселятся в свое удовольствие, живут порхаючи, не ценя ни единой секунды своего, надо сказать, несущественного и аморфного бытия. А потому их кончина для мира останется незаметной; еще одна случайняа и глупая гибель того, кто не знал куда направить свою энергию, прущую изо всех щелей и дыр. Пришло таки наше время устроить глупым юнцам незабываемый вечер встреч, только вместо привлекательной девицы на одну ночь падким на случайные знакомства по Интернету молодым людям предстоит рандеву с собственной смертью, которая будет мучительной и невыносимо долгой.
О культовом испанском режиссере Адриано Гарсия Боглиано можно сказать немало, но в первую очередь то, что на всем протяжении своей кинокарьеры, старт которой начался еще в середине 90-х годов, с первых короткометражных киноопытов, упражняющихся с той или иной степенью авторской удачливости в диалектике ужасов, режиссер снискал славу истинного космополита с паниспаноязячными взглядами. Он успел поработать не только в родной Испании, но также в Коста-Рике, где был снят мистический хоррор 'Проклятые', и Аргентине, ставшей по сути его второй родиной, ибо именно там Боглиано приобрел сперва наибольшую славу в андеграундных кругах, попутно разродившись дебютными 'Комнатами для туристов', 'Криком в ночи' и '36 шагами' - самым неудачным, между тем, фильмом раннего Боглиано. Причем космополитизм Боглиано простирается не только в желании охватить своими творениями все испаноязычное население, не ограничиваясь только лишь родимой Европой, но и смотря с надеждой на штатовские горизонты, но и в том, что все осознанное кино-, и мифотворество режиссера, в ближний круг которого входит его брат Рамиро и соратница Виктория Витембург(в этом он подозрительно напоминает модного британца Бена Уитли, преимущественно работающего с собственной женой Эми Джамп), поглотило в себя, переработав в аутентичный авторский киноязык со своими приметами и условностями, немало знаковых старомодных и новомодных кинотрадиций: от гиперреализма до сюрреализма, от кустарного недотрэша до мощного авторского кино, для которого характерна внежанровость и внесубъектность.
'Холодный пот' 2010 года - первый полноценный аргентинский фильм Боглиано - изначально возвращает всех зрителей к темам и мотивам приснопамятных '36 шагов', которые в свою очередь бесхребетно переиначивали небезызвестный 'Хостел' Элая Рота. Только в 'Холодном поту' связь с 'Хостелом' есть очевидной, хотя и с некоторыми затейливыми авторскими ремарками, ибо у мучителей в картине Боглиано совершенно иная цель, нежели просто получение оргазмического кайфа от совершаемых ими пыток и убийств. Если '36 шагов' были картиной, мягко говоря, нелепой, глупой, лениво снятой и излишне эксплуатационной, эдаким трэшем раи трэша и слэшем ради слэша, безыдейным что снаружи, что внутри, а потому лишенным подчистую любой философической начинки, 'Холодный пот' это, к счастью, кино уже совершенно иного и по-боглиановски неоднозначного полета, которое адекватно воспринимается как изощренная черная комедия, переполненная абсурдом и алогизмами до краев, так и остросатирический фильм ужасов, во главу угла которого поставлено не изощренное насилие над человеческой плотью в камерах пыток, оборудованных по последному вздоху Инквизиции, но извечная тема противостояния поколений, отцов и детей, дедов и внуков, причем главными носителями смертоубийственной бациллы в 'Холодном поту' являются отнюдь не вторые, как может ошибочно показаться сперва, а первые - те самые безобидные божьи одуванчики и ровесники века, от которых по определению не ждешь ничего сверх. Но Боглиано весьма успешно меняет вектора морали, делая 'Холодный пот' фильмом о том, до чего может довести проклятая молодежь степенных дедуль, градус температуры терпения которых до поры до времени не поднимался выше разрешенных Минздравом 36.6, а давление колебалось в пределах привычных 120/80. Что примечательно, но к теме беспокойной старости Боглиано вернется еще раз, в изысканно-драматичных 'Поздних фазах' 2014 года, благодаря которым режиссер теперь окончательно вышел на американский кинорынок. Вместе же эти фильмы образуют своеобразную дилогию, в основе которой лежит идея о том, что хоть старость не радость, а та еще гадость, но эту чертову пакость своего тления можно победить, если есть такое желание, порох в пороховницах и продезинфицированные инструменты в пыточной лаборатории в подвале.
Всему есть предел, своя красная черта, и наступило то время, когда антагонистам надоело все, что их окружало, цвело, а потом гнило, ломалось и искажалось. Раны множественных морщин покрывали их лица, тела горбились, клонились долу, немощь и ненужность одолевали их, а одиночество сводило с ума. Дряхлели они, дряхлел и их дом. И пришло осознание, что пора что-то менять, покуда не поздно, покуда смерть не вошла в эти рыхлые чертоги, заброшенные вдали от суеты Буэнос-Айреса. И идея жестокой мести всем молодым, но таким равнодушным и в то же время наивным постепенно вызрела, выкристаллизовалась, стала идеей-фикс, которую главные в сущности герои 'Холодного пота' стали реализовывать с усердием и тщанием. Все их многочисленные жертвы - прокисший продукт современного беспутного и распутного времени, самовольно лезущие в петлю и на нитроглицериновую иглу. И в финале фильма проступает явственный привкус пирровой победы, привкус извращенной сатиры над попавшей столь просто в сети дряхлых львов молодой поросли, которая жестоко убив свое прошлое в лице свихнувшихся стариков-разбойников, сделав их бесгласыми покойниками, вряд ли при этом отмывшись от совершенного в настоящем и будущем, на самом деле не усвоила простую мораль: 'Ничто не бывает столь ужасным, как непобедимая людская глупость'. Но у прыткой молодости нет никаких правил, а есть лишь максимальный заряд максимализма, за который рано или поздно придется расплатиться по гамбургскому счету.

Молодость, как известно, довольно часто бывает глупа, тщедушна, равнодушна и слишком больна любопытством, помимо очевидных всплесков гормонального террора, когда желание снять сексуальное напряжение, сунуть пестики в тычинки самым первородным образом, лишить себя тугих пут ненужной девственности раздирает изнутри разгоряченную снаружи плоть. И мысли о выживании в ряде случаев приходят в последнюю очередь.
Старость же в свою очередь очень часто бывает хитра, изворотлива, притворна, но что важнее всего - многоопытна и коварна. Подчас неистовая зависть к этим молодым, борзым, наглым и дерзким превращается в тотальную ненависть, в неистовое желание показать кузькину мать этим прытким юным сволочам, которые веселятся в свое удовольствие, живут порхаючи, не ценя ни единой секунды своего, надо сказать, несущественного и аморфного бытия. А потому их кончина для мира останется незаметной; еще одна случайняа и глупая гибель того, кто не знал куда направить свою энергию, прущую изо всех щелей и дыр. Пришло таки наше время устроить глупым юнцам незабываемый вечер встреч, только вместо привлекательной девицы на одну ночь падким на случайные знакомства по Интернету молодым людям предстоит рандеву с собственной смертью, которая будет мучительной и невыносимо долгой.
О культовом испанском режиссере Адриано Гарсия Боглиано можно сказать немало, но в первую очередь то, что на всем протяжении своей кинокарьеры, старт которой начался еще в середине 90-х годов, с первых короткометражных киноопытов, упражняющихся с той или иной степенью авторской удачливости в диалектике ужасов, режиссер снискал славу истинного космополита с паниспаноязячными взглядами. Он успел поработать не только в родной Испании, но также в Коста-Рике, где был снят мистический хоррор 'Проклятые', и Аргентине, ставшей по сути его второй родиной, ибо именно там Боглиано приобрел сперва наибольшую славу в андеграундных кругах, попутно разродившись дебютными 'Комнатами для туристов', 'Криком в ночи' и '36 шагами' - самым неудачным, между тем, фильмом раннего Боглиано. Причем космополитизм Боглиано простирается не только в желании охватить своими творениями все испаноязычное население, не ограничиваясь только лишь родимой Европой, но и смотря с надеждой на штатовские горизонты, но и в том, что все осознанное кино-, и мифотворество режиссера, в ближний круг которого входит его брат Рамиро и соратница Виктория Витембург(в этом он подозрительно напоминает модного британца Бена Уитли, преимущественно работающего с собственной женой Эми Джамп), поглотило в себя, переработав в аутентичный авторский киноязык со своими приметами и условностями, немало знаковых старомодных и новомодных кинотрадиций: от гиперреализма до сюрреализма, от кустарного недотрэша до мощного авторского кино, для которого характерна внежанровость и внесубъектность.
'Холодный пот' 2010 года - первый полноценный аргентинский фильм Боглиано - изначально возвращает всех зрителей к темам и мотивам приснопамятных '36 шагов', которые в свою очередь бесхребетно переиначивали небезызвестный 'Хостел' Элая Рота. Только в 'Холодном поту' связь с 'Хостелом' есть очевидной, хотя и с некоторыми затейливыми авторскими ремарками, ибо у мучителей в картине Боглиано совершенно иная цель, нежели просто получение оргазмического кайфа от совершаемых ими пыток и убийств. Если '36 шагов' были картиной, мягко говоря, нелепой, глупой, лениво снятой и излишне эксплуатационной, эдаким трэшем раи трэша и слэшем ради слэша, безыдейным что снаружи, что внутри, а потому лишенным подчистую любой философической начинки, 'Холодный пот' это, к счастью, кино уже совершенно иного и по-боглиановски неоднозначного полета, которое адекватно воспринимается как изощренная черная комедия, переполненная абсурдом и алогизмами до краев, так и остросатирический фильм ужасов, во главу угла которого поставлено не изощренное насилие над человеческой плотью в камерах пыток, оборудованных по последному вздоху Инквизиции, но извечная тема противостояния поколений, отцов и детей, дедов и внуков, причем главными носителями смертоубийственной бациллы в 'Холодном поту' являются отнюдь не вторые, как может ошибочно показаться сперва, а первые - те самые безобидные божьи одуванчики и ровесники века, от которых по определению не ждешь ничего сверх. Но Боглиано весьма успешно меняет вектора морали, делая 'Холодный пот' фильмом о том, до чего может довести проклятая молодежь степенных дедуль, градус температуры терпения которых до поры до времени не поднимался выше разрешенных Минздравом 36.6, а давление колебалось в пределах привычных 120/80. Что примечательно, но к теме беспокойной старости Боглиано вернется еще раз, в изысканно-драматичных 'Поздних фазах' 2014 года, благодаря которым режиссер теперь окончательно вышел на американский кинорынок. Вместе же эти фильмы образуют своеобразную дилогию, в основе которой лежит идея о том, что хоть старость не радость, а та еще гадость, но эту чертову пакость своего тления можно победить, если есть такое желание, порох в пороховницах и продезинфицированные инструменты в пыточной лаборатории в подвале.
Всему есть предел, своя красная черта, и наступило то время, когда антагонистам надоело все, что их окружало, цвело, а потом гнило, ломалось и искажалось. Раны множественных морщин покрывали их лица, тела горбились, клонились долу, немощь и ненужность одолевали их, а одиночество сводило с ума. Дряхлели они, дряхлел и их дом. И пришло осознание, что пора что-то менять, покуда не поздно, покуда смерть не вошла в эти рыхлые чертоги, заброшенные вдали от суеты Буэнос-Айреса. И идея жестокой мести всем молодым, но таким равнодушным и в то же время наивным постепенно вызрела, выкристаллизовалась, стала идеей-фикс, которую главные в сущности герои 'Холодного пота' стали реализовывать с усердием и тщанием. Все их многочисленные жертвы - прокисший продукт современного беспутного и распутного времени, самовольно лезущие в петлю и на нитроглицериновую иглу. И в финале фильма проступает явственный привкус пирровой победы, привкус извращенной сатиры над попавшей столь просто в сети дряхлых львов молодой поросли, которая жестоко убив свое прошлое в лице свихнувшихся стариков-разбойников, сделав их бесгласыми покойниками, вряд ли при этом отмывшись от совершенного в настоящем и будущем, на самом деле не усвоила простую мораль: 'Ничто не бывает столь ужасным, как непобедимая людская глупость'. Но у прыткой молодости нет никаких правил, а есть лишь максимальный заряд максимализма, за который рано или поздно придется расплатиться по гамбургскому счету.

Молодость, как известно, довольно часто бывает глупа, тщедушна, равнодушна и слишком больна любопытством, помимо очевидных всплесков гормонального террора, когда желание снять сексуальное напряжение, сунуть пестики в тычинки самым первородным образом, лишить себя тугих пут ненужной девственности раздирает изнутри разгоряченную снаружи плоть. И мысли о выживании в ряде случаев приходят в последнюю очередь.

Старость же в свою очередь очень часто бывает хитра, изворотлива, притворна, но что важнее всего — многоопытна и коварна. Подчас неистовая зависть к этим молодым, борзым, наглым и дерзким превращается в тотальную ненависть, в неистовое желание показать кузькину мать этим прытким юным сволочам, которые веселятся в свое удовольствие, живут порхаючи, не ценя ни единой секунды своего, надо сказать, несущественного и аморфного бытия. А потому их кончина для мира останется незаметной; еще одна случайная и глупая гибель того, кто не знал куда направить свою энергию, прущую изо всех щелей и дыр. Пришло таки наше время устроить глупым юнцам незабываемый вечер встреч, только вместо привлекательной девицы на одну ночь падким на случайные знакомства по Интернету молодым людям предстоит рандеву с собственной смертью, которая будет мучительной и невыносимо долгой.

О культовом испанском режиссере Адриано Гарсия Боглиано можно сказать немало, но в первую очередь то, что на всем протяжении своей кинокарьеры, старт которой начался еще в середине 90-х годов, с первых короткометражных киноопытов, упражняющихся с той или иной степенью авторской удачливости в диалектике ужасов, режиссер снискал славу истинного космополита с паниспаноязячными взглядами. Он успел поработать не только в родной Испании, но также в Коста-Рике, где был снят мистический хоррор «Проклятые», и Аргентине, ставшей по сути его второй родиной, ибо именно там Боглиано приобрел сперва наибольшую славу в андеграундных кругах, попутно разродившись дебютными «Комнатами для туристов», «Криком в ночи» и «36 шагами» — самым неудачным, между тем, фильмом раннего Боглиано. Причем космополитизм Боглиано простирается не только в желании охватить своими творениями все испаноязычное население, не ограничиваясь только лишь родимой Европой, но и смотря с надеждой на штатовские горизонты, но и в том, что все осознанное кино-, и мифотворество режиссера, в ближний круг которого входит его брат Рамиро и соратница Виктория Витембург(в этом он подозрительно напоминает модного британца Бена Уитли, преимущественно работающего с собственной женой Эми Джамп), поглотило в себя, переработав в аутентичный авторский киноязык со своими приметами и условностями, немало знаковых старомодных и новомодных кинотрадиций: от гиперреализма до сюрреализма, от кустарного недотрэша до мощного авторского кино, для которого характерна внежанровость и внесубъектность.

«Холодный пот» 2010 года — первый полноценный аргентинский фильм Боглиано — изначально возвращает всех зрителей к темам и мотивам приснопамятных «36 шагов», которые в свою очередь бесхребетно переиначивали небезызвестный «Хостел» Элая Рота. Только в «Холодном поту» связь с «Хостелом» есть очевидной, хотя и с некоторыми затейливыми авторскими ремарками, ибо у мучителей в картине Боглиано совершенно иная цель, нежели просто получение оргазмического кайфа от совершаемых ими пыток и убийств. Если «36 шагов» были картиной, мягко говоря, нелепой, глупой, лениво снятой и излишне эксплуатационной, эдаким трэшем ради трэша и слэшем ради слэша, безыдейным что снаружи, что внутри, а потому лишенным подчистую любой философической начинки, то «Холодный пот» это, к счастью, кино уже совершенно иного и по-боглиановски неоднозначного полета, которое адекватно воспринимается как изощренная черная комедия, переполненная абсурдом и алогизмами до краев, так и остросатирический фильм ужасов, во главу угла которого поставлено не изощренное насилие над человеческой плотью в камерах пыток, оборудованных по последному вздоху Инквизиции, но извечная тема противостояния поколений, отцов и детей, дедов и внуков, причем главными носителями смертоубийственной бациллы в «Холодном поту» являются отнюдь не вторые, как может ошибочно показаться сперва, а первые — те самые безобидные божьи одуванчики и ровесники века, от которых по определению не ждешь ничего сверх. Но Боглиано весьма успешно меняет вектора морали, делая «Холодный пот» фильмом о том, до чего может довести проклятая молодежь степенных дедуль, градус температуры терпения которых до поры до времени не поднимался выше разрешенных Минздравом 36,6, а давление колебалось в пределах привычных 120/80. Что примечательно, но к теме беспокойной старости Боглиано вернется еще раз, в изысканно-драматичных «Поздних фазах» 2014 года, благодаря которым режиссер теперь окончательно вышел на американский кинорынок. Вместе же эти фильмы образуют своеобразную дилогию, в основе которой лежит идея о том, что хоть старость не радость, а та еще гадость, но эту чертову пакость своего тления можно победить, если есть такое желание, порох в пороховницах и продезинфицированные инструменты в пыточной лаборатории в подвале.

Всему есть предел, своя красная черта, и наступило то время, когда антагонистам надоело все, что их окружало, цвело, а потом гнило, ломалось и искажалось. Раны множественных морщин покрывали их лица, тела горбились, клонились долу, немощь и ненужность одолевали их, а одиночество сводило с ума. Дряхлели они, дряхлел и их дом. И пришло осознание, что пора что-то менять, покуда не поздно, покуда смерть не вошла в эти рыхлые чертоги, заброшенные вдали от суеты Буэнос-Айреса. И идея жестокой мести всем молодым, но таким равнодушным и в то же время наивным постепенно вызрела, выкристаллизовалась, стала идеей-фикс, которую главные в сущности герои «Холодного пота» стали реализовывать с усердием и тщанием. Все их многочисленные жертвы — прокисший продукт современного беспутного и распутного времени, самовольно лезущие в петлю и на нитроглицериновую иглу. И в финале фильма проступает явственный привкус пирровой победы, привкус извращенной сатиры над попавшей столь просто в сети дряхлых львов молодой поросли, которая жестоко убив свое прошлое в лице свихнувшихся стариков-разбойников, сделав их бесгласыми покойниками, вряд ли при этом отмывшись от совершенного в настоящем и будущем, на самом деле не усвоила простую мораль: «Ничто не бывает столь ужасным, как непобедимая людская глупость». Но у прыткой молодости нет никаких правил, а есть лишь максимальный заряд максимализма, за который рано или поздно придется расплатиться по гамбургскому счету.

Нередко хорошие мастера режиссуры настолько увлечены избранной темой, что растворяясь в ней создают достаточно посредственные ленты. Впрочем, зачастую эта черта компенсируется стремлением снимать много лент на самые разные темы. Таков, видимо и Боглиано. На мой вкус, фильм «Холодный пот» его, мягко говоря, не самая удачная работа. Зато, не заметить режиссерскую уверенность попросту невозможно.

Скупые интерьеры нескольких комнат в которых и проходит вся картина, полумрак (скрывающий отсутствие спецэффектов) и прочие минималистические «фишки» не помешали автору увлеченно и задорно пересказать нам «дикую» историю. Заводная сбивчивость тут только кстати, ибо она просто принуждает досмотреть ленту до конца.

А вот уже посмотрев и все проанализировав, понимаешь, что авторский энтузиазм был не совсем уместен, ибо ничего выдающегося так и не произошло. Аллюзии на общество, где старики издеваются над молодыми не новы, а кровавые убийства кажутся в ряде случаев тоскливо ироничными.

Впрочем, похоже Боглиано рассказывает нам иносказательную притчу, да так сильно его затрагивающую, что картина совсем не лишена исповедальной составляющей. Так что, по душе придется далеко не каждому зрителю. Зато, для немногих избранных проникшихся визуальной риторикой режиссера фильм может показаться допустимым и приемлемым. А вот остальным, к которым я отношу и себя, наверное понадобится провести некоторые измышления на тему целесообразности раскрытия темы режиссером, интересности сюжета и эстетики ленты. Для меня вот в фильме ничего стоящего так и не случилось, разве что уверенное стремление Боглиано создавать нерв на самом низком бюджете, учитывая самые скромные возможности. Оттого и оценка невысока.

3 из 10