История бранных слов

«История бранных слов» начинается с мудрейшего Николаса Кейджа, который смотрит с камеру и выпускает наружу поток сознания. Все предложения и словосочетания объединены одним элементом: Кейдж использует обсценную лексику, которую на русский язык можно перевести только словами на «Е», «П» и «Х». Всё не так просто: предложения, вылетающие из уст Николаса Кейджа, есть культовые строки из великих фильмов. От относительно безобидных до легендарного возгласа из «Змеиного полёта» — короткое вступление задает тон самосознательному документальному мини-сериалу, взявшегося за благородное дело: пояснить зрителю корни английского мата и восхититься ими так, как гордиться Кейдж, смакуя бранные слова.

Теоретически Николас Кейдж выступает лишь ведущим и часто выходит на второй план, пускай и выступает лицом для привлечения внимания. На практике «История бранных слов» напоминает какое-то образовательное шоу с YouTube: сказывается формат серии в 20 минут, иконографика и общее содержание, состоящее из шести небольших уроков. Главными экспертами (может быть, что и шарлатанами) выступают американские комики, этимологи и историки. Загадочный Николас, на самом деле, вкладывает в «Историю» довольно мало: он появляется на экране, чтобы несколько раз смачно выругаться.

Каждый из шести эпизодов состоит из краткого обзора того, как появились самые распространенные английские бранные слова. Понятное дело, что такие выражения как «киска» имеют в себе несколько определений и авторы «Истории» пытаются понять, когда же всё-таки значения изменились. При этом всё достаточно наглядно: утомлять серьезными подробностями не станут, а вместо этого продемонстрируют краткий тематический мультфильм. Проблема же состоит не в том, как материал преподают, а в том, что именно хотят сказать. Постановщики особо не углублялись в тематику: такие вопросы как современный социальный контекст матерных английских выражений и их отражение в культуре куда интереснее, чем забавные факты, скрывающиеся за тем или иным словом. За двадцать минут едва успевают изложить основные положения, не говоря уже о том, чтобы как следует в них покопаться. При этом видно, что у слова на букву F бэкграунда куда больше: кажется, проще было бы объединить «Историю» в единый фильм, расставив правильные акценты.

Открытость тем допускает множество интерпретаций, которые так или иначе заставляют задуматься и даже провести параллели с нашим, великим и могучим языком. Более того, «История бранных слов» кажется сильнее, чем она есть, именно благодаря своей подноготной: ведь не зря лексика бывает табуированной, появились такие явления как Кодекс Хейса, почему мат может вызывать гордость и как его используют в качестве инструмента политической провокации. И всё же подобному явлению именно в формате документального кино не хватает базового веса, чтобы быть фильмом-исследованием: существование «Истории» в той форме, в которой она вышла на Netflix, мотивировано лишь желанием удержать внимание зрителя больше двух минут. Спасительное изящество проекта кроется в Николасе, нашем, Кейджем — воплощении лирической поэзии американских ругательств.

Эх, какого ху… дожника потерял кинематограф!

6 из 10