Айта

История начинается с новости о попытке самоубийства юной школьницы из-за неразделенной любви, и подозрение падает на сотрудника полиции Афоню, который является вдобавок ко всему еще и «чужаком» в якутских краях отдаленной деревеньки. Слухи быстро распространяются по округе и местные заочно признают Афоню виновным, решив устроить тому самосуд...

Якутский нуарный драматичный триллер, поднимающий массу актуальных тем в отдаленных глубинках. Сразу несколько факторов сошлись в одной точке и выдали мощный заряд агрессии и ненависти, рвущийся наружу. Самосуд, устраиваемый убитым горем отцом, неуважение к сотрудникам полиции и скепсис в отношение судебной системы - это максимально ярко отражает действительность в регионах, до сих пор живущих по законам 90-ых. Одним из главных действующих лиц в ленте является бесконечный проливной дождь, выступающий не только преградой покинуть опасную деревушку из-за размытых дорог, но и зеркально отражающий внутренние переживания родителей девочки.

Кроме криминальной составляющей, явно прослеживается и психологическая подоплека между строк: разгневанный отец, чувствуя свою вину, фанатично бросается на первого же подозреваемого, наивно полагая что тем самым сможет накормить свою боль. Сюда же подключаются и местные, недолюбливающие русского и априори уверенные, что от него исходит зло.

Сюжет органичен и остросоциален, чем напомнило ранние работы Быкова, в частности, фильм «Майор». А при таком мизерном бюджете режиссеру удалось снять самобытное и сильное кино, где многое держится на динамике и поджимающих временных рамках.

В итоге захватывающий триллер про слепую ярость и месть, при этом с понятной и поучительной моралью в финале.

8 из 10

Захватывающий и интересный киноопыт
Хорошее кино, возможно без чего-то выдающегося, но смотреть за происходящим на экране явно было не скучно. Весь сюжет концентрируется вокруг записки погибшей Айты, в которой упомянуто имя недавно приехавшего в село русского полицейского Афони. И кажется все просто, другие Афони под подозрение не попадают, так чего ждать суда, ведь его отмажут - так думают почти все жители. Но не начальник Николай, который хоть и в чем-то согласен с народом, но не готов отдать своего сотрудника на растерзание народу без доказательств.

Мне картина напомнила «Ярость» Фрица Ланга, где героя также по стечению обстоятельств арестовывают, а народ, благодаря распространяющимся слухам, превращает его из человека, что-то знающего про преступление в непосредственного участника банды. И там, как и в «Айте», народ уже не остановить, они не готовы ждать приговора, ведь все и так понятно - виновен. И эта черта очень пугает, ведь люди в такой массе не имеют стопора, каждый начинает чувствовать себя безнаказанным, и пусть в сегодняшнем фильме размах поменьше, да и идут за Афоней буквально несколько мужчин, но то как уверенно они собираются с оружием в участок, а женщины уже проклинают жену героя - за этим неподдельно страшно смотреть.

С технической стороны сложно придраться, постоянный дождь, нагнетающая обстановка и музыка - все это помогает полностью погрузиться в атмосферу, не отвлекаясь от просмотра. Снято очень красиво, большинство времени мы проводим именно в полицейском участке либо возле него, лишь иногда заглядывая в пару домов героев и хороший показатель, что такие казалось бы обычные локации создателям удалось показать возможно с новой стороны и превратить их в полноценное место действия. К актёрам также не возникает вопросов, все на своих местах и хорошо передают своих персонажей.

По итогу получился, возможно не идеальный, но однозначно качественный фильм, как нельзя лучше подходящий для знакомства с якутским кино (коим он для меня и стал), напряженная атмосфера, захватывающая и тревожащая история сочетаются в единое целое.

7,2 из 10

Школьница Айта после вечеринки у друзей кончает жизнь самоубийством. В ее кармане обнаруживают предсмертную записку, в которой она упоминает имя возможного обидчика – Афоню. Обезумевшие от горя родители и жители поселка обвиняют во всем приезжего полицейского Афанасия, который неоднократно подвозил девочку до дома. Слухи и догадки растут как снежный ком и жители готовы совершить самосуд над чужаком, невзирая на презумпцию невиновности, о которой постоянно напоминают колеблющиеся блюстители порядка.

Действие фильма происходит в маленьком якутском поселке, который оказывается оторванным от внешнего мира из-за проливного дождя, размывшего дороги до ближайшего города. Местные жители и полиция становятся заложниками обстоятельств. История разворачивается настолько стремительно, что зритель не успевает перевести дух и разобраться в том, кто прав, а кто виноват. Не раздумывая, мы принимаем сторону воинствующих жителей поселка, которые уверены в том, что они не дождутся правосудия, потому что обвиняемый – сотрудник правоохранительных органов. Они готовы пойти на преступление ради того, чтобы восстановить справедливость. Только профессионализм и холодный разум сотрудников полиции поселка в состоянии отрезвить разъяренных жителей и расставить все на свои места до того, как случится непоправимое.

Сюжет «Айты» временами перекликается с «Охотой» Томаса Винтерберга, где герой Мадса Миккельсена становится изгоем в обществе, после необоснованного обвинения в домогательствах. Эмоции берут верх над разумом родителей и сочувствующих жителей маленькой датской деревушки, которые готовы стереть в порошок воспитателя детского сада, несмотря на отсутствие улик в деле. В обоих фильмах зритель склонен сочувствовать обвиняемому, хотя в «Айте» мы до самого конца не уверены виноват Афанасий в случившемся или нет. Мы мало знаем о герое, чтобы составить картину происходящего. Он недавно приехал из Воронежской области на заработки и его приняли на службу только из-за нехватки кадров. Другие полицейские рисуют не самый радужный портрет сослуживца, а маленький мальчик, мечтающий стать сыщиком только подливает масла в огонь внезапно появляясь на пороге полицейского участка со скандальными обвинениями в адрес горе-полицейского.

Б?льшая часть фильма снята на якутском языке, но тут даже субтитры не нужны, чтобы понять то, что происходит, настолько актеры вживаются в образы и с надрывом пропускают через себя трагическую историю фильма.

Днями напролет идет непрекращающийся ливень, который как горькие слезы матери оплакивает смерть девочки. Фильм пропитан горем и безысходностью, а фоновый шум дождя сводит с ума и не дает выдохнуть и сосредоточиться героям.

Цветовая гамма фильма в приглушенных темных синих тонах только нагнетает и без того сложную ситуацию. Иногда на экране появляются красные и малиновые пятна, которые призывают зрителя не расслабляться и предостерегают о надвигающейся опасности.

Тревожные нотки музыки отдаются эхом в ушах как быстро бьющееся от страха сердце в груди. Саундтрек заслуживает отдельного внимания. Музыка чутко подсвечивает те или иные моменты в фильме, являясь полноценным героем повествования.

Фильм поднимает тему нетерпимости к чужому и незнакомому. Русский полицейский Афанасий вызывает подозрение у якутских жителей поселка, потому что он неместный и несмотря на занимаемую им должность он проявляет к якутам неуважение, не желая учить их язык и говоря, что в поселке все на одно лицо. Местные жители называют его «мутным типом» и «маньяком», только потому что он русский. «Айта» подчеркивает проблему, на которую многие в нашей стране закрывают глаза. Барьер кажется непреодолим, но фильм пытается вывести нас на неудобный разговор и найти общий язык невзирая на наши различия.

Высокопарные размышления о том, что хорошо, а что плохо в финале превращают фильм в поучительную историю со страниц школьного учебника, словно закрепляя пройденный материал, но невзирая на это «Айта» держит зрителя в напряжении до последних кадров, не давая ни на секунду отвлечься и заскучать.

Однажды в якутии
Якутское кино очень напоминает симпатичную девчушку- подростка, которая весь свой гардероб перед зеркалом уже перемеряла, мамины платья и наряды подружек тоже, теперь вот до платьев и юбок соседки добралась. Якутские кинематографисты уже поняли: больше всего к лицу им хоррор и мистика - все-таки дикие пространства, тайга, шаманы, легенды и сказания очень к этому располагают. Фильмы про выживание в условиях суровой природы тоже не выглядят снятыми с чужого плеча: морозы, топи, сумасшедшие расстояния делают их адаптацию предельно-легкой. С социальной драмой и мелодрамой пока дела не сильно клеятся: это одежды из гардероба даже не соседки, а дамы, попавшей в здешние края в результате невероятной командировки. Кое-что удается пошить индивидуально. Я убежден, что по сию пору лучший якутский фильм «Нет бога, кроме меня», сделанный не по ширпотребным лекалам, а скроенный по индивидуальным меркам, и аналогов себе не имеющий. Степан Бурнашев в «Айте» пересадил на якутскую почву типичный вестерн. Причем, настолько типичный, что фабула почти в точности повторяет какой-нибудь «Террор линчевателя» или «Вздерни их повыше!». И уж умолчим о том, что единственная фабульная линия «Айты» является точной копией одной из центральных линий романа Харпер Ли «Убить пересмешника» и его экранизации.

Единственное отличие от классического вестерна: у якутов дело происходит в наши дни. Понятно, ситуация, в которой небольшой поселок оказывается полностью отрезанным от внешнего мира банальным осенним дождем, в современности возможна только в Якутии. Итак, жители предоставлены сами себе. Никуда не уедешь, с Большой земли помощи ждать не приходится. Законы есть, но следит за их соблюдением один шериф, в то время как подавляющее большинство жителей выступает за самосуд, не веря в справедливость законов, написанных где-то там, куда не доберешься. Типичный вестерн. Вместо дикого Запада с бескрайними прериями – дикий Восток с не менее дикими тайгой и болотами. Дороги дождем размыло. Лодки течением унесло. Вместо лошадей - полицейская «Нива» и трактор «Беларусь». Вместо кольтов - табельное оружие полиции, да охотничьи карабины – а они в Якутии в каждом доме вместе с официальным разрешением. Жители поселка требуют отдать им на расправу одного из полицейских по имени Афанасий потому, что юная девушка Айта повесилась, оставив записку « Ненавижу тебя, Афоня ». Отец и его друзья хотят растерзать подлеца-полицейского. Начальник местного отделения полиции Николай пытается расправы не допустить. Ситуация накаляется за считанные часы. И вот уже Николай вместе с личным составом отстреливаются из ветхого здания полицейского участка от своих соседей. Только губной гармошки не хватает - а так: костюм вестерна сидит как влитой.

А теперь от вестерна в сторону «Убить пересмешника». Адвокат Аттикус Финч охраняет от озверевшей толпы чернокожего Тома Робинсона. Горожане уверены: Том виноват в изнасиловании просто потому, что он - черный. Аттикус твердо убежден в его невиновности. Николай защищает от самосуда полицейского Афанасия, совсем не будучи уверенным в его невиновности, просто потому, что стоит на страже закона. А жители поселка, напротив, уверены в том, что Афанасий виноват. Во-первых, имя совпало. А во-вторых, Ба-бам!!!: Афанасий - русский. Такого поворота еще не было. Русский полицейский в роли «понаехавшего» в якутскую глухомань за длинным рублем и ранней пенсией. И априори виновного. Русские и якуты в этих местах живут бок о бок давным-давно. Традиции и культуры попритерлись друг к другу, все ко всем привыкли. Законы цивилизованного общежития соблюдаются легко и гармонично. Больше того, лучшие якутские фильмы снял Дмитрий Давыдов (он, кстати, появится в эпизоде и в «Айте»), который прямо-таки символ дружбы народов - наполовину якут, наполовину славянин). Но Степан Бурнашев в «Айте» дает сигнал тревоги. Боязнь чужого, древние легенды и предания, обычаи никуда не исчезли - они живут в подсознании. Уберите условия главенства общегражданского закона, залейте дождем дороги, и подсознательное вылезет наружу. Это гражданскому закону едва 100 лет исполнилось, а обычаи здесь имеют многовековую историю.

Еще один точно названный социальный акцент. Никакие самые расцифровые и сверхсовременные технологии одержать верх над народным подсознанием не могут. Больше того, это Обычай предков легко берет в плен Интернет. И вот уже воинственный танец исполняется чуть ли не каждым жителем поселка в комментариях под постом о смерти Айты. «Убить, кастрировать, порезать на куски»- с каждым новым комментарием ненависть набирает градус. И ведь одета-то в одежду справедливости, а в реальности - она едва прикрыта тремя фиговыми листочками – Тупостью, Глухотой и Агрессией. Она, как вирус, проносится по глухому поселку, инфицируя едва ли не всех.

Кажется, Степан Бурнашев и сам испугался того, что может случиться и как его картину можно прочитать. Финал смикширован и неоправданно оптимистичен. Ошибки осознаны. Все покаялись. Но фраза Николая: «Я боюсь, что после этого все будет по-другому», сказанная в момент когда торжество справедливости представлялось весьма сомнительным, в памяти осталась.

Бурнашев к вестерну привил еще и нуар. Ливень не прекращается ни на секунду. При ясном солнце ничего не происходит: все события либо глухой ночью, либо в сумерках. Тьма поступает к поселку со всех сторон. Азиатская сдержанная мимика не показывает ничего определенного: то ли просто поговорить хотят, то ли горло перерезать - загадка. И еще фраза, сказанная другому русскому- полицейскому (его как раз и играет Дмитрий Давыдов): «Вы, русские, все на одно лицо» - это и перевертыш русского стереотипа про якутов, и еще один сигнал о том, что до полного узнавания и понимания еще очень далеко. В этом контексте самая большая художественная проблема фильма - это актер Андрей Фомин в роли Афанасия. Вероятно, режиссер хотел в противовес якутской сдержанности, прописать в лице Афанасия ту самую простоту, которая хуже воровства. Но получилась явная передержка. Фомин изо всех сил мастерит и наигрывает. В русском театре, вероятно, это не было бы заметно. В якутском бросается в глаза.

Фильм назван именем девушки, которую мы увидим всего в двух кадрах. Тот самый эпизодический персонаж, судьба которого дает старт драматическим событиям, но сам в них не участвует. Что имел в виду Степан Бурнашев, называя фильм не «Николай», не «Айаал» (отец Айты), не «Афанасий», сказать трудно. Как версия: Айта - образ якутского кино события происходят не по его воле, но начало положено именно им. Но это, конечно, за уши притянуто.