Монгольский пинг-понг

На севере Китая (или в Монголии) в маленькой речке мальчики находят шарик для пинг-понга. Они никогда ничего подобного не видели. Бабушка говорит, что это жемчужина духов. Мальчики ей верят. А потом узнают по телевизору, что шарик этот объявлен национальным достоянием. Теперь они хотят отправиться в Пекин, чтобы отдать шарик властям. На лошадях и маломощном мотоцикле они, не сказав родителям, пытаются пересечь пустыню Гоби, но у них естественно ничего не получается. Приходится возвращаться назад — домой, где их ждут только побои.

Сюжетной энергии в этом фильме наберется разве что на короткометражку. Тем не менее Нин Хао снял полнометражную ленту. В таких случаях естественно, что пространство заполняется статичными изображениями пейзажей, медленными съемками людей и лошадей и сценами, в которых ничего не происходит. «Монгольский пинг-понг» — это чистокровное медитативное кино. Оно предназначается для очень медленного восприятия. Для разглядывания. Тем, кто к этому не готов, оно покажется очень скучным.

Недостатком, либо достоинством фильма является то, что он неотличим от популярной этнографической передачи. Единственная разница состоит в том, что в передачах есть закадровый текст, а в фильме нет. Построение же идентично — показаны панорамы степи и пустыни с нищенской растительностью, низкое небо, юрта, ветхая загородка для лошадей, морщинистые руки бабушки, сцены натурального обмена, телевизор на батарейках, который вечно сбоит, — в общем детали быта. Концентрация их высока, но она не закреплена интересным сюжетом. Фильм напоминает нарезку из съемок некой экспедиции, которая хаотично снимала все, что попадалось на глаза, но не успела оформить увиденное внятным замыслом. Но надо признать, что съемки эти, хотя и плохо структурированы, все же сделаны профессионально.

Нин Хао не стремится очаровать зрителя эффектным сюжетом. Для него главное передать созерцательное отношение к жизни, которое присуще героям этого фильма. Одновременно он сумел передать особое давление открытых пространств степи и пустыни. В них живет не только свобода, но и легкая гибель — от нехватки бензина, от нехватки еды, от нехватки корма для лошадей. В этом мире простые вещи приобретают огромную ценность. Но все же в медитативном наполнении фильма ощущается некоторый утомительный избыток. В нем ничто не задевает за живое, потому что отсутствует история. В нем изображены пейзажи-в-себе, которые можно либо принять, либо отринуть. Такова же и жизнь кочевников-монголов. Она такова какова она есть, и большинству покажется скучной. Видимо, Нин Хао просто решил никого в этом не разубеждать.

6 из 10

Прочитал название и задумался. Вернее, этот заголовок и завлек меня посмотреть всю картину целиком. Китайский настольный теннис всем известен, но вот — монгольский? Весь фильм я напряженно раздумывал: в чем смысл фильма? И пришел к выводу, что это скрытая и оригинальная попытка авторов продемонстрировать превосходство современных китайцев над монголами.

Монголы показаны на уровне первобытнообщинного племени. На их фоне — китайцы просто инопланетяне, высшие боги. Монгольские кочевники далеки от цивилизации. Причем настолько, что даже обычный шарик для пинг-понга воспринимают, как божественную сияющую жемчужину.

Весь фильм они бегают с «жемчужиной», пытаясь понять, куда и как ее пристроить. В этом плане сюжет напоминает знаменитый фильм «Наверное, боги сошли с ума», где на территорию племени бушменов упала стеклянная бутылка с пролетающего самолета. Так и тут — в расположение кочевого племени приплыл по реке теннисный шарик.

Монголы живут на севере Китая. Они граждане «Поднебесной», но, по-моему, не все догадываются об этом. Живут себе, как в старые добрые времена — без всяких благ цивилизации. Не очень-то и хотят менять свой образ жизни. Вот на это, наверное, и была направлена критика китайского режиссера Нинь Хао.

Еще один «знак». В юртах китайских монголов мирно соседствуют портреты людей, которых они чтят. Это — Чингис-хан и Хо Ши Мин. Видимо, режиссер этим хотел сказать, что кочевники уже оторвались от старого «берега», но к новому еще не прибились — их держат воспоминания о былой славе монголов. Современный быт скотоводов говорит о том, что они значительно отстали от времени, хотя проблески новой национальной идеи уже налицо. Мальчики хотят вернуть шарик в Пекин, так как они почему-то подумали, что это «достояние нации» попало к ним по ошибке. Они узнали, что пинг-понг — их национальный спорт, но вот что он из себя представляет, для них пока неясно.

Но, как бы там ни было, мне герои фильма «Монгольский пинг-понг» глубоко симпатичны. Картина не кажется скучной и смотрится с интересом. Превосходные картины монгольской природы.

Вчерашнее яйцо сегодня уже птенец (монгольская поговорка)

В разных уголках планеты во все времена взросление неумолимо настигает детей в тот момент, когда они меньше всего этого ожидают.

Каждое утро ребенок, проснувшись, начинает игру со вселенной. Дитя не сомневается, что в любой момент с ним может случиться что-то важное, загадочное, невероятное. Его глаза широко открыты, душа готова удивляться. Вот и в этот раз, разве мог мальчуган предположить, что воды такой знакомой реки принесут ему невиданное сокровище. Какую загадку таит в себе этот маленький белый идеально круглый легкий не съедобный шарик? Может быть это жемчужина, посланная богами, как утверждает много повидавшая бабушка? Ведь даже ламы не отрицают этого, хотя и не знают наверняка. «Надо лишь верить»,- говорят мудрейшие. И Билике верит, в то, что сегодня судьба сделала ему необыкновенный подарок. «Так ведь она не светится, какая же это жемчужина»,-посмеивается уже забывающая детство старшая сестра. Но повисшую легким облачком обиду уносят с таким трудом добытые новые знания. Что такое жемчуг по сравнению с мячиком для загадочного пинг-понга. Ведь всё знающий голос из единственного в степи телевизора сообщил, что шарик- национальный мяч Китая. Достояние страны в его руках! Невозможно поверить своему счастью. Гордость распирает малыша. Он знает, что должен делать настоящий мужчина. Истинный сын степи не может владеть один такой ценностью, маленький монгол обязан вернуть Пекину потерянное, даже если придется в компании с лучшим другом пересечь пустыню Гоби.

В своем третьем фильме Нин Хао поведал трогательную историю о маленьких чудесах детской жизни: восхитительных открытиях и мечтах, проверке дружбы на прочность, постижении первой жизненной мудрости и волнующих приключениях. И в отличие от предшествующего ему благосклонно принятого фестивальным сообществом « Ладана», эта картина проста и понятна, ведь каждый зритель, наблюдая за исследующими окружающий мир мальчиками, вспоминает что-то созвучное из событий в собственной жизни. И пусть маленькие актеры не профессиональны, и, может быть, никогда больше не появятся в кино, зато они не играют, а живут в кадре своей обычной степной кочевой жизнью, поражая искренностью. Ребята даже не меняли имена. А зачем? Ведь это их история.

Режиссер показывает происходящее не торопливо. Камера то и дело фиксирует взгляд на обычных ничем не приметных действиях. Старушка, вертит в руках челнок, как игрушку. Монгольская женщина на открытом огне в закопченном чайнике готовит ароматный напиток. Чертит в степи тут же исчезающую дорогу одинокий автомобиль. Остается лишь лениво провожать его взглядом, пока машина не превратится в едва заметную точку. Жизнь для тех, кто живет в юрте вдали от цивилизации, движется медленно, и в этой картине создателям удалось ухватить эту неспешность, позволив зрителю не скучать и наслаждаться ею.

И хотя временами кажется, что в фильме ничего не происходит, внимание не ослабевает. Молодой китайский режиссер, всего лишь 5—6 раз перемещая камеру за сто минут экранного времени, используя в качестве освещения лишь солнце, смог создать поразительной красоты пейзажи. Статичные снимки бескрайних пустынных земель, соединяющихся на горизонте с безбрежным ярким монгольским небом, завораживают не меньше, чем гениальные кадры из медитативного проекта «Пепел и снег» Грегори Кольбера. Не замечаешь, как охватывает обычно трудно достижимое спокойствие, почти ощущаешь дуновение степного ветра на своей щеке, уносишься в пространство без начала и конца, сопровождаемая звуками горлового пения и протяжной мелодией национального струнного музыкального инструмента.

Главное вовремя вернуться. Но приходит время и Нин Хао стуком десятков мячиков по теннисным столам мастерски возвращает зрителя из грез к реальности, а своего маленького героя от прекрасных восторженных мечтаний к прозе жизни. И вглядываясь в погрустневшие глаза Билике, с сожалением понимаешь, что именно сейчас, сам того не желая, он стал старше.

8 из 10

Одно то, что китайцы сняли фильм про монголов — очень смешно. Жаль, что в фильме нет смеха. Оправдание простое — смыслом фильма был не смех, а национальные чувства. Главный герой, мальчик Билике, не найдя разумного объяснения тому, что он нашел, приходит к выводу, что этот мячик — национальный символ его страны. Из-за этого символа, возникает попытка отправится в путешествие до Пекина с другом, первая ссора с другом. Но как все это связано с шариком для пинг-понга мне не ясно.

Что хорошо здесь — местный быт как обычно интересен — юрты, раскиданные на несколько километров друг от друга, лошади, местные виды развлечений в виде цирка и танцевальных ансамблей, которые приезжают в степь и выступают для каждой (!) семьи; милое поведение детей, проникающих во взрослую жизнь, и одна из важных идей фильма, что каждому свое место в этом мире, если ты родился в степи, то тебе там и место, это, по-моему и осознает главный герой.

В прямом смысле этого слова это созерцательный фильм, возможность побывать в степи не выходя из дома.