Никто мне не хозяин

Артхаусное кино может быть шокирующим, эпатажным, бесстыдно натуралистичным. Персонажи на экране могут делать все (нашумевшая германовская премьера доказала), чтобы собрать кассу, поднять скандал, соригинальничать и тем самым остаться в истории. Этой откровенностью часто подменяется искренность, эпатаж заслоняет собой действие. Поэтому какую-то часть авторского кино просто смотреть невозможно, потому что это бессмысленная грязь и «я так вижу» создателей. А вы все плебеи и быдло, раз не поняли.

Есть такой артхаус, где пытаются донести какую-то мысль. Неудобную, больную, но правдивую. Часто еще и актуальную, и тогда такие фильмы попадают в программы кинофестивалей. Обычно среди сюжетов-победителей кинофестивалей преобладают холокост, апартеид, геи и СПИД.

А есть такой артхаус, который не эксплуатирует заведомо «выигрышных» тем, не метит в сезары и пальмовые ветви, да и вообще держится на игре актеров и испытании ситуацией, в которую попадают герои.

Такое кино делают скандинавы. Таким был фон Триер, пока не скатился в эпатаж.

Такой артхаус я только что посмотрела — «Mig ager ingen». Снят по роману Осы Линденборг, насколько могу судить, очень близко к духу оригинала. И могу сказать — на данный момент это лучшая роль Микаэля Персбрандта. Ему как постоянному герою таблоидов вообще роли дебоширов и люмпенов чудно удаются.

Сюжет очень простой, без лишнего нагнетания. В Швеции семидесятых мама-активистка бросает своего мужа, пролетария и выпивоху, с маленькой дочкой. Папа держится недолго и вскоре скатывается в пьянь и мерзость, а дочка, хоть и любит его безоговорочно, но зачастую становится свидетелем его безобразных срывов. Попутно в Швеции борются сытый капитализм и социализм рабочего класса, но в фильме эта борьба освещена ровно настолько, насколько она касается героев. Удалось ли девочке благополучно вырасти в умную женщину и не пойти по стопам папы-пропойцы, мы узнаем в самом начале, а для того, чтобы узнать, как сложится папина судьба, нужно смотреть. Катарсис обеспечен. Говоря об игре Микке Персбрандта, можно привести блестящую цитату из «12» Михалкова: «Он не сумасшедший, ему просто очень плохо». Одна из самых сильных сцен фильма — где он рыдает в машине с бутылкой водки — то ли от раскаяния, то ли от отвращения, то ли от жалости к себе. После роты сыгранных им суперполицейских или совершенно невнятных вроде «Солнечного шторма» даже и не подозревала, что он может так искренне, надрывно жить на экране.

Давно не видела такого правдивого и трогательного хорошего кино.