Александра

В отечественных фильмах про чеченскую войну, выделяется отдельный поджанр — мать, которая разыскивает своего сына-солдата. Кавказская рулетка, Война окончена. Забудьте… Марш славянки, Кавказский пленник. И вот, один из самых известных российских режиссёров Александр Сокуров, в 2007г. тоже снял фильм на эту тему — Александра.

Фильм повествует о том, как старая женщина, бабушка Александра приезжает в военную часть в Чечне, видимо где-то вовремя или после первой чеченской войны, с целью навестить внука и заодно познакомится с бытом солдат и жизнью местных жителей.

И честно, меня бесили во время просмотра, эти вольности, которые режиссёр допускает ради красочности. Почему Александру свободно пропускают в военную часть и свободно позволяют по ней бродить? Это на минутку военная часть! Туда запрещён доступ посторонним, для встреч там есть КПП. Да и подумайте сами, в военной части, находящейся на территории врага, располагается боевая техника, разумно что никто из посторонних не должен её видеть и сосчитать сколько её там или количество солдат. У при этом Александра бродит по всей части, как у себя дома.

Почему она всеми командует? Она в военной части, но при этом не то что спокойно бродит, она ещё и вмешивается в жизнь солдат, давая им указания и сетуя на их жизнь, а они слушаются её резвее, чем собственного генерала.

Потом следует как она гуляет по местному рынку и знакомится с местными жителями. Во тут проскакивает идея Сокурова. Александра — это глаза обычного человека, который видит послевоенную жизнь, со всеми её издержками. Идея — хорошая. Хотя, Сокуров особо-то и не показывает ничего. Есть солдаты, есть жители; они не враги и не друзья, они просто есть. Единственный, по-настоящему, хороший эпизод, который мне очень понравился — это разговор с молодым чеченским парнем, который просит Александру отпустить их. Через эту просьбу прямо чувствуется характер парня: он не злодей, он не испытывает к русским агрессии (хочет посетить Питер), наверняка не воевал; просто он хочет мира над головой, ему надоела война, он хочет, чтобы русские ушли не потому, что их ненавидит, а просто считает что так наступит долгожданный мир (если события фильма происходят на фоне первой чеченской, то знал бы он, как ошибается).

Что касается других отношений Александры, например с чеченской бабушкой, то они просто есть, глубинного смысла в этом нет.

И ещё один минус, который мне не понравился, довольно странный, но всё-таки. Фильм какой-то стерильный! Это заметно с самого начала, когда Александра выходит из грузового вагона поезда, в котором ехала непойми откуда, непойми сколько, но она абсолютно чистенькая. На её платье, не единой складки, на её лице не единой черты усталости. Вся военная часть показана какой-то слишком вылизанной, слишком гламурной, слишком чистой. Форма на солдатах свежая, как будто только из магазина. Нет, я не требую грязи и дедовщины, но просто будни в этом фильме, выглядят слишком приторно.

Вывод: Идея у фильма «Александра» была хорошая, местами фильм неплохой. Но только не смог я смирится с этими вольностями, типа Александра спокойно гуляет по военной части.

5 из 10

В примыкающем к сокуровской дилогии о родственных отношениях картине «Александра» мы видим иную расстановку акцентов, чем в «Матери и сыне» и «Отце и сыне»: здесь Родина-мать в исполнении Вишневской наделена одновременно и отцовскими, и материнскими качествами, из-за чего лакановский символизм дилогии значительно расширяется. При этом перед нами — один из самых человечных и теплых фильмов Сокурова, буквально просветляющий зрителя. Историю пожилой женщины, приехавшей к своему внуку-военному в Чечню, режиссер написал сам без участия Арабова, из-за этого многие диалоги кажутся декларативными, нарочитыми, излишне прямолинейными.

Однако, «Александра» ничего из-за этого не теряет, становясь размышлением о судьбах двух народов, которые в очередной раз трагически пересеклись. Видимо, замысел этой картины возник у Сокурова во время работы над большими документальными проектами «Повинность» и «Духовные голоса», в которых он с большой убедительностью и достоверностью запечатлел армейский быт, в том числе и во время войны. В данной картине нет военных действий, они остаются за кадром, лишь подразумеваются, зато одиссея Александры Николаевны по военной части и за ее пределами показаны подробно, что сделано режиссером не случайно.

Сокуров хочет создать некое обобщение, почти притчу о том, как Россия, Родина-мать сокрушается, переживает о судьбе своих сыновей. Вообще патриотическое понимание Родины всегда наделяет ее отцовскими качествами: жесткостью, даже жестокостью к своим детям, простым гражданам, она смело посылает их на смерть, без сантиментов. Сокуровская Россия в исполнении Галины Вишневской, которая, как когда-то Мария Каллас в роли Медеи у Пазолини, излучает царственное величие, достоинство, в то же время в отличие от Медеи, любит и жалеет своих детей и мечтает лишь об одном — об окончании войны. Важно, что в финальной беседе Александры Николаевны с внуком, она постоянно настаивает, чтобы он женился, ибо, по ее мнению, женатый более ценит жизнь, чем холостой и менее жесток на войне.

В фильме Сокурова есть и символ Чечни, выраженный в образах местных женщин, особенно Марики, с которой у Александры состоялась кульминационная беседа, из нее становится понятно, что режиссер никого из воюющих сторон в чеченском конфликте не осуждает, он просто констатирует пропасть непонимания между русскими и чеченцами. Между мужчинами. Женщины же у него — сестры, и они друг друга как раз очень хорошо понимают. В «Александре» Сокуров создал один из самых вдохновенных образов нашей страны, это кино подлинно патриотическое, но, как и в стихотворении Лермонтова, любит Сокуров в России вовсе не «славу, купленную кровью» и не «полный гордого доверия покой».

Сама Родина наша, Россия в этом фильме показана как умеющая любить, то есть находиться в несогласии со своими правителями-людоедами, которым выгодно создавать из нее образ прорвы, бездны, Медеи, убивающей своих детей. У каждого народа в этом фильме своя правда, но Россия и Чечня, выраженные в образах Александры и Марики, понимают друг друга, как родные сестры. Гуманизм сокуровского фильма в том, что он показывает правоту и изначальную гуманность женщины, Родины, природы, окружающего мира, его гармонии, созданной Богом — Отцом, у Которого с Матерью-Землей нет никаких споров и счетов, но полное взаимопонимание.

«Александра», настолько, насколько это возможно разрушает не только стереотипы о России, но и показывает умозрительность психоаналитического противопоставления Отца и Матери, Природы и Культуры — между ними нет противоречия, говорит Сокуров, хотя первые два фильма его цикла о родственной любви, казалось бы, говорят обратное. Но в том-то и была их идейная неполноценность, что они показывали отношения матери и сына, отца и сына отдельно, а не в треугольнике взаимной гармоничной любви.

Гармония «Александры», и художественная, и концептуальная (звучащая как рефрен в голосе молодой Вишневской, поющей романс) говорит о том, что при всем кажущемся несовершенстве мира, при всех его проблемах, при всем разладе и хаосе в отношения между Человеком, Природой и Культурой, все эти нестроения происходят от забвения изначального Богом данного созвучия внутри треугольника Мать-Отец-Сын. Удивительно, но за что бы не брался Сокуров, какой бы замысел он не осуществлял, глубинная духовность и гуманность его гения просвечивает буквально в каждом кадре любой его картины, имплицитно свидетельствуя о метафизической красоте и совершенстве мироздания.

Затруднительно оценить: с одной стороны безупречная картинка, детали, свет, ракурсы. С другой, внеоператорской — тягомотина и некрофилия. С одной стороны — фактуры, свет, фильтры, крупнопланово брошенные перчатки, кольца, долгое-предолгое рассматривание щиколоток. Ну да, приятно, если в настроение, но эти джинсы уже все носят. С другой — метафоричность. Это потом уже тебе подскажут, что главная героиня символизирует саму матушку Россию, а в процессе просмотра с первых кадров гадаешь, то ли мама генерала приехала, то ли массовый гипноз поразил солдат и нет ни одного среди них, кто не мечтал бы подольше зацепиться взглядом или просто прикоснуться рукой к пожилой, тяжко ступающей, охающей женщине. Это странно, выглядит странно. Если не помнить постоянно про то, что имеем дело с метафорой, а если про это постоянно помнить, сабж обесценивается. Замкнутый круг, месть богов художественных тропов. Диалоги. Скупо посеянные, редкие слова, вот-вот зритель получит бесценный, с трудом добытый жизненным опытом героев золотой песок мудрости.

Но что это? Русские женщины злые, потому что смотрят ящик, сила не в руках, оружии, а в мудрости, сестры должны дружить, только разрушать умеют, а строить кому, «добытая» из вылазки в стан врага главной героиней «вас здесь не любят» и больше, уж совсем невыносимое и «мудрое» в ответ: нас здесь не боятся. Серьезно? Эти прописи должны придавить своей нетленностью?А вот по-настоящему давит атмосфера постановочности. Героиня в кульминационной сцене плачет и говорит, что не хочет быть одна (что естественно), но как-то это звучит капризно, прихотливо, по лицу внука текут слезы (внук контратник). Что остается? Эстетика. Беспросветная эстетика nature morte.

Небольшие военные гарнизоны в неизвестной, но враждебно настроенной глуши обладают особой атмосферой. В пыльных бараках возле разрушенных войною городов несут службу солдаты. На рынке, напоминающем разросшейся военторг, томятся под зноем местные жители. Каждый относится к другому с подозрением и заведомо нелюбовью. Однако обе стороны смирились с совместным существование. Как рана зарастает кожей, пусть и оставляя после себя шрам.

Те, кто на самом деле любят солдат, далеко. Редкие визиты предусмотрены уставом, но близкие пользуются ими нечасто. Обычно жены и матери. Удивительно, что именно бабушка стала главной героиней фильма. Она, не совсем мать для одного, становится всеобщей милосердной и жалостливой матерью для всех в гарнизоне. Словно пробегает перед глазами Пьета. Словно предстает перед зрителем не совсем человек. В определенный моменты Александра, кажется, символизирует скорбящую страну, которой служат мужчины. Только оплакивает она их вроде заранее. Не призывая на подвиги и не прося защиты, она смотрит на то, что стало с ребятами и с трудом понимает, кому нужны эти жертвы.

Фильм носит глубокий гуманистический посыл и антивоенную пропаганду. Технически, совершенно не интересно, какая эта война и вообще, где проходит действие. В оторванном от остального мира краю, люди ведут если не скотское, то едва ли человеческое существование. Смыслом их жизни стало убийство другого. Настоящая проблема в том, что кроме как убивать солдаты ничего не умеют. Их не столько тянет быть здесь, сколько пугает возможность возвращения. Однако вряд ли этим удается оправдывать их поведение. Параллельно мы видим другой, очень символичный образ Родины Матери, но уже по ту сторону баррикад. Пусть у нее нет своих детей, но очевидно, что этот женский образ очень символичен. Не случайно они находят быстро общий язык с главной героиней. Обеих страшит то, что происходит, но боятся они явно не за себя. Им уже терять нечего, осталась только печаль о тех, кому они так и не помогли.

Если не документальный, то очень реалистичный и в то же время метафоричный фильм. Абсолютно не хочется впадать в политику или искать причины тех или иных событий. От этого получается легко абстрагировать, не теряя при этом ощущения настоящего. Атмосфера послевкусия после уже совершенной ошибки. Война случилась. Поколение потеряли. Так или иначе, но кино именно о невосполнимых человеческих жертвах. На практически белом фоне степи солдаты выглядят только тенями людей. Если они и остались живы после этой кампании, это ещё не означает, что они выжили. Бледная цветовая гамма, последовательный, дневниковый сюжет, все наводит на мысли о большой трагедии. Здесь нет спасения, кусочек света и надежды несет собой только эта пожилая женщина, но и она скоро уедет. На экране есть неестественная, неправильная красота увядания. Кино снято в потрясающей эстетике и именно поэтому становится ещё страшнее. То ли это прах, то ли пыль лежит под ногами.