Отдать концы

Знаете, есть такая игрушка — шар, а внутри что-то забавное — снеговик, кораблик, избушка… Перевернешь этот волшебный предмет, взболтаешь как следует, и пойдет снег или золотая пыльца посыплется дождиком. А на просвет живое такое все, светлое, еще более сказочное, чем было. Мир, созданный волшебной режиссерской палочкой Таисии Игуменцевой, столь же герметичен и столь же перевернут, взболтан до состояния сказки-небылицы. Выписанные из социума, из городской цивилизации, из мира мертвого железа люди погружены в откровенно утопические, местами идиллические даже (несмотря на апокалипсис и потоп), условия, заперты, словно в декоративную баночку. И в банке той, любовно-обильно декорированной всякой винтажной всячиной, жизнь тихая, безбурная (даже треугольники любви скруглены и не ранят). В ней нет железных дорог, телефонов, машин, компьютеров, интернета и прочей суеты сует. Вся она милая, невинная, сонная извне, тихая изнутри (вспомним хотя бы финальную колыбельную), интеллигентски-обывательская, обломовская. Много рецензий, упрекающих «Отдать концы» в том, что он наивная благоглупость, что идея в нем вся на поверхности. Живой дух или декоративный царит в фильме, бутафория или подлинность, простота или элементарность? Скорее всего, тут все есть, если нет обмана. И правда в футлярчике фокуса, и души незабудки в каше из топора, и искусственное, «вещное» в спонтанно-живом, льющемся сплошным водопадом…

С одной стороны, что может быть лучше, что желаннее для искусства сейчас, как ни людской ковчег соборности? Кто сейчас про такое снимает? С другой стороны, поверх ковчега этого накинут декоративный поясок эстетства, как ленточка-перевязь для подарка-сюрприза. Так красиво завязано, что начиная развязывать, думаешь: а не остановиться ль, вдруг внутри не такое красивое да игривое. Стилистически это кино может быть охарактеризовано как знаменитая футуристическая корова, идущая по скрипке: грубоватая эксцентрика, игра, заумь, которые, скрывая нежность, еще сильнее ее подчеркивают. Милый, как дамский каприз, стилистически тактичный абсурд, в котором не стоит искать настоящего драйва, безумия и свободы. Однако уклоны в детскость, наив, лубочную простоту не оставляют ощущения сюсюканья и кокетства. Мир декора, мир вещей не побеждает мир людей, а в финале и вовсе появляется благостное ощущение, что смотришь сон с открытыми глазами, словно глухие стены города раздвинулись, все перегородки между людьми рухнули, и явился мир под небесами и настоящая звездная страна. А хихикающая буффонада сменились мистерией. Не сразу это впечатление посещает. Есть масса сцен, где за «буффом» не докопаться до этой самой мистерии, но все же… Во время финала вертелась в голове строчка из «Мистерии-буфф» Маяковского: «Революция, прачка святая, с мылом всю грязь лица земного смыла». В фильме Игуменцевой не революция, конечно, а сломавшиеся хляби небесные. Но мистерия внутреннего освобождения несомненна. Как и ответ на вопрос, есть ли рай на земле: человек сам строитель и хранитель своей земли обетованной.

А еще кино «Отдать концы» о том, как все мы похожи и близки; в крайних ситуациях так и вообще, пожалуй, неотличимы. Чем всё хуже, тем все ближе. Иначе говоря, оно о схожести людской, о тех линиях связи между всеми нами, которые у большинства снимающих, пишущих, ставящих сегодня или вообще оборваны, или надорваны и кровоточат.

Каждый из нас по-своему боится жить, не живет, не додает себе и окружающим многое. То ли прячет, то ли экономит, то ли расплескать боится, не донести до какого-то там великого «потом». То ли банальный страх берет прибавить яркости, резкости, интенсивности, контрастности, теплоты, доброты, творчества… да мало ли что еще мы должны жизни! Девяностопроцентное истребление человечества, толкающее кинодейство, — сказочно-увеличительное стекло. Настолько увеличительное, что каждый и себя, и других видит как на рентгеновском снимке. А когда никаких барьерчеков и перегородок между душами не остается, когда они омыты потопом до состояния детской прозрачности, оказывается, что все люди в душах носят общее — желание любить, желание растить, желание творить и быть счастливым … и непременно чтобы вместе со всеми. Здесь и сейчас.

Вот такая вот соборная сказка об основах (или основаниях) единства (или братства) людей (коров, собак). Вот откуда в фильме редкая по нынешним временам идиллическая тональность, гармоническое звучание. Соборность, по учению наших славянофилов, — целостное сочетание свободы и единства многих людей на основе их общей любви к одним и тем же абсолютным ценностям. Такое понимание соборности сродни древнерусскому понятию «лад». Он и есть общая любовь, когда все любят одно и то же, стремятся к похожему. Фильм явно хочет разгадать «общий код» русской жизни и русской культуры. Но разгадывание это не имеет ничего общего с социально значимым или политически заостренным высказыванием. Оно, скорее всего, сведено к любованию, к попытке хотя бы чуть-чуть дотронуться до корней, найти их. Или просто сказать о родном с любовью.

Эстетизация соборного начала, обильно декорированный рай Таисии Игуменцевой, конечно же, проигрывает по энергетике, по уверенности, по страсти фильмам, в которых царит дух разделения, имя им легион и Ларс фон Триер. Но это выигрышный проигрыш, уже потому что «Отдать концы» — редкостное кино, не хотящее знать и понимать индивидуалистического уединения, разобщения и замкнутости. Кино, без всяких доказательств убежденное и убеждающее в исконной общности людей, в нерушимости линий связи.

Долго думала, что не так с этим фильмом.

И поняла: он — ученический. И опасный. Если сперва Таисия брала нас бунтом, то здесь пытается прельстить эстетикой, а содержание как хромало, так и (только плюс мерзкое ощущение, что тебя пытаются подкупить сластями, втягивая в мутное дельце). Но чтобы использовать абсурд и бурлеск, нужен опыт и мастерство, а не только ощущение абсурдности и бурлескности происходящего.

Нет буквально ни кадра, в котором не видно, как учится режиссер. Пусть я не знаток теории кино, но в этой ленте все буквально пропитано пробуемым на зуб академизмом. Говорящая погода; костюмы героев — как у лицедеев начала сцены; то, как идет корова, шатается лампа на проводах. Но я хочу смотреть кино, а не как кто-то учится…

Декоративность надсадна. Она кричит. Все эти красоты должны обрамлять жемчужину, но камень похитили. Бедность скорее даже не смысловая, а — выразительная. Диалоги и действия проскальзывают куда-то мимо, оставляя обманутым. Движения гипертрофированно размашисты, цвета идеально подогнаны. Все танцуют. Всё мельтешит. Ничего не происходит.

Развитие героев отсутствует, их конфликты и выборы не просматриваются как существенные. Как следствие, картина не затрагивает чувств (кроме, разве что, перцептивных и эстетико-интеллектуальных), а это для арт-продукта непростительно. Бумага, размокшая под дождем, аквариумное стекло экрана, бутафоричный вакуум. Полноценной истории не удалось.

Игуменцева сильно напоминает ребенка, который пока не научился говорить (хотя первый крик впечатлил и стреляных отцов кино:), поэтому о его нуждах мы узнаем сквозь кривое зеркало истерического симптома (демонстративность, монструозность, демонстрация…). Если быть великодушными, можно верить в ребенка и ждать, что с практикой будет лучше. Но ведь режиссер — не наш ребенок, и у нас нет обязательства отсыпать ему из кубышки с вторыми шансами.

Она пыталась заставить говорить за себя предметы и события, но сказать ей пока что нечего. Впечатление личностной незрелости, выдаваемой за фарс.

5 из 10

Я хорошо отношусь к русскому артхаусу, даже не смотря на его традиционную «чернуху», но этот фильм исключение из всех правил, во-первых, это сказочная притча без какой-либо «чернухи», во-вторых, картина мне не понравилась.

Совсем немногочисленные жители некой деревушки вдруг узнают, что грядёт конец света, немного попричитав, они решают это дело отпраздновать, так сказать попрощаться с жизнью, именно там, за столом срываются маски, обнажаются чувства… а может это просто общая истерия..?

Я не увидел ни драмы и не нашёл над чем посмеяться, весь этот душевный «стриптиз» больше смахивает какую-то мелкую пьяную заварушку, нет надрыва вообще, всё настолько тривиально, что диву даёшься — зачем все эти махинации с концом света, когда речь идёт о пьянстве, супружеской измене и любительнице «рубить правду», любая мораль прозрачней слезы, даже становиться скучно.

Фильм не буду рекомендовать к просмотру, так как до конца, скорее всего, его досмотрят только ярые любители артхауса и даже возможно некоторым он придёт по вкусу.

Кто тебя выдумал, звездная страна?

Слова этой популярной колыбельной очень двусмысленно, вопреки желанию режиссера, звучат в контексте фильма «Отдать концы». Имитировать жизнь новые Российские режиссеры научились. Теперь они принялись за имитацию искусства и … чужого стиля. Объектами для подражания они выбрали восточноевропейское кино. Таисия Игуменцева с прилежностью отличника зубрит тему- «предмет в пространстве фильмов Эмира Кустурицы» или « Как я провел конец света и всемирный потоп, в компании с бюстом Ленина, сидя в сортире и не утонул, потому что «говно не тонет». Василий Шукшин устами одного из своих героев Егора Прокудина — определил пароду людей выведенных в главные герои фильма Игуменцевой — очень емким словом, « Чудаки « на букву «М». Мировые катаклизмы или «полный кирдык», режиссеры мирового кино устраивают на экране с завидной регулярностью, но редко с такой бессмысленностью. Выбрав жанр притчи, режиссер забыла об одном, что Притча это не только « длинный рассказ в иносказательной форме» (с длиннотами у фильме все в порядке — присутствуют),но и рассказ заключающий в себе нравственное поучение (премудрость). Невелика премудрость обменятся женами, что бы понять что своя умеет готовить яичницу, а жена соседа — нет. Герои Игуменцевой и ее сценаристки Александры Головиной живут вне социума, вне времени (определить, где и когда происходит действие невозможно). Напрашивается только одно объяснение — деревня- это обобщенный образ России, где если что то и изобретают-то самогонный аппарат, где ностальгируют по прошлому, и сама Россия- анахронизм. Формула Солженицына — Жить не по лжи, вложенная в уста бабки Зины, не находит отклика, да попросту «не работает». «Отдать концы» похож на афишу фильма Эмира Кустурицы намалеванную деревенским киномехаником, по совместительству художником (подобные афиши развешены в фильме в доме местной киноманки Нины).- Стоило ли выливать героям на головы тонны воды, что бы узнать о них «всю правду» — говно не тонет.

1 из 10