Строгий юноша

Образцовый комсомолец влюбляется в пышнотелую жену академика медицинских наук. Академик порастратил свою витальность на симпозиумах и конференциях, поэтому все попытки жены обратить на себя его внимание заканчиваются ничем.

Соответственно, перед комсомольцем встает дилемма: с одной стороны, отбивать женщину у старичка — это не по-ленински, с другой — позволять молодой советской женщине жить без любви — не по-марксистски.

Какое решение примет комсомолец и как на это решение отреагирует жена академика — ни за что не догадаетесь, но суть не в этом, а в визуальной составляющей фильма: совершенно очевидно, что режиссер беззастенчиво и упоённо вдохновлялся Древним Римом. Все герои мускулисты, красивы и полны жизни, как олимпийские боги, и носят исключительно белое; создается отчетливое ощущение, что они вдвое выше обычных людей, сильнее их в тысячу раз и вообще бессмертны.

Такой взгляд на реальность можно понять — режиссеру казалось, что на его глазах строится новый мир Гордых Титанов. Но в итоге вместо этого построили инфернальный ГУЛАГ, царство смерти.

Бывает.

Очень странное осталось впечатление от фильма «Строгий юноша» Абрама Роома. Формально это соцреализм (иначе в 1935 году было не снять). Всем нам знаком задор картин той эпохи («Волга-Волга» или «Свинарка и пастух», например), но здесь настроение отличается разительно.

Начинается фильм неспешно, долгие планы сменяют друг друга. Мы видим полуобнажённых дискоболов, колесницы, красивых молодых людей в белом на фоне античных статуй… Сложно отделаться от навязчивый ассоциации с «Олимпией» Лени Рифеншталь, снятой в то же самое время в нацистской Германии, и ощущения, что все тоталитарные государства используют одинаковые способы пропаганды.

Но вдруг режиссёр слегка ускоряется, чётко вырисовывается любовный треугольник, всё стороны которого прекрасно осведомлены о происходящем и ведут то между собой, то со своим окружением наигранные и неестественные беседы о советской морали и комсомольских принципах. И последний фрагмент этого лоскутного одеяла — неожиданные визуальные ассоциации со значительно более поздней французской «новой волной». Режиссёр предвидел? Не думаю.

Здесь нельзя просто написать как о других старых фильмах: «старомодный», «наивный», «технически не совсем сохранившийся». Это же издевательство в чистом виде. Диалоги — … ! Сценарий — как если бы обитатель психушки пил, не просыхая. (Можно подозревать, что выведение Ю. Олеши в «классики» — это чья-то злая насмешка. Еще бы вспомнили Н. Вирту — тоже «гений»).

То, что сняли советские укр-цы в 35 году было завернута цензурой (надо признать, правильно). Это на порядок хуже каких-нибудь «веселых ребят», «пастухов и свинарок» и пр. Полная невразумительность как альтернатива жизни могла бы вызвать вопросы даже у воспитываемого в советском духе биоробота. Эстетика вполне фашистская — весь этот летний белый цвет, культ обнаженного тела, «дискоболы» и пр. дух эпохи отражает. (Без фиги в кармане тоже не обошлось: комсомольцы с прекрасными телами и глупыми речами обсуждают третий моральный комплекс ГТО на фоне барельефа с четырьмя вождями, а в камеру лезет неприкрытый срам арийской статуи). При том, что эти «новые люди» демонстрируют свои великие достижения по контрасту с совсем недавним голодомором в России и на Украине; это особенно подчеркивается пирами на роскошной даче. Высот хотели добиться за счет уничтожения лишнего человеческого материала — скоро и сами пошли под нож. Однако выразить и запечатлеть на пленке свои устремления «раса господ» успела, и свидетельство сохранилось к радости искусствоведов.

Мы же будем знать, что большому террору предшествует не только аннигиляция «старой морали», но и уничтожение эстетических и интеллектуальных критериев, которое осуществляли в своих «шедеврах» разнообразные «роммы».

2 из 10

Вот спросите меня, чего меня понесло смотреть фильм 1936-го года, да еще и не какой-нибудь «Светлый путь» или «Свинарку и пастуха». Это я вам наверняка не отвечу. В «целях повышения образованности» (с), должно быть. Честно говоря, в истории — юный комсомолец влюбился в замужнюю женщину значительно старше его и ничего не произошло — я не очень разобралась. Там всю дорогу какие-то мутные разговоры ни о чем, а из оживляжа — только очень молодая и еще не очень звездная Валентина Серова. Если вы прямо любите старое кино — то стоит взглянуть, только чтобы записать в девчачью/пацанячью книжку.

5 из 10