Театр

Все женщины — актрисы. А если и нет, то они лишают себя огромного удовольствия. Все женщины — стервы. А если и нет, то они лишают себя множества маленьких торжеств. Средневозрастное национальное английское достояние актриса Джулия Ламберт заскучала. Но не придумали еще для дамочек более надежного средства возвращения к жизни (игре?), чем интрижка. Ведь все координаты заданы: давнишний муж, взрослый сын, «я-еще-ничего» самоощущение. В конце концов, в этом мире (театре?) все спят друг с другом, точно осведомляются о погоде. Легко и непринужденно.

Роман Сомерсета Моэма «Театр» гениален. Невесомая, бесконечно смешная и колкая история о том, как максимально эффективно применять свой sex appeal. Живя, играя, путаясь в этом. Хотя, безусловно, спектр рассуждений писателя несравнимо шире. Экранизация венгерского режиссера Иштвана Сабо прошлась по отправным точкам: номинально никого не забыли — и ладно, а на книжных стервозных оборотах экономить негоже. Сабо пошел по немудреному пути, сделав ставку исключительно на Аннетт Бенинг, которая, конечно, воистину театральна и тащит на себе все и вся, но умной, зрелой, достойной Джулии не получилось. Задиристая, эксцентричная тетка не больно глубокого содержания держит внимание зрителя, находящегося в ожидании ее финального театрального фаталити. В сущности, ожидания оправдываются, но, скорее, потому, что знаешь, каким должен быть итог, то есть вполне принимаешь увиденное. Однако не чувствуешь двойного дна, не проникаешься внутренней динамикой эпизода. Слишком на внешнем построена механика венгра, даже визуализация внутреннего голоса Джулии в виде ее почившего наставника выглядит не находкой, а парадоксальным упрощением. А вот разнообразная закадровая и параллельно пересказываемая источник работа в советской экранизации «Театра» куда добросовестнее и изобретательнее. С другой стороны, на рижской киностудии абсолютно наплевали на тот сладостный миг превосходства великой актрисы. Потому искусственное, гипертрофированное господство миссис Ламберт на сцене в 2004 году оказывается эффектнее и эффективнее. Театральнее.

В чем своеобразно «прокололся» Сабо, так это в образе Роджера, сына Джулии. Дело в том, что Моэм настолько увлеченно и увлекательно описывал, с какой скоростью и мощью крутятся шестеренки мозга актрисы, что не успевало возникнуть и тени жалости к ее сыну. В ленте же милый прехорошенький скиталец по европам вызывает желание настучать по кумполу его мамашке. Чего, естественно, хотеться не должно. Примой, примой нужно восхищаться все время, а не отвлекаться на мысли о том, как трудно расти в актерской семье — семье, в которой афишировать наличие взрослых детей-то некомильфо. Причем получилось это совершенно случайно, иначе вылилось бы в самостоятельный, оформленный, праведный бунт. Никому не нужный, но честный.

И все же пунктирная линия «приуныла-развеялась-облажалась-собралась-уделала» выдержана. Буря внезапно подвернувшихся для оттачивания актерского таланта коллизий пережита (отыграна?). И пусть обе ипостаси будут перемешиваться, наслаиваться, перепутываться. Джулии так и было две: говорящая и тут же отпускающая комментарий. Целая сцена в одной прекрасной сорокашестилетней актерской головке. Так уж вышло: софиты не гаснут ни на минуту, ведь публика найдется всегда, даже если воображаемая, даже если ты — и есть твоя публика. Какая во всем этом разница, коль обладаешь достаточным могуществом для того, чтобы захватывать, удерживать, манипулировать? Если чувствуешь себя талантливой, влиятельной, сексуальной и не боишься этого? Разыгрывать раунды только одной тебе ведомой игры, утрировать страсти, тренировать слезные железы. Удивительный мир открывается, если вообразить, что ты сам себе режиссер, актер, сценарист. В конечном итоге, это и будет тем, что потомки назовут твоей жизнью. Нужно постараться отыграть блестяще.

Примерная семья, обилие денег, редкий талант и заслуженная слава, казалось бы, обеспечивают счастливую жизнь. Однако в погоне за человеческим счастьем Юная Джулия споткнулась не раз, в кровь разбивая коленки. Миссис Джулия не столь наивна: вся ее жизнь — театр, в нем нет места реальности. Искусно вживаясь в роли она в который раз заставляет зал, полный людей, рукоплескать и кричать восторженное «bravo». Как ей это удается? Находчивая актриса примеряет новую роль и заводит знакомство, но случается непредвиденное. Джулия совершает роковую ошибку: она влюбляется по-настоящему. Что же победит в этой войне, хладнокровный расчет или пылкие чувства?

Аннет Беннинг мастерски воплотила образ Джулии на экране, персонаж вышел колоритный, запоминающийся, вызывающий гордость и уважение. Иштван Сабо достоверно передал историю Сомерсета Моэма не допуская вольностей и грубых отступлений от сюжета, достойно выдержав свой стиль. Традиционно зритель не обращает внимания на костюмы и макияж, но именно детали создают впечатление, поэтому хотелось бы отметить качественную и кропотливую работу стилистов.

Кинокартина является неплохой пищей для размышлений, значит, стоит потраченного на просмотр времени.

7 из 10

Недавно обнаружила для себя, что существует экранизация знаменитого романа Сомерсета Моэма «Театр». Как оказалось, есть еще и советская интерпретация, но ее я решила оставить на потом, прельстившись красавцем Джереми Айронсом.

Хотелось бы сказать, что история Джулии Лэмберт весьма заурядна: бальзаковская дама переживает кризис среднего возраста и совершенно неожиданно для себя пускается во все тяжкие. Однако мне, как типичнейшему представителю женского пола, все же интересна динамика ее душевных терзаний. И это, пожалуй, вся суть произведения.

Начнем с героев, а точнее, с их конкретной реализации на голубом экране. Джереми Айронс, весьма убедительно сыгравший Гумберта в 1997, все так же хорош собой. Его роли прекрасно вписываются в его портрет. Майкл Госселин — мужчина пятидесяти лет, будучи некогда невероятно привлекательным, до сих пор сохранил некоторые «очертания греческого бога», так сказать, отголоски былой свежести. В фильме продемонстрирован его моцион и педантичность, что немаловажно для полной картины взаимоотношений супругов. Шон Эванс в роли Томаса Феннела не обратил на себя должного внимания. Его игра показалась мне блеклой, незатейливой. Его персонаж получился пресным, а где же тот первобытный трепет и щенячий восторг во время трапез со сливками общества, сменяющийся снобизмом? Девушка, сыгравшая Эвис Крайтон вызвала у меня неоднозначные эмоции. Я представляла ее миловидной, неопытной, но подающей надежды актрисой. Причем в романе оговаривается с точностью степень ее порочности (она ведь полковничья дочь), тогда как в фильме мы видим сплошную вульгарщину. Может, оно и к лучшему, с другой стороны, ведь мы, зрители, по мнению режиссера, не способны будем понять кто прав, а кто виноват, и поэтому он акцентирует наше внимание на колоссальном контрасте между двумя женщинами. Как глупо выглядели ее жеманные ужимки. Но это пусть останется на заднем плане, ведь мне хотелось бы сказать и об остальных персонажах. Роджер в исполнении Тома Старриджа (который еще лет десять будет играть подросточков, случайно оказавшихся на «The boat that rocked»), как всегда мил, угодлив, как впрочем, ему и полагается вести себя с дядечками и тетеньками из высшего света. Но что ж произошло с ключевым его почти монологом! Именно здесь Старриджу следовало бы засунуть свою слащавость куда подальше и сыграть взрослого мужчинку, задумавшегося об истинности жизни.

Что касается Джулии в исполнении Аннетт Бенинг, то могу сказать, что эта роль ответственная, и она, как мне кажется, справилась с ней на отлично. Единственное, что меня раздражало буквально самую малость — это ее смех. Ну, да бог с ним, и с этим мы съедим Джулию! Расстроило меня то, что в сценарии напрочь отсутствует эпизод в вагоне с горячим испанцем, или, например тот эпизод, когда Джулия идет по Эдвард Роуд и тестирует свои флюиды на разносортных мужчинах. Товарищи, у женщины кризис, а подобные детали важны, чтобы в полной мере раскрыть всю плачевность такого рода состояний!

В общем, радует, что такие фильмы все же имеют место быть. Режиссерская работа, конечно, отступает от того, что найдем у Моэма, но без этого никуда. Поэтому, ребятки, не читайте книжек!

Знаем, знаем… И Моэма читали, и «Театр» с Вией Артмане видели. Так случилось, что во времена СССР Европу снимали в каком-нибудь Таллине или на Рижской киностудии, а европейцев играли прибалты. Не пора ли теперь посмотреть иностранную фильмоверсию данного произведения? Иштван Сабо, между прочим. Аннет Беннинг и Джереми Айронс.

Мне понравилось! Кино про артистический мир; про творческий кризис актрисы, которая видит в зеркало неумолимо надвигающийся возраст; про усталый брак творческих людей; про то, как игра на сцене невольно влечет за собой игру в жизни; про слегка (или не слегка) заброшенных актерских детей и про красивую месть женщины и актрисы. Оно получилось легким и искристым как шампанское. Так в мировом кинематографе обычно экранизируют Уайлда.

Очень значимую мысль вложили авторы в уста сына Джулии: «Я хочу перестать жить в атмосфере притворства… Ты всегда играешь… Я сомневаюсь, что ты существуешь на самом деле… Даже твои слова заимствованы».

Сравнения, конечно, сами собой напрашиваются. «Театр» с Артмане получился более драматичным, более близким к тексту и, простите за каламбур, более театральным. Но Аннет Беннинг в роли Джулии мне понравилась ничуть не меньше. Очень хороши исполнители второстепенных ролей: Том Старридж в роли Роджера, Джульет Стивенсон в роли камеристки Джулии (помните, «старая корова»?), а особенно Майкл Гембон. Реплики его персонажа всегда меткИ.

Немножко промахнулись, на мой взгляд, с двумя героями. Образ мужа, Майкла, не совсем раскрыт. Его упростили до озабоченного своей внешностью потертого ловеласа, падкого на прелести молоденьких актрис. В книге он мудрый, внимательный, тонкий мужчина, который мужественно переживает внутри себя кризис своей жены-актрисы. Еще есть претензии к Эвис Крайтон. По сюжету книги она глуповатая красавица, которая не обладает никакими особыми талантами, а просто «торгует лицом» со сцены. В таких нет даже намека на комедийное амплуа. Самоирония — свойство не мелких людей. А по сюжету должна присутствовать наглядная демонстрация, когда молодой и расчетливый любовник променял Женщину с большой буквы и гениальную актрису на яркую пустышку. На эту роль стоило бы взять томную, холодную красавицу а-ля Грета Гарбо, а Люси Панч, по-моему, далека от классических стандартов красоты.

Вот и все замечания. Одним словом, приятное кино для уютного вечера.