Голова-гора

Из маленьких кубиков
Когда воплощённый кошмар Второй мировой в людских умах стала понемногу вытеснять рутина мирной жизни, анимация осторожными шажками направилась из области доброго/благостного/понятного в сторону творческого экспериментирования - над формой, над содержанием, над зрительским мозгом и над подсознанием самого режиссёра. Неистовые авангардистские творения пионеров жанра во главе с Норманом Маклареном породили в 60-х первую волну мультипликаторов-революционеров по всему свету: Леница, Кийович, Сервэ, Даннинг, Хитрук, Норштейн, Хржановский... В Японии, где к тому времени благодаря активности Осаму Тэдзуки на конвейеры уже пришла манга, независимые постановщики вроде Йодзи Кури были малочисленны и малозаметны.

На рубеже семидесятых-восьмидесятых свершился окончательный анимационный переворот: выросшее на произведениях той, первой, волны поколение дорвалось до сокровищ научно-технического прогресса. Молодые эстонские прийты пярны с канадскими ишу пателями бросились с энтузиазмом доказывать постулат укореняющегося постмодернизма про то, что художнику отныне «дозволено всё». В их движение постепенно вливались польские петры думалы, американские биллы плимптоны, советские саакянцы-бардины-татарские... И даже студийные махины японской анимации начали понемногу терять свою монополию - что занятно, во многом с подачи их же главного идеолога Тэдзуки, в 1984-ом внезапно решившего размяться нестандартными рисованными экзерсисами. Уже на следующий год был организован первый в стране международный анимационный фестиваль в Хиросиме - и двери в мир экранной самореализации открылись для юного Кодзи Ямамуры.

Впрочем, его отнюдь не ждала судьба яркого независимого мейнстримщика Макото Синкая, с помощью ПК оперативно поймавшего за хвост птицу всеобщего обожания. Изначально ориентированный на европейские образцы, Ямамура весьма демонстративно творил вразрез с классическими аниме-канонами. Посему долгие годы он был вынужден выполнять заказы детских телеканалов или фирм, нуждавшихся в модно-нестандартной рекламе. Но даже на просторах банального ремесленничества он сразу зарекомендовал себя как прирождённый испытатель и перфекционист: чередуя множество разнообразных техник - от гильямовских коллажей до пальцевой живописи в стиле Александра Петрова, причём иногда в рамках одной короткометражной работы, - Кодзи-сан за 15 лет вывел на экран чуть более десятка прелюбопытнейших мультзабав, создавая их фактически в одиночку, но тем не менее не гнушаясь, к примеру, чудовищно трудозатратного метода 'тотальной анимации'.

А в середине девяностых, в перерывах между корпением над очередными телероликами, он начал увлечённо претворять в жизнь первый истинно свой проект, который был представлен публике лишь в 2002-ом году. То была 'Голова-гора', принёсшая ему заслуженную мировую - хотя и преимущественно фестивальную - известность, номинацию на 'Оскар' и долгожданную свободу самовыражения. Старинная японская сказка о скупердяе, что из жадности съел вишнёвую косточку и в качестве наказания получил на лысую макушку целую развесистую сакуру, здесь оборачивается сюрреалистичной трагикомедией одинокого человека, эдакой предтечей более позднего «Раскола» француза Жереми Клапэна. В привычной для арт-мультипликации атмосфере кафкианского психодела главный герой, по-плюшкински любящий разнообразный хлам и не выносящий шумного социума, постепенно сходит с ума, по мере того как дерево на его голове становится всё более популярной площадкой для сакраментального ханами, неизбежно переходящего в шумные гулянья с сакэ и гейшами. Глубокомысленно перефразируя фатальную мироотчуждённость брэдбериевских «маленьких мышек», Ямамура при этом парадоксальным образом умудряется снять забавную и лёгкую – за исключением, пожалуй, пугающего финала – сатиру на окружающее его общество, отчасти отождествляя себя с карикатурным мужичком-мизантропом.

Само собой, главный мультэкспериментатор страны восходящего солнца не мог не сделать свой первый серьёзный труд запоминающимся зрелищем. За шесть лет он создал почти десять тысяч рисунков, помимо персонажей и декораций испещрённых разнообразными каракулями, которые придают изображению не достижимый компьютерными средствами эффект насыщенности и мерцания. Населив кадр чуть ли не сотней действующих лиц, он, черпавший вдохновение и типажи в прогулках по городу, придал каждому из них индивидуальный характер, легко читающийся при первом же взгляде на любого из «статистов». Необычным креативным решением стало то, что вместо привычного масштабирования близких/далёких объектов здесь показателем перспективы служит толщина и ровность линии. Самый же впечатляющий приём художника – это включение режима «от первого лица»: зритель моргает глазами главного героя, покачивает его головой в такт пережёвыванию вишни и слушает, как проглоченная ягода громко пускается в желудочно-кишечный квест. Использование давно освоенной Ямамурой «летающей камеры», привнесение в картинку сюрреалистических мотивов вроде любимого им циферблата, отсылающего нас к ещё одному его вдохновителю – Дали, и впечатляющее финальное торжество многозначительного циклического абсурда довершают неповторимый стиль «Головы-горы».

Однако едва ли не самым удивительным оказывается то, что «Atama-yama», первое полностью независимое произведение Yama-муры, дотоле всегда тяготевшего к западным мотивам и англофонности, - это наиболее «японское» его творение. Формально всё так же выступая в роли оппозиции «закоснелому» аниме-ширпотребу, азиатский мастер внезапно пропитывает мультфильм традиционным сюжетом и ещё более традиционным оформлением – притча рассказана голосом исполнителя ракуго под аккомпанемент классического трёхструнного сямисэна; здесь и стереотипная, но оттого не менее значимая для «Ниппон коку» вишня-сакура, кою с началом цветения обязательно нужно созерцать, и попросту японский язык, которого режиссёр в более ранних работах как мог избегал… Вероятно, именно это – пусть и слегка ироничное – возвращение к своим корням и признание значимости родной культуры позволило Кодзи-сану получить благословение на свободное творчество не только за рубежом, но и в собственной стране. А уже в 2003-ем году вышел альманах «Зимние дни», где он в компании своих престарелых, но оттого не менее гениальных кумиров закрепил за Японией звание государства, что имеет существенный вес на международной арене независимой анимации. Хотя, как вскоре выяснилось, лучшим его картинам ещё только предстояло появиться на свет…

К чему ж выбрасывать, оставлю!
Не тяготею к аниме, ну но моё (может, мало посмотрел представителей жанра), но этот мультфильм поразительно хорош. В нём рассказывается о скупом человеке, съевшем вишнёвые косточки. Постепенно сюжет перерастает в арт-хаусную череду сначала лёгкого недоумения, потом комичной драмы с двойным смысловым дном (земля нас терпит, чем мы неблагодарно пользуемся), а потом и вовсе в закручивание личностного безумия героя с психоделическим уклоном.

Здесь есть и где призадуматься, и где изумиться необычайной фантазии автора, и где от души засмеяться, потому что если отнестись к истории слишком серьёзно, можно сойти с ума. Заигрывая со зрителем, Коджи Ямамура подкидывает самые смелые варианты и образы, приправляя создаваемый маленьких хаос очень забавной иронией.

Анимация тоже отличается от привычных аниме, потому что, видимо, здесь нет девочек с лентами и плачущих чудищ, однако их присутствие вовсе не нужно.

Сказка могла бы стать притчей, как предполагалось вначале, а всё же превратилась в, повторюсь, психоделический арт-хаус. Детям не смотреть - не поймут и рискуют испугаться; подростки тоже не особо воспримут показанное как нечто гениальное; взрослые, думающие зрители, готовые визуально, духовно и разумно приветствовать такие странноватые экспериментальные ролики, получат большое удовольствие.

8 из 10

Очень необычно!
Эта короткометражка поразила меня именно своей неординарностью. Хочется, во-первых, отметить нестандартные рисунки, которые отличают 'Голову-гору' от других японских мультфильмов. Во-вторых, необычное музыкальное сопровождение. Ну и, естественно, интересный финал. Очень понравился трюк с рекурсией.

'Голова-гора' - это психоделический мультфильм, и он, естественно, на любителя. Но тем, кто любит сюрреализм, а также тем, кто везде любит искать скрытый смысл, я советую посмотреть данное творение.

9 из 10