Дикая банда

Перерождение нации.
В 1969 году романтика фронтира осталась в прошлом. Джон Уэйн, главный супергерой Америки, получает почетный «Оскар», что будто символизирует окончательный уход ковбоев-благодетелей на пенсию. Теперь в моде не бравые борцы за свободу других и даже не вольные искатели приключений в дырявом пончо, выпускающие барабан револьвера в шляпу за секунду. Отныне гордые янки обчищают администрацию железной дороги в Техасе, попутно учиняя мясорубку с отстрелом Союза трезвенников, а власть дает за голову каждого всего по тысяче долларов. Закон незыблем, но предпочитает отсиживаться в салунах, пока за него отдуваются бывшие бандиты, беря проценты мародерством. А справедливость проявляется спорадически, когда затрагивается честь подонков. Все это к 1913-му – отголоски перемен, когда мир стоял на грани Первой Мировой войны, а автомобили вытесняли лошадей. Дикий Запад умирал под натиском прогресса. Снимая кино о тех временах, стоит забыть постулаты классического Голливуда. Голливуд Новый требует гласности, а не мифологизации старья. В этом смысле Сэм Пекинпа не отстает от режиссеров-единомышленников и снимает «Дикую банду» – фильм-репрезентацию, где прошлое не такое уж и легендарное. Да еще и в качестве изобличителя выступает вестерн: трудно придумать жанр, выражающий Америку в лучшем свете.

До Пекинпы вестерн почти никто не решался реформировать. Его особенности кочевали десятилетиями и редко менялись. Всегда существовали герои и антигерои, всегда добро побеждало зло, лишь участниками добра иногда варьировались, как, например, Джоан Кроуфорд в «Джонни Гитаре», сместившая с переднего плана мужиков. Лишь Серджио Леоне произвел революцию в жанре своей «Долларовой трилогией», показав, что великолепно снятые славные боевики о ковбоях могут быть очумелыми и покорять небывалым доселе циничным черным юмором. Но Леоне не сделал того, что сделал Пекинпа. Блондинчик, пусть и за пригоршню долларов, но сражался за то же добро. Банда Пайка же стирает все грани дозволенного перед манящей наживой. Перестрелка с командой бывшего компаньона Пайка, Дика Торнтона, превращается в вальс со смертью. Число невинных жертв на экране зашкаливает, такого мир не видел, наверно, со времен «Броненосца «Потемкина»» с его знаменитой сценой на Потемкинской лестнице. Бригада Торнтона, ничуть не переживая по жертвам, тут же цепляется за сапоги и за карманы убиенных. Законник Хэрриган вмешивается слишком поздно, когда единственный налетчик дикой банды уже совершил свое аморальное дело. Шериф же с блестящим значком и вовсе ни разу не появится в кадре. Разбирайтесь сами, всем наплевать. Акценты расставлены – никакой сказки о справедливости не будет.

Буквально за первые несколько сцен растворяется все наследие классического вестерна замещается антиподами. Ранее жестокость завязывала положительный финал, да и то легкой, особенно по меркам наших дней, перестрелкой, где крутой парень победит. В «Дикой банде» жестокость искрометна. Она встречает сразу, когда оператор запечатлевает последние мгновения жизни скорпиона, заживо сжираемого муравьями, которых вот-вот кремируют маленькие техасцы. Каждая стычка бандитов Пайка с неприятелями оборачивается не поддающимся цензуре насилием. Будь то солдаты армии США или федеральные войска Мексики, стравливание с любыми сулит поджог фитиля динамита – неоднократно встречающегося в фильме инструмента саспенса, который можно метафорически причастить к героям. При этом в «Дикой банде» старательно поставлен каждый кадр, когда кто-либо жмет на курок. Боевик здесь выполнен в лучших традициях батальных сцен, камеры филигранно фиксируют отпечатки насилия и воспроизводят однородную картинку в условиях тяжелейших предустановок. Благодаря монтажным склейкам, коих в ленте свыше трех с половиной тысяч, полотнище боя достигает невероятной динамичности. Жестокость словно почерпнута из будущего, ибо подобное характерно, скорее, для современников Квентина Тарантино, ярого поклонника «Дикой банды». Но взрывоопасная сущность ленты будто бы опережает время, и это сознательная установка режиссера.

Пекинпа неукоснительно гиперболизирует насилие на экране, как ранее было в новоголливудском фильме-памфлете «Бонни и Клайд». Невозможно до конца 1960-х вспомнить продукт Голливуда, столь же демонстративно выкидывающий убийства, целыми штабелями трупов. Таким образом режиссер выражает видение природы человека как отрицательного существа. В результате стартового ограбления под раздачу попадают практически безгрешные люди, ратующие за трезвость и за библейские поучения, что сильнее сгущает краски над Пайком и Торнтоном. И полиция, не влезающая в разборки, ничем их не лучше. Тем страннее видеть в дальнейшем довольно располагающий быт головорезов, кто мирно сосуществует у костров и засыпает под мексиканское романсьеро и под философствования о будущем, кто заключает сделку с Мапаче и подходит к рейду по ограблению поезда очень смекалисто (что рождает еще одну отличную сцену). Они честно отплачивают проституткам, не устраивают распрей в пьяном угаре, а кульминация разворачивается вокруг возмездия Анхеля генералу Мапаче за то, что тот разграбил его деревню и прикончил его отца. В немногочисленных флэшбеках именно государство выглядит аппаратом репрессий, уничтожающим мирно отдыхающих воинов преступного фронта. Происходит облагораживание бандитов и даже самого Пайка, ибо сыгравший его Уильям Холден чем-то внешне похож на Джона Уэйна. Кажется, что Пекинпа то ли запутался в естестве жестокости, то ли слепо следовал тренду поливать грязью безрадостные страницы американской истории.

Ведь абсолютно ясно, что Пайк, Энгстром, братья Горчи, шляющийся с ними дряхлый Сайкс и безнадежный мститель Анхель – ублюдки и отморозки, заварившие Варфоломеевскую ночь по ту сторону Рио-Гранде. Да и Бутч Кэссиди и Санденс Кид таковыми не были, и Бонни с Клайдом, и Джон Диллинджер. Они лишь преступники, не заслуживающие искупления перед обществом. Не самая правильная тенденция Нового Голливуда подменять героев заставляет искать в «Дикой банде» другие причины грубого отказа от гуманности. И как минимум одна такая находится. Это агония перед предстоящим отходом от дел. Эти люди слишком стары, чтобы сохранять лицо. Они устали, они не могут повторить козырный шарм Илая Уоллака или Джана Марии Волонте. Пайк говорил, что провалившийся налет – венец его карьеры, и украденные бельевые кольца символизируют то не хуже провального бегства. Цивилизация со станковым пулеметом и с автомобилем догонит их и в Техасе, и в пограничной Мексике. Ни Пайк, ни его товарищи, ни также отжившие свой век виджиланте не в силах продолжать бороться с цивилизацией. Вот и устраивают они на прощание ад, не церемонясь с вопросами морали. Чтоб потомки знали своих идейных прародителей, в чьих руках непривычно видеть самозарядный 'Кольт'.

Новаторство поглотило нуар, пеплум, музыкальную комедию и дошло до вестерна. Сэму Пекинпе представилась честь внести вклад в реанимацию вестерна. Величественные пейзажи американских пустошей с тех пор были вверены авторам со свежими мыслями, кто не готов копировать захудалые сюжеты. Благодаря им вестерн жив до сих пор, хотя казалось, его место – в музее, рядом с вымершими жанрами.

7 из 10

Вот и добрался до одного из главных вестернов XX века и знаковой работы Сэма Пэкинпа. Сейчас подобный уровень постановки даже представить невозможно. Натурные съёмки, революционный на тот момент монтаж и использование рапидов, жёсткие перестрелки и никакой жалости. Суровые мужчины в суровое время. Фильм примечателен ещё тем, что время действия здесь не классический Дикий Запад, а его закат — на дворе тот самый XX век и скоро грядёт Первая мировая, а в руках у бандитов, чьё время стремительно уходит, уже дробовики.

Фильм достаточно прямолинеен — и это его несомненный плюс ибо тут нет ничего лишнего — просто битва одних плохих парней с другими и попытка провернуть последнее дело. Артисты все в фактуре и чертовски хороши, особенно главная пара Уильям Холден и Эрнест Боргнайн, у которых харизмы как у двух локомотивов. Весьма неплох и Роберт Райан, но он больше на втором плане и выходов у него не так много, хотя финальная сцена с ним и тот самый прищур и взгляд дорогого стоит!

В плане экшена тут всё на высочайшем уровне: взрыв моста, начальная перестрелка, нападение на поезд, а финальное побоище с невероятным монтажом до сих пор производит ударное впечатление, да так, что челюсть в пол. В плане динамики всё отлично, разве что чутка в некоторых эпизодах можно было подсократить, но это не критично.

Крутой и шикарно снятый вестерн-боевик — золотая и нестареющая классика!

8 из 10

США

начало XX века

Пайк /Уильям Холден/ - главарь банды головорезов, ограбивший офис администрации железной дороги и пустившийся в бега от власти

Дик /Роберт Райан/ - помощник шерифа, бывший подельник Пайка, загремевший в тюрьму и получивший шанс освободиться, если сможет помочь властям поймать Пайка и его банду

Датч /Эрнест Боргнайн/ - один из самых старших членов банды, по сути, правая рука Пайка

Эйнджел /Хайме Санчес/ - мексиканец, член банды, патриот и разочаровавшийся в любви юноша, поскольку его женщина сбежала из родной деревни за весёлой жизнью

Мапаче /Эмилио Фернандес/ - генерал мексиканских федеральных войск, пьяница и бабник, давший задание банде Пайка украсть у американцев оружие

Фильм о том времени, когда в Мексике назревало недовольство военным режимом продажных управленцев и местные жители вступали с ними в борьбу. О времени, когда банды головорезов в их классическом понимании уже уходили в прошлое, ведь даже средство их передвижения вот-вот канет в Лету. О времени, когда женщины и выпивка были естественным поводом устроить пострелушки.

Читала, что картина является знаковой для своего времени, некоторым прорывом в жанре. Что здесь впервые были показаны настолько жестокие /для своего времени/ сцены, что зрители массово уходили с просмотра. Ну, нас-то, конечно, киношной жестокостью данной ленты не удивишь, но в целом картина действительно хороша.

Не могу сказать, что прям пронзительна. Мне здесь не хватало женских образов. Не поняла, то ли режиссёр женщин недолюбливает: они у него тут все во-первых, лишь фон, во-вторых – весьма легки в своём поведении. Ну или время такое было, место такое было, все такими были, я не знаю.

Это добротный вестерн, который могу рекомендовать любителям жанра. Для меня – на один раз, но время провела хорошо.

(Короткий отзыв о Банде Сэма Пэкинпа) «Такого, как раньше, уже не будет».
Картина культового кинорежиссёра Сэма Пэкинпа «Дикая банда» — дань старым временам: старым добрым временам и таким понятиям, как честь и дружба, связанные колючей проволокой резкого насилия на рубеже дикого запада и иже с ним того, что несёт с собой убийственный ХХ век... Аллегорично это можно сравнить со сценой, где герои застревают на речном мосту, который вот-вот должен взорваться. Старый мир ушёл — на смену ему пришла революция в циничном лице технического прогресса: двигатели бездушных автомобилей вместо статных лошадей, над головами которых вскоре замаячат ревущие птицы железными крыльями... Не всё то золото, что блестит. Но и за мешок золота покупается далеко не всё... Дикая банда — небольшая когорта вольнолюбивых стрелков из Америки, в чьих рядах мексиканец Энджел (читай Angel), — грабит банки, постепенно уходя к границам Мексики, где их с отчётом о проделанной работе ждёт непроницаемый генерал местной армии — скрытный махинатор, аллигатор-тиран, хоть и имеющий в планах военную экспансию на повстанческие районы южной страны, всё же словно бесцельно обитающий в своём вооруженном до зубов золочёном террариуме. Наши гринго везут ему новое (захваченное у американской армии) оружие... за которым тянется шлейф насилия, запах красной-красной крови и безжалостное кровопролитие.

Прекрасная операторская работа Люсьена Бэлларда, блестящая постановка, музыкальное сопровождение (с номинацией на Оскар) и виртуозный монтаж впридачу с актёрскими харизмами, которых вы уже вряд ли где в наше время откопаете, образуют бриллиант кинематографа, огранку которого увековечивает филигранная развязка конфликта Ангела и генерала. Мощнейший катарсис ждёт того, кто в действительности проникся этой напечатлённой — неподражаемым Пэкинпой — мужской историей, свидетелями (и даже соучастниками) которой становятся подрастающие среди своих наставников дети...

«Такого, как раньше, уже не будет...»