Комбинат «Надежда»

Тронуло, очень тронуло. Задело. И стало обидно за то, что этот фильм был снят в Норильске. Поэтому и пишу мою первую в жизни рецензию на фильм, впрочем, это громко сказано.

Пишу потому, что мне сложно молчать и потому, что Норильск — это мой город, город в котором я родилась в 1984 году, выросла, училась в школе, в институте, работала, заработала честные деньги на честное жилье «на материке» и уехала, когда мне было 28 лет. Как впрочем и все уехали или уедут из этого города когда-нибудь. Из моего окружения остались в Норильске единицы, и только потому, что их держит в нём карьера и деньги. Это вольный выбор. Но — Выбор! Главные мотивы уехать из Норильска для человека, который живет Там, — это плохая экология и холод.

Может выбор места действия фильма у многих людей, незнающих своей родной страны дальше своего собственного города, Москвы и Петербурга, и не вызывает сомнения. Но мне совсем непонятно, почему этот фильм поехали снимать именно в Норильск. И хуже всего, что этот фильм вводит в заблуждение зрителя, который вряд ли когда-нибудь предпримет путешествие в Норильск.

В моём представлении, этот фильм можно было снять в таком городе как Тверь или любом другом городе, в недалеком радиусе от Москвы. Но почему-то Норильск. Спрашиваю Гугл «комбинат надежда почему Норильск». Нет ответа. Его обшарпанность в нашей стране, к сожалению, неуникальна. И к тому же, это должно было быть просто экономически нецелесообразно, одни перелёты для съемок стоят уже немало, но видимо у режиссера есть какие-то свои собственные счёты с этим городом, или, возможно, это связано с бюджетом фильма — может его было слишком много.

Фильм претендует на реалистичность и честность автора. Но мне как человеку Оттуда, при просмотре этого фильма, постоянно бросались в глаза неточности, которые привели меня к написанию этого отзыва:

1. Люди (самый важный для меня пункт)

К счастью мне не случалось встречать в городе такого быдла, как показано в киноленте.

Хотелось бы сказать, что Норильск это _НЕ_«типичная российская глубинка». Люди приезжали как раньше, так и сейчас, чтобы заработать «на жизнь» и уехать. Таким как мне, посчастливилось там родиться. И это не ирония. Это особенные отношения между людьми, как правило у людей, которые приезжают туда, нет в городе ни родственников, ни друзей по началу и это очень сближает с другими. Люди доверяют друг другу больше чем «на материке», они более открыты друг другу.

Люди, которые вообще туда приезжают, уже изначально смелые люди, только потому, что они захотели что-то изменить в своей жизни и перебраться в Норильск, хоть и на время. И еще, у них действительно есть возможность заработать по-честному, будь то мозгами или физическим трудом. Это город, главным образом, город рабочих и инженеров. Поэтому то, как представлена врач в фильме, вызывает у меня шок, где её мат ужасно коробит. Эта врач должна была тоже в Норильск когда-то приехать, у нас нет ВУЗа откуда выходят врачами. А человек способный хотя бы на попытку что-то изменить в своей жизни, и когда-то приехать туда, не может выглядеть так низко, как показано в фильме.

2. Нищета

По российским стандартам, в Норильске высокий процент населения, которое можно отнести к «среднему классу», что тоже нетипично для «типичной российской глубинки».

Еще в Норильске нет бомжей, потому что это просто нереально перебомжевать там хотя бы одну зиму. А герои фильма явно претендуют на этот путь.

3. Невозможность главной героини уехать

Она работает «на Комбинате». Но если бы это было так, её дорога в отпуск и обратно оплачивается один раз в два года работодателем, тем самым «комбинатом Надеждой». Более того, её отпуск составляет минимум 52 дня плюс 5 дней дороги, как любого жителя этого района Крайнего Севера. За «вредность» отдельные категории профессии получают более длительные отпуска. Как норильчанину, мне непонятно что её держит.

4. Алкоголизм

В Норильске алкоголизм будет пониже, чем в среднем по России уже хотя бы только потому, что в основном люди работают в «Норильском никеле». А это серьезное опасное производство, где рабочих постоянно проверяют на наличие алкоголя в крови. Герои фильма вряд ли тянут на ИТР.

5. Время года

В Норильске 9 месяцев зима, всё остальное — лето. В фильме показано скорее «нетипичное время года» — лето, где можно тусить на улице, совокупляться в палатках. Герои фильма явно привыкли к этой рутине. Хотя в реальности это весьма нетипичный досуг.

Это правда обшарпанный город, а еще правильнее — Норильский промышленный район (НПР), но в нём живут совсем другие персонажи. Хотите узнать про Норильск, немного понять его жителей, посмотрите документальный фильм «Melting Souls» французского режиссера Fran?ois-Xavier Destors.

Мне понятно, что фильм «Комбинат Надежда» снят «на злобу дня», как ряд другого успешного кино на эту же тему. Но именно из-за того, что фильм снят в Норильске и показывает его «жителей», весь фильм вызывает у меня чувство обманутости. Потому что сквозь весь просмотр одна только мысль — «это НЕПРАВДА». По моему субъективному мнению, в фильме показана мизантропия авторов и на примере этого кино можно писать сочинения на тему пропасти между «интеллигенцией» (люди творческие) и «народом» (все остальные). В целом, становится обидно за людей. С людьми всё-таки так поступать несправедливо — приехать, вывалить на них грязь и уехать. Неудивительно, что съемочная группа не получила в городе тёплого приёма.

Вы показываете в фильме театр, сцена которого снята НЕ в норильском театре. Бывала ли режиссер в норильском театре — неизвестно, но актеры и режиссеры в нем делают действительно качественную работу. Актёр Сергей Ребрий из Норильского театра был номинирован в 2017 году на премию «Золотая маска». Лаврентий Сорокин, уже после того, как уехал из Норильска в Новосибирск, в 2015 году стал лауреатом премии «Золотая маска». Только уже поэтому следует понимать, что в этом театре играли и играют действительно профессионалы, а не такие персонажи как мы видим в этом фильме. В стенах театра часто бывают полные залы и люди любят театр. Кроме того, спасибо Ирине Прохоровой, которая в своё время на фестивали «Таймырский кактус» привозила лучших современных и классических актёров, музыкантов, писателей. Вы только бы видели лица и глаза людей жадно впитывающих искусство. После соприкосновения с настоящими людьми из этого города, вы не смогли бы снять такое кино в Норильске.

Пишу первый свой отзыв на Кинопоиске. Фильм впечатлил меня, поэтому решил написать.

На протяжении всего фильма у меня ни разу не возникло ощущение «не верю», «не по настоящему». Знаете, когда бывает — «Да ладно! Так бы он не сказал\не сделал. Так не бывает в жизни!» Вот фильм, где ни разу такая мысль не возникла.

Трушно (true с англ. — правда, правдиво). Все по настоящему, не мультик и не сказка. Кому не понравились гопники, алкоголь и серость поясняю — это фон, на котором изображен главный герой.

Смотрим на то, как на фоне безысходности и безнадёги ведет себя этот самый главный герой.

Поймут те, кто сталкивался в своей жизни хоть с какими нибудь существенными трудностями, препятствиями. Кто ставил перед собой цели и шёл к ним. Любой ценой.

Не знаешь что делать, вернее знаешь, нужно уезжать, но не знаешь как!? Куда!? Что дальше?! Единственное, что толкает тебя — «Куда угодно но не туда обратно». Делай что должен и будь что будет.

Последние несколько минут фильма пересмотрел пять раз, перематывал. От покупки билета в Москву до титров.

Первые два раза смотрел сжав кулаки. Третий раз вскочил, заходил по комнате. Четвертый, пятый — пробило «аж немогу».

Режиссер сделал лучше чем можно, Я лучше не видел. Ей признание.

Можешь ли ты, беззаботная звезда, живущая в тёплом мегаполисе с гарантированно обеспеченным будущем, сделать поступок? Сделать шаг вперёд в неизвестность за своей целью.

Светка смогла.

Верины дети.

Они расселились в родительских «малометражках» или влезли в пожизненную ипотеку, нарожали детей, прикупили мебель и занавески из «Икеи», не заметили и не поняли, что случилось со страной их детства — СССР. Только помнят, что «тогда было стабильно». А что тридцать лет назад эта стабильность им, семнадцатилетним, была невыносима? Попытка вырваться направлялась в неформальные молодёжные субкультуры, в подростковый бунт. Иллюзия выхода.

В 1988 году фильм «Маленькая Вера» Василия Пичула шокировал образованную публику: «Какая бездуховность, какое бессмысленное существование! И эти непрерывные заботы о еде, эти «закрутки»… Досталось и молодёжи: ленивы, инфантильны, живут без цели, секс вместо полноценной и сложной любви. В 88-м году советским людям ещё было до кино, и сильный фильм становился значительным событием, 56 млн. зрителей! Он и остался значительным в отечественной культуре: точным социологическим портретом типичной рабочей семьи на исходе Советского проекта, диагнозом жёстким, но не беспощадным, не «чернухой», а правдой. Нормальный реализм, социальное кино.

Спустя поколение оказалось, что не изменилось НИЧЕГО, и надо говорить об этом снова, и даже киноязык и жанр не устарели, потому что изначально адекватны материалу. Просто история в бытовом антураже, каков он есть. Только ещё заострить, потому что быт здесь объясняет всё. И «Комбинат «Надежда» Натальи Мещаниновой стилизован и вовсе под документальную съёмку, любительскую, на мобильник, да так искусно, что только к середине замечаешь, как тщательно выстроен каждый кадр, как в нём всегда на месте выверенные говорящие детали.

А происходит то же самое, что в «Маленькой Вере»: женский подростковый бунт, первая и последняя в жизни попытка вырваться из среды. И потребность в любви, когда свет клином сошёлся на, в общем-то, заурядном парне, обусловлена вечным: девушка ждёт от мужчины, что он уведёт её в другую жизнь. Потому что о других способах туда прорваться человек ещё не успел подумать, а этот на поверхности, «так надо». Да и не знают ни Вера у Пичула, ни Света у Мещаниновой, куда им прорываться, какая и где она — другая? Конечно, можно было в СССР завербоваться на большой завод «по лимиту», и сегодня можно рвануть на заработки в «миллионник», — чтобы оказаться на таком же заводе, где всю жизнь «пахали» родители, и В ТОЙ ЖЕ РОЛИ. Платное образование при капитализме отрезало этим ребятам путь к умной и сложной работе, и они, и их родители это чётко понимают. В позднем СССР каналы вертикальной социальной мобильности ещё не были перекрыты, вот брат «маленькой Веры» смог же стать врачом и уехать из опостылевшей родительской хрущёвки, но уже тогда это требовало упорства и воли выше средних. Потому что людей с «высшим» образовалось в СССР больше, чем подходящих рабочих мест, и вчерашний ПТУ-шник зачастую зарабатывал больше, чем «молодой специалист», и прагматичные родители-работяги уже не слишком ориентировали детей на учёбу — зачем зря напрягаться? Разве чтоб была «чистая работа»…

Не случайно героини обоих фильмов — девчонки, а не парни. Парню порой проще, и их ровесник в «Свободном плавании» находит в конце концов романтичный и нестандартный выход из безнадёжной безработицы. А по отношению к дочкам родители видят свой долг в том, чтобы выдать их замуж, дальше, по модели буржуазной семьи, пусть заботится муж. Квартира, которую дарят Свете на день рождения родители, заталкивает девочку в эту постылую парадигму так же однозначно и неотвратимо, как справочник по домоводству, подаренный Вере мамой. (Просто в «совке», если кто не помнит, был изрядно ограничен рынок жилья, только «кооператив» или «частный сектор», а в городе Норильске квартиры, наверное, дешевле, чем на «материке», если все стремятся оттуда, а не туда. А то и Вере хату бы купили.)

До фильма Н. Мещаниновой казалось, что есть — стихийно — дилогия: «Маленькая Вера» и «Все умрут, а я останусь» Валерии Гай Германики, 2008 г. Понадобилось снова вернуться к теме и опять, судя по отзывам, никто ничего не понял. Спальные районы со всеми их обитателями такой же герой этой трилогии, как собственно «герои». Они обозначают образ жизни, против которого бунтуют подростки, сложившийся в урбанизацию 70-х и окостеневший, воспроизводящийся поколение за поколением. «Поток натруженного люда и безысходного труда. И падать некуда отсюда, и не подняться никуда» (Д. Быков) Есть легенда, что на встрече со зрителями Василия Пичула спросили из зала: «Вам не стыдно это показывать?» Он ответил: «А вам не стыдно так жить?» Так — это бытом, зарабатыванием денег и потребительством. Убогим бытом, жалким и показушным потребительством, а про труд при капитализме и говорить нечего, даже относительно осмысленный и квалифицированный, он унижает и опустошает. Потому и приписывают эти фильмы к категории «чернуха», потому их и трудно решиться посмотреть повторно, что всё правда. Только когда это происходит за стеной в соседской квартире, можно не замечать, а с экрана — попробуй проигнорируй.

Да какая же это «чернуха»? Вот если бы девчонки совсем смирились, если бы даже в 14—17 лет не думали коряво на своём бедном языке о смысле жизни и смерти, если бы не ощущали смутно, что человек — и они тоже — предназначены для чего-то другого за пределами унылой повседневности, это был бы мрак и безнадёга. Как молился их ровесник (пацан начитанный) из фильма «Русское» А. Велединского (2004) (о том же, в сущности, но из другой эпохи): «Я хочу, чтобы моя жизнь была необыкновенной. Чтобы она была как в книгах!» И некоторым это удаётся.

Если бы было необходимо описать фильм «Комбинат „Надежда“ одним словом, то это было бы слово „болото“». Даже не безысходность, а именно болото. Где ничего не происходит, где трясина и гнилостный запах, где тоска зеленая и абсолютное отсутствие той самой надежды. Действие происходит в провинциальном Норильске. Том самом, где «Норильский никель», том самом, где экологическая катастрофа, где люди задыхаются от ядовитых испарений, и никому ничего не надо. Где северные надбавки никак не компенсируют наличие северной тоски. Индустриальные пейзажи, блочные коробки домов, сизые трубы, висящий над городом смог…

Есть один момент, о котором следует сказать отдельно, до того, как описывать сюжет. Герои фильма не просто изъясняются матом. Они как бы в нем живут, существуют, плавают. Его используют как связку, как способ выражения разнообразных эмоций — да всех эмоций, чего мелочиться, иногда создается впечатление, что кроме мата ничего и нет. Первая же сцена, где подростки отмечают отъезд своего друга «на большую землю» повергает в шок. Потому что такого количества отборного мата я не слышала не только на экране, но и в жизни наверное тоже. Ну может лет 20 назад в одном из бомжатников в глухие 90-е что-то похожее и было. И то там поинтеллигентней изъяснялись. Бомжами в 90-е и бывшие доктора наук становились…

В центре повествования — молодые люди из этого самого Норильска, с его градообразующим предприятием, пожирающим легкие людей, отнимающим их здоровье, но одновременно и кормящим город. Ребята, которые все как один мечтают свалить «на материк» — это интересное такое понятие, которое повторяется рефреном из кадра в кадр.

Материк, Большая земля, Москва, Питер, «Екат», «Новосиб» — не важно что, лишь бы прочь от этой мерзлоты, от скорченных карликовых деревцев, от серости и стылой мари вокруг. От водки и от тоски. Мальчики и девочки, 18- 20 летние, ничем особо не занимаются. Бухают, сношаются как кролики, разговаривают с помощью двух десятков слов. Наверное даже планируют сбежать подальше от этого проклятого места, но при этом — и в этом скорее всего и есть высший смысл фильма — совершенно ничего для этого не делают.

В центре повествования — молодые люди из этого самого Норильска, с его градообразующим предприятием, пожирающим легкие людей, отнимающим их здоровье, но одновременно и кормящим город. Ребята, которые все как один мечтают свалить «на материк» — это интересное такое понятие, которое повторяется рефреном из кадра в кадр.

Материк, Большая земля, Москва, Питер, «Екат», «Новосиб» — не важно что, лишь бы прочь от этой мерзлоты, от скорченных карликовых деревцев, от серости и стылой мари вокруг. От водки и от тоски. Мальчики и девочки, 18- 20 летние, ничем особо не занимаются. Бухают, сношаются как кролики, разговаривают с помощью двух десятков слов. Наверное даже планируют сбежать подальше от этого проклятого места, но при этом — и в этом скорее всего и есть высший смысл фильма — совершенно ничего для этого не делают.

Ни мальчик Алёша, увлекающийся фокусами, и мечтающий о заработках на корпоративах. Неплохие ребята. Просто не желающие ничего менять и принимающие эту безысходность как должное. И преступление, совершенное в конце фильма, происходит не по злому умыслу, неосознанно, а опять же, походя, лениво, от тоски.

Вспомнила еще один фильм, очень похожий по контексту, но оставивший более целостное впечатление — «Однажды в провинции» Екатерины Шагаловой. Там, правда, обоснованная чернуха-чернуха, с жизнью в заводском общежитии, со всей присущей подобной жизни грязью, с бывшим военным, вернувшимся из Чечни, с домашним насилием и черными попойками. А здесь вроде как контраст внешне неплохих условий и внутренней пустоты.

Если вся провинция такая, как ее показывает Наталья Мещанинова, то это не просто беда. Это трагедия. Полное вырождение. Причем у режиссера интересная, совершенно документальная манера съемки — с дрожащей наезжающей камерой, с ощущением «любительщины». И этой «любительщине» веришь.

А еще интересный момент — это уже не первый и не второй фильм подобного плана, попадающийся мне, режиссерами которого являются женщины. То есть если обобщать, то это такой мета-женский вгляд на провинцию. И на страну в целом. Есть над чем задуматься.

Смотреть посоветую далеко не каждому. Там нет жестокости и нет того, что выворачивает наизнанку. Там нет леденящих душу сцен и сюжетов, от которых хочется спрятаться. Есть сплошная серая безысходность. Как беззвучный плач. Если нервы крепкие — смотрите. Снято, несмотря ни на что, талантливо.