Франц + Полина

Итак, клеймить людей и писать про всех немцев, как про отродье или же наоборот, говорить про то, что они вовсе не виноваты и вообще, жертвы обстоятельств — я не буду. Скажу лишь то, что подобные этой истории, действительно случались на той страшной войне. А потому, картина могла бы получиться очень стоящей, живой и бить по больному. Сколько судеб переплела война... но это не сравнится с количеством судеб, которые она сломала.

Также, сразу хотелось бы обозначить, что книгу я не читала (пока), но я и не обязана её читать для того, чтобы понять этот фильм. А, если в книге и были какие-либо логические, технические ошибки или изъяны, фильм, по-хорошему, должен был бы их исправить и искоренить, а не приумножить. С чем к сожалению, он очень и очень плохо справился.

Во первых, буквально с порога, хочет спросить у создателей, знают ли они, что такое войска СС в принципе?

Ведь судя по фильму, складывается такое впечатление, что перед нами самые обычные солдаты-призывники Вермахта. Которые то, собственно, и на войну идти особо не хотели, и людей убивать не желали, но родина приказала, что поделать?

На всякий случай напомню: солдаты СС давали присягу не родине, а лично Адольфу Гитлеру. Это элитные, фанатичные и обработанные многолетней пропагандой войска, которые прибывали в села и деревни вовсе не для мирного существования и уж точно не для того, чтобы помогать тамошним людям и жить с ними мирно под одной крышей. Солдатам СС, также, подчинялись так называемые «айнзацгруппы» — военизированные эскадроны смерти нацистской Германии, осуществлявшие террор и массовые убийства гражданских лиц на оккупированных ею территориях. Ну, то есть, вы должны понимать, что войска СС не цветочки приезжали собирать на оккупированные территории.

Более того, в СС в ту пору, попасть можно было исключительно осознано, случайно туда не забредали. От того присутствие Франца в данных военных формированиях, кажется ещё более необъяснимым.

Дубль #1: Но да ладно, допустим, этот парень действительно тот самый фанатик, преданный национал-социалистической немецкой рабочей партии и идеям Гитлера. Однако, тогда тем более на всем этом фоне чрезвычайно странным выглядит резкий перескок Франца — (солдата подразделения СС) на пацифистскую сторону. Мол, я конечно в СС состою, поддерживаю политику беспощадного истребления евреев и всех, кто не подходит под стандарты арийского происхождения, но ни в коем случае никого не трогаю, не убиваю, и вообще, с миром к вам пришёл. Миру — мир...

Дубль #2: Допустим, Франц — просто солдат, которого просто призвали на службу, просто служить родине. Но как он тогда в СС попал? Действия фильма, на секундочку, происходят в 1943 году, в ту пору кого попало в военизированные формирования СС не принимали и всех в кучу не сгоняли. Жёсткого недостатка кадров как в 45г. не было. Следовательно, понять, что делает этот милый и добрый парнишка в рядах жестких, педантичных и что самое главное — обработанных многолетней пропагандой фанатиков — я не могу. Это уже что-то из разряда: «разницы между СС и вермахтом нет». Но она есть и еще какая. Так что, делать из солдат СС пацифистов не нужно и с обычными солдатами-призывниками Вермахта их тоже путать не нужно.

Во-вторых, чрезвычайно покоробило желание режиссёра показать нам бешеную любовь, взявшуюся у героев буквально из ниоткуда. Нет, не все так плохо. Таким образом, любовную арку персонажа Франца мы более-менее видим, а вот любовную арку персонажа Полины... как-то не особо, в общем.. Развития и самого пути их взаимоотношений, можно сказать, просто нет. Они из людей, которые друг друга фактически не знали и даже не понимали, вдруг почему-то начали делать вид, что безумно друг друга любят. Хотя ладно, что уж там, только Франц начал. Полина — это железная леди сего фильма.

Ну, а сцена с собаками в лесу, тому ярый пример. Действие вроде как есть, но при этом чувств на лице ни у одного, ни у второй — НЕТ. Это выглядело как что-то из разряда: «Надо, так надо!». А уж кому надо и зачем надо — не понятно.

А это ведь, на секундочку, основополагающая фильма. Его основная тема и сам сюжет. История данной картины буквально строится на чувствах, взаимоотношениях и любви этих двух, которой в фильме, по факту, просто нет. Разве что только со стороны Франца. Актёр, исполнившей его роль действительно отлично воплотил задумку режиссёра (которая, абсолютно ничем не была подкреплена сценарно, а также, прошла мимо мотивации персонажа, но воплотил.) Чего не скажешь об актрисе, исполнившей роль Полины.

К слову, уже третий раз лицезрею экранизированную историю любви между русской и немцем, в которой, девушка эту самую бешеную любовь «вопреки» — просто-напросто не доигрывает, просто передвигаясь из локации в локацию с каменным лицом. Почему именно «бешеная любовь»? А никакой другой она на войне под пулями и градом обстрела, между противоборствующими сторонами быть и не может. Это любовь вопреки. Она может быть либо бешеной, либо никакой. В этом фильме она — никакая. Ее нет. Разве что только неразделенная. Со стороны Франца. За неё то в самом конце он и платит своей жизнью.

Что же до чувств Полины? Мне лично, показалось, что ее девиз звучит примерно так:

«Дают — бери, бьют — беги». За весь фильм мне так и не стало понятно, что происходит и происходило в ее голове в принципе.

Из плюсов фильма, можно выделить разве что атмосферу и общие тона фильма. Серые, мрачные, не особо приятные глазу — они отражают истинный ужас и мрак войн, ничего не приукрашивая и не романтизируя.

Также, игра актёров второго плана, в принципе, очень даже неплоха. Им веришь и местами очень сочувствуешь при просмотре. Игра актера, исполняющего роль Франца — выше всяких похвал, однако, к сожалению, фильм это не спасает.

В общем, сама почва и тема для фильма — очень интересная, притягательная и в то же время печальная. На эту тему можно много чего сказать, написать и снять. Однако, реализована данная картина из ряда вон плохо, невыразительно, очень слабо и думается мне, очень на любителя. Любителя невнятно-рассказанных историй и недоигранных постановок.

3 из 10

Приятно, что этот фильм не советский, не пафосный, и он антивоенный, о событиях 1943 года. Очень неспешная история о двух влюбленных — белоруски Полины и немца Франца, о жителях белорусской деревни, оккупированной фашистами, которую, несмотря на гостеприимство хозяев — старушек и детей, немцы все же сожгли. Мама Полины не вынесла горя и умерла на обломках своего дома. Спасения влюбленным остается искать в бегах от захватчиков и в бездомной жизни по лесам и болотам

Стремление Полины и Франца быть вместе обрекает их на самые безумные испытания судьбы, похожей на судьбы других людей в их общем желании как-то выжить.

Не совсем удался, на мой взгляд, отстраненный и чуть детский образ Полины, в исполнении Светланы Ивановой, она слегка переигрывала. Зато прекрасно справился с ролью Франца — Адриан Тополь. Хотелось следить только за ним.

Красивая и светлая музыка сопровождает повествование, запомнились милые атмосферные кадры деревни, её окружающей природы. Замечательная операторская работа. Фильм не выглядит обличающим фашистов, а общая трагедия войны проходит через жизни Франца и Полины, через встретившихся на их пути людей, Хорошая игра актеров, отличная постановка сцен, звук подбодряют и держат внимание зрителя. Фильм этим и запомнится,- волей людей к жизни, чистотой влюбленных и глубоким смирением Франца… Я уверена, что эту достойную картину захочется пересмотреть. Спасибо создателям.

10 из 10

Когда я в впервые в весьма нежном возрасте посмотрела фильм Элема Климова «Иди и смотри», то мой мозг почти поддался этой версии реальности, — тягучая хроника подавленной психики молодых и не очень людей сверхчеловеческим насилием, потерявших иллюзорную опору, которая в их беспаспортном существовании, после или до бесчисленных Голодоморов, оброков и барщин, локальных и глобальных катастроф, маленьких и больших смертей, — так и не существовала в их реальности, и потому ещё страшнее и бессмысленнее казалась мне тогда её потеря. Получив таким образом психическую травму, я «вылечилась» фильмом Рэндалла Уоллеса «Мы были солдатами», где герои берут свою волю в кулак и сражаются за себя и за свою страну, и фильмом Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину». Вот тогда-то я и поняла «дьявольскую правоту» фашизма: с людьми без Родины и без человеческого достоинства, которые за неё не сражаются, которые не борются за себя, — при царизме ли это происходит с ними, при сталинизме ли, при Гитлере или Мао, Цезаре или Нероне, — кто угодно может поступить как с бессловесным скотом: загнать в концлагеря или сараи и сжечь живьем, и унизить всё, что тебе дорого, растоптав в грязи. И когда ты не сражаешься, ты всё равно умираешь, — в компьютерных играх или на косплеях, в клубах или при просмотре сериалов. И в сегодняшние дни, когда потомки тех самых рабов занимаются домашним насилием или догхантерством, — масштабы чего можно сравнить только с фашистским нашествием, — опять видится мне та самая дьявольская ss-усмешка, так напугавшая меня в фильме Элема Климова.

В фильме «Франц+Полина» Михаила Сегала, Максима Трапо и Анджея Петраса, и всех актеров, великолепно проживших эту драму, шокирующе и на грани сакрального символа показано истинное Лицо Войны в виде бездуховного инфантила, — это маленький бесенок, страшнее Горлума именно своей реалистичностью, — в самом конце картины, — столь же жуткий, как в страшилках Стивена Кинга, — из реального, а не фэнтези-ада, — касается женщины, творящей новую жизнь, что заставляет зрителя по-настоящему содрогнуться. И тогда ты в каком-то инсайте видишь вдруг, насколько страшнее это и горящих хат, и расстрелов, и военных баталий, и даже бомбардировки, — ибо это ухмылка Ада на Земле, откуда нет выхода.

Создатели фильма будто извиняются перед нами за предыдущую интерпретацию Алеся Адамовича в «Иди и смотри», — и правда, тот фильм просто путает сознание, а искажение внутренней здоровой зрительской реальности у Климова почти на уровне шизофрении, — он искусно «лечит» ею тогдашнее общество застоя, — хм, ведь при таком засилье «гопников» как ещё «интеллигенции» постоять за себя? Ведь после того фильма юродивая «интеллигенция» и «богема» «лечили» добрых полтора поколения тем же самым лекарством безумия российское общество, что раздражало и раньше и в Достоевском, и в Горьком, и позже чуть даже в великолепном Звягинцеве, но «лечили» почему-то безуспешно, и тонны мутного подсознания вырвавшейся из гулагов обиды проявились не только в троллинге, который ввели в обиход выходцы литературных институтов, и «высокие образцы» которого ныне демонстрируются во всяких форумах типа «Эхо Москвы», но и в литрах помоев, которые по аналогии с «Сезаром» и Каннами здесь именуются «арт-хаусом». Но welcome — каждый, кто не умеет писать, рисовать или снимать, и будучи затравленным «гопниками» в школе, отныне может объявить против них «крестовый поход» и стать «творческой личностью»!

Но фильм «Франц+Полина» стоит в стороне: он как будто немного извиняется за это, и неясно, намёками, — однако не хуже арт-хауса, — создаёт атмосферу загнанности и безысходности, но не так, как Климов: «Франц+Полина» показывает истину войны, — той, какая она и есть на самом деле, — не героические баталии, а то, где попрано всё человеческое и разрешено всё, что внутри самого человека делает его гораздо хуже животного.

И цена прозрения высока. Потому партизан, подвешенный «своими» же за ноги, производит более разлагающее действие и на «бесенка-умертвие», и ещё более уничтожающее на Франца, у которого «мама был хороший человек», и он пришёл на эту войну спасать чужие жизни и творить новые. Именно это подкашивает и убивает всё человеческое и в окружающих беженцах, и убивает без оружия маму Полины, а значит, и инстинкт выживания во всех людях, а убить волю к жизни и хотя бы её какой-то смысл — это же начало физического конца человечества. У крёстной опускаются руки и она не может надавать подзатыльников крёстнику и отнять у него «игрушку». Не так ли и сегодня руки опустились у миллионов отцов и матерей, и они не смеют сказать «нет» эскапизму своих не желающих взрослеть детей? Не духовное ли это убийство всего белого мира?

Поразительно показаны полицаи, которые всаживают в девочку, почти ребенка, обойму со словами «Это ж землячка моя!», — но же что чувствовали тысячи таких девочек убитых и изнасилованных в лесах такими же полицаями, только в в наши дни и «мирное» время? Именно с тем же выражением лица масса сегодняшних бесенят вешает собак и кошек, вываливает наружу кишки своим одноклассникам и описывает это в контактиках, и это и есть настоящее Лицо Войны, которое удалось показать создателям фильма.

И что же мир сможет потребовать от Франца и Полины, — молодых людей, которые не приняты больше «не там и не там», — почти как пара молодых евреев, которых не принимала не только Германия, — не спешите обвинять только её в антисемитизме, — но и Франция, и другие европейские страны, — из романа Ремарка «Возлюби ближнего своего»? Ты ничего не можешь с них спросить и они больше тебе ничего не должны, и не должны воевать больше за твои деланные идеалы, порождённые твоей внутренней злобой, а самая лучшая форма протеста против этой психопатической реальности — это пойти и перевязать раны «врагу», как это сделал Пауль в романе «На Западном фронте без перемен» или выйти на Марши Мира, украсив волосы весенними цветами.

Это и будет лучшая память всех жертв этой бойни и всех других, будущих и бывших, позором которых бесконечно покрыл себя род людской в глазах Бога. Именно об этом замечательный, но не законченный фильм «Франц+Полина», который передал эти мысли неясно, намёками, скорее, атмосферой и чувствами, чем публицистической назидательностью.

Но закончить этот фильм должна сама Жизнь. И жизнь каждого из тех, кто посмотрел его, но как это произойдёт или произойдёт ли вообще? Что ж, иди и смотри.

9 из 10

Этот фильм Михаила Сегала способен произвести впечатление на тех, кто лишён штампованного восприятия Великой Отечественной войны, привитого, между прочим, и советскими фильмами, где все немцы показывались закоренелыми фашистами, врагами рода человеческого, а все партизаны и советские солдаты — милыми и хорошими ребятами. Высшая ценность фильма Сегала, пожалуй, в том и состоит, что при его просмотре приходит крамольная для кого-то мысль, что война обнажает всё худшее в человеке, и обе стороны (не только немцы) одинаково повинны перед человечеством за то, что попрали высочайшую ценность — жизнь человека. Чем, собственно, отличаются фашисты, сжигающие деревни, партизаны, убивающие своих за незначительные проступки, типичный советский мальчик в будёновке, мечтающий убить Франца только за то, что он немец (и это несмотря на то, что Франц помог его семье)? Немцы могут быть милыми и хорошими ребятами, вежливыми постояльцами, играть с деревенской ребятнёй, но поступит приказ, и немцы без жалости и сожаления сожгут деревню, где гостили, со всеми её жителями, а партизаны, не задумываясь, убьют своего человека, с которым они ещё час назад, возможно, пили и пели песни у костра, за досадную ошибку. Неумение прощать, неспособность к состраданию, навязанное советской идеологией штампованное представление, что все немцы — обязательно подонки, поклонники Гитлера (можно подумать наш Сталин чем-то лучше!) мешало и мешает при восприятии тех произведений, в центр которых поставлен человек. Он может быть даже немцем и не быть подонком, а может быть и жителем СССР (в то время Беларусь была частью единого целого) и быть бездушной военной машиной, мать родную и отца родного не пожалеющей во благо такого абстрактного понятия «родина» (сколько таких случаев было в Гражданскую войну!). А ещё приходит мысль, что истинную суть войны способен постичь только тот, кто тогда был ребёнком, как, например, Алесь Адамович, по чьему произведению и снят этот фильм.

Конечно, этот фильм насмотренные зрители сразу сопоставят с гениальным фильмом Элема Климова (тоже выросшего в войну), снятого по рассказам того же Адамовича, и сравнение будет далеко не в пользу фильма Сегала, не выстроившего материал по законам классической трагедии с обязательным катарсисом в конце. Однако в лучших своих сценах (потрясающе снятая сцена уничтожения прежде милыми офицерами СС деревни, в которой они гостили, с почти медитативной мелодией, которая воспринимается, безусловно, контрапунктно визуальному ряду, представляющему собой сцены пожарищ, деликатно показанная сцена смерти матери главной героини, на лице которой навек застыла маска внутренней опустошённости — самое страшное, что может принести человеку война и, наконец, финальная бойня) фильм молодого автора оправдывает сравнение с классической картиной Климова. Поэтому неудивительно, что эта честная, почти невербальная (фразы на ломаном русском языке разобрать непросто) драма получила столько наград и восторгов со стороны кинокритиков. Наградили, в частности, Светлану Иванову, потрясающе перевоплотившуюся в простую крестьянскую девушку, не очень-то и красивую по сравнению с самой актрисой, за лучший дебют (хотя это для неё отнюдь не первая роль в кино и вообще в военной драме). И ещё фильм Михаила Сегала является подлинным визуальным искусством кино, возвращающий нас в эпоху чистого кино — немого кинематографа. И вопреки многим другим военным фильмам (прежде всего советским), застилающим всё экранное время бескрайней болтовнёй, в этой картине минимум слов и максимум действия. Вместо спасающего многих постановщиков фильмов о войне красивого и умного литературного текста, Михаил Сегал использует чисто кинематографические средства, наглядно демонстрируя образы смерти, хаоса, бесчеловечности, отчаяния и горя, да и просто экзистенциального ужаса в период войны (этому способствует и пониженная цветность плёнки), как на полотнах великих экспрессионистов.

Жаль, что Михаил Сегал свой второй фильм (короткометражный) снял только через 5 лет.

Текст 2010 года, со старого профиля

7 из 10