Малышка зомби

Зомби в кино настолько частое явление, что даже самые преданные фанаты порядком от них подустали. Однако, когда тема полностью исчерпана и новых идей больше нет, остаётся один проверенный приём — вернуться в самое начало. Обнуление сроков, перезапуск серий, изучение архаики — всё это продлевает жизнь, казалось бы, умирающих структур. Особенно эффективно это сработало в отношении полумёртвых африканских рабов, связанных с культом вуду, более известных как зомби. Из-за культурной апроприации образа зомби массовым кинематографом некоторые могли забыть корни этого понятия.

Авторам «Малышки зомби» удалось убить сразу двух зайцев, — снять авторское кино про настоящих зомби, и отлично вписать фильм в актуальную повестку. Последнее должно было стать минусом фильма, ведь кроме зомби всем давно надоели нарочитые попытки западных киноделов быть «своими» в прогрессивной тусовке. Однако в случае «Малышки зомби» всё иначе. Здесь иная культура филигранно интегрирована в нить повествования. Без перегибов и неловкостей гаитянский культ показан вместе с современной европейской действительностью. Взаимодействие разных культур происходит посредством общения гаитянской девочки Мелиссы с новыми школьными подругами в стенах французской школы.

В фильме нет пресловутого самобичевания белых перед чёрными, взаимной ненависти и угнетения. Зато есть желание понять чужую культуру. Показана опасность неосторожного обращения к древнему культу. Страх же является следствием непонимания культурных особенностей «других». Всё это делает «Малышку зомби» образцовым фильмом для тех, кто пытается снимать актуальное кино, стараясь при этом не дискредитировать самого себя и заложенные в фильм идеи.

1962 г., Гаити. Человек по имени Клервиус Нарцисс становится жертвой злых интриг и его превращают в зомби. 2019 г., Франция. Фанни, ученица закрытой школы для лауреатов ордена Почётного легиона, находит себе новую подружку Мелиссу, выжившую на Гаити после землетрясения в 2010 году. Приняв её в свой тайный кружок любителей современной литературы, Фанни узнаёт о необычном для европейцев прошлом семьи Мелиссы, связанным с вуду, и решает этим воспользоваться для личных нужд.

Зомбификация вновь захлестнула кинематограф, когда даже Дэвид Финчер и Джим Джармуш не гнушаются прокатиться на аттракционе бездумных поедателей плоти, ассоциирующихся как-то с людом по другую сторону экрана с ведром кукурузы. Но Бертран Бонелло тут ни при чём. Он один из тех редких режиссёров, что обратился к зомби реальным — гаитянским, и частично рассказывает о самом известном зомби Клервиусе Нарциссе, заживо похороненном, а затем похищенным в рабство, сдобренное голодом, палками и дурманным зельем. Эта часть истории, снятая на натуре Гаити, подобно «Заме» Мартель завораживает своей неторопливой аутентичностью и погружением в древние негритянские ритуалы не хуже «Змея и радуги» Уэса Крэйвена. Другая же линия обращается к современности и потенциальным потомкам колонизаторов Гаити, кругу школьниц, которые в лице эмигрировавшей во Францию Мелиссы (+ её тёти, которая в общем-то и является пресловутым ребёнком зомби), можно сказать, сталкиваются с межкультурным прошлым и древними традициями, неосознанно наследуемыми Мелиссой (звериный рык по ночам). Зомби у Бонелло равно ассоциируются с историей и памятью о рабстве и колониализме, а дополнительную глубину автор вкладывает в понятие, рифмуя зомбификацию с одержимостью неразделённой любви и желанием подчинить своей воле фривольную половинку. В фильме это выливается в натуралистичный ритуал своеобразного экзорцизма. «Ребёнок зомби» это не очень-то ужасы, на самом деле, но захватывающая и зрелищная попытка пропустить переэксплуатированный образ через собственные корни.

7 из 10

В парижском элитном лицее для девочек появляется темнокожая гаитянка Мелисса. Ее родственники связаны с культом вуду, и сама она, в общем, немного не от мира сего. Несмотря на это, Фанни, главная героиня, быстро находит общий язык с новенькой, еще не предполагая, что ее ждет впереди, ведь, не стоит забывать, что voodoo, who-do-what-you-don`t-dare-do people.

Бертран Бонелло — трикстер, плохо вписывающийся в придуманные и лелеемые критиками типологии и прокрустовы ложе кинотечений. Определение жанровой принадлежности его фильмов, — занятие неблагодарное. При кажущейся внешней простоте, они существуют по своим прихотливым внутренним законам, красота их ускользающая и непостоянная.

«Малышка зомби», новая работа 51-летнего француза, в этом смысле не исключение. С большой долей условности ее можно отнести к драме взросления, аранжированной мистическими и (нео)колониальными коннотациями.

Две главные героини — дети разных, в чем-то прямо противоположных цивилизаций несмотря на то, что живут и обучаются вместе. Фанни, продукт европейских ценностей — свобода, равенство, братство, либерализм и набор прочих красивых слов, давно утративших значение и озвучиваемых преподавателем на лекции. Мелисса на просьбу рассказать что-то личное, цитирует «Капитана зомби» Депестра: «мир белых, слушай, как мой голос зомби славит наших умерших». Бонелло, любящий кино в меру социальное, сополагает эти два мира, чтобы переосмыслить принятую европейскими интеллектуалами за норму метанойю (см. например «Нет, или Тщетная слава командования» ди Оливейры) по поводу колониального прошлого (Гаити, откуда родом Мелисса, получила независимость от Франции в 1804 году): на новом историческом витке эти цивилизационные модели в лице наших героинь взаимно притягивают и проникают друг в друга.

Мелисса пытается адаптироваться в новом для себя мире белых девушек из аристократических семей. В свою очередь, Фанни и ее одноклассниц, притягивает неведомая и жутковатая сила древних ритуалов и верований, которые олицетворяет их новая подруга. И еще не известно, кто в ком будет больше нуждаться, и кто от кого зависим.

Француз фиксирует мультикультурный облик современного ему французского общества, который в концентрированном виде предстает в хрестоматийной для постановщика сцене коллективного музыкального транса (вспомните «Ноктюраму»): нестройные девичьи голоса дружно зачитывают «N. J Respect R» вслед за конголезским рэппером Damso, хотя им, вроде как, больше приличествует разучиваемая в лицее рождественская баллада Silent Night, Holly Night.

Бонелло не был бы собой, если бы рассказывал только историю взросления или размышлял лишь по поводу исторических корней своей страны. Он чувствует себя наиболее комфортно там, где разные ипостаси одной истории пересекаются, преломляются и взаимно трансформируются. «Малышка зомби» фильм на стыке социального кино и сновидческого транса, метафизики смерти и материализма бытия, искусно сплетенный магический реализм и девичьи грезы, столь типичные для coming of age тематики. В новой картине постановщику вполне пригодился опыт анализа тем молодежной субкультуры («Ноктюрама») и закрытого женского социума («Дом терпимости»), — он тонко чувствует исследуемую субстанцию и довольно точно расставляет акценты.

Лента полна фирменных бонеллоизмов. Рассказывая, по сути, две взаимосвязанные истории, постановщик отказывается от успешно апробированной им двухактной структуры некоторых прежних фильмов (например, в «Тирезии», или уже упоминавшейся «Ноктюраме» он свайпил развитие фабулы в кардинально ином направлении примерно на середине хронометража), но виртуозно использует свое другое «смертельное оружие» — монтаж, который давно стал его визитной карточкой. Используя параллельные и дистанционные монтажные секвенции, он равно успешно сталкивает удаленные во времени события в неожиданных пластических сочетаниях (Клервиус Нарцисс, главный герой первой сюжетной линии, иногда кажется просто «забредает» на территорию современности) и напротив, размыкает в хронометраже фильма одновременно происходящие вещи и обстоятельства (разговор Мелиссы с тетей по телефону). Другие обсессии — смелое музыкальное сопровождение, повторы («Повторение — это форма изменения» цитирует режиссер Брайана Ино), визуальные эмфазы, сценарные твисты («я всегда стараюсь придумать, чем бы удивить зрителей»), рапид, полиэкран — тоже в наличии.

В итоге, «Малышка зомби» — плоть от плоти классический Бонелло, баюкающий не всегда понятной геометрией, полный образов, рождающих у зрителя непокой, интертекстуальный, неспешный, иллюзорный, нетривиально переплавляющий реальность и выдумку, ускользающий от однозначной трактовки (например, не являются ли события, отраженные на экране, всего лишь плодом воображения главной героини, переживающей пубертатный период и личную драму). Француз снова избегает лобового посыла и предлагает зрителю самому найти свой собственный месседж: чрезмерность доказательств вредит истине.

МАЛЫШКА ЗОМБИ» в прокате.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: держитесь подальше!

ОТЗЫВ: Народ Гаити угнетаем белой расой. Народ Гаити эксплуатируют на плантациях. Народ Гаити пострадал от землетрясения и от диктатора Дювалье. Белая раса в бесконечном долгу у всех когда-либо угнетаемых. Религия народа Гаити — вуду.

«Малышка зомби» — это не художественный фильм в обычном смысле. Этот «продукт» больше смахивает на нечто «игровое документальное». В тяжёлом прошлом афрогаитянцы ползали по экрану, как сонные мухи, вероятно, под воздействием местных одурманивающих снадобий. Ни мёртвые, ни живые. Вроде зомби. В наши дни внучка одного из них учится во Франции в специализированном лицее для девочек. Школьницы тоже ползают по экрану как сонные мухи, причём без видимых причин. Сходу можно смело разрушить надежды зрителей на развитие этих двух тем. Никакого более менее любопытного сюжета, связанного с колдовством вуду, в фильме нет. Также нет никакого особенного сюжета, связанного с тесной дружбой между девочками в том лицее. Хотя на Каннском кинофестивале фильм даже номинировался на приз «За развитие ЛГБТ темы в кино». Также на экране отсутствует то, что может создать рейтинг 18+. Разве только элементы ритуала вуду, который не приводит ни к какому вменяемому развитию сюжета.

ВЕРДИКТ: Есть вопрос к работникам кинопроката: зачем сиё «произведение» попало на экраны кинотеатров, хотя оно вряд ли достойно даже единичного спецпоказа для искателей экзотики? Правда, вспоминается факт, что в Европе существуют специальные гранты для кинотеатров, которые показывают «особенные» фильмы. Затрагивающие некие «значительные» по мнению грантодателей темы. Это единственное разумное объяснение попадания «Малышки зомби» в кинопрокат.

Зрительский отзыв из Фэйсбука: «модный тренд: сними ерунду с глубокомысленным видом, не забудь упомянуть африканцев, лгбт, булинг и рабство, и все будет «в шоколаде» для автора, и в коричневой субстанции (но не в шоколаде) для зрителей…»