Поцелуй

благие намерения
Роман «Нетерпение сердца» написан Стефаном Цвейгом три четвери века назад. Но время выкидывает иногда странные фокусы. Ряд сюжетных линий оказался квазисовременными для 20-х годов века 21-го века. Обещания, данные из жалости, легкие обманы, рожденные милосердием, увечье, как инструмент для достижения своих целей – все это в годы публикации романа словом « абьюзерство » еще не именовалось. А теперь в центре внимания всего мирового сообщества.

Какие прекрасные люди жили в 1914 году в Германии, как в романе, или в Дании, как в фильме! Благородные офицеры, прекрасные дамы, любящие отцы. Все тонкие, интеллигентные, честные, отзывчивые. Эпоха начала 20-го века – это вообще конек датского режиссера Билли Аугуста. Эффект насыщенных красок, подсвеченных ясным, но не жестким солнцем – датское ноу-хау. Царство насыщенных кремового, голубого, малахитово – зеленого, малинового цветов, которое не выглядит взбесившимися тропическими леденцами, а пребывает в вековечном гармоничном покое. Казармы, лошади, замок аристократов, пруды и речки, мосты, сады, военные мундиры и вечерние наряды – в этом режиссер с операторами мастера высочайшего класса. И на фоне этой пасторали при благороднейших героях в тишине и умиротворении творится трагедия, которая ведет к двум смертям.

Лейтенант – кавалерист Антон обязан восстановить честь семьи. Хозяин замка по соседству – граф Левенскольд думает только о том, как исправить собственную ошибку, приведшую к тому, что дочь оказалась прикованной к креслу. Дочь Эдит, как и положено девушке ее возраста, пребывает в любовном томлении. Сослуживцы Антона рассуждают о том, что надвигается война, а еще стараются соблюсти неписанный кодекс чести: что положено делать офицеру в свободное от службы время, а что позорно. Пасторальная картинка, где все действуют из самых лучших побуждений. Но этими поступками выстлана дорога в ад. И не только в ад войны.

Граф подарил дочери лошадь. А она возьми, да и упади с нее, сломав позвоночник. Лейтенант сочувствует бедняжке, и это сочувствие оборачивается обещаниями и обязательствами. Девушка - инвалид и не вольна в движениях, зато свободна в делах и поступках. Особенно в той части, где можно использовать свою инвалидность как артиллерийское орудие. Правда, бьет оно не в сердце мужчины, его цель – честь и долг. В армии свои представления о чести и долге, вразрез идущие с дамскими понятиями. Медленно и неуклонно, тихо и почти незаметно петля, сотканная из доброты, сочувствия и долга, начинает затягиваться. Чем не современный сюжет для истории про абьюзеров и жертв, да еще и с кульбитами в разные стороны, где абьюзер и жертва меняются местами.

Между тем, «Поцелуй» производит впечатление архаичное и немодное. Это, наверное, здорово. Во время, когда ценится эпатаж и громкость, Аугуст снял фильм без программных заявлений и громких обобщений. Частная история про то, что все хотели как лучше, а получилось как всегда. Больше того, перенеся действие романа из Германии в Данию, Аугуст лишился еще одной тонкой параллели: в романе первая мировая война стала следствием не только мировых социально – экономических противоречий, но и результатом кризиса понятийных моральных понятий. Датский офицер – все-таки не офицер немецкий. Его родина в Первой мировой была на обочине процесса. Для него война – это частная возможность положить конец морально – этическим обязательствам, противоречивым, запутанным, с двойным дном.

Билли Аугуст снял добротную, костюмную, частную историю для любителей ретро. Причем, не только воссозданного в кадре, но и с применением уже вышедших из моды приемов кинорассказа. Такое сейчас не носят – почти единодушный вердикт премьерной публики. Зрители, которые не ходят на премьеры, наверное оценят неспешный ритм, тщательность в воссоздании примет эпохи, оценят красоты платьев, автомобилей, замков. Если именно это входило в благие намерения режиссера, то у него все получилось. Как всегда, тщательно и со вкусом. Негромко и вполголоса.