Сфера колдовства

Сказочница Памела Трэверс в одной своей известной книге писала, что все люди в раннем детстве понимали, о чём говорят ветер, солнечные лучи, звери и растения, — но выросли и потеряли этот дар. Натуралисты Клод Нюридзани и Мари Перенну в 2011-ом году рассказали публике историю о том, что язык окружающего многоголосья можно распознать и спустя много времени после того, как у вас прорезались зубы, — нужно лишь уметь слушать и видеть. Историю об одиноком молчаливом мальчике, для которого заросший лесной пруд стал за короткое время каникул несравнимо более родным и понятным миром, чем погрязшее в прагматической глухоте общество взрослых и подражающих им подростков. Историю под названием «Ключ к полям».

Нарративная часть картины — это детские воспоминания лирического героя, чей мягкий, обволакивающий голос сопровождает зрителя на протяжении всего фильма. Весна, загородное уединение, прогулки по стрекочущему лесу, созерцание спрятанного в чаще водоёма, осознание своего сродства с природой, едва успевшее начаться знакомство с то ли девочкой, то ли виденьем… Внимание сосредоточено не на событиях, которых здесь почти нет, но на мельчайших деталях наблюдений и переживаний: рассказчик подробно описывает, что он чувствовал, изучая танец водомерок, каким был обдувавший его ветер, как пахла влажная земля… При этом главные герои не произносят ни слова, что лишь усиливает литературность произведения, очень близкого по духу прустовской эпопее «В поисках утраченного времени». Да и сами авторы не стесняются прямых аллюзий на классика, называя свою малолетнюю нимфу «Ирис» — в честь цветка, что был у великого модерниста одним из символов отроческой влюблённости.

Однако заметно большее время уделено тому, чему Нюридзани и Перенну посвятили все сорок с лишним лет своей совместной жизни, — демонстрации необыкновенного мира живых существ, обитающих в пруду и вокруг него. Некогда произведя революцию в кинодокументалистике своим «Микрокосмосом», режиссёры продолжают смаковать бытовые тайны насекомых и соседствующих с ними земноводных. При этом съёмки нельзя назвать в полной мере документальными: создавая, по собственному выражению, «природную сказку», французы смело преобразовывают естественные декорации, превращая и без того впечатляющие сцены в завораживающее волшебное действо. Это желание в чём-то искусственно усилить магию природного реализма (не зря название фильма заимствовано у картины Рене Магритта) рождается из их стремления приобщить зрителя не только к тому, что сами постановщики видят в этом крошечном универсуме, но и к тому, КАК они это видят, что при этом чувствуют и что это для них значит.

«Ключ к полям» вполне мог бы стать вехой в современном кинематографе: слияние трогательной (и отчасти автобиографичной) художественной фабулы и уникального научно-популярного материала в перспективе было способно повторить и даже превзойти успех схожих проектов вроде «Рождённой свободной» Хилла-Макгоуна или «Медведя» Жан-Жака Анно. Но проблема в том, что слияния, увы, не получилось. Даже завораживающая музыка Брюно Куле не в силах сохранить динамику эмоций при переходе от перипетий жизни взрослеющего юнната к затяжному статичному кадру со спаривающимися лягушками. Кроме того, сцены с жителями водоёма фактически не связаны между собой — и отсутствие у них единой фабулы окончательно рушит цельность повествования. К этой асимметрии добавляется спорное авторское решение сопроводить действия микроперсонажей звуками из человеческой среды — цирковыми барабанами, звоном мечей, аплодисментами… Это, конечно, добавляет эпизодам легковесной комичности, вот только она не кажется уместной на фоне глубокой и во многом драматичной сюжетной линии о воспитании чувств.

Создаётся ощущение, что для Нюридзани и Перенну главное в фильме — это вовсе не нравственная эволюция паренька, произошедшая благодаря знакомству с чудесами, что скрыты от невооружённого глаза и заскорузлой души. Главное — создать очередной «Микрокосмос», вдоволь натешившись съёмками своих любимых букашек. Что ж, наверное, нет ничего удивительного в том, что паре энтомологов не особенно интересен мир людей, который они столь бестактно «разбавляют» жуками и рептилиями. Жаль лишь, что они тем самым в чём-то уподобляются пресловутым «взрослым», ими же и высмеиваемым: увлёкшись собственными архиважными занятиями, они забывают остановиться и заглянуть ребёнку в глаза, попытавшись всерьёз понять, что же тот хочет от окружающей действительности, которую он только-только начал по-настоящему познавать.

Фильм снят французскими режиссёрами-энтомологами Клодом Нуридзани и Мари Перену, которые некогда поразили мир своим «Микрокосмом».

В кино медленно, но верно происходит интеграция жанров и видов: «Сфера колдовства» синтезирует лирическую историю о детстве и воспитании чувств и то, что у нас долгое время называлось научно-популярным кино.

10-летний подросток приезжает на лето в деревню и отправляется гулять в окрестности, где вскоре находит заброшенный пруд, в котором якобы когда-то утонул козлёнок. Это место, из которого сложно выкачать какую-то выгоду, поэтому прагматичные взрослые, занятые добычей чего-то полезного для жизни, тут не появляются. Зато появляется девочка в красном платье, которая также приехала сюда на лето. Так и не поговорив ни разу, они оставляют друг другу красивые послания с помощью цветов и листьев, делая из них человечков и кораблики. Но главное удовольствие каждый находит в наблюдении за мелкой живностью, которая оккупировала заросший травой пруд.

За 15 лет до этого Нуридзани и Перену сняли «Микрокосм», продемонстрировав высший пилотаж технических навыков, поскольку с помощью макросъёмки сумели разглядеть то, что обычно остаётся недоступно человеческому глазу. На этот раз они пошли ещё дальше: решили показать маленьких обитателей подводного царства. Как и в случае с «Микрокосмом» на подготовку, съёмки и монтаж ушло несколько лет. И всё это только для того, чтобы иметь в итоге чуть больше часа чистого (если без титров) изображения.

Такое вот попустительство во времена, когда кино всё больше пытается выпендриваться исключительно с помощью компьютерной графики и спецэффектов. А эти французские биологи по старинке пытаются доказать и показать, что можно открывать неведомое, всего лишь наблюдая. Такое кино сегодня снимают только во Франции: в отличие от серийного научно-популярного производства ВВС, Discovery, Национального географического общества, французы не столь прагматичны и создают именно штучные, рукотворные работы. Поэтому за 20 лет Нуридзани и Перену сняли только три фильма: помимо упомянутых ещё «Генезис» (2004).

А эта история с мальчиком и девочкой на самом деле — личная история создателей, которые когда-то в 1950-е познакомились друг с другом на французском пленере и вот уже долгие годы работают вместе, занимаются биологией и снимают кино про то, что больше всего на свете любят. После «Сфера колдовства» становится понятно, почему именно в этой стране появился писатель Марсель Пруст или художник Клод Моне…

Для меня с некоторых пор куда большим поводом для «гордости» является вовсе не просмотр какого-нибудь сверхпопулярного блокбастера, который видели миллионы зрителей, а, как раз наоборот. Чем меньше зрителей посмотрело вместе со мной кино, тем «круче» я себя ощущаю. И есть такие фильмы, которые помимо меня видели считанные единицы. Но «Сфера колдовства» к таким уже не относится, поскольку её посмотрело уже больше трёх тысяч россиян. Можно даже сказать — землян, потому что больше ни в одной стране мира этот фильм не выходил на киноэкраны.

В детстве нам все кажется завораживающим, волшебным. Я совсем не ожидала, что сейчас меня способно заколдовать подобное творение — оно не отпускало до самых титров. Хочется сказать большое спасибо за этот фильм его создателям.

Не нужно лишних слов, чтобы чувствовать себя живым и видеть жизнь вокруг себя. Видеть такое на малюсеньком пруду, если сравнивать с масштабом всей планеты. Фильм сразу перекочевал в разряд любимых. При просмотре отдыхала душой, поэтому советую абсолютно всем!

Притягательное и чарующее зрелище!

Что ожидала увидеть: милый, добрый фильм про беззаботное французское детство.

Что увидела: вот уж не думала, что не только выдержу почти 1,5 часа копошащихся насекомых крупным планом, но и получу от этого, не абы какое, но все-таки удовольствие.

Честно говоря, я бы совсем не удивилась, если бы этот фильм сняли японцы, более того, как японское творение, «Сфера колдовства» смотрелась куда более органично. Но, как оказалось, французы тоже умеют «ловить» интересные мгновения из жизни окружающей нас и, в принципе, такой привычной природы.

Однако просто красивой картинки для художественного фильма недостаточно: нужно эту картинку еще и правильно подать. Поэтому, помимо, скажем прямо, документального видеоряда, нужна была еще и идея, которая объединила бы эти, никак между собой не связанные, и иногда (заметьте, иногда! Да, мне не нравится смотреть, как на экране 5 минут подряд копошатся головастики или бегают какие-то насекомые с мерзкими усиками… В свою защиту могу сказать, что лягушки мне понравились… эстетически малоприятные кадры в цельный и, желательно, лаконичный фильм.

И с этой самой подачей создатели фильма не прогадали. Окружающий мир, показанный через призму внутреннего мира предоставленного самому себе и такого одинокого ребенка, вызывает интерес и сопереживание. А вот тут мы подходим к главному минусу этого фильма: внутреннего мира ребенка было крайне мало, а вот насекомых и прочей несимпатичной живности — слишком много. Из-за этого фильм получился каким-то псевдо-документальным и разрозненным. Такое впечатление, что кто-то много времени и усилий потратил на макросъемку французской природы для Discovery, а из остатков, чтобы такие кадры не пропадали, решил сляпать сентиментальный фильмец.

В «Сфере колдовства» мне не хватило колдовства и душевности, хотя кому-то это кино может показаться новаторским, а симбиоз художественной и документальной составляющих вполне может стать предвестником нового этапа в развитии кинематографа.