Страсть не знает преград

Думаю многие, как и я, обратили внимание на творчество немки Марен Аде, после просмотра триумфально прошедшего по фестивалям и даже номинированного на Оскар «Тони Эрдманна».

Картина 2003 года отличается от последнего более драматичным и бытовым посылом, но схожа манерой съемки и психологизмом, о котором, как правило, все говорят.

Лето. Сардиния. Уже не совсем молодая пара, приезжают в дом родителей мужчины. Крис, архитектор, принципиален и готов провалить большой проект, лишь бы ничем не поступиться. Гити, немного сумасшедший менеджер рок-группы, любит Криса и совершенно непредсказуема. Прекрасный дом, море и солнце, чем не условия для романтики? Но нет, необходимость почти 24 часа в сутки проводить вдвоем, неспособность разговаривать друг с другом откровенно, да еще и встреча аж двух «идеальных» пар, ведут все предприятие к неминуемой катастрофе.

Фильм снят в нарочито простой манере, так что рассчитывать на фантастически красивые планы Сардинии особо не приходится, у нас в кадре в основном волосатые ноги и ягодицы, каждый пупырышек и залысина актеров, не идеальные, но настоящие тела.

Тем самым Аде смещает лупу повествования на отношения героев, и здесь, действительно есть, где разгуляться. Женщина подавляет мужчину, мужчина подавляет женщину, одна уступает, другой сдается, по итогам- оба жалкие. И любовь-то какая-то уродливая.

Как правило, «Страсть» называют фильмом феминистическим, но и здесь Аде, явно отдающая все симпатии взбалмошной Гити, предоставляет героине извиваться, просить, отчаиваться, унижаться выпрашивая у Криса суррогат чувств, который тот из себя выдавливает.

Герой же, очевидно представленный как тюфяк, хоть и одаренный, с каждой новой сценой фильма приобретает все более негативные и раздражающие черты: вот эгоистичность, вот самолюбие и воспаленное эго, вот слабость, а вот неспособность принимать решения. Мужчин Аде препарирует нещадно.

Но, если честно, симпатизировать в этом фильме не хочется никому, так как ситуации абсолютно жизненные, на них герои реагирую по-идиотски, но совершенно естественно, и все два часа зритель ждет- господи, когда же эти придурки разойдутся. Со стороны-то, умный зритель понимает, как губительна такая инфантильная, трусоватая связь.

Понятно, что в нормальном варианте фильм называется «Все остальные». Абстрактно, но вполне объяснимо. вот у нас пара, а вот пресловутые «все остальные», и для этих последних пара хочет быть хорошей, хочет нравится, вести себя прилично, потому что у тех «остальных» любовь, потому что другие всегда знают как нужно, потому что остальные выросли, а ты один остался вечным ребенком. И это неправильная позиция. Но будем честными, если не бить себя кулаком в грудь, то в той или иной степени мы зависим от мнения окружающих. Просто иногда делаем вид, что это и наше мнение.

В сухом остатке. у нас фильм о людях цепляющихся друг за друга, за свою выдуманную любовь, за иллюзию комфорта от нахождения в паре с кем-то, о людях не желающих решать что-то, а совершающих один нелепый поступок за другим. И их не жалко. Мы все такие.

Отсюда положительной рецензии у меня не выйдет. Но за волну возмущения, интересные наблюдения и «How can I tell you» от Сat Stevens в саундтреке я не могу поставить ниже, чем

7 из 10

< Лишь для того, чтобы на Кинопоиске не все отзывы были положительными.>

Двое решили проверить рай ли с милым(-ой) в шалаше и спрятались в доме на Сардинии от всех остальных. Им около 30 и они немножко кидалты — взрослые, не желающие отказываться от своих детских увлечений и черт личности -, немножко в шутку играют с гендерными ролями. Правда, и без этого бросается в глаза распространенная ныне гендерная инверсия: мягкий и покладистый мужчина, почти смазливый, заботящийся о своей внешности; и твердая, уверенная в себе женщина, даже и не пытающаяся пользоваться косметикой. Получился «гендерный фильм-катастрофа», как очень хорошо пишет Евгений Майзель (гуглите).

Однако, в фильме лишь фиксируется явление. Герои дурачатся, ссорятся (но причины нам не ясны), мирятся, испытывают неуверенность, когда нужно следовать общественным правилам и потому на людях ведут себя глупо и по конформистски, снова ссорятся и т. д. Зрителю предлагается послушно наблюдать за сменой их настроений, но никаких попыток осмыслить происходящее в фильме нет. Какое место они занимают в обществе и как это влияет на их отношения? Если они свели контакты с внешним миром до минимума, это же вовсе не значит, что общество не оказывает на них давления. У них нет прошлого — кроме, разве что, не самой симпатичной стеснительности за своих родителей -, ничего не понятно про их будущее.

Сравним с классикой. Антониони «Фотоувеличение» и Годар «Безумный пьеро» сняли давно-давно, совсем не про наше поколение, как Марен Аде. Там нет фокуса на всей этой мелочной, кропотливой возни помешанных на собственной субъективности людей, которые почувствовали, что что-то в отношениях пошло не так, да ничего менять или, хотя бы, размышлять об этом, не хотят. Зато там есть попытка посмотреть с расстояния на человека, который живет своей успешной частной жизнь вдали от общества, и пару, которая пробует что-то в жизни и отношениях поменять. И получилось-то у классиков ого-го как. Что тогда фильмы имели огромный успех у публики — значит, режиссеры нашли то, что отзывается в сердцах других людей -, что сейчас очень даже смотрятся. А «Все остальные» (переводчики чего-то намудрили с названием) даже в самой Германии в прокате провалился.

Похоже, на Берлинале приз жюри женщине-режиссеру дали вместе с Femina-Film Prize главной героини. Решили поддержать режиссера за прогрессивность, не боязнь заявлять в фильме гендерную проблематику. Вот только, проблематика это не разработана никак. А то, что тема фильма укладывается в социально одобряемые рамки, совсем не повод тратить на него 2 часа своей жизни.

4 из 10

«Истинная сущность любви состоит в том, чтобы отказаться от сознания самого себя, забыть себя в другом «я» и, однако, в этом же исчезновении и забвении впервые обрести самого себя и обладать самим собою». Гегель.

Даже не знаю, про страсть ли этот фильм, про любовь ли… Он сложный и многомерный, много в нем сторон (редкость сегодня большая), и, понятное дело, когда их много, достаешь прежде свои смыслы, открываешь свои дверцы да футлярчики. Я вот посмотрела «Страсть не знает границ» (Гран-при жюри Берлинского кинофестиваля-2009, Серебряный Медведь за лучшую женскую роль) как продолжение «Страх съедать душу» Фасбиндера и «Дороги перемен» Мендеса. Только если начинать сопоставления, можно шибко утомиться на этой ниве, потому что очень много напоминаний и о других есть, особливо о тех, кто душу и тело двоих (пары) резать по живому любит (Бергман, Антониони, Триер, Шаброль, Трюффо). Но спасает дело то, что режет женская рука, жалея и не до конца.

Марен Эд смотрит на любовь с яростью Цветаевой. А у той она часто объявлялась преступлением: двух перед миром / Богом, его против нее, ее против него… Источник преступления — максимально обнаженное, до предела открытое, не таящееся и все на своем пути сокрушающее, как взрыв, НАСТОЯЩЕЕ. «Как мы вероломны, то есть — как сами себе верны» — и у Марен, и у Марины слышится.

Любовь пробуждает для жизни без масок, личин, поз. «Любовь, — как писал Эпштейн, — это редкая и опасная профессия: быть не космонавтом, не альпинистом, не разведчиком, а самим собой». В любви взбираешься на максимальную точку, пик, вершину себя, такого себя, каким был Им задуман; достигаешь кульминации своих «образа и подобия». А коль взобрался на эту вершину — и любимого (-ую), и себя таким уже очищенным от шелухи, цельным, чистым увидел, любая капелька ненастоящего становится смертельной, убийственной, как скука в чуде.

В любовь Бригитты ложь не проникает, а правда души обнажена и не стыдится себя, обнаженки своей не чувствует. И зубы ее стиснуты, и губы постоянно сжаты бешеной жаждой крикнуть: опомнись, любимый, швырни ненастоящее прочь, выброси его, любимый! Но Крис — как все остальные: половинчатость, нецельность, мелкость, нежелание быть собой до предела, до снятия кожи, наоборот, весь — сплошные футлярчики (вечные украшения этого мира). Каждый ненастоящий жест Криса для Гитти — удар смертельный. Даже мелочь — поддельная улыбка жене друга, «в гости» напоказ, опрятная светская беседа, корректный анекдот, намеренный комплимент…

У Розанова в «Случае в деревне» есть странная мысль: «Я могу не иметь совершенной правды в поступках своих, в отношениях к людям: но не иметь совершенной правды в святая святых своей души? Это было бы ужасно!». И все мы часто так порезаны: на для всех остальных и для себя. Бригитта не может принять, что с ней он один, с другими — другой. Что с ней он не весь, и в свою святая святых ее до конца не пускает. Что носит маски даже внутри. Что не выбрал среди них и не понял своего настоящего лица. Неужто она такой воин чести? Чудо честности? Юродивая простоты, расточающая откровения направо и налево в виде истерик, слез, обмороков и прыжков из окна?

Думаю, в его полужизни и полуправде, полуоткрытости, полуулыбке ей видится ответ — не любит. Не любит, не потому что не стал совершенством ради нее, нет, проще. Потому что не смог стать собой. Любовь же от несебя лечит. Она и есть та самая розановская «совершенная правда», святая святых души открывшейся и цельной.

Вот откуда в фильме этот утрированный эффект: Гитти — по-ту-сторонняя (совершенная правда ее души — для остальных, для себя, для него одинакова), Крис — по-сю-сторонний. И малодушно хочется занять его сторону. Ведь он НОРМАльный человек, а она гиперманьячка, дура, даже не пытающаяся симулировать вменяемость, истеричка с размахом. Но не будем искушаться простотой выбора и ответа, как и верить, что их обоюдный смех в финале — отысканный компромисс.

Вырваться через узкую форточку компромисса в бесконечность (по-ту-сторонность) любви нельзя. Т. е. можно, но бросив крылья.

Сложно вообще понять, что изначально связывало двух таких разных людей, как Гитти и Крис, однако нам не дано узнать — мы видим их уже в апогее их разногласий, когда тишина и одиночество в старом доме на Сардинии обостряет их противоречия и постоянно сталкивает лбами.

Весь фильм герои пытаются доказать себе и друг другу, что они все же любят, что не могут жить один без другого. В отчаянной попытке проверить привязанность Гитти даже прикидывается мертвой. Но подсознательно каждый из них еще в момент знакомства понял, что ему/ей нужен другой человек. Можно было бы измениться, но это трудно и в принципе не очень-то хочется.

Не хочет становиться более покладистой упрямая и прямолинейная Гитти, которая всегда имеет свое мнение и громко высказывает его, независимо от обстоятельств. Она хочет говорить, говорить о чувствах, о том, что не так, о том, что не нравится:

-Ты меня ненавидишь? Тогда скажи «Я тебя ненавижу».
-Я тебя ненавижу.
-А теперь выстрели в меня!

Не может также стать увереннее мятущийся, сомневающийся неудачник Крис, имеющий талант и светлые мысли, но страдающий от недостатка смелости, чтобы претворить их в жизнь. Он прогибается под напором обстоятельств, сдается, не в состоянии отстоять свое мнение. Услышав об этом от подруги, он еще больше замыкается в себе, не в силах даже признать эту правду.

Так что же все еще держит их вместе? Наверно, невероятно притягательная сила противоположности, желание понять непонятное в другом человеке, искренность обоих в том, какие они есть, и стремление все-таки найти взаимопонимание несмотря ни на что. Это делает их отношения честными и настоящими, а все остальные, с их детьми, лодками и т. п. — все нормальные пары, такие правильные, кажутся безмерно скучными и серыми.

Не всем же быть нормальными, в конце концов? Возможно, такими и должны быть настоящие искренние отношения, в которых мы способны измениться к лучшему.

Фильм очень медленный, созерцательный — это как будто кусок вашей жизни с приготовлением ужина, походом по магазинам, прогулкой к морю. В нем вы не найдете особой динамики в сюжете и сильной драмы в отношениях героев. Я даже устала после просмотра, как будто прожила целое лето в этом доме в Италии, наблюдая за жизнью не совсем счастливой пары. Это кино для вдумчивого зрителя, тут есть над чем поразмышлять, оно немного скучное, сложное, противоречивое — как сама жизнь. Кино о том, как сложно остаться наедине друг с другом и с недостатками каждого. Конец неоднозначен: что со всем этим делать, как справиться с ситуацией и найти взаимопонимание-тут каждый решает для себя сам

7 из 10