Большая волна

Поляк-парикмахер Кароль разводится с женой-француженкой Доминик, оставшись не только без неё, но и без средств к существованию. Перебравшись из Парижа в Варшаву, он вынашивает план мести… И даже реализует его, но есть одна проблема — он всё равно любит жену.

Это второй фильм великолепной трилогии последнего из великих польских режиссёров. Сейчас он смотрится ещё интереснее, потому что Кесьлевского ещё интересует загадка отношений мужчины и женщины. И, конечно, хоть в фильме в основном в кадре мужчины, загадка эта касается женщины и ее безграничной власти над носителями брюк. Почему сегодня вдруг объявлен конкурс на замещение ею должности мужика в социуме, глядя на Белый цвет, решительно непонятно. Аж лёгкая ностальгия пробирает на фоне MeToo, гомосексуальных и трансгендерных фильмов дня сегодняшнего. И даже кажется, что концепция белого как цвета равенства подвергается режиссёром серьезному сомнению. И власть отнюдь не в руках мужчин…

Однако ж, в отличие от Синего, жанр и интонация изменились — все сказанное вытекает из трагикомичной фабулы и противоречивой иронии над персонажами — особенно над Каролем.

А ещё прибавились исторический фон и национальные особенности. Это, конечно, не балабановский Брат, но постсоциалистический контекст все равно контрастирует с буржуазной средой Парижа, а сентиментальная славянская натура (человеческая и даже сугубо географическая — Варшава делает и Доминик другой, не говоря о Кароле) слегка противопоставляется рациональной европейской (а, может, просто женской) жестокости… Правда, на уровень обличения Кесьлевский не переходит. Он будто бы пишет на белый лист (фильм снят в слегка тусклой, туманно-холодной гамме) свою историю Польши — в отношениях его мужа и жены скрывается тяга к цивилизации и первозданная страсть и преклонение перед красотой поляка.

История Миколая подчеркивает эту новую главу жизни после смерти…

Пока ты рядом, я ничего не буду делать с нашими проблемами, но стоит только тебе уйти, я стану супер героем, локально переверну свой и твой мир в эпоху глобального переворота и завоюю тебя вновь, пусть даже мне придется умереть. Вот и весь фильм в одном предложении о нескладном, ранимом, предприимчивом и пылком польском парикмахере Кароле Кароле.

Немного горькая, ироничная и поучительная история о муках любви и мужской природе, вторая в цикле из трех цветов и предпоследняя история, рассказанная в своей жизни талантливым польским режиссером Кшиштофом Кисьлевским.

Режиссер раскрывает природу мужчины, как охотника и добытчика, показывает последствия потери им своей роли в паре, процесс обретения мужественности.

В фильме с одной стороны мы видим эволюцию мужской любви от влюбленности и трепета перед прекрасной женщиной, как перед божеством, потерю себя в отношениях и далее долгий, болезненный процесс перестройки личности, формирования зрелого и независимого от поведения и ожиданий женщины чувства.

Женщину-феминистку с другой стороны, принимающую решения, доминирующую, мстящую и несчастную в этой роли, а затем ее переход к принятию своего мужчины, его ведущей роли и доверию, вместе с которыми приходит женское счастье.

Иногда, чтобы семья могла состояться, она должна умереть, а затем, как феникс воскреснуть из пепла. И ничто не помогает процессу воскрешения так, как родная земля, на которую этот пепел горечи человек приносит, чтобы развеять.

Конец синего и белого фильма мы увидим в красном, так что не стоит огорчаться некой недосказанности этой части.

6 из 10

Польский режиссер Кшиштоф Кесьлёвский снял мировую трилогию под названием «Три цвета». Данное кино является вторым в трилогии. После ошеломительного успеха «Три цвета: Синий» сразу же выходит «Три цвета: Белый». Если же жанр первого фильма глубокая драма, то второй набирает уже драму с иронией. Но смысл и философия остаются теми же. Во всех случаях рассматривается главная тема любви и ее потери.

В этой истории мы видим польского парикмахера, с которым развелась жена, и он остался совсем один в Париже без денег и паспорта. Случайная встреча с соплеменником из Польши меняет все в его жизни. Герой невероятным способом отправляется домой через границу. Дома в Польше он начинает свой план, чтобы отомстить бывшей жене. Зарабатывая деньги темными способами, он все ближе и ближе идет к своей цели, но вот только любовь к бывшей жене не проходит…

Режиссеру трилогии хочется сказать спасибо за это чудо и светлая ему память. Он был очень талантливый и дальновидный человек. Его трилогия получилась настолько необычна и любима, что ее нужно обязательно посмотреть каждому. Моя любимая часть третья «Три цвета: Красный». Этот фильм я безумно люблю. «Синий» также восхитителен и глубочайший фильм. Если сравнивать те два фильма, то они больше похожи. В «Три цвета: Белом» все немного иначе. Эта кинокартина полна других красок, в ней проглядывается ирония и комичность.

Если в первом и третьем фильме героини женщины, но здесь мужчина. И этот герой далеко не заурядная личность. Вся его жизнь — это любимая женщина, которую он не может удовлетворить. И опять же здесь прослеживается ирония, но для него, конечно, драма. Он так старательно идет к своей мечте, и со временем кардинально меняется.

Надо отметить, что ранее мне неизвестный актер Збигнев Замаховский сыграл отлично. В его глазах столько отчаяния и доброты, столько драмы и комедии. Режиссер не ошибся с выбором актера на главную роль. Сцену с чемоданом я, наверное, никогда не забуду. Она смотрится просто невероятно. Женская роль досталась Жюли Дельпи. Ей идут роли холодных героинь, также отрицательных персонажей или роковых женщин. Цвет белого, разумеется, преобладает в фильме и ставит зрителя в некую гипнотическую атмосферу.

«Три цвета: Белый» — детективная трагикомедия 1993 года. Данный подарок от Кшиштофа Кесьлёвского для всех ценителей хорошего, необычного кино на все времена.

Известно, что «классическая теория» позиционирует белый как сумму всех прочих цветов спектра, которые выявляются при прохождении его сквозь призму. Так же и фильм «Три цвета: белый» предстает перед знакомыми с творчеством Кесьлевского (К.) суммой его прочих творений. Об этом говорит не только присутствие на главных ролях неоднократно работавших с К. актеров, но и сама история, во многом повторяющая сюжет «Декалога».

Но на этот раз она предстает в расширенном и углубленном варианте. В первую очередь в ней дополнительно появляется политическая подоплека, как бы обрамляющая собой историю любви между поляком и француженкой (вступление Польши в ЕС, и становление в ней капитализма раскрыто в фильме подробнейшим образом), будто списанную со страниц какого-нибудь авантюрного любовного романа конца XIX века.

Судите сами (внимание, спойлеры). Небогатый поляк Карол, работающий парикмахером, женится в Париже на бесконечно красивой француженке Доминик. Но, почти сразу после женитьбы, у него резко пропадает сексуальное влечение к этому прекрасному созданию (камера намеренно вырывает ее красоту крупными планами, очерчивая ее мягкими световыми контурами и т. д.). Жена в ярости. Она подает в суд, буквально раздевая Карола до гола в чужой стране, отчего он вынужден нелегально бежать в Польшу («Наконец-то я дома» — говорит, вылезший из чемодана, избитый до полусмерти носильщиками, герой, наблюдая огромную кучу мусора). Тогда он придумывает хитроумный план, дабы вновь вернуть былые чувства. Сколотив огромное состояние и составив завещание на имя бывшей жены, он… умирает. Конечно фиктивно. И на этот раз является Доминик уже в образе призрака, с которым, очевидно, она испытает, то что хочет (в отличие от «Синего», здесь экран загорается белым лишь раз — в момент ее оргазма). А наутро, когда Карол вновь растворяется в тумане небытия, в дверь ее номера стучится полиция… с уликами, подтверждающими ее причастность к смерти мужа.

Несмотря на кажущуюся мрачность истории, это чуть ли единственный фильм К., в котором присутствует комический оттенок. Персонаж Карола намеренно выглядит несколько карикатурным из-за своей гипертрофированной, выходящей за всякие рамки любви к Доминик (что также отсылает нас к эпохе Романтизма). Но что же это за любовь? И что ей мешает?

Дело не в любви. Ведь Карол никогда и не переставал искренно молиться на жену (см. сцену со статуэткой). А в скрытых механизмах нашей психики. Сперва у героя «не получается» с женой в связи с отсутствие фантазматичекой грани, придающей цену сексу. Позже, на родине, он уже является Доминик в обличии призрака. Вся сцена — не что иное как ее воплощенное бессознательной желание, ставшее реальным (чтобы умерший муж, который бесконечно меня любил (что подтверждается и завещанием) вновь вернулся в полном расцвете мужских сил). Это самое нутряное, сокровенное желание сбывается фактически, но при этом не становится реальным в прямом смысле слова. Ведь «реально» только то, что подтверждается социальной практикой. Здесь, напротив, слова Доминик о чудесном воскрешении мужа воспринимаются как сущий бред. Интересно заметить, что для Карола те цели, которые обычно воспринимаются в жизни как самые главные (обретение истинных друзей, достижение высокого места в обществе или спокойная и размеренная жизнь) отметаются как несущественные. Он действует только ради одного — очищения своей любви от всяких внешних, напускных оков, превращения ее в абсолют, идеал. И только в разлуке, разделенные не только тюремными стенами, но и самой гранью реальности (не забудем — Карол мертв!), герои плачут от любви к друг другу (как и в «Синем» слезы появляются лишь единожды — в самом последнем кадре), будто снова обретая себя не в материальном (брак, установление социальных отношений, семья и т. д.), но в высшем, надземном, фантазийном мире.

Фильм вновь выполнен в своеобразном стиле с превалированием белого — белые голуби центра Парижа/ стая белый чаек на помойке Польши, в момент эмоциональных пиков («перерождения» друга Карола-Миколая, оргазма Доминик, сцены свадьбы) картинку буквально затапливает сияние. Саундтрек удачно выстраивается на контрасте между типичной народной музыкой Польши и знаменитыми напевами Франции. Вновь можно заметить важные символы, встраиваемые в общий концепт (двухфранковая монета, разбитая статуэтка и т. д.) «Белый» вовсе не проходной фильм, служащий лишь для связи «Синего» и «Красного» (что сегодня обычное явление), а абсолютно самодостаточный эпизод о жизни, равенстве…и любви.