Никто не уходит

Да.. плевать кто ты, и что хотел сказать. Чем больше современного кино я смотрю, тем больше понимаю, что не понимаю никого из его героев. Мне так и остались непонятными каждый из семьи Джулии, как и странной показалась Мартин. На протяжении всех 80 минут, я могла сказать только одно — никто из них и сам не понимает, что ему нужно.

Хотя нет, вру. Смазливый ассистент Питера был абсолютно ясен и плосок. А вот Колт, шестнадцатилетняя падчерица последнего, меня очаровала. Очень одаренный человек. Одаренный духовно, исренне жаждующий думать (несмотря на несколько пафосные изречения о ее «отношениях» с Дэвидом, тем самым ассистентом — что, впрочем, простительно принимая во внимание ее возраст). Глаза у нее с чем-то особенным.

Заканчивается фильма достаточно быстро. Именно в том смысле, что финал был похож на разговор, который внезапно прервали. Как будто герои хотели сказать что-то еще, но хронометраж не позволил.

Джулия — мать. Ведь человек работает психотерапевтом.. А мне всегда казалось, что данный род деятельности, в первую очередь позволяет, понять себя. Впрочем, я могу ошибаться и героиня как раз таки и четко представляет, чего хочет или не хочет. Но мне показалось, что она просто боится сама себя.

Главная сюжетная линия, вроде бы, должна была вести зрителя вдоль отношений Мартин и Питера (ведь именно они изображены на постере. А я именно из-за Красински и решилась посмотреть фильм). Но должна заметить, что мне и сказать то особо нечего о них. Мартин сглупила. Птичка не должна гадить там, где живет.

Интересная, конечно, девушка.

В принципе, все смотрелось очень органично. Все они, такие разные. Фильм похож на просто одну из историй, аналоги которых, я уверена, происходят в реальной жизни, гораздо чаще, чем хотелось бы.

За музыку +

Ри Руссо-Янг, которая в работе над «Никто не уходит» в третий раз села в режиссерское кресло, приобрела в 2010 году для себя неоценимую по ее словам помощницу — режиссера, сценариста и актрису Лену Данэм, тогда еще известную только как автор «Крошечной мебели», не полюбившейся зрителю, но приглянувшейся критику. Они встретились на одном из фестивалей и быстро сдружились, а потом также быстро вместе написали сценарий нового фильма для Руссо-Янг, к которому теперь привлекает внимание больше личность Данэм, сумевшей заполучить свое шоу на HBO еще до того как ей исполнилось тридцать. Звучит довольно привлекательно, но существует нюанс, и далеко не маленький — из всех своих многочисленных ипостасей, сценарное дело — вещь, которая удается многоликой Данэм наименее успешно. Ее дебютная работа в полнометражном кино хромает именно по этой части, ведь при всей искренности и злободневности задумки, она не сумела четко ее обозначить, а в сериале «Девочки», который Данэм тянет на себе практически в одиночку, ее навыки хоть и заметно улучшились, но лучшей серией все равно был эпизод, написанный совместно с Джуддом Апатоу. Но еще более важно то, что сама идея Ри Руссо-Янг, плоская и неинтересная как туристические фото, сделанные в Лос-Анджелесе, не дала Данэм проявить свой трагикомический талант, который был похоронен под примитивной драмой о кризисе отношений и сложности творческой юности.

Фильм Руссо-Янг это представитель американского мечтательного кино, которое показывает солнечные блики приветственной теплой Калифорнии, и сосредотачивает все происходящее в кругу творческих личностей, акцентируя сие вставками молодежной философии в начале и конце, которые недостаточно просты, чтобы усомниться в их глубине, но не достаточно сложны, чтобы собой задавать тему фильма и делать некий общий вывод в итоге. Режиссер словно неумело играет в шахматы своими героями, переставляя их от одному к другому, скрепляя их путами случайных связей, который в итоге каким-то образом пытаются стать большим, чем они были. «Никто не уходит» страдает от того, что не имеет в себе темы, которая могла бы зацепить, о которой авторы могли бы рассказать так, чтобы мы узнали, если не знали, и опознали истинность/искренность, если знали. В итоге все это выглядит как эпизод подросткового сериала, причем не первый и не последний, а где по середине, так как будто мы упустили что-то важное, то, что нам пытаются подать этим, если это что-то вообще существовало. Ри Руссо-Янг просто взяла различные стереотипы о городе кино Лос-Анджелесе, такие как вечеринки, психоаналитики и анархическая молодость, и заперла это в тесном типовом домике, который сметет любой ураган.

Такова и надежность самой картины, которая в погоне за глянцевостью и красивыми лицами, которые привлекательно смотрятся на отфотошопленных постерах, но не работают на экране, не обратила внимание на потенциально спасительные вещи, доступные авторам. И Данэм не единственная такая вещь. Талантливая девочка Индиа Энненга, которая блистает в ныне идущем сериале лучшего автора на американском телевидении Дэвида Саймона, просто снова сыграла ту же роль, что и там, только в гораздо более упрощенном контексте, что в данном случае практически свело на нет все то, что Энненга могла сделать для этого фильма. Но самым ошибочным был выбор актрисы на роль главной героини — ее внешность олененка Бэмби, подчеркнутая короткой стрижкой, превращает картину в сплошной аттракцион жалости. Нет, она не виновата, она просто такая милая и дружелюбная, и ей так трудно кому-то отказать. Нет, она не неопытная в своем деле, просто этот занудный актеришка не готов стремится к совершенству. Нет, она хочет оставить лучшие воспоминания об этой семье, но эта семья немилосердно посылает ее еще дальше, чем куда подальше. Несомненно, на бумаге это выглядело по-другому. Несомненно, режиссер хотела исследовать образ молодой девушки, которая иногда вольно, а иногда невольно, но всегда по-доброму, пользуется своей привлекательностью, чтобы получить желаемое. Но, учитывая всю поверхность картины, и подбор актрисы, которая не в состоянии создать трехмерный образ, выглядит это все именно так — нежная с виду, но удушающая внутри Калифорния попыталась разрушить мечты еще одного юного таланта, но так и не преуспела в этом, потому что талант не проспишь с юными ассистентами звукорежиссеров и чужими мужьями. Посвящается жукам и фланелевой рубашке Дилана МакДермотта, как единственным вещам, которые пришли не из сборника «классические приемы в калифорнийском кино».