Я тебя съем

Фильм, главным образом о том, как не следует себя вести в отношениях от начала и до конца. К чему приводит упертость, неумение слышать «нет» — с одной стороны, и пассивность вкупе с нерешительностью — с другой.

Эмма страдает от безответной любви к Мари, перерастающей в психоз. Неудовлетворенность желаний, ошибка идет за ошибкой — все это сказывается сначала на бытовых вопросах, а дальше вспышки гнева, извинения, навязчивость, фрустрации.

У Мари же полная неопределенность в жизни, она еще на этапе самоопределения во всем, сегодня ей нужно одно, а завтра совершенно другое. Она постоянно подкармливает энтузиазм Эммы, отказывая ей в решительные моменты. Парень Мари нужен скорее для собственной сексуальной идентификации, чем для чего- то более серьезного.

Тут бы нужно действовать умело, но слишком напористая Эмма отпугивает и отдаляется от любимой все больше с каждым днем. Одна из ссор заканчивается дракой и переездом. Адекватному человеку достаточной этой истории, чтобы начать новую, но Эмма не в состоянии подавить свои чувства, она идет на компромисс, уступает, смягчает домашние правила. Что мы видим? Мужчины поднимают фортепиано, подруги снова вместе. Мари чувствует волевую импотенцию Эммы, делая все для унижения соседки. Бытовой терроризм, отношения напоказ, жестокие шутки…

Психика слишком сильной Эммы рассыпается, не выдержав такого положения вещей, Мари чувствует ответственность и вину, с ненавистью ухаживая за подругой. Самопожертвование красивым не бывает.

Несмотря на всю грустную суть истории, выполнена она, на мой взгляд, безупречно. Качественная классическая музыка, яркие цвета, эмоции — все приходится к месту, располагая к неспешному просмотру. Фильм оставляет впечатление, а разве не в этом суть кино?

Когда начинаешь смотреть фильм подобного жанра, ожидаешь увидеть настоящее, продуманное и чувственное французское кино. На деле же, оно не всегда может оказаться таким.

Мари переезжает жить к Эмме для того, чтобы жить ближе к консерватории, в которой учится, ведь музыка — её жизнь. Но жизнь девушки усложняется от того факта, что Эмма начинает испытывать к ней более сильные чувства, чем просто дружбу. Мари же не готова к подобным переменам в своей жизни, и в их отношениях начинаются конфликты…

Сюжетная линия выстроена очень хорошо. Сначала мне казалось, что чувства возникнут именно со стороны эмоциональной и яркой Мари, а не со стороны холодной и рассудительной Эммы. Но я ошибалась. Именно в этой строгой леди и заключалась недостача внимания и любви, что привело к влечению. Мари же не смогла принять чувства, ведь они отвлекали её от занятия важнейшим делом жизни, да и ограничивали в личной свободе. Естественно, это привело к бунту, скандалам и розни между девушками.

Непонятно для меня поведение Мари, которая, если бы ей так претила навязчивость Эммы, могла бы спокойно ездить учиться и из дома. Но она этого не сделала. Правильно сказал ей Сами, что она ведёт себя, как садистка. Не совсем понятна мне и концовка фильма. На мой взгляд, его оборвали на полуслове, так и не сказав самого главного.

Ещё я не увидела настоящего духа Франции за весь просмотр фильма. Это огорчило. Очень огорчило.

В итоге только

5 из 10

Начнём с того, что этот фильм вовсе не о любви между женщинами. Она там есть, конечно, но нужна лишь для того, чтобы усилить это буйство красок, пронизывающее весь фильм.

Поначалу герои абсолютно непредсказуемы. Сперва кажется, что характеры героев меняются на протяжении фильма, но это не так. Здесь не меняется ничего кроме отношений.

Мари — это младенец, оторванный от материнской груди. Она боится, но начинает приспосабливаться. Её привлекают и одновременно отталкивают отношения с Эммой. Ей это кажется игрой, и каждый новый поворот, каждая эмоция, каждое слово добавляет азарта.

Честно говоря после просмотра фильма у меня остались негативные ощущения. Ни за что не стану смотреть его снова. Но не потому что кино это плохое, а потому что так и должно быть. Я считаю эту дебютную работу стоит посмотреть.

8 из 10

Известно, что прелесть, шарм, романтика французских фильмов рождаются в основном из искусно подобранных бытовых мелочей — атмосферного места действия, пустяшных, но колоритных житейских ситуаций, кокетливых предметов обихода — в отрыве от которых все киношное очарование рассеивается, как аромат духов на вольном воздухе. На этой бытовой романтике наживались и спекулировали все, кому не лень, зачастую клишируя и воссоздавая Францию под зрителя, руководствуясь тем, что он (отнюдь не всегда знающий и искушенный) желает увидеть, клевеща, а больше полируя, но всегда упрощая, сплющивая, лишая глубин и объемов, а главное — соответствия материальным жизненным реалиям, без которого бытового кино нет и быть не может.

«Я тебя съем» — при всех своих эстетических изысках — фильм исключительно социально достоверный. Здесь нет ни скромных официанток, способных снимать удивительно комфортное, дизайнерски оформленное жилье на Монмартре и потому имеющих время думать о судьбах мира, ни опустившихся отпрысков аристократических семей, коротающих свой век в личный особняках шестнадцатого округа. Забавно, но именно жилищный вопрос держит все нити конфликта в фильме, сковывая свободу одних, давая излишек власти над душами ближних другим. Элегантная, буржуазная, хотя и странно пустоватая, запущенная квартира Эммы, в которую та приглашает жить свою не столь обласканную материально и социально подругу Мари, становится полем битвы не только двух личностей, но и двух общественных мировоззрений, отсылая при этом неизбежно к классике Бертолуччи, Кавани и Жулавского. Как всегда в хорошем европейском кино, этот конфликт почти не облекается в слова, он весь — в модуляциях тембра голоса, жестах, взглядах, полуулыбках, — но он ощутим, от него тяжело, душно, стеснительно, вязко. Более того, переходы противоречий идеологических, мировоззренческих к противостоянию характеров, а от него, в свою очередь, к противостоянию чувственному — практически незаметны, одно плавно и естественно перетекает в другое, одно сливается с другим, обогащает и усложняет, опустошает и уничтожает. Порой камера, любующаяся разной, то холодной, то горячей, но равно чувственной красотой обеих девушек, кажется, упивается фактурой их кожи, формой рук, щек, шей, пальцев ног, прядями волос — жестких и каштановых, легких и белокурых — уходит в чистое созерцание, эстетизируя, забывая о главном, — но гармоничное равновесие неустойчиво, одного случайно брошенного слова становится достаточно для того, чтобы картинки ожили, красивые, ласковые кошки сузили глаза, выпустили когти, вспомнили о том, что вопрос «кто кого?» для них важнейший. Противостояние двух душ и тел барахтается и тонет в музыке Шумана и Равеля. Парадоксально, но, как и у Ханеке, великая музыка у Лалой не ведет к свету, не приносит избавления, не возвращает жизни — напротив, лишь сгущает душевную темноту, давит, душит, топит. Гонимые, но с упорной агрессивностью возвращающиеся аккорды «Карнавала» и «Паваны по усопшей инфанте» несутся ветром, как осенние листья, над красотами неистоптанного туристами и синеастами Лиона — над Роной и Соной, над мостами, парками, склонами Круа Русса, базиликой на холме, сливаясь со звоном стаканов в барах, плеском воды в фонтанах, дребезжанием трамвая, создавая с увиденным удивительное по полноте эмоциональных ощущений целое…

Режиссерский дебют Софи Лалой с «Я тебя съем» стал для меня главным французским кинособытием с момента выхода фильма на дисках в 2007 году и по сию пору. На мой взгляд (и да простится мне смелость моих высказываний), это — с большим отрывом — лучшее из того, что сделал французский кинематограф за последнее десятилетие, лучшее именно в традиционном, национальном смысле следования французским школе, эстетике и принципам, которые — если судить по мейнстримной продукции — слишком ощутимо, слишком стремительно теряются, нивелируются в процессе глобализации. Всем желающим приобщиться к тому, что еще осталось от Франции, подышать хваленым французским духом (где он еще и остался-то, Господи?), проникнуться простотой и сложностью (не)человеческих отношений à la française, следует забыть о стереотипах, свежеподпитанных Амели, Гавальдой и прочими разными парижетем, и посмотреть этот маленький шедевр — в идеале, в оригинальной озвучке. Чувствующим и чувствительным изысканное удовольствие — тягучее, сложносоставное, с послевкусьем — гарантировано.

10 из 10