Остановился поезд

На ночном перегоне пассажирский поезд, идущий на большой скорости, столкнулся с идущими ему навстречу грузовыми платформами. Несмотря на экстренное торможение машинист поезда погиб, остальные пассажиры отделались ушибами и легким испугом. В город, расположенный рядом с местом трагедии приехал областной следователь Ермаков. Очень скоро выяснилось, что один из сотрудников железной дороги не соблюдал должностную инструкцию. Это привело к неконтролируемому выходу грузовых платформ на главный путь и последующей трагедии. Кто-то быстро закрыл бы дело и уехал, однако дотошный Ермаков видит за происшествием нечто большее, чем оплошность одного сцепщика.

Честно признаться, начал смотреть этот фильм в основном из-за Солоницына, однако роль у него здесь довольно проходная. Зато Олег Борисов, исполняющий роль следователя наоборот очень даже хорош. Он в этом фильме этакий одинокий шериф, приехавший в чужой город раскапывать болезненную для местных жителей тему. Следователь сразу понимает, что ему тут не рады, но при этом не желает расшаркиваться в попытках сгладить впечатление от своей работы.

Вопреки ожиданиям «Остановился поезд» жанрово не детектив, в привычном понимании этого жанра. Это скорее социальная драма, в которой справедливый и педантичный следователь встречает молчаливое противодействие жителей города, которые не хотят правды, а хотят вместо этого скорее забыть все случившееся и вернуться к обычной жизни.

Фильм очень грамотно поднимает важную тему халатности и ответственности. Следователь со всех сторон слышит «подумаешь, разок ошибся», «зато человек хороший», «войдите в наше положение», «ну, вы же понимаете», «все так делают, поэтому и я так делал», «ерундовое дело, кому какая разница» и никто не хочет вникать в то, что целая цепочка таких мелочей, собранных воедино в одно время и в одном месте в итоге привела к трагедии. Сцепщик, под давлением Ермакова в сердцах бросает ему, что клал под колеса грузовых платформ один башмак, а не два, как указано в инструкции, потому что все всегда клали один башмак и все всегда было в порядке. Начальник депо признается, что выпустил на линию неисправный локомотив, потому что сезон, повышенная нагрузка, техник запил, а людей возить нужно, несмотря на любые обстоятельства. При этом каждый из них чувствует внутри себя разъедающего червячка сомнения, вдруг действительно человек погиб именно из-за него, но никому не хватает духа признаться. Лучше свалить всю агрессию на следователя, который сует нос не в свое дело и не хочет понимать обстоятельств.

На протяжении фильма градус противодействия нарастает. Мэр города ненавязчиво намекает, что Ермакову пора бы уже закрывать дело и уезжать, а не «очернять» погибшего машиниста. Местный журналист выкатывает статью «Подвиг машиниста», после которой отношение к работе следователя становится еще более негативным. В итоге к финалу фильм превращается в классический вестерн (правда, без перестрелок). Олегу Борисову не хватило только лошади и сомбреро, чтобы красиво уехать в закат на сто баллов из ста возможных.

Жизненный фильм о справедливости
Прекрасный, очень актуальный фильм. В то время как иные критики и творцы страдают в поисках героя, Абдрашитов и Миндадзе показывают его легко и просто. Ну, как легко... При помощи гениального О. Борисова, разумеется.

Справедливость приходит в маленький городок в форме следователя, который распутывает простое, банальное дело. Герою Борисова сразу всё ясно с местным контингентом и с причинами аварии. Остаётся собрать доказательства, полазав по путям и побегав от бдительной дежурной.

Справедливости все причастные боятся, поскольку знают, что виноваты. К счастью, всерьёз помешать следователю они не могут: только гаденько навредить, отравив безвинную собаку.

Чувствуется, что герой Борисова доведёт дело до конца. Да и с кем тут ему, профессионалу, бороться?

Разве что с персонажем Солоницына: блестящая работа актёра, притом на фоне гения-партнера.

Данный субъект, провалив вялые попытки троллинга, задаёт следователю вопрос: Тебе их не жалко?

Нет, не жалко.

Если бы тогда были компьютеры
Довольно нудный и вялый фильм, мягко показывающий критику Брежневского времени, ибо такое было на руку Андропову, явил нам ещё и диагноз МПС СССР - халатное отношение к работе. Так случилось, что в 80-е годы число катастроф на железных дорогах достигло своего пика в 1989 году, а общее число жертв и не сосчитать.

Путь следователя - некая экзистенция Порфирия из романа Достоевского: добиться правды, меняя тактику. он понимает, что вагонник не виноват, поэтому добивается разрешения исследовать электровоз и находит главную улику - неисправный скоростемер.

Весь фильм ведётся расследование, как медленно вскрывая язвы советского общества, в котором каждый обязан работать по инструкции, но не может, хоть ты тресни. И уже на финальных титрах мы видим приговор трудовой плановой системе - жизнь входит в своё текущее русло, а завтра всё по-прежнему. Пророческий лейтмотив оказался незыблемым.

Фильм хоть скучный и нудный, но довольно важный - мало что поменялось с того времени. Советский кинематограф пытался показать, что вот-вот, критика системы сможет что-то поменять. Но это оказалось иллюзией. В годы перестройки число жертв ЖД аварий только возросло, вспомним хотя бы крушение скоростного поезда 'Аврора' из-за халатности дорожного мастера.

И наконец, немного о 'ляпах': их в кино достаточно. Но они не столь критичны и вполне допустимо для образа разрухи и разгильдяйства показывать реалии МПС СССР. В остальном смотреть кино не для чего, особенно того периода.

6 из 10

Жизнь в Матрице. Окончание
Однако этим смысловым пластом «обличения идеологии», контрабандой пронесенной через цензуру под вывеской соцреализма (достаточно даже посмотреть на название фильма, где есть эта постмодернистичная игра со смыслами; это как бы ответ на задорно-оптимистическое «Наш паровоз вперед летит, в коммуне остановка». А здесь «поезд» как модель советского проекта терпит катастрофу под грузом собственных накопившихся проблем), глубина фильма не ограничивается. За картиной маячат тени Шахназарова, Гоголя, Кафки. Бодрийяра, возможно, и другие. Фильм соцреалистичен и реалистичен только на первый взгляд, но в нем проглядывает и сюрреалистическая, мистическая «подкладка» (атмосфера мистичности и нереальности происходящего великолепно передана музыкой Артемьева, в которой слышны отзвуки какой-то свершающейся катастрофы). «Изюминка» фильма состоит именно в этом талантливо изображенном сочетании суконного быта советского провинциального городка эпохи глухого застоя, и мистического пласта происходящего. Тут проглядывает Гоголь, и не только внешней сюжетикой приезда ревизора, но и его стилистикой фантастического реализма. Гоголь тоже мастер досконально выписывать мелочи быта во всех подробностях, но в этих мелочах проступает у него нечто инфернальное, мистическое: «Не лица, а какие-то свиные рыла». В городе этот мистический пласт тоже неявно себя обнаруживает. Город выступает здесь как некий живой организм, через отдельных людей (а в финале – через практически всех горожан) выталкивающий из своего тела надоедливого ревизора. В «Городе Зеро», стилистикой и отчасти сюжетом напоминающего «Остановился поезд», но в котором абсурдность происходящего не завуалирована соцреализмом, напротив, приехавшего инженера Варакина город не выпускает, и он, как и агроном из «Замка» Кафки, бродит по его лабиринтам, пока в отчаянии не садится в лодку и не пытается уплыть… В обоих фильмах узловым моментом является смерть горожанина, которая связывает его и главного героя (повар Николаев – машинист Тимонин), в обоих фильмах Город выступает как незримый самостоятельный персонаж, через горожан стремящийся вынудить героя либо уехать, либо остаться. Образ города при этом в этих фильмах двоится – это вроде бы узнаваемый, родной, советский город, но за его ширмой с плакатами, бюстами, лозунгами, демонстрациями, телепередачами, скрывается некий иной мир, чуждый и странный. Ермакову весь город становится враждебен (угрозы, предупреждения, убийство собаки; в финальной сцене Ермаков идет по городу под прицельным взглядом горожан, напоминающих более манекены, чем живых людей). Инженер Варакин и вовсе сразу сталкивается с ситуациями, которые он никак не может объяснить (сцена в приемной директора завода), и далее абсурдизм только нарастает.

Такой степени абсурда нет в «Остановился поезд», но и там, и там присутствует тема симулятивности реальности, тема философии постмодерна, развитая, в частности, в работах Жана Бодрийяра. Свой знаковый труд (после «Системы вещей» и 'Общества потребления') «Симулякры и симуляция» он написал аккурат во время создания фильма, в 1981 году. Состояние современного общества, в котором доминирует сфера знаков (в рекламе, политике, идеологии, финансах), никак не соотнесенных с реальностью, а только с самими собой, показано и в фильме Вадима Абдрашитова. Ермаков пытается проникнуть в живую реальность, неприглядную, не лакированную гладкими лозунгами, но встречает мощное сопротивление практически всех. Люди привыкли жить по правилам игры, в реальности симулякров идеологии, цитат, лозунгов, отчетов, реальности «подвигов машиниста», не веря в нее, но свыкшись с ней как с неизбежным «злом». Вспоминается классическое из Шварца: «Лучший способ избавиться от дракона — это иметь своего собственного». Как мне кажется, авторы фильма показывают ситуацию антропологической катастрофы – привычки человека жить в этой Матрице, вне координат истина-ложь, добро-зло. Гиперреальность симулякров вообще внеэтична и внеантропологична, однако выдает себя за реальнейшую реальность (рекламные ролики или плакаты, на которых вещи выглядят более реальными, чем «на самом деле»). Музыка Артемьева придает этому фильму окрас свершившейся катастрофы, постапокалиптичности, постчеловечности.

Фильм называют пророческим… Через 4 года происходит Чернобыль, с попытками замалчивания масштаба катастрофы, поиску героев, не отмененной первомайской демонстрацией в Киеве (мир симулякров замкнут на самом себе, не соотносится с реальностью, живет по своим законам) и становится той трещиной, положившей начало конца. Однако стал ли этот конец советского проекта, этот крах идеологии концом и Матрицы симулякров?