Мунк

Жил был художник один
Я разбил об асфальт расписные стеклянные детские замки,
Стала тверже рука и изысканней слог и уверенней шаг,
Только что-то не так, если страшно молчит, растерявшись толпа...
Если столько цветов, бесполезных цветов в бесполезных руках.
И тогда я решил убежать, обмануть, обвести обнаглевшее время,
Я явился тайком в те места, куда вход для меня запрещен.
Я стучался в свой дом - в дом где я лишь вчера до звонка доставал еле-еле,
И дурманил меня сладкий запах забытых, ушедших времен.

Личность художественного гения Эдварда Мунка через узловые точки судьбы, таков биографический портрет Великого норвежца в режиссерском построении Дальсбаккена. Четыре знаменующих путь творца очерка, где зрителю представлены ипостаси личности 21, 29, 45 и 80 лет. Отсутствие линейности переброшенными мостками туда-сюда обратно от дряхлой старости в пору первой влюблённости, тут психиатрическая клиника и первые пощёчины толпы в преддверии берлинской выставки в неприятии почерка. Эти ли ступени самые значимые, самые веские для объяснения со зрителем? Здесь ли мучения страданий для понимания происходящего на картинах, как отклик души в плаче? Сложно сказать, всё-таки смерть на восемьдесят первом году жизни для человека, который был немощен и слаб от рождения и вот-вот мог, должен был умереть, по здоровью не вписываясь в структуру мира, выглядит удивительной. Однако то, чему не нашлось места в визуализации дополнено сокровенным откровением с медицинским светилом - ранняя смерть матери рубцом, оценка отца через восприятие, окружающий социум до остракизма...

Красочные сюжеты первой половины жизни автор переплетает с чёрно-белой мастикой действительности во второй. Радужные тона, ослепительная желтизна кадра от края до края в непродолжительности счастья любви, палитра многоцветия в пору художественной состоятельности и вот уже алкоголем затравленное существо, приближающееся к границам шизофрении, брюзга с колким взглядом из-под седых бровей этот 'чудесник' на излёте жизни...

...И казалось: вот-вот заскрипят и откроются мертвые двери,
Я войду во вчера, я вернусь, словно с дальнего фронта, домой.
Я им все расскажу, расскажу что с ним будет и может быть, кто-то поверит,
И удастся тогда хоть немного свернуть, хоть немного пройти стороной...

Ах, где Вы, где тот пылкий 'юнош' что был озарён светом когда-то? Как измочалила Вас всё-таки жизнь.

Нестройное кино(?), по всей видимости, именно из-за этого самого 'из огня да в полымя' - едва ли не аттракцион 'горки' - то вверх, то вниз оставляет противоречивое впечатление и единственным мерилом оценки может служить лишь - вычёркиваешь картину из памяти с кадрами титров или же, начинаешь шевелить её, послевкусием наслаждаясь. Додумывая, распутывая, разматывая, раскручивая, раскладывая...

Со мной произошло именно это. В смысле - раскладывая... Стало быть - 'зацепила'. И пока - не отпускает.

'Вещица' достаточно занимательна.

7 из 10