Немая ярость

Люблю, скучаю, убиваю…
Джон Ву. Легендарный режиссер, давно всем всё доказавший, и позволяющий себе делать то, что душа просит. Так «Немая ярость» - стилистически особенный боевик, в котором почти нет разговоров. При этом история в нем чертовски банальная; у мужика бандиты убили ребенка, и теперь мужик мстит. Больше в фильме, с точки зрения фабулы, нет ничего, и весь интерес базируется на том, как это сделано. Причем речь идет не только о мощно снятом кровавом месиве, но и о лирической стороне повествования. Ведь «…ярость» - отнюдь не нон-стоп-экшен, а наполовину драма о бесконечных страданиях главного героя. И, собственно, именно поэтому картина отнюдь не для любителей легковесных стрелялок, а в большей степени для поклонников мрачных криминальных триллеров, без юмора и с трагическим надрывом.

Брайан Годлок – обычный работяга, попавший во дворе дома под огонь каких-то отморозков, пытавшихся убить друг друга. От шальной пули гибнет его маленький сын, а сам Брайан получает тяжелое ранение в горло. Чудом выжив, но потеряв способность говорить, отец погружается в депрессию и пьянство. Но однажды, в очередной раз вспомнив трагический день, Годлок решает буквально уничтожить всех причастных. И мужчина начинает серьезно готовиться к мести, учась стрельбе, ножевому бою и экстремальному вождению.

Конечно, «Немая ярость» - сплошная художественная условность. Представить себе, что после пусть годовых, но откровенно дилетантских тренировок, мирный гражданин пошел и перестрелял чуть ли не всю мексиканскую мафию – это за гранью объективной реальности. Но здесь важно восприятие на эмоциональном, а не на рациональном уровне. Практически с первых кадров режиссер погружает нас в безысходную атмосферу. Мы еще четко этого не знаем, но ощущаем, что случилось что-то страшное. Куда-то бегущий герой Юэля Киннамана, снятый сверкрупным планом, с лицом, перекошенным болью и гневом, задает тон всему дальнейшему действию. Ощущение скорби от невосполнимой утраты будет сопровождать зрителя до финальных титров. А также определять мотивацию безмолвного мстителя, который в развязке вряд ли красиво уйдет в закат. «Убить их всех!» - только этого хочет герой, и именно этого ждет зритель, пришедший на боевик Джона Ву.

Но азиатский мастер абсолютно не торопится. Прежде чем заиграет «симфония насилия», Ву пропустит Брайана Годлока через адские страдания, а публику – через их созерцание. Не всем понравится такая долгая раскачка перед бурей, но Ву явно видел важный смысл в том, чтобы крепко вогнать смотрящих в депрессивное состояние. Режиссер жаждал передать зрителям душевную боль героя, не жалея на это экранного времени, чтобы каждый поверил в то, что этот парень не остановится. На самом деле так и работает магия кино. Мы прониклись железной волевой установкой «око за око, зуб за зуб!», и нас уже не коробит удивительная живучесть Брайана, ведь он должен дойти до конца! А дальше Ву вовсю жмет на газ битвы, оглушая публику безостановочной пальбой и заливая экран кровью.

Как и обещал режиссер в презентационном интервью, экшен в этот раз более приземленный. Оставив за скобками неизбежное допущение «один против всех и всё еще живой!», мы погружаемся в брутальные драки и перестрелки, где вместо гламурной красоты, присущей иным голливудским работам Ву, дикая жесть. Да, и здесь режиссер не чурается эстетики, но именно за счет композиции кадра, а не романтизации насилия. Фактически, по части визуала, здесь, скорее, возвращение к гонконгским боевикам маэстро, нежели к его американским проектам. А если и проводить некую, крайне условную, параллель с какой-нибудь голливудской картиной режиссера, то по тональности «Немая ярость» сравнима с «Говорящими с ветром».

Ну а когда смолкнут выстрелы, нас ждем щемящий финал, еще раз подтверждающий, что это кино о потере, которую ничем не восполнить, убей ты хоть всех злодеев на свете. Хочется верить, что это не последняя работа мастера, учитывая его преклонный возраст, но так или иначе, своеобразное подведение итогов. Всё самое главное уже сказано за долгую плодотворную карьеру, и теперь настало время необязательных экспериментов. Таких как формально жанровое, но, по сути, авторское кино, которому не нужны слова, как и массовое зрительское восхищение. Экстравагантный подарок самым преданным поклонникам Короля Экшена.

Тихая ночь
Специфическая получилась «Ночь перед Рождеством». В том смысле, что фильм эстетически позиционируется как рождественский, на это указывает не только фон постера или праздничный наряд главного злодея, но даже буквальная отметка в настенном календаре. Вот, только визуально трагедия происходит летом и не вполне понятно, как именно её «годовщина» смогла выпасть на Рождество.

Джон Ву снял стильный экшен с поразительным вниманием к «физике», иными словами, вы не только видите «крутую» машину, но и чувствуете её в динамике, не только видите оружие или «фонтаны» крови, но и ощущает их – это, признаюсь, приятно удивило. Настолько, что я всерьёз подумывал о положительной оценке вопреки всем недостаткам сценария.

Собственно, положительную оценку я и поставил бы, но общий визуальный восторг притупляется неуместным Рождеством. Существует компьютерная игра Max Payne, как раз вдохновлённая работами Джона Ву, одинаково восхитительная и в нуарном Нью-Йорке первых частей, и в солнечном Сан-Паулу из третьей. Фильм словно бы отматывает события игр вспять, сменяя знойный пролог дождливой нуарной ночью, но всё портит бессмысленная, если оценивать сборы, попытка вписаться в контекст праздника, точнее – даже просто сам факт отсутствия на экране снега.

Волшебство момента разрушается. Становится очевидно, что постаревший Юэль Киннаман истребляет антагонистов с нулевой харизмой. Спустя пару дней, как ни старался, я не смог визуально вспомнить ни одного персонажа, помимо главного героя – это притом, что сцены помню отлично, и динамичную погоню, и снятую «в лицо» стрельбу в тире, и штурм здания в духе индонезийского «Рейда».

Сценарий основан на оригинальной идее вынужденной немоты персонажа, вы смотрите, практически, немой фильм, причём, опять-таки, эстетически «фишка» работает на восприятие, но сам сюжет предельно примитивен и алогичен, так что говорить об удовольствии от него затруднительно. В целом, о просмотре я не жалею, но жалею о нереализованном потенциале проекта.

6 из 10

Отец
На заре кинематографа, как известно, все фильмы были немыми, но с приходом в индустрию звуковых технологий от устаревших решений стали отказываться в пользу новых, позволявших использовать немыслимые доселе художественные средства. Сегодня же использование в кино молчания – не вынужденная мера, но, временами, эффектный прием, применяемый для придания фильмам особой выразительности. Джон Ву, не претендуя на лавры эталонного в этом смысле «Артиста», снимает не немой фильм в традиционном смысле, но отнимает у своих героев и у самого себя слова, ставя перед командой «Немой ярости» непростую задачу быть понятными без них, пусть и с использованием громкого и выразительного саундтрека, значащего теперь гораздо больше, чем это принято обычно.

В фильмах избранного «Немой яростью» жанра нередко можно наблюдать прием намеренного упрощения главного героя, формируемого не многогранной и сложной личностью, но характеризуемого лишь одной ведущей чертой, будь то профессиональная или персональная. Главный герой рассматриваемого фильма – отец, и именно это создает его историю, поведение и мотивацию. О Брайане не известно ничего: ни профессия, ни прошлое, ни родные и близкие, и даже имя кажется излишней деталью, необходимой лишь как эхо его погибшего сына. Превалирующее над всем прочим отцовство по-своему оправдывает поведение, в ином случае смахивающее на эгоизм, по отношению к жене героя, поскольку в некотором смысле Брайан не выступает даже в социальной роли супруга. Вышесказанное объясняет и крайне узкую и ясную как день мотивацию, ведь герой не ищет справедливости, но, отправляя месть, лишь выполняет свой отцовский долг. Все это также в какой-то момент наталкивает на мысль о единственно возможном для героя финале, поскольку отец без ребенка не существует, он словно дерево с подрубленными корнями, понимание чего мирит с приближающимся концом этого фильма.

Необходимо понимать, что «Немая ярость» - очень актерский фильм, бенефис исполнителя главной роли Юэля Киннамана тогда, когда не существует даже второстепенных, но так – лишь массовка. Отняв у актера один из важнейших его инструментов, а именно голос, Джон Ву, тем самым, бросает вызов как ему, так и себе самому, с которым оба участника съемочного процесса, скорее, справляются успешно. Ставший привычным героем боевиков, Киннаман доказывает, что в его арсенале далеко не одно выражение лица, он в очередной раз подтверждает собственную профпригодность и актерский профессионализм, поскольку его Брайан – все равно что открытая книга, на страницах которой можно увидеть все оттенки горя, отчаяния, ненависти, целеустремленности и, конечно, ярости. Помогает актеру и режиссер, буквально, жонглирующий различными художественными средствами, пусть часто простыми, но зато понятными и достигающими своей цели. Настоящее на экране трансформируется в болезненное, но важное воспоминание прошлого и обратно, перед измученными глазами появляется мечта, чтобы тут же исчезнуть, а солнце скрывается за окном, кажется, навсегда. На экране и отчаянное упорство, и естественная для нормального человека реакция на первую кровь, и даже то, что для героя цель не оправдывает средства. Слов в «Ярости» лишены даже те, кто может говорить, но именно в случае с Брайаном воплощение наиболее яркое. Те несколько фраз что все-таки просачиваются на экран – не слабость, а обрамление, призванное напомнить, что слова все-таки существуют и они что-то значат.

Не уверена, что те, кто ожидает от «Немой ярости» отвязного боевика, останутся удовлетворенными, поскольку не менее двух третей фильма занимает методичная, последовательная подготовка к неизбежной развязке, только на периферии которой происходит какой-то экшен с перестрелками и драками, пока еще не становящимися мейнстримом. Но в последней трети все меняется, фильм будто вознаграждает зрителя за ожидание, помещая своего главного героя в эпицентр совершенно безжалостных и порою слишком натуралистичных разборок. Думаю, что ожидающие абсолютного превосходства и неуязвимости принципиально подготовленного главного героя зрители могут быть несколько разочарованы, поскольку, несмотря на всю освоенную теорию, Брайан остается небезупречным, а в какой-то момент и вовсе похожим на живого мертвеца, на зомби, искорку жизни в котором поддерживает лишь чувство отцовского долга. Это вовсе не такое восхищающее зрелище, как могло бы быть, но достаточно убедительное для предложенной кинокартины.

Реализацию задумки «Немой ярости», скорее, можно назвать удачной, а сам фильм – понятным даже в оглушающей тишине его гремящего саундтрека, но не превосходной: несмотря на отличную актерскую работу шведского актера, «Ярость» вовсе не такая трогательная и болезненно отчаянная, как, скажем, первый «Джон Уик», и, несмотря на сочувствие к главному герою, лить по его поводу слезы не хочется. Кроме того, отказ от человеческого взаимодействия и почти абсолютное доминирование героя в кадре – прием любопытный, но не вполне оправданный, так как зрители стремятся к наблюдению за взаимоотношениями, а не одиночеством. Так что, при всех достоинствах, картина словно не попадает в целевую аудиторию, да и не может определиться с ней: тема жалости к герою должна быть близка женщинам, но недостаточно трогательна, экшен же нужен мужчинам, а его в фильме меньше, чем у коллег по жанру. «Немая ярость» - хорошая работа, но слишком «вещь в себе», чтобы стать зрительским хитом.

За(Ву)Нудный Макс Пейн
К Джону Ву можно относиться как угодно, но он однозначно умеет в классную постановку и спецэффекты. Иногда даже и в режиссуру. Но здесь… Кладезь бессмыслицы и фильма ради фильма. Замес очень простой. Главный герой теряет своего единственного маленького сына, получает две пули в тело (одна из них прям в центр глотки). После чего персонаж не может больше говорить. Но ему очень больно внутри и очень хочет мстить.

За последние лет 15 нам подарили огромное количество прекраснейших аналогичных картин. Давайте начнём просто с великолепнейших «Заложница» и «Законопослушный гражданин», далее перейдём к «Великому уравнителю» и « Джону Уику», а одно из последних — это безумный «Апгрейд» и очень добротный «Никто». У всех фильмов идентичные ситуации. Особенно идентичный сетап из Законопослушного и Апгрейда просто забрали. Но сделали это тааак странно.

Мысль режиссёра понятна — показать боль человека без диалогов и без музыки. Но. За полгода научиться драться, отупеть настолько, что отдавать всем оружие, стать машиной для убийств и завалить всё здание как в «Рейде». Только в Рейде и Максе Пейне персонажи подготовленные жизнью для такого. Здесь же просто с полпинка чел крутой просто потому что крутой. И по совместительству очень тупой. Все действия персонажа (почти) не бьются ни с какой логикой.

Люди стреляют во все стороны, тра-та-та, пули летят везде. Особенно радуют кадры, когда человек стреляет только прямо, но пули залетают во все стороны (как в Особо опасен). Детектив вообще додик какой-то. Без подмоги и броника залетел в наркопритон посмотреть на 100500 трупов.

Вернёмся к боли. Она тут не чувствуется. Только моя внутренняя сидеть полтора часа в тишине, без экшона и просто мучиться от того, что происходит либо какая-то дичь, либо ничего. Сначала подумал, что я бессердечным стал. Но пересмотрел начало некоторых вышеназванных картин — и они цепляют. Всё же данная поделка не дотягивает до фильма.

Но рад, что Джону Ву удалось повеселиться местами с дёрганым оператором, слоу-мооо, а также двумя пистолетами как в Максе Пейне.

Смотреть очень сложно.

4 из 10