Приди ко мне

Только спустя сутки понимаешь что фильм очень яркий. Несколько дерганный и неровный с дырами в сюжете, но с ощущением, что посмотрел набор идеальных — с эстетической стороны, глянцевых фотографий. В нем зависаешь, благодаря беззвучной статики кадров. А образы отпечатываются на подкорке в буреломе и степях, водных гладях сознания.

The Other Lamb — фильм из разряда читай между строк, и попробуй прочувствовать также. Где ревность, похоть и порок, жестокость, власть и безысходность-слабость отточены до филигранной тонкости иглы, что твой висок изволит поцарапать. Женщине в нем отведена незавидная доля дающей овцы, исполняющей волю барана. А попытка загнать человеческий разум в рамки примитивного послушания и животного поведения увенчаются крахом. Слишком сложен и хрупок психологический организм человека и не стоит заблуждаться в обратном. Барану конечно сгодится овца, человеку баран, какой бы прекрасный он не был — не пара.

Конечно могло бы получится куда лучше. Но потраченного времени не жалеешь, тем более когда чем-то на фоне занят.

5 из 10

Сектантство всегда было в почете у кинематографистов. Еще со времен «Плетёного человека» у людей стойко сформировалось убеждение, что секты — это нечто опасное, недосягаемое до психики здорового человека. С тех пор эта идея настолько укоренилась, что творения режиссеров превосходят друг друга по накалу жестокости/трагизму/атмосфере или, как это получилось в случае с «Приди ко мне», драматизму.

«The other lamb» в прямом смысле этого слова «другой». Нет здесь броских жестоких сцен, от которых кровь стынет в жилах, нет сумасшедших сектантов, направо и налево выкидывающих всякую дичь, как и нет какого-либо центрального добра и зла. Есть лишь девушка по имени Сэла, всю жизнь прожившая в секте, и есть Пастырь, «женой» которого она должна вскоре стать.

События фильма происходят в период полового созревания Сэлы. Видится ей всякое: от только-только родившегося ягненка, искусанного собакой, до того же ягненка, горло которому перерезает Пастырь. Девушке бы нормальное детство, друзей по интересам, да первой любви бы испытать по-хорошему, а ее уже готовят к браку. Естественно, девушка воспротивится такому порядку вещей. Постепенно, шаг за шагом, ей будет открываться как истинное лицо Пастыря, так и собственное предназначение.

В фильме ну очень много феминизма. Начиная от того, как режиссер подаёт самого Пастыря, недвусмысленно называющего свою паству «Стадом», и заканчивая извращенными любовными утехами. Серьёзно? Так давно себя никто не ведет в кино! Времена жесткой эмансипации прошли. Так что с данной темой опоздали лет на пятнадцать как минимум. Но нет, если режиссер настроился, то доведет данную тему до закономерного конца, который прослеживается уже на половине просмотра.

Несмотря на располагающую музыкальную тему, атмосферу, якобы, безысходности, фильм кажется неимоверно растянутым по времени, хотя смотреть его было, признаюсь, приятно — чем-то напомнило «Ведьму» Эггерса, с тем лишь исключением, что «Ведьма» оказалась непритворно в сто крат лучше «The other lamb».

В итоге мы имеем далеко не оригинальный, но определенно стильный фильм, для которого центральная идея оказалась дороже режиссерской искренности в отображении современного положения женщин в обществе.

Лучшее, что есть в фильме — это красивые виды. Они действительно шикарны! Неплохо поставленная картинка, увы, заканчивается именно на картинке. Кадры статичны, сцены не перетекают одна в другую. Ощущение, что смотришь не кино, а фотопрезентацию.

Хоть какой-то намек на конфликт начинает проявляться спустя час(!) экранного времени, при том, что весь фильм идет полтора. Поэтому смотреть откровенно скучно: рваный монтаж отдельных картинок и сцен, отсутствие конфликта и хоть какой-то динамики.

Музыкальное сопровождение состоит из редких песен, которые исполняют сами девушки. Это играет на атмосферу, но, увы, убивает даже зачатки динамики.

Многих актеров я видела в других проектах, играть они умеют отлично. Но здесь ощущение, что играть им нечего. Герои остаются безликими картинками, набором функций, который нужен для того, чтобы составлять часть картинки.

О секте мы тоже ничего не узнаем. Ощущение, что авторы не очень поняли, они хотят снимать о секте или о феминизме. В итоге не вышли ни то, ни другое.

Ну, и повторюсь, фильм без конфликта и с отсутствующей динамикой. Если любите гифки, то может зайти.

Ко всему прочему, в итоге вырисовывается довольно странный посыл, который заключается в том, что насилие должно порождать еще большее насилие, и вот это и есть хорошо. Возможно, радикальным феминисткам, которые ненавидят мужчин, такое и близко. К сожалению, к кино и искусству это всё имеет очень мало отношения.

Посмотрел этот фильм, только из-за Рэффи Кэссиди, восходящей звезды английского кинематографа.

Сюжет незамысловатый — немногочисленная религиозная община, состоящая из женщин и пастыря-мужчины, живет своей жизнью. Мужчина ведет свою паству к спасению, женщины беспрекословно подчиняются своему вождю. Среди женщин есть разделение на жен пастыря, на сестер (не жен) и на отвергнутых жен.

Понимание задумки режиссера (женщины) приходит быстро — снять психологический триллер на фоне дикого леса (отсылка к «Таинственному лесу»). Отмечу неплохую работу оператора — длинные, затянутые кадры женских лиц, крупным планом, дикой природы производят некоторый гипнотический эффект, навевают сладковато-тревожную дрему.

Но, Станиславский во мне, изо всех сил кричит — «Не верю!» и погружения в фильм с головой не происходит. Возможно, из-за маловыразительной актерской игры, как самого Пастыря, так и главной героини которую играет Рэффи Кэссиди.

Досмотрел данный фильм на волевом усилии.

Единственно, к концу фильма приходишь к пониманию той морали, понимание которой особенно важно в наше время перемен — нельзя обнулять свои собственные принципы, законы, договоренности, финал такого поступка будет неблагоприятным, и для овец и для самого пастыря.

Не рекомендую к просмотру.