Соле

И снова два одиночества. Они не нашли друг друга, они вынуждены находиться рядом. Им не о чем поговорить, они не знают, что они могут сказать друг другу. Она — согласна продать ребенка за 10 тысяч евро. Он — должен выдать себя за отца ее ребенка и следить за тем, чтобы с ней ничего не произошло до родов.

Соле — в переводе с итальянского «солнце». Приехавшая из Польши Лена позже так назовет свою новорожденную дочь. Солнце ей не принадлежит, она от него отказалась, потому ему нечего освещать. Эрманно, ее нечаянный сожитель и охранник, тоже особенного света в жизни не видит. Он предпочитает пореже находиться с ней рядом и с большим интересом относится к игровым автоматом.

Напряжение, молчание, нежелание открываться перед зрителем — то, что могло бы быть невыносимо тоскливым, в этом фильме становится чем-то, от чего невозможно отвести глаз. Это печаль и она завораживает, как способно заворожить своей печалью осеннее море. Замкнутые в себе герои притягивают к себе внимание, они так редко что-то о себе говорят (особенно Эрманно (мужчина же), что любое их слово обретает значительно бОльшую ценность и значение, нежели в сюжете, где у персонажей не закрываются рты.

Мы не можем понять героев настолько, насколько они сами себя не могут понять. Их сомнение заразительно, их замкнутость осязаема, их даже невозможно считать людьми, делающими преступную ошибку. В этом незнании вдруг сквозь тяжелые завесы, сквозь металлическое, такое непривычное для думающего об Италии зрителя небо, вдруг появляется солнечный свет.

А в этом свете мы видим беременную девушку с неряшливым детским хвостом набекрень, которая решила продать собственного ребенка, и парня, которому раньше срока пришлось стать мужчиной и в котором темная энергия скрыла за собой нежность. И розовый неон рассечет синеву всех оттенков, и Лена даст Эрманно пощечину.