Танец Дели

Я ничего не знала об этом фильме и это добавила изюминку в просмотр, потому что в последнее время появилась привычка все узнать о фильме перед просмотром: актерский состав, режиссер, премии и даже краткое содержание и уже потом решать, а интересен ли мне будет этот фильм. По сути никакого сюрприза. С одной стороны, сюрприз может быть и не очень — зря потерянное время, в такие моменты всегда думаешь, что лучше бы я старое забытое пересмотрела и наверняка хорошее. Редко, бывают сюрпризы более чем приятные — «Танец Дели». Обворожительная Каролина Грушко, наивная, простая, легкая, притягательная. Открыв рот, я смотрела начало и ее наизусть запоминающийся монолог о том, как у нее мама умерла, а она, знаете ли, ничего не чувствует. Она так классно выражает свои чувства, просто говоря о них, обычно песням это удается, музыке, но никогда мне не думалось, что это можно сделать прозой. Хотя давным-давно Р. Литвинова делилась чувствами с таким же детским и легким посылом. Но мне про это уже забылось. И вдруг закончилось (как оказалось первая часть лишь) и я прямо растерялась. Пошли титры. Я чувствовала, как хочу еще, я хочу слушать еще К. Грушко, не хочу чтобы это прекращалось. И спасибо, И. Вырыпаеву, что это не прекратилось, а даже развилось, улучшилось и совсем переполнило меня.

Давно я так не наслаждалась фильмом. Да, я вспомнила Р. Литвинову, ее фильмы и где она просто была актрисой, я читала запоем сценарии, диалоги, монологи во многом схожие с «Танцем Дели». Я даже поставила этих актрис в голове на одну полку и после окончания фильма решила загуглить про Ренату. И какое же было мое удивление, когда я увидела, что обе эти женщины, с моей полки, снялись в одной короткометражке вместе. А я до сих пор оттягиваю момент просмотра, потому что я знаю, что это мое, мое кино. Немного даже страшно, вдруг там будет много чувств, смогу ли я их выдержать?

Жаль я не видела танца Дели, он бы мне наверняка понравился.

Лишний, как и все монологи

Любое слово о танце убивает танец. Ведь слышать о танце и видеть танец никогда не будет одним и тем же. Красота не в словах. Ее не нужно декодировать, чтобы понять, что это красота. Критик должен сдаться, уйти со сцены, кануть в небытие.

Одна скамейка в коридоре больницы. Шесть актеров, которые играют больше на сцене, чем перед камерой. Ведь изначально это на самом деле был спектакль. Диалоги, как нагромождение монологов. Паническое многословие, которое отличается от болезненного бреда разве что красотой языка.

Здесь нет и не может быть линейности. Семь историй противоречат одна другой и, пожалуй, стоит оставить попытки понять, в каком порядке разворачиваются события. Отдельно эти короткометражки тоже воспринимать недостаточно, потому что от общей концепции не останется и следа. Система хаоса, которая так похожа на танец. Нам все говорят, но важно не просто слушать. Одновременно видеть и помнить, все, что было до этого.

Сказано нарочито много. Хотя едва ли у кого-то возникнут сомнения, что это кино о тишине. Это поэзия молчания в потоке слов. Это танец, который мы не видим, но уже понимаем, что в нем уникального. Это текст на фильм, который лучше видеть и не понимать, чем понимать и не видеть. Раскодируя одну знаковую систему, мы восхищаемся тем, как искусно был составлен шифр. Какое дело до изначально трагедии, стоящей за этой красотой.

Неэтично чужие страдания превращать в танец. Быть счастливой из-за несчастья других, словно сама несешь ответственность за эти страдания. Забывать, что произведения искусства нельзя декодировать не только потому, что это калечит их красоту. Само искусство тоже кого-то убило. Оно жадно, не стыдясь, словно в этом заключается его предназначение пьет кровь реальной трагедии. Что же, так от нее хоть какая-то польза.

Красота, если это скорбь, пусть прибывает в молчании. Нет смысла ее оправдывать и обелять, как, впрочем, и винить или игнорировать. Тогда же к чему так много монологов! Если слова есть ложь, то давайте скажем их так много, чтобы не у кого не возникло иллюзии их правдивости. Их надо произнести достаточно, чтобы полностью абстрагироваться и не воспринимать всерьез. Вывести эталонное молчание на новый уровень. Следует сказать столько, чтобы это напоминали бред. Монолог человека, который давно не понимает, что с ним происходит. Возможно, наоборот, видит все лучше других.

Критик должен уйти, и это правильно. Об искусстве нельзя говорить, потому что искусство само рождено быть высказыванием. Мысль изреченная по-прежнему ложь. Ну стоит ли из-за этого молчать? Нет. Только говорить еще больше.

С большим интересом подобрался к этой картине. Вырыпаев успел заявить о себе очень интересно снятым «Кислородом». Нестандартная подача истории, красивая операторская работа, достойный арт-хаус. Почему бы не посмотреть его новый фильм?

Даже не знаю, с чего начать. Актёрская игра. Это просто ноль, аут и кто вообще эти люди. Если даже нужно было сыграть абсурд, сыграли его все в край плохо. Оторви и выбрось. Цельного сюжета тут, в общем-то, нет. Это семь перемешанных местами историями и персонажей, которые ни во что единое не лепятся. Режиссёр использует инструменты постоянного повторения слов персонажами и ситуаций между ними, минимум декораций. Казалось бы, нужно посмотреть еще немножко и ты поймёшь, зачем это было сделано. А не понимаешь. А не было у этого какого-то линейного замысла.

Диалоги не просто пустые — они в большинстве своём напоминают беседу таких назойливых и неприятных людей, с которыми вы точно ни за что бы не захотели встретится снова. Да, местами пролетают интересные слова, но их всего раз-два и обчёлся. Зато среди этого пустого трёпа пролетают абсолютно глупые мысли, от которых выражение лица «что?» убрать крайне сложно. Пожалуй, единственный персонаж, который своими репликами не вызывает неприязни, является такая милая медсестричка, сыгранная Инной Сухорецкой. Пожалуй, только её присутствие сдерживало меня от того, чтобы выключить эту картину. Один балл за неё.

Музыки в фильме мало, зато в конце звучит малоизвестная песня прекрасного Бориса Гребенщикова, которого за наличие этой песни в финальных титрах включили в список композиторов. За это еще плюс балл.

И всё. Фильм кончился, и спасибо, что так быстро. Потому что это именно тот случай, когда ты честно хочешь узреть новое творение зарекомендовавшего себя ранее режиссёра, внимательно смотришь весь фильм в надежде на какое-то откровение, на некий итог, на хотя бы одну ключевую мысль, но только непонимающе пожимаешь плечами и забываешь о просмотренном.

Увы, это очень неудачная попытка рассказать о жизни и смерти.

2 из 10

Возможно, опыт работы в театре сказывается на том, как строится фильм Ивана Вырыпаева: он очень умело играет с хронологической системой координат; в нашем понимании каждая история должна начинаться со фразы — «а что, если…»

«Танец Дели» я бы отнесла к разряду кино, которое нужно «заставить» себя смотреть, что — конечно же — не удивительно. Диалоги, монологи — всё это необходимо пропускать через себя, иначе можно просто зря потратить 1,5 часа. Искусство, смерть, любовь, трусость, Освенцим (- при чем тут Освенцим? — так, первое, что пришло в голову).

Известный балетный критик, гениальная танцовщица, ее мать, Андрей и медсестра. Они говорят, они выговариваются, но никто из них не слышит друг друга. Слышат их лишь белоснежные стены больницы, в коридоре которой они говорят обо всем, и лишь в предпоследнюю очередь о смерти. Ведь, «мы знаем, что умрем, но не понимаем этого». Герои любят, герои боятся, герои осознают свою жизнь в момент, когда ее кто-то теряет.

Принимать данность такой, какая она есть; не бояться «примерить» на себя, не бояться прожить — «лучше плохо прожить свою жизнь, чем хорошо, но чужую»? А может, видеть в своей жизни лишь страдание, печаль и горе? Еще можно любить… любить и бояться своих чувств, сходить с ума, прятаться «под землей, в метро».

Прекрасно подобранные метафоры, музыкальное сопровождение и блестящая игра актеров. Безусловно аплодирую стоя! Браво!