Нуреев. Белый ворон

Рудольф Нуриев фигура неоднозначная и для определенного круга (довольного большого) — культовая. В то же время он — знаковый персонаж для империи, называвшейся Советским Союзом и долгое время находившийся в открытой конфронтации с социалистической идеологической машиной. Его знали исключительно заядлые театралы — поклонники Мельпомены и… люди с Лубянки, проморгавшие отчаянный демарш балерона во время гастролей в Париже.

Ну, а подавляющему большинству населения СССР он едва ли был знаком, как и история его бегства. Лишь в эпоху так называемой перестройки, когда на волне гласности поднимались архивы и возвращались к жизни забытые судьбы подобных либертинцев, это имя стало более-менее известно. Однако, за все годы новейшей истории данный персонаж мало подвергался публичному обсуждению — популяризаторы горячей темы «бегунов» на Запад, похоже, боялись браться за столь противоречивый и неоднозначный «материал», каким был Рудольф Нуриев. В этой связи работа Рэйфа Файнса «Белый ворон» чуть ли не «первая ласточка» в игровом кино на данную «запутанную» тему.

Лично я особо этот фильм не ждала — ощущение, что западные байопики априори неудачны, сложилось давно и прочно. Была уверена, что и сей опыт исключением не станет. Увы, предчувствие меня не обмануло. И главная причина, на мой взгляд, кроется, прежде всего, в исполнителе главной роли. Олег Ивенко — крайне неудачный выбор.

Помнится, Файнс во время промоушена фильма говорил, что определяющими для него при утверждении парня на роль были два фактора: что он танцовщик (Ивенко является премьером балетной труппы Казанского АТ) и внешне очень похож на молодого Нуриева. Как выяснилось, танцовщики бывают разные и манера Олега настолько далека от нуриевской, что это сразу же бросается в глаза. Что касается внешности, то даже схожие черты лица, не одухотворенные творческой энергетикой, никакой похожести не дают абсолютно. Более того, формальная похожесть (которую лично я не наблюдаю совсем) тут особой роли не играет, если схвачен дух персонажа, его темперамент, харизматичность, наконец. Ивенко в этом смысле полная противоположность Нуриеву — или Файнс не сумел «достать» из этого парня те качества, которые стали определяющими во время утверждения на роль. Поэтому персонаж у него целостным не получился: нет в нем нуриевской страсти, яростной жажды покорителя мира, человеческой харизмы, заставлявшей всех вокруг поклоняться этому ураганному таланту и прощать все выкрутасы его отвратительного характера.

Получился скучнейший персонаж, не впечатляющий ни на сцене, ни в «быту». Из-за этого весь фильм для меня был крайне скучным зрелищем. Разве что сцена в аэропорту несколько оживила ход повествования и то за счет темперамента Алексея Морозова, игравшего чекиста Стрижевского, собственно, не сумевшего просчитать финт с побегом. В фильме этот момент трактуется, как спонтанный, что едва ли соответствует реальности, ибо на этот счет существует иная версия. Но британец Файнс, естественно, выбрал ту, что больше нравится Западу.

Очень покоробила «интимная» сторона жизни главного героя. Причем, сексуальные пристрастия Рудольфа Нуриева никогда не были тайной и было бы логично, если бы режиссер работал, так сказать, в этом направлении. Но в фильме показан некий странный любовный треугольник, который едва ли мог существовать в реальности. Причем, сценарий в этом месте настолько невнятный, будто самому Файнсу несколько неудобно фантазировать подобным образом. Правда, он практически тут же возвращается зрителя к «реальному факту» — с помощью замечательного немецкого актера Луиса Хоффмана, талант которого, увы, промелькнул в фильм только для того, чтобы сверкнуть идеальным юным телом в минутной постельной сцене и довольно банальном диалоге про «самоопределение» и «выход из шкафа». И все это как-то вымученно, будто Файнс стыдится этой темы. В результате — опять пропасть между кино и реальностью: Нуриев, как известно, не стыдился своего естества и все любовные «достижения» нес, как знамя. Они, в значительной мере, выполняли роль рекламы и привлекали толпы поклонников, наравне с театральными успехами, формируя ему славу человека-фейерверка во всех смыслах этого слова.

В фильме же вся страсть ушла на показ сцен, в которых герой просто ведет себя по-хамски, будь то старый заслуженный учитель, которого он выгоняет из класса; богатая парижанка, неделю показывавшая ему ночной Париж и получившая в результате сбивающую с ног сакраментальную фразу «Если ждете извинений — вы ошиблись мужчиной»; официант в ресторане, который, как кажется балерону, не так на него посмотрел… Поскольку персонаж не является целостным, мотивации его поведения выглядят неестественно, непонятно и, местами, просто отвратительно. Оправдать их крайне трудно. Да режиссер и не пытается, нанизывая их одно на другое, словно доказательства вольнолюбивой натуры танцовщика. По которому плачет психиатр. Обидно за Нуриева — все-таки он был многомерной фигурой, а не такой примитивно плоской.

Итог: если Файнс хотел открыть обществу настоящего Нуриева, то эта задача провалилась — с грохотом. Потому что симпатии его герой не вызывает. От слова — НИКАКОЙ. Да и как танцовщик он не воспринимается, потому что танец Ивенко такой же скучный, как он сам.

В общем, режиссер Файнс потерпел полный провал. Его «белый ворон» так и не взлетел. А может просто режиссура — это не его актерское дело?

3 из 10

Политически-философская драма «Нуреев. Белый ворон» британского режиссёра Рэйфа Файнс — невероятно удачный полудокументальный байопик, рассказывающий о легендарном танцовщике через призму его личного восприятия событий, приведших к невероятному для того времени «прыжку». Раскрыта суть принятия отчаянного решения, обусловленного давлением на свободу творческой личности, маниакально стремящейся к воплощению своего таланта вне рамок каких либо догм и правил.

Фильм выстроен на трех временных фрагментах повествования хаотично, а на самом деле с ювелирным подходом чередующихся между собой событий и создающих уникальную целостную атмосферу восприятия и сопереживания. Запечатлённые в памяти эпизоды детства Рудика, находят отголоски в живописи и скульптуре при посещении им музеев. Нуреев обогащает свой талант созерцанием и осмыслением полотен великих мастеров, полнит атмосферой ночных прогулок по Ленинграду и Парижу.

В фильме есть драгоценные сцены. Рудик, оставленный матерью в школе для балетных упражнений, исполняет удивительный, захватывающий дух танец. И это плавное оглаживание преподавательницей плеча маленького Рудика для исправления осанки. В нём нежность любви и абсолютное понимание гениальности будущего танцовщика, если судьба его состоится. И ещё замечательная находка, в завершающих титрах, показать фрагменты из балетов Нуреева и его знаменитые двенадцать прыжков по кругу сцены.

Байопик получился замечательным, с невероятным уважением ко всему русскому, любовью к Ленинграду и корректностью к личности Рудольфа Нуриева. Великолепный актёрский состав, проживший свои роли душой, лингвистика, быт и атмосфера городов тех лет, уникальны и узнаваемы. И главное достоинство киноленты показать нам, прежде всего факел горящего таланта танцовщика, а не издержки характера, сопутствующие гению.

Когда Пушкина, преподавателя Нуреева из хореографического училища, вызвали на допрос в КГБ, его спросили, каковы по его мнению были причины побега Нуреева на запад. Пушкин ответил, что Нуреев просто хотел танцевать, чем вызвал недоумение допрашивающего. Но Нуреев хотел не только танцевать. Он хотел свободы выбора и свободы передвижений, чтобы ни перед кем не приходилось отчитываться.

Сначала мне показалось, что с подачей характера Нуреева в фильме произошел небольшой перебор. Всем известно, что гениальность — это практически всегда трудная судьба и сложный, подчас крутой, нрав. Тем не менее, меня не покидало ощущение, что в «Белой вороне» Нуреев был показан чересчур нервным и закомплексованным человеком, которому постоянно казалось, что его унижают. Например, сцена в русском ресторане, когда Нуреев был взбешен отношением к нему русского офцианта. Нуреев заявил, что официант, явно эмигрант старой волны, нарочито демонстрировал свое презрение по поводу «низкого» происхождения танцора и поэтому подсунул «башкирскому крестьянину» не то блюдо, которое он заказывал. Виноватой при этом оказалась французская мадмуазель, на которую посыпались все шишки. В «Белой вороне» Нуреев предстает не то что эгоистом в квадрате, а просто воплощением эгоизма и эгоцентризма. Как известно, люди, срадающие от страха быть униженными, пытаются коменсировать свое унижение и унижают при этом других людей. Так же поступает и Нуреев. Он так терзает свою французскую подругу и так часто заявляет ей, что даже извиняться он перед ней не собирается, что бедняжка в итоге смиряется с бешеным и одновременно капризным характером танцора и прощает его за все — и за то, что он уже сделал и сказал, и за то, что сделает и скажет в будущем. Несомненно, у девушки был в этом свой интерес. Ведь Нуреев с его яркой личностью и жаждой жизни оказался для нее лучше глотаемого ею ранее валиума и буквально вернул ее к жизни после эмоциональной смерти, вызванной потерей бойфренда. Но боже мой, как же она все-таки ангельски великодушна! Не смотря на постоянные унижения и откровенную грубость со стороны Нуреева, она в итоге спасает ему жизнь и вырывает его из лап КГБ, предоставляя ему именно ту свободу, о которой он мечтал. С помощью Клары Нуреев метафорически закрывает за собой дверь в прошлую жизнь, ассоциировавшуюся у него с ненавидимым им перечным соусом, и открывает дверь в новую — в западный мир со всеми его возможностями, великим наследием искусства и музыки и яркими огнями. Несомненно, Нуреев никогда бы не смог этого сделать без помощи мадмуазель Сэйнт с ее именем и связями. Потом, углубившись в биографию великого танцора, я поняла, что все это не было преувеличением. Нуреев был именно таким. Гениальным и вместе с тем порой невыносимым. Особенно во второй половине своей жизни.

Еще, фильм показался мне немного рваным с не совсем плавными сюжетными переходами. Например, если в фильме было показано столь много эпизодов из детства Нуреева, то, может быть, стоило показать хоть кусочек из его юношеско-подростковой жизни и ту трансформацию, как из тихого, практически бессловесного мальчика, выросла такая огненная, бунтарская личность. Также, лично мне была не понятна сцена в лесу — куда же в конечном итоге делся отец главного героя? Или режиссером был сделан намек на детскую травму Нуреева, когда отец бросил его одного в лесу?

Несомненно, что очень многие качества Нуреева были отголоском его детства, полного военных и пост-военных лишений и бедности. Мальчик рос не только с мечтой стать танцором. Еще ему не давала покоя мечта обзавестись игрушечным паровозом размером с транссибирский экспресс. Неудивительно, что вырвавшись на Запад, Нуреев был так покорен блеском и размахом западной жизни.

Другая психологическая травма Нуреева, видимо, проистекала из того, что жена хореографа Пушкина по доброте душевной сделала из Нуреева своего любовника помимо его воли. В один прекрасный момент Ксения просто сняла с себя халат и бросила Нурееву фразу: «Это должно было произойти». Но даже если она и считала, что это должно было произойти, то так вовсе не считал Нуреев, смотревший на нее со своего матраса как загнанный в угол зверек. Поэтому и сбежал из приютившей его семьи Пушкиных, заявив, что он у них задыхается. Мне Пушкина при этом было искренне жаль. Ведь это был исключительно интеллигентный и тактичный человек, всегда желавший Нурееву только добра и воспитавший из него великого танцора. Вероятнее всего, после побега Нуреева Пушкин огреб от КГБ так, что мама не горюй, и был лишен всяческих заслуг и привилегий. Еще было любопытно наблюдать Чулпан Хаматову, достигшую, наконец, бальзаковского возраста. У меня почему-то застыл в памяти ее образ юной и трепетной девушки из «Страны глухих».

Кстати, я очень уважаю Ралфа Файнса как актера, но вот с его режиссерской ипостасью я столкнулась впервые. Мне кажется, что Файнс — абсолютный перфекционист. Он сам озвучил свою роль Пушкина. Конечно, слух немного режет то, что ленинградский преподаватель хореографии говорит с сильным английским акцентом. Но ведь Файнс выучил роль на другом языке! Еще Файнсу как режиссеру стоит отдать должное в том, что в целях аутентичности всех русскоговорящих персонажей исполняли российские актеры.

На мой взгляд, игра Олега Ивенко — это очень точное попадание в образ. И внешне, и в танцевальном плане. Особенно хороши его пухлые чувственные губы, на которые часто «наезжает» камера в фильме.

А вот некоторые роли второго плана в фильме можно было бы подать более внятно. Например, роль Кремке — друга и, вероятно, преподавателя английского языка Нуреева. Было непонятно, откуда он взялся и что было вначале — английский язык или влечение, или и то, и другое сразу.

Радует то, что фильм получился правдивым — без слащавости и лубочных прикрас. Несомненно, что Файнс, со свойственной ему педантичностью, проделал немалую работу, чтобы показать образ великого человека с максимальной точностью и, будучи британцем, очень достоверно передать атмосферу, царившую в СССР при Хрущеве.

9 из 10

Перед просмотром, зная, что фильм не российского производства, но с участием некоторой долей российских артистов, ожидала, что фильм будет ощущаться с более иностранной атмосферой, но была удивлена, когда поняла с первых же секунд фильма, что ошибалась.

История в основном делает акцент на характере Рудольфа Нуреева, различные стычки во время обучения или просто неформальное общение вне балета отображают своенравный характер танцора. Он знал, чего хотел, хоть это и стоило ему невозможностью вернуться на родину, но больше всего он жаждал свободы от тех рамок времен СССР, в которых было тесно его личности. Да, он мог танцевать и здесь, но возможно его бы загубили и как личность и как деятеля искусства и кто знает, как сложилась бы его карьера.

Мне было интересно наблюдать за происходящим на экране, все же авторам удалось передать ту «татарскую горячую кровь» Рудольфа, о которой так много говорили знавшие его люди. Его не волновало, что сотрудники КГБ неустанно ведут за ним слежку во Франции или на кого он бывало повышал голос, внутренне он был свободен от порицания кого бы то ни было, и во внешнем пространстве Нуреев искал физической свободы — жизнь за границей могла дать ему это. И была рада, что были освещены некоторые аспекты его личной жизни, а именно сексуальной, что все же авторы об этом не умолчали.

Прекрасного танцора Олега Ивенко можно похвалить за его успешную реализацию первой актерской работы, опять же отмечу, где нужно было проявить взрывной характер Рудольфа Нуреева, он правдоподобно показал нам этот спектр эмоций, возможно во время английской речи это было даже лучше.

Рада, что Рэйф Файнс решил создать этот фильм, а мы смогли оценить эту работу. Картина наполнена соответствующей атмосферой и подходящими артистами.

Смогли бы российские режиссеры сделать нечто похожее по качеству?