Ворон

Ворон кружит над городом
Есть поверье такое, что ворон предвестник смерти. Мистическая мудрая птица, знающая о мире ином, в криминальной драме Анри-Жоржа Клузо знает и не меньше о мире земном – и нелицеприятной подноготной жителей небольшого городка во Франции. Годы немецкой оккупации лежат тенью на этом фильме, который можно рассматривать как комментарий режиссера к эпохе коллаборационизма.

Дурная молва и недоверие постепенно сгущаются во всеобщий психоз с момента появления анонимок обличительного и компрометирующего характера. От мала до велика достается всем: строгий и неприступный врач доктор Реми Жермен якобы проводит аборты, медсестра крадет морфий, который крайне нужен смертельно больному с койки № 13, четырнадцатилетняя клептоманка всех водит за нос и подглядывать за другими в замочную скважину…

Анонимок становится все больше, а клевета неизвестного, осведомленного о темных делишках жителей, серьезно угрожает мирной жизни городка. При этом в анонимных письмах обличителя много желчи, в чем угадывается почерк мизантропа и доносителя. Тень является ключевым символом для понимания сюжета и механизма, с помощью которого человек / общество проецирует свое отрицательное содержание на других – из чего при должном отсутствии саморефлексии получается образ врага для битья и линчевания.

Фигура главного героя доктора Реми Жермена романтизирована. Он бежит от тяжелой утраты, по собственным словам, ищет забвения и не хочет впутываться в любовные истории, но как главный герой 'на деревне', конечно же, угодит в любовный треугольник с праведницей и femme fatale. Суховат и принципиален, он ищет справедливости и несмотря на возрастающую враждебность к своей персоне идет к своей цели – к веточке, на которой сидит ворон.

Интересная беседа состоится между Жерменом и доктором Мишелем Ворзе. Последний психиатр по профессии, а значит по законам жанра знаток души человеческой. Этот персонаж явно имеет мефистофельский окрас и является, пожалуй, главным источником остроумия и (само)иронии. Разговор проходит в школьном кабинете у учительского стола. Доктор дает Жермену меткую характеристику, двулично насмехаясь над его этическим дуализмом. Над столом висит лампочка, раскачав которую, доктор задает иезуитский вопрос «где же тень, а где же свет, где граница зла?» В это время на рядом стоящий глобус падают попеременно свет и тень. Жермен на это иносказание просто предлагает выключить свет и естественно обжигается. Выйти из игры не получится. С моральной точки зрения эта сцена является наиболее откровенной отсылкой к коллаборационизму.

Примечательно, что анонимки – а вместе с ними и общая атмосфера подозрительности и лицемерия – проникают в любую сферу / важную институцию провинциального городка: больницу, школу, похороны, даже со сводов церкви падает анонимка. Но все же не стоит осмыслять поступки и промахи героев через призму морализаторства. Да и пороки не столь велики, чтобы из них сотворить историю о грехопадении. А вот тени, которые жители сами бросают и которых сами же шугаются, куда более интересный материал для размышлений.

Власть греха
Он давно живет в городе, во всяком случае, достаточно давно, чтобы самостоятельно определять цену его жителям. Он не способен летать, но льстит себе сравнением с птицей, снисходительно взирающей на всех свысока. Он с легкостью решился на один из самых низких поступков, какой только может совершить человек. Он — ворон, и его оружие — анонимные письма, счет которым быстро переходит на сотни. Каждое мало-мальски значимое лицо города получает бумажный прямоугольник, из которого узнает о себе много нового, а заодно вспоминает много старого, попутно буравя взглядом чернильное изображение птицы. Французскому городу далеко до славы Содома и Гоморры, но людскими грехами буквально пропитан асфальт. В сущности, ничего запредельного люди не совершают. Кто-то кому-то с кем-то изменяет, кто-то у кого-то что-то крадет — издержки долгого совместного пребывания под не ласковым солнцем. Однако адресату по имени Реми Жермен «везет» больше других — доктору приписывают совершение абортов, что в это время означает тяжкое преступление.

Никто никому не верит, все друг друга подозревают, и каждый старается вычислить анонима самостоятельно — в такой обстановке оклеветанный доктор вынужден искать правду. На помощь окружающих рассчитывать не приходится, тем более на сочувствие режиссера приготовившего своему герою россыпь сюрпризов, один неприятнее другого. Когда за окном можно увидеть бодро вышагивающих солдат Вермахта, а родная Франция закована в тиски оккупации, сложно не представить даже родной город более страшным и безрадостным, чем он есть на самом деле. Будущая легенда мировой кинематографии, а пока только начинающий постановщик Анри-Жорж Клузо отчетливо понимал, что без скрупулезно выстроенной нуарной обстановки «Ворон» рискует стать заурядным детективом, развязка в котором окажется самой банальной. Невольный виновник разгула истерии, доктор Жермен отнюдь не невинная жертва, за которым пришел ангел возмездия, примеривший зачем-то черное оперение. Мрачные ли времена Второй мировой тому поспособствовали или сильное желание Клузо поработать с черной краской, но классический по своей структуре нуар предстал глубокой драмой наполненной гнетущей атмосферой всеобщего пессимизма.

Жить, как заведено в конкретном городе — просто, а совершать какие-то поступки вопреки сложившимся порядкам — гораздо сложнее. Схожие в своем волнении адресаты анонимок, меж тем, обнаруживают разные причуды своих характеров. В язвительном отображении людских пороков Клузо отмел даже подобие скромности и нерешительности. Если уж четырнадцатилетняя девочка, вполне милая и добрая, оказывается патологической клептоманкой, то взрослому населению и вовсе пощады ждать не приходится. При этом ужас совершенных прегрешений явно не соответствует царящим настроениям. Нет на самом деле никакой солидарности, нет сочувствия, а есть ядовитые подколки, беспредельный сарказм и твердое намерение уничтожить любого, на кого падет подозрение. Люди вызывают усмешки своими диалогами, в которых мало здорового прагматизма, зато много неприкрытых угроз и перетряхивания чужого грязного белья. По иронии судьбы, именно мужчины усердствуют в клеветничестве, в то время как женщины предстают жертвами пренебрежения. О любви в этих местах говорят крайне редко, а если это и происходит, то при таких обстоятельствах, что об установлении нежных отношений на длительное время и речи быть не может. Аноним знал, что выбирать своим символом — одно-единственное изображение ворона гарантировано способно каждого лишить радужных фантазий и сосредоточиться на единственно правильном деле — спасении собственной шкуры.

Не слишком отдаляясь от детективной стилистики, предполагающей определение круга подозреваемых, поиска мотивов и прочих «радостей» сыска, режиссер обращается к мистике. Одиозная медсестра в черном наряде, кровать с тринадцатым номером, определившим роковую участь хозяина — в формировании людского страха, традиционно сопутствующего ворону, Клузо использовал немало инструментов. Подспудно внушается мысль о чуть ли не наказании свыше для горожан, погрязших в своих пороках, и неутомимый аноним вовсе не такое зло, каким его усердно выставляют. При этом раскладе жертв быть не может, а вместо них толпа виновных, ожидающих справедливого приговора. Отринув тему богобоязненности, французский режиссер проникновенно изобразил массовое преклонение перед дьяволом, чьей волей выступают письма.

Цену поступкам, как ни странно, определяют сами люди, а вовсе не какая-то мифическая высшая сила — именно в такое русло направляет свой фильм Анри-Жорж Клузо, оставляя висеть в воздухе ненужные вопросы этики и морали. Скоропалительное развешивание ярлыков, охотное следование слухам и растоптанное доверие всех ко всем — у этого города множество примечательных особенностей. Они легко превращают человека в циничное существо, у которого не может быть наполненной радостями жизни, зато будет гарантировано катание на смертельно опасном аттракционе, для чего не понадобится билет. Ворон властвует над всеми и не совершает ошибок. Анри-Жоржу Клузо не нужны эти сентиментальности, свой вердикт он городу вынес, и куча суеверий ему лишь в этом помогла. В цитадели всеобщего греха жить очень сложно, но эти люди живут, потому как нуждаются во власти, и груда белых конвертов с птичьим силуэтом вполне годится как символ господства над умами обреченных.

Анонимщик
Сегодня этот фильм уже никого не шокирует. Мало искушенному кинозрителю он может показаться триллером, способным заинтриговать того, кто не гнушается ретро-фильмами. Однако вот в чем загвоздка: фильм был запрещен и в нацистской Германии, и во Франции после оккупации аж до 1969 года.

Итак, некий анонимный автор, подписывающийся как Ворон, в своих письмах доктору Жермену обвиняет его в связи с Лорой, женой директора клиники. История тут же становится достоянием общественности. Однако вслед за этим анонимками завален буквально весь город. Тут же начинается охота на ведьм – толпе нужен виновный и она его получит.

И ты у экрана чувствуешь, что тоже желаешь узнать, кто же Анонимус? А ведь он один из них, что его ищут. Но разве не все равно, кто он? Ведь виноваты все, что он существует, ведь тот, кто читает, поощряет того, кто пишет.

Пожирающие сплетни чтецы анонимок, тайно злорадствующие за дверьми своих квартирок, вынуждены ополчиться против анонимщика теперь, когда его мишенью стали все жители городка. Ранее так уверенные в правоте кропателя писем, сейчас, после разворота дела в их сторону, почему-то мнят его клеветником. Паранойя настолько сильна, что ты не можешь быть уверен даже в собственном возлюбленном. Неужели поимка Ворона спасет положение?

9 из 10

Однажды во Франции
'Ворон' жутко не понравился французам. Клузо объявили мизантропом и циником, обвинили в оскорбительной клевете на французскую нацию и подыгрыванию немецким оккупантам. Французы вообще не очень любят слышать правду о себе, а если, к тому же, эта правда нелицеприятна, да ещё и высказана в самой беспощадной форме, тогда неприменно следуют возмущения и негодования.

Тем не менее, 'Ворон' Клузо - это зеркало вишистской Франции, в котором во всей неприглядности отразились человеческие лицемерие, кляузничество, беспринципность и подлость (Клузо не пощадил даже детей, изобразив маленьких французов маленькими монстрами). Естественно, французы отказались это признавать, сочтя себя оскорбленными. Однако свидетельство Франсуа Трюффо подтверждает горькую правоту Клузо: 'В начале войны мне было восемь лет, в конце её – двенадцать, а в промежутке я открыл для себя мир, точное отражение которого нашел только в 'Вороне', мир взрослых, раскрывшийся передо мной как средоточие гнилости и безнаказанности' (из письма Жану Ренуару).

В основе фильма реальная история, произошедшая в городке Тюль то ли в 1917-м, то ли в 1920-м, то ли 1923-м году. Не суть важно. Забавно другое. Сценарий будущего фильма Анри-Жорж Клузо написал находясь в психиатрической клинике, куда его упрятали по подозрению в связях с лево-радикалами. И можно лишь предположить, почему главным злодеем 'Ворона' определен врач-психиатр...

Картина Клузо явно выбивается из общего ряда французских кинофильмов сороковых годов. И причиной тому - личность режиссера. Его неординарное видение мира, его позиция безжалостного разоблачителя, его талант и интеллект.

***Субъективно о 'Вороне'. Несмотря на то, что сюжет фильма довольно параноидален, а ритм повествования достаточно бодр, 'Ворон' проигрывает более поздним известным картинам Клузо - 'Дьяволицам' (1954) в саспенсе, 'Плате за страх' (1953) в динамичности, 'Истине' (1960) в психологизме. Тем не менее, картину посмотреть стоит. Кино такого уровня - вещь чрезвычайно редкая, штучная.

'Ворон' - это фильм, ставший событием.

8 из 10