Промах

Итальянцы всегда лирики, не стала исключением и эта робота. За весёлостью человеческой натуры всегда что-то кроется. Жизнь, работа, нахлынувшая любовь и тайные желания, проходят рука об руку в незатейливой канве повествования. Мало держащее начало почти не оставляет нечего, чтобы сильно заинтриговать зрителя, вплоть до середины фильма.

В томлении, словно ещё один герой проводишь этот час, лишь понимая, что фильм на состояние твоё играет роль и вовлекаешься в сюжет, едва ли забыв и о делах насущных. Стремление в идее по почерку сказать, каков ты человек. Узнать характер твой и внутренний удел в науке — графология и только. Но в этом размышление зовётся. Хотя затея на раскованность и современность бытия дешевизною отдаёт. И губит в сексе, стремление к той чистоте, что нежной страстью обернётся. Пожалуй, речь о зрителях идёт, для привлечения побольше. Такое действие ведь — «промахом» зовётся. И в этом мало проку для зрителя интеллектуальной власти. Но ценность здесь совсем в другом контексте, хоть и романтикой разбавят крепко. И послевкусие не оставляет горечь в приятном вечере с экраном.

Сравнительно молодой режиссёр, работая в основном на короткометражках, выступает уже со вторым полным метром. Являясь ещё и основным сосценаристом с виду простой, но местами тонкой работы по современному роману Сандро Веронези. Довольно ярко продемонстрировав свой талант и переложение на киноязык. Где оператор в красках снимал яркое, залитое солнцем полотно итальянской жизни, переходя как в тень серых будней работы и размышлений. От этого и показательный тёмный кадр в стенах заточения истины. Монтируя каждый кадр, выверено, без обрывков и артхауса, монтажёр как бы растягивает последовательность, улавливая мотивы художника. Подкрепляя всё это изысками мелодичного стана, где современные мотивы могут перемешиваться с симфонией души. Актёрская игра на неплохом уровне, особенно приятно смотреть за главными героями.

Действительно, неординарно, в некоторой степени необычно. И сама идея отличается от других. Сами отношения в этом фильме во многом не характерны в поступках окружающей действительности. Чувства отдаются на торжество другому, а желания часто не имеют цели. В прочем как у многих вся наша жизнь. Но человек, невзирая на всё живёт и тихо радуется тому, что имеет. Это и представляет наибольшую ценность. Оставаясь в подкорке нашего сознания, заставляет нас по-новому взглянуть на обычную жизнь, вдаваясь в размышления.

6 из 10

Нам очень сложно адаптироваться. Мы — заложники своих чувств. Мысли часто бессвязны, беспорядочны, обрывочны. Любое общение — потенциальное посягательство на наш внутренний мир. Мы лелеем и ненавидим его одновременно. Он — источник невыразимого горя и необъяснимой радости, слабоуловимого комплекса этих эмоций. Любое незначительное событие вызывает в нас отклик, слабый резонанс, который редко затихает, но разыгрывается всё больше, чем больше мы контактируем с миром внешним. И в то же самое время мы глухи и безразличны к обычным проявлениям переживаний. Нам сложно строить заинтересованные лица по незначительным поводам, но часто мы рады сущему пустяку.

Социум диктует нам мораль. Как же сложно противостоять этому давлению. «Что обо мне думают окружающие?» Этот вопрос трансформируется в навязчивое поведение. Если попробовать — можно легко увидеть его со стороны. Даже самому порой становится противно, когда сделаю что-нибудь хорошее. Ведь понимаю, что сделал это не по собственной воле. Общество нашептало, что так поступать — правильно. И, не в силах противостоять боли, которую чувствую даже сильнее, чем тот, кому помогаю, раболепно выполняю чужую волю. От такой лжи самому себе, хочу сделать что-нибудь по настоящему плохое, может даже ужасное. Лишь для того, чтобы сделать то, что хочу сам, сделать это по-настоящему.

Одиночество для нас — источник силы. Ночной город. Клубы битком. Вокруг толпы народу. Но Я один. Мне не о чем говорить с этими людьми. И им не интересны мои мысли. Выпиваю пару коктейлей только для того, чтобы почувствовать себя частью праздного стада. Общество постулирует: «communicate!». Но от этих лиц хочется только отшатнуться и выбежать на улицу. Выкинуть их из головы. Я — чужой здесь. Только когда Я не вижу других лиц, Я начинаю слышать собственные мысли. Только они отрезвляют меня. Всё больше кажется, что нет вообще никого, кто мог бы разделить со мной это ощущение. Эту ясность и нежность, это свободное дыхание и красоту мира.

Это только капля из океана последствий, которые влечёт за собой простая мысль: «Есть люди, которым достаточно и дуновения, чтобы полностью их изменить в следующую секунду». Именно поэтому мы так жертвенны — боль окружающих для нас сильнее, чем своя собственная. И даже хуже: боль близкого человека может быть для нас причиной отказываться от собственного счастья. Мы жалки и рефлексивны. Но мы не по наслышке знаем, что такое настоящая искренность.