Сумасшедшая помощь

История, рассказанная о 3х героях — Женя, Участковый и Старик.

Первый — Женя, настоящий стереотипный лентяй, который не просто плывет по течению жизни, а он в прямом смысле лег и поток несет его в какую-то неведомую сторону. Ради его лучшей жизни, родная сестра, жертвует любимой свинкой, чтобы другая свинка… то есть Женя, отправился в Москву. Будучи пассивом в своей жизни, он постоянно притягивает неудачи: теряет телефон, вещи, ботинки. Он есть воплощение безответственности и как-будто излучая эту ауру, притягивает к себе нового, после сестры, покровителя — Старика со странностями.

Старик опять позволяет Жене впасть в свою привычную среду — жить на шее, как домашнее животное с отсутствием ответственности. При своем восприятии мира Женя с легкостью вовлекается в беззаботный мир пенсионера, где каждый день надо творить необычные дела, правда большинство из которых, должны были бы привести, как минимум, к административке. Когда же появляется дочь Старика, утверждающая, что тому необходимы лекарства для лечения, Женя, видя как прием таблеток влияет на поведение его хозяина, отказывается участвовать в лечении, желая оставить все как было, продолжая ни за что не нести ответственности.

Третий герой — Участковый, который видит свою работу как самоутверждение над окружающими. В свободное от «работы» время, сливает на слабых свой негатив и гнев на начальство, желающего его отставки.

Так и получается, что все герои, кроме Старика — НЕ живут наполненной жизнью. Что Женя, при любой возможности ищущий возможность поспать, а так же гипнотизируясь от одного только вида еды, что Участковый, живя лишь тенью, которую не замечают ни жена, ни сотрудники (даже жалующиеся при его появлении на тленный запах).

Что же Старик? Да, он в какой-то мере опасен в своих выходках. Но здесь, по-моему мнению, демонстрируется аллегория «дерзости». Ведь непросто быть живым сейчас, нужно интересоваться людьми и делать для этого шаги навстречу им. А он реально ими интересуется! И они ему важны! В наше время быть живым и включаться в окружающих, участвуя в их жизни — почти сумасшествие.

История заканчивается тем, что мир злых и ленивых все же побеждает Человека. Изменилась ли жизнь у других героев? Нет. Но все же после продемонстрированного контраста в фильме, остается именно чувство желания жить ярко и не бояться чудачить. Отличный фильм.

Наверное, можно было бы охарактеризовать «Сумасшедшую помощь» как комедию, если бы не слишком безвылазно выглядела инкубаторская часть России и если бы не было в ней таких героев, как господин — невесть кто — участковый. Детализация деменции и общее слабоумие персонажей, безусловно, в своей природе также трагичны, однако их трагичность — естественная и вызвана исключительно природным характером, что не скажешь о сумасшествии тех, кто в общем-то может всё ещё обладать ясным умом, но в силу разных жизненных принципов, именно принципов и никак иначе, предпочитает это не делать.

Трагикомедия Бориса Хлебникова немного потерялась в истории российского киноискусства, и, при этом, весьма незаслуженно. Привычно отвергая социальные подтексты своего произведения, режиссёру удаётся создать слепленную из российской бытовухи и панельного деспотизма, картину, отражающую нелепейший и открытый мир человека в своей самой чистой сущности — либо непосредственное созерцание природы, либо бесконечное её познавание. Причём оба этих явления, и созерцание, и познавание, в полной мере зависимы только от одного фактора — отторжения от действительности-поручателя.

Даже если задуматься, то убежать по-хлебниковски от этой окружающей обстановки можно только поддавшись на уговоры стать комедийным персонажем и пойти на отрицание. Его герои так же невинны, как герои Каурисмяки. Бесконечное молчание приехавшего белоруса напоминает точно таких же героев Матти Пеллонпяя, как-то бродивших сотнями километров на север. Им не нужно ничего, кроме наивного странствия, для них мир внутри, эта компенсация человеческой морали и ненависти через гармонию, куда важнее, чем мир снаружи, где мораль и ненависть находятся в бесконечной конфронтации, которую никто не хочет замечать, которая находится кажется где-то на задворках города, хотя распространена повсеместно.

Режиссёр ищет свою гармонию, то молчание, которое позволит ему говорить куда больше, чем просто выражая своё несогласие.

«Сумасшедшую помощь» как только ни называли. Пародия на «Дон Кихота». Новое прочтение старых сказок про Гену и Чебурашку, про Пуха и Пятачка, про Малыша и Карлсона. Трагикомедия о сумасшествии и доброте. Драма с вкраплениями иронии, где на примере частной истории нащупывается слом двух времён — давно завершённой эпохи СССР и века социальной разобщённости в нынешней России. А кому-то фильм и вовсе показался бессмысленным, беспощадным клинком, направленным в грудь ничего не понимающего зрителя, привыкшего к внятным сюжетам с логичными, близкими, умными персонажами, действительно достойными сопереживания.

Возможно, всё вышеперечисленное — правда. Потому что правда у каждого своя.

Для меня «Сумасшедшая помощь» — тот фильм, который не совсем доступен для разума, однако почему-то очень приятен сердцу. Борис Хлебников снимает свои картины с особой эстетикой каждого кадра. С особым подходом, нарушающим некоторые законы драматургии, но оттого более притягательным и живым. Сама история предстаёт отстранённой снаружи, но горячей внутри.

Невозможно до конца разобраться в том, что здесь положительно, а что отрицательно. Положительна ли доброта, не знающая рассудка, не ведающая такта и этикета по отношению к ближнему? Отрицательно ли зло, если оно возникает от надменности окружающих, от незамеченной человеческой обиды, от неспособности противостоять обстоятельствам? Две сюжетные линии, главная и побочная, могут в один роковой момент столкнуться, но, пока они существуют и развиваются по отдельности, режиссёр отчётливо намекает на повседневную актуальность простой и мудрой истины: все наши поступки имеют свои последствия. Как противодействие, так и бездействие. Как участие, так и безразличие. Как желание помочь, так и желание уйти от помощи.

Разбираться в режиссёрском замысле, в идеологии, в метафорах можно ещё очень долго. Однако этот фильм имеет за собой крайне полезное преимущество. Как бы ты к нему ни относился, проникся ты им или остался равнодушным, так и не разобравшись в логике поступков во имя так называемого «добра» — история о дружбе странного пожилого москвича и потерянного провинциала по-настоящему многогранна и не может трактоваться только под определённым углом зрения, что позволяет искать нечто новое в увиденном ранее, приписывать фильму совершенно разные жанровые определения — от сухого реализма до аллегорического гротеска, и, в конце концов, не забывать эту притчу, стилизованную под частный случай, сразу же при наступлении финальных титров, а проживать её для себя снова и снова, пытаясь разобрать и прочувствовать уже совсем не так, как в первый раз.

Отдельная благодарность Борису Хлебникову за то, что «Сумасшедшая помощь», помимо очевидной смысловой глубины, крайне приятна на ощупь. Каждый участник съёмочной группы честно делает то, что от него требуется. Операторские планы, актёрская игра, сценарные решения — всё работает как один механизм, в итоге преподнося весьма годный результат.

Результат, после которого перестаёшь скептически относиться к отечественному кинематографу. Ведь иногда у нас действительно получаются прекрасные картины. Спорные, неоднозначные, в чём-то шероховатые, но прекрасные.

И это вселяет надежду.

7 из 10

Как это часто со мной бывает, этот фильм я поняла не полностью. Пересматривать не стала — не та это картина, чтоб ее проходить заново. Но задуматься она меня заставила, этого у нее не отнять.

Итак, что же я поняла сразу? Что главный герой, деревенский увалень с сонным лицом, частично похожим на коровье вымя, настолько достал «свою» сестру бездельем, паразитизмом и обжорством, что она пожертвовала кабанчиком, продав его соседу и купив билет на поезд горе-братцу, как она, видимо, втайне надеялась — навсегда, в один конец.

После стандартных московских скитаний герой попадает в оруженосцы к городскому сумасшедшему, у которого есть перезрелая дочь шибко мещанского пошиба.

И вот тут для меня началась моя личная область тьмы. Сначала насторожили кости, которые, перед тем как сварить, старик художественно разложил на столе, чтобы было «красиво». На память сразу пришел «Декоратор» Акунина (Джек-потрошитель). Вскоре последовала также непОнятая мной (может, потому, что пришлось от телевизора отвлечься, хоть и совсем ненадолго) насильственная стрижка соседки-блондинки, что я тоже записала в пользу версии с маньяком-убийцей (тут еще и аллюзии с «Парфюмером» возникли).

И только потом, когда старик стал сноровисто готовить фосфоресцирующую мазь и обрабатывать куртки, поясняя, что на стенах утиного домика ночью надо будет прочитать письмена от инопланетян, мне стало не страшно, странно узнаваемо и вместе с тем немного неловко. Почему? Да потому, что тут герои уже вторглись в мою личную епархию последовательницы системы практического волшебства «симорон». Да, мне, как симоронщице со стажем, тоже вполне может прийти в голову идея тайной вылазки к утиному домику, дабы узреть на его стенах волшебные письмена. Единственное отличие — в том, что эту надпись я загодя сделаю сама. Что отнюдь не помешает мне, если страстно захочется исполнения какого-либо заветного желания, провести симоронский ритуал и прочитать это «послание» в час ночи, при этом будучи одетой в светящуюся хламиду.

В свете моего безнадежного симоронства для меня и самопроизвольно подскакивающая крышка от мусорного контейнера была «в кассу» (для симоронавтов это тоже — «знак»), и некоторые последующие выкрутасы безумного старикана.

Вообще образцово сумасшедший старик-инженер мне понравился. Вот только покоробило, как он сожрал курицу на глазах у своего голодного пухлого сожителя, не поделившись хотя бы крылышком.

Проблески постижения мессиджа от создателей фильма появились у меня во время разговора дочери инженера с героем (та сцена, где она просит его незаметно скармливать ее отцу лекарства, чтобы он стал спокойным, безразличным и «не шастал»). Совершенно бездушный, аморфный и туповатый на первый взгляд бомж-приживала отказал хозяйской дочери в такой пустяковой, казалось бы, просьбе. Почему он это сделал? Да потому, что понял если не умом, то пробуждающейся душой, что лекарства убили бы в его друге то, что и делало его самим собой, ту безУминку, которая была его движущим мотором и позволяла ему не терять из виду свою путеводную звезду. А что это за звезда? Я думаю, это — детсткость. И игра в волшебную картину мира.

Дальше мне пришлось сморгнуть непонятые для меня рисунки старика на уличном стенде, над которыми животики надорвали менты, и показавшуюся уж совсем сбоку припеку сцену изгнания участкового из органов. Почему после этого его вновь отправили на дежурство по участку, проверив наличие всех оперативных примочек типа оружия и аптечки, естественно, также осталось за гранью моего понимания. Равно как и то, отчего инженер считал этого участкового врагом.

Забитого старика мне было почему-то не жалко. Вот не знаю почему. Может, потому, что это был предопределенный и своевременный ход, пока старикан не натворил что-нибудь совсем уж безумное и к тому же не столь безобидное. Все-таки мозги-то набекрень.

Потом были странные метания бомжеватого героя меж двух городов и не менее странный (на мой упорно «не догоняющий» взгляд) звонки в пустую квартиру.

А затем — неожиданная встреча на ночном дворе с дочерью старика и выстрелившая крышка мусорного контейнера, как привет с того света от их общего знакомого.

Мое отношение к героине Михалковой к концу фильма претерпело изменение: от скучливой неприязни до приятного удивления. Во-первых, ее уличное одеяние — детская голубая курточка и шапочка с помпоном — выказали симпатичный инфантилизм натуры. Сразу вспомнились все книжки, сохранившиеся в квартире, которыми, по всей видимости, она зачитывалась в детстве.

К тому же оказалось, что вся та снедь (и жареная курица), которую она приносила отцу, была вовсе не приготовлена ее руками, как полагал старик, а попросту куплена в ближайшей кулинарии: «Папа любит». Почему-то эта маленькая мистификация дарит мне глоток свежего воздуха. И не только потому, что сама я не умею так мастерски готовить курицу, и мне приятно, что я такая не одна. А еще и потому, что не такой уж мещанистой оказалась эта дочка. К тому же, возможно, ей генетически передалось это умение ее отца увлеченно и самозабвенно «играть» в свою картину мира.

Подумалось, что, наверное, она так же одинока, как был одинок ее отец. И после ухода старика в ее жизни образовалась огромная пустота. Которую, как нам намекнули в конце, имеет шанс заполнить тот, с кем ей кажется вполне нормальным гулять по темному зимнему двору с салютующим мусорным контейнером или дремать всю ночь рядом на тахте, словно играя в детскую игру «Кто кого пересидит».

Немного о главном герое. На мой взгляд, жизнь бок о бок с человеком действия, каковым был инженер (уж это точно был тот, для кого жизнь — не состояние, а предприятие), повлияла на деревенского бездушного «пня с ушами» самым благотворным образом. Пробудив в нем человека, до этого безнадежно спавшего сном, который, еще совсем чуть-чуть, и стал бы окончательным, мертвым. Вот эти проблески ума и души во взгляде главного героя ближе к концу картины и есть то, что вызывает мое скромное зрительское умиротворение.

Еще я подумала о том, насколько гениальна и жизненна формула союза, открытая Сервантесом: Дон Кихот и Санчо Пансо. Она работает в жизни и у меня, и у сотен тысяч других людей.

… А на полициантов мы, симоронавты, не кидаемся с трубочками от клизмы наперевес. Мы за их спинами (стараясь оставаться незамеченными) прыгаем с закрытыми глазами, сжимая в руках тюбик с клеем «Момент» и приговаривая волшебную считалочку:

За спиною у мента

С этого момента

Мне везет тотально,

Супермоментально!

СтОит провести такой ритуал — и сразу же начинают смещаться пласты реальности, все дела сдвигаются с мертвой точки, проблемы решаются, желания исполняются, цели достигаются…))).