Двенадцатая ночь или что угодно

Когда комедия становится драмой, это уже не смешно. Совсем. То, что по замыслу автора было веселой игрой в переодевание, стало фальшивым фарсом.

Неудачное смешение условности пьесы (сказочная страна, вневременные образы) и правдоподобия (не правды) воплощения разочаровывает. Ведь реалистичный военный мундир только подчеркивает, что перед нами хорошенькая девушка, а преувеличенные эмоции и чрезмерная жестикуляция, возможно, были бы оправданны в театре, но при перенесении действия в конец 19 века выглядят странно и чужеродно. Режиссеру явно отказало чувство меры.

Двенадцатая ночь — окончание рождественского веселья, день, после которого святочный разгул сменяется однообразной повседневностью. Это праздник перевоплощения, когда король должен стать простолюдином, а в правители избирают того, кому попадется фасолинка из праздничного пирога. «Двенадцатая ночь» Тревора Нанна, следуя логике шекспировского текста по части перевоплощений и смещенных ролей, словно бы запускает время в обратном направлении: от скуки к безудержному веселью, из XIX века в XVII.

Светлую, в трактовке Шекспира почти волшебную, Иллирию, Нанн поначалу изображает царством скорби и уныния, где оба правителя, сидят запершись в своих замках и тоскуют: графиня Оливия по погибшему брату (а больше потому, что ей просто нравится тосковать), а герцог Орсино — по Оливии (а больше по смутному образу любви — с возвышенными чувствами и страстными движениями души). Перенеся действие комедии в XIX век, режиссер точно угадал с атмосферой застегнутой на все пуговицы викторианской Англии, с ее бархатными портьерами, заглушающими свет, и строгими черными костюмами, создающими ощущение вечного траура, — мира, где бездумное веселье в глазах общества приравнивается к преступлению. Переодетая мальчиком Виола у Нанна работает не только посредником между Орсино и Оливией, но и своеобразным проводником между настроениями первой и второй частей фильма: затаенная тоска по брату, которого она считает погибшим, накладывается на в сущности карнавальную необходимость притворяться. Из страдания и, больше, сострадания возникает настоящая, а не идеально-придуманная, любовь, которая требует уже не созерцательных размышлений, а энергии и активности. Челноком перебегая от дома к дому, Виола выстраивает парадоксальный любовный треугольник и вытягивает однообразно и немного занудно тоскующих правителей на свет божий, наполняя сюжет жизнью, звуками и красками.

Превращение завершается появлением Фесте — шекспировского шута с говорящим, праздничным именем, волей режиссера превращенного во всезнающего странника, — бесспорного Lord of Misrule, который дергает за нити всех участников представления. Подчас слишком размеренное в начале фильма, во второй части действие заметно разгоняется, и траурная чопорность завязки неумолимо скатывается в традиционную для шекспировских комедий буффонаду с перевязанными крест-накрест желтыми чулками, комическими недодуэлями, подложными любовными записками, шуточными песнями и идиотскими танцами. К чести Нанна, переход к родной для Шекспира стилистике елизаветинского театра совершается естественно и незаметно: на первый план постепенно, шаг за шагом выходят короли «пирогов и хмельного пива», оставляя в дураках королей de jure, не способных за своими выдуманными страданиями разглядеть, что творится в их владениях. В итоге сиятельным вельможам остается только смиренно принять безумие мира, в котором несовершенные эмоции побеждают идеальные образы, — ко всеобщему удовольствию. По версии Нанна «Как вам будет угодно» — это не дежурный ответ прислужника, а фаталистический взмах рукой, признание непреодолимой власти высших сил, и в этой горьковатой шутовской мудрости шекспировский дух ощущается куда сильнее, чем в текстово-костюмной точности.

Фильм не понравился по многим критериям.

Во-первых, время действия. 19 столетие немного не те временные рамки, которые подразумевал Шекспир.

Во-вторых, мрачная, тягостная атмосфера. В фильме говорится о войне! В Иллирии! Немыслимо. Весь дух этой замечательной комедии, весь смысл в ее жизнерадостности и некой сказочности действия. Любовь, быт, разговоры и сама жизнь в Иллирии нарочито сказочные. Герои в пьесе Шекспира ничем не заняты, они живут страстями и своими желаниями. Здесь, видимо, решили придать действию действительности, реальности, но это лишнее, от этого фильм только проиграл.

В-третьих, диалоги. Они пустые и неинтересные. Нет, основа произведения осталась, но это не Шекспир.

Много чего не понравилось в действиях героев. Шут Фесте ведет себя с Оливией как ровня, такой фамильярности в те времена не допустили бы. Непонятное представление близнецов на корабле перед крушением. Это их постоянная деятельность или что? И т. д.

Возможно, я не понял сути, задумки режиссера, но, тем не менее, второй раз смотреть этот фильм не буду, тем более в природе есть великолепный советский вариант.

Не ручаюсь за перекликание фактов из фильма с шекспировской пьесой, ибо с текстом не ознакомлен. Но Шекспир определённо чувствуется: интриги и юмор, характерные герои и воспевание любви — всё это говорит лишь о том, что исходный материал не был слишком испорчен рукой своевольного режиссёра. Вот разве что костюмы персонажей, предназначенные для более позднего времени, не вписывались в созданный антураж. Хотя экранизация настолько хороша и интересна, что об этом забываешь. Актёры симпатичны и внешне, и по своей великолепной игре, особенно Хелена Бонем-Картер, ведь вообще все роли супруги Тима Бёртона отличаются от проходных, усреднённых ролей. Таков типаж и талант женщины, априори не подверженной серым тоскливым образам.

На должном уровне выделились все, если уж быть честным. Сам сюжет завлекает не только темой переодетой в мужчину женщины, а также своей смехотворной стороной. К слову, смех получается не истерическим, а вполне себе дружелюбным, ибо юмор здесь тонкий и добрый. Впрочем, незлобность сквозит в каждом моменте, давая зрителю только положительные эмоции от просмотра. Даже финал вполне себе счастливый (Мальволио не в счёт). Всё-таки Шекспир профессионально умел различать принципы полной комедии и, соответственно, полной трагедии. В данном случае, конечно, перед нами первый вариант.

Исторические фильмы (то есть, так или иначе уходящие корнями в прошлое) обычно не столько затягивают, однако «Двенадцатая ночь…» входит в список тех, от просмотра которых невозможно оторваться, причём за весь сеанс. Что ж, то ли плёнка не усовершенствована под современную и оттого остаётся присутствие старого, спокойного времени, то ли всё мной вышеперечисленное действительно было достойно всяких похвал, а фильм более чем удался. И если всё же учесть всякие крохотные недостатки, основной их которых — костюмы (простите, но в долгу не останусь, ибо экранизируя классику, желательно быть досконально точным), то

8 из 10