Последние дни диско

Как было правильно подмечено одним из предыдущих рецензентов, в фильме не чувствуется эпохи 80-х. Создатели промахнулись, может быть, намерено, но сложилось ощущение, что некие молодые люди с чего-то вдруг решили послушать Донну Саммер в то время, когда весь мир уже угорал под грандж. Но даже если бы режиссер постарался и попросил оператора снимать на старую камеру, откопать старую пленку и монтировать в духе «Городского ковбоя» или «Бриолина», все равно бы ровным счетом ничего не получилось. Ибо товарищ Стиллман внушил себе, что эпоха диско — это и есть «Студио 54». Невдомек было Уиту, что «Студио 54» это еще не всё диско, ну прямо-таки далеко не всё. А яппушки, решившие вдруг ни с того, ни с сего подергаться под 120 ударов в минуту, просто дураки.

Думаю, что звездам, якобы завсегдатайствовавшим в этом клубе, хорошенько приплачивали за присутствие. Ну с какого рожна тусить в таком ерундопеле Энди Уорхолу, пусть там даже героин течет по стенам? Уорхол, что, яппи? А Сталлоне? С каких пор он убивался по диско? «Студио 54» — это публичный дом, благодаря которому пол-Америки в итоге заразилось СПИДом. А уж сколько молодняка из разных издательств лечили шанкр и сифилис, уму нерастяжимо. Стиллман просто не имел права называть фильм «Последние дни диско». Диско сдохло намного раньше. Честно говоря, оно и до 1980 года то не дожило. Возглавивший Топ-100 в это время боевик от «Блонди» (я имею в виду «Call Me») уже не совсем диско, скорее набирающая силу новая волна.

Давайте вспомним вообще 1980 год. Это время когда на виниле резали преимущественно панк-рок, тиражи диско не то чтобы падали — их уже не было. Фреди Перрен и Дино Фекарис тоже пошли в «анэнплойнмент офис», за вэлфером. Товарищи нетрадиционного мышления судорожно искали себе гимн, и напоследок Глория Гейнор со своим «Я выжила» показалась им подобающей, благодаря фамилии. Марвин в пролете. Прешиоз Уилсон, до свиданья.

Весьма жаль, нет, не Хлою Свеньи, а Кейт Бекинсейл, подвизавшуюся под такое барахло. Поэтому ставлю фильму

1 из 10

Смотрел несколько фильмов У. Стиллмана. Этот ценю высоко, продукт волшебный. Самым лучшим передатчиком ощущения от просмотра этой кинокартины может послужить… ну, например — саундтрековая подборка диско-композиций, которая оченно органично вплетается в саму суть и основу этого рассказа молодости, человеческого сущест-ния на бренном острове Манхэттене, сампоопределения основных действующих лиц. Две симпатичные молодые девушки — это естественно главные героини фильма — Бекинсейл Кейт и Хлоя Севиньи.

Люди у Стиллмана говорят обычно много, непринужденно. Это уже надреальность и условное, которое, однако, не выглядит сублимацией себя в твор-во. Скорее — позволительно будет сказать, что Стиллман как чуткий творец умеет грамотно преломить окружающую его действительность, создавая этот вот (и не токмо) фильмец о нравах, рассказ о жисти своего рода. Лента получилась у него помимо того, что очень точной — не привязанной конкретно к 80-ым годам прошлого столетия, это идейный универсал, ты можешь ощутить и 90-е… и современность пожалуй тоже.

Героиня Хлои Севиньи — это как раз тот самый типаж, который представляет едва ли не самый большой интерес. ПЭрсонаж определенно того самого типа, который выбирает правильное и Скотти из «Леди и бродяги», девушка — существующая вне времени, доведенный до совершенства образ Хлои из фильма «Детки», обросший плотью и историей позади себя самого. Героиня Хлои — Элис — в этом фильм выглядит человеком, не являющимся отражением этой эпохи, а выписана Уитом в некоей оппозиции ко всем остальным. Окруженная огнями светодиодной музыки, пытающаяся найти свой собственный ритм среди всех прочих ритмов, выражаясь пафосно.

Фильм очень богат на разного рода типажи, диалоги разнообразны, точны, местами довольно уморительны. Сюжет в фильме второстепенен, но Уит Стиллман достаточно неплохо владеет кинем. искусством, смотрится картина приятно. Я бы порекомендовал к просмотру и поклонникам Кейт Бекинсейл — она тут молодая, красивая.

Не чувствуется атмосферы 80-х, зато 90-е так и выпирают. Авторы утверждают, что до эпохи диско приличных мест, где можно было бы потанцевать, практически не было, мне в это лично не верится, но условно допустим, тем более, что клубов, куда старались пускать приличную публику, до того говорят, действительно было мало. Также не очень верится в резкую внезапную кончину диско, будто все вдруг как по команде перестали слушать диско. Единственное, что проинтуичили создатели картины — финал эпохи рейвов в тех же клубешниках, она, как утверждают ди джеи, начала загибаться где-то в конце 90-х, когда и был снят фильм.

Кейт Бэкинсейл душка, Хлоя Севиньи ещё не снялась в порно.

Когда-то Нью-Йорк был и таким. Это была совершенно новая эра, эра которую открыл когда-то Стив Рубелл с легендарной «Студией 54». Ночью город становился другим, он больше не знал снов, они все становились реальностью за неприступными дверцами «клуба». Там все переставало иметь значение: только диско, коктейли и неуемное веселье. А Уитт Стиллман показал такой же клуб, только глазами не сумасшедших знаменитостей из «Студии», но глазами классических выпускников отличных университетов. Они интеллектуальны, очень молоды и даже немного наивны, но страшно хотят быть взрослыми и очень очень модными. Поэтому они в клубе. Дез, хотя и работает там, все тот же mad bad intellectual boy — интеллектуальный хулиган, как и в Metropolitan Стиллмана 89-го года. Хлое Севиньи — леди из Ист-Сайда с очень хорошим вкусом. Джош — mad good intellectual. А Джимми практически яппи, который отдает все свои рубашки в прачечную и не снимает классический костюм. Последние дни диско для них пришлись на самое начало дней их настоящей молодости и старта. Это время, когда яппи и диско были и предметами культа и самой любимой темой для осуждения. Как говорил Дез: все говорят о яппи, но это всегда кто-то другой. Никто не говорит: я — яппи.

Как и во всех фильмах Уитта Силлмана эти молодые интеллектуалы бесконечно много говорят: о себе, о других, о яппи, о диско, о метафорах диснеевских мультфильмов. «Будь верен самому себе,- писал Шекспир. «Если ты сам хороший парень, то такому можно быть верным, но если ты засранец и вовсе не хорош, а даже плох, может лучше не быть верным себе? Вот в чем моя проблема».

Но вот дни диско подходят к концу, фактически едва начавшись. Да, их осуждали, высмеивали, но было в них что-то сюрреалистично приятное, что-то от снов, вдруг оживших в реальности. «Everybody dance. Music never lets you down Puts a smile on your face…». Пока играла музыка, пока крутились огни дискотечных шаров — мир переставал существовать, здесь он был другим, можно было танцевать до рассвета и не думать ни о чем. И действительно: после мир перестал танцевать до рассвета. Ни в 90-х ни в 2000-х ничего подобного не было. Диско было последней эрой в истории безудержного веселья, тем во что, возможно, превратились старые дансинги 20-х из книг Фицджеральда и свингующие 60-е.

Это культовый фильм, чистейшее зеркало в свое поколение, который я обожаю не только смотреть, но и слушать. Диско никогда не умрет, правда?

10 из 10