Снежная королева

Удивительно, как волшебно время! Может, это смелое заявление, — но фильм Геннадия Казанского только оттуда, только оттогда. На грани шестидесятых, с их внезапным внутренним освобождением, — и семидесятых, с их законсервированным, приглушенным теплом. Этот фильм — ленинградский, удивительно огромнопровинциальный, со всем, что присуще было ленфильмовскому — камерностью, театральностью и… отсутствием лоска, лёгкого лакового покрытия. И ещё — очень трудно объяснить, подобрать слово, чтобы обозначить особый стиль единения индивидуальностей. Кажется, фильм раскладывается на ручную, единоличную работу каждого, при этом — он целен. Чернильница, соединение работы художника и игры актрисы Веры Титовой, мультипликация, заменявшая тогда компьютерные эффекты (сцены снов великолепны особенно)… неуклюжие, но трогательные куклы животных. Летающие лыжи, высоченная ножка стола… речь каждого. И — лицо Королевы — Климовой, одетой под мультипликационную Бабанову Атаманова и всё же неповторимой.

Конечно, это не Андерсен, а Шварц. Андерсен, кажется, работал как иконописец: он был автором своих сказок, но не подписывал их в уголке. Создавая миры, он уступал право Создателя Богу, он, казалось, просто помогал нам видеть то, до чего наши малонаблюдательные глаза не доходят. Шварц же, кажется, был тем Волшебником из сказки о Медведе: он, именно он был создателем своих миров, он создавал своих героев, как детей, он выпускал их в мир, наблюдал за их взрослением, радовался и печалился за них, а в особо страшных случаях помогал, как бог из машины (коим он и был). За такого волшебника в фильме герой Валерия Никитенко: (вечный) студент, задорный максималист, учитель, радующийся каждому правильному ответу ученика, выдумщик веселой и прекрасной ерунды типа этого снип-снап, не заклинания, но счастливой детской болтовни, подражания скрипучему снегу. Для него Снежная Королева — зло, но зло не столько диавольское, сколь неизбежное, как зима. Зло для него — неправильный выбор, зло для него — трусость или жадность, которые делают героя зависимым от «вселенского холода». Трусость Короля — Леонова, так диссонирующая с его мягким обликом, жадность и бюрократическая душевная скупость Советника — Николая Боярского, избалованность обаятельнейшей Разбойницы — Зиганшиной; говоря нынешним языком, кастинг фильма потрясающий, а игра создает этот самый странный на свете эффект, эффект гениального театра. Когда ты знаешь, что это игра, игра, достойная наград и восхищения, — и веришь, веришь каждой мелочи, каждому движению мускула.

Как и у Шварца, в фильме, по большей части, нет «волшебного волшебства», главное в нём — путь и встречи на нём. Герои не взрослеют на этом пути, и сказка остается сказкой; но Шварц — это взрослый, чьи герои иногда дети. Не осколок попадает в глаз Кею, как зовется в фильме мальчик, — целомудренная сцена поцелуя пугающе взрослая. Неожиданно сила холодной, слишком взрослой страсти, эротической грёзы вступает в битву с теплом ровесницы, сестры, подруги, существа со слишком земными чертами девочки, булочки, белочки… Сила сиротства и одиночества, вступающая в битву с простотой и банальностью любви. Это так смешно было в конце, когда девчонки трещали о том, как Герда спасла Кея, а мальчики вещали друг другу о том, как Кей спас Герду, и все были правы. В фильме Королева не «убивается», и замок не разрушается; через холод проходят, оставаясь живыми, проходят, как через выбор, через инициацию. Так театральная сказка с забавными для нашего времени эффектами наводит на пресловутый поиск глубинного смысла. Но, в конце концов, виноваты Андерсен и Шварц.

Посвящается Nightmare163 с благодарностью за вдохновение.

Мы все помним первую любовь, первое свидание, первый поцелуй. А все ли помнят свою первую по-настоящему дорогую сказку? Причем не какую-нибудь глупенькую, а такую, что позволила бы перенестись в выдуманный край и увидеть события собственными глазами. Как и у многих людей моего поколения, у меня были диафильмы, которые на определенном этапе были интереснее чтения. И на одной такой пленке запечатлелась она, «Снежная королева» — трогательная, волнительная, сковывающая сердце в нетерпении история мальчика Кая, околдованного ледяной властительницей. Впрочем, то мальчишеский взгляд, а на самом-то деле сказка Андерсена о вере и совсем не девичьей отваге маленькой Герды, не убоявшейся долгого пути за братом. Я полюбил «Снежную королеву» едва ли не с первых строк книги, и, конечно, ждал момента, чтобы посмотреть замечательную советскую экранизацию с юной Еленой Прокловой в главной роли.

Удивительно многогранным предстает андерсеновское творение по сценарию Евгения Шварца: каким красивым — глазами ребенка, и каким любопытным — глазами взрослого. Хочется опустить вредное слово «переосмысление», но, по сути, в картине Геннадия Казанского именно оно и произошло. Нет ледяного осколка в сердце мальчика, зато есть поцелуй самой Снежной королевы. Нет характерного скандинавского шарма, зато есть красивые и такие родные глазу пейзажи, где вполне естественно воспринимаются говорящие вороны. И есть сказочник, неотступно следующий за Гердой в ее походе. Его обязанности Андерсен брал на себя, но Шварц создал нового персонажа, который подобно портному соединяет воедино полотнища сказки и реальности. Да и язык не повернется упрекать советских постановщиков в переложении классики, если введенные ими герои помогли создать особый фон любимой сказке.

Красивые наряды, искренние детские глаза, зычная команда «уши зажать!» от сумасбродного короля, переливы золотой кареты, вкрапления мультипликации и ослепляющий блеск ледяной госпожи — вот какой предстает картина Казанского. Изобилие новых персонажей в советской «Снежной королеве» едва не уводит внимание от двух главных героинь, а ведь для актрис, их сыгравших, это кино — отнюдь не сказка, а подарок судьбы. Распорядиться им с толком смогла Елена Проклова, которая и по сей день на виду, а тогда, в 67-м, ее тонким голосом немудрено было заслушаться. Печально, что ледяное очарование Натальи Климовой не принесло ей актерского счастья, а роль Снежной королевы так и осталась для нее лучшей. Но разве это важно для мальчишки, которой предавался мечтам о ледяном поцелуе для себя? Разными кадрами может запомниться эта сказка, но для меня это — взгляд огромного лица через оконное стекло. Завораживающий образ родом из детства — с тех самых диафильмов, которые давно уже часть воспоминаний. У Шварца и Казанского была слишком хорошая партия на главную роль и потому они рискнули написать самостоятельное произведение, лишь схематично схожее со сказкой великого датчанина.

Прелесть таких фильмов в возможности глядеть их с детьми и сравнивать впечатления. Детям нравится одно, а взрослому — другое. Дети радуются прекрасным песням и ласковым лицам, а взрослый не устает смеяться над нелепыми фразами и уморительно семенящим королем. Вот такая она, великолепная сказка. Она не заменила мне детских картинок, но дополнила их новыми мазками, даровав незабываемый образ женщины с волосами белее снега. Андерсен написал каноничную историю о Кае и Герде, но многие года спустя советские люди с добрыми сердцами переписали ее в повествование о Герде и Кее, не затронув при этом заглавную героиню. В Снежную королеву влюбляться чревато — сердце заморозит запросто. Однако страх — это то, чего нет ни у Андерсена, ни у Шварца с Казанским. Таинственной и доброй сказке уготована вечная жизнь, такая же, как и красивому советскому фильму. Зовите детей к экрану, они непременно будут в восторге.

9 из 10

Может, когда-то в детстве я и видел этот фильм, должны же были мне родители его показать — но то ли мне тогда довелось посмотреть только мультфильм 1957 года (тоже советский), то ли я просто не запомнил это кино (хотя как такое можно забыть?) — в зрелом возрасте фильм смотрелся как в первый раз. «Снежную королеву» мы все читали, знаем и любим это произведение, и видели не только экранизации, но и в театр ходили, смотрели разные постановки с разными взглядами на классику. Совершенно новый взгляд на произведение Андерсена был нами оценен в новом мультфильме 2013 года, и несмотря на прорыв в области графики в современной российской мультипликации, все мы увидели, насколько новая экранизация отстаёт от классики. Мультфильм 1957 года способен тронуть до глубины души, а фильм 1966 года, напротив, может изрядно повеселить и отправить зрителя в сказку на полтора часа. Не знаю, для кого «впечатления уже не те», а я был приятно удивлён таким чудесным фильмом даже тогда, когда детство давно прошло.

В отличие от многих экранизаций раннего советского периода, когда на экраны перекладывали лишь меньше половины книги и снимали как подешевле, здесь мы видим абсолютный идеал сказочного кино, максимально захватывающий, красочный, не лишённый юмора фильм, но снятый, как было принято в СССР, без упоминаний о Боге и молитвах (тогда даже в книгах Андерсена опускали все священные слова), но так было принято, и если нужна оригинальная версия сказки, где Кай пытался прочитать «Отче наш», а в уме у него вертелась одна таблица умножения; а Герда в конце читала стихотворение о Христе — то лучше прочитать книгу. В фильме нам показали юмористическую трактовку драматической сказки, где все герои способны развеселить самым добрым юмором. Больше всех заставил хохотать всеми любимый Евгений Леонов в роли короля, который готов на подлость ради… мороженого! И незачем говорить, что хорошего актёра никогда не узнаешь в других фильмах, даже если на нём нет никакого грима. Леонова можно узнать везде, и плохим актёром он от этого не становится.

Фильм снят удивительно красиво — видимо, создатели не жалели средств, чтобы как можно лучше порадовать детей и их родителей. Заметно, что, когда показывают взлёт ворона, уносящего с собой Герду, эта сцена нарисована с помощью простейшей мультипликации, но ругать за это фильм совсем не хочется, ведь тогда невозможно было снять более натурально. Главное, что получилась шикарная экранизация всеми любимой сказки, её можно смотреть как в праздничном настроении, так и для поднятия настроения. Море положительных эмоций и позитива.

10 из 10

Смотрел эту сказку в далеком детстве, а сейчас решил пересмотреть из-за Леонова, с творчеством которого, хочу ознакомиться полностью. Жаль, у него здесь роль небольшая, но, тем не менее, очень забавная и справляется он с ней здорово.

Что касается самого фильма, то, конечно, восприятие уже совсем не то. Королева уже не вселяет ужас, сказочник уже не кажется волшебником и так далее. Теперь на смену разных эмоций пришли улыбки и смех. Ну, что поделаешь, все выглядит, для моего нынешнего возраста, смешным.