Вик и Фло увидели медведя

Сойдя на безлюдном полустанке, пожилая женщина укоряет за халтуру двух бойскаутов, в руках одного из которых, хрипя, извергает фальшивые ноты труба, насилуемая ребятами поочерёдно ради выуживания у прохожих пары лишних монет, и, проигнорировав корявую игру пацанов, отправляется к заброшенному кафетерию, заслонённому от дороги сосновой стеной перелеска, встречая там парализованного старика в инвалидном кресле и, не понятно с какого перепугу, ухаживающего за ним юношу, запускающего детский радиоуправляемый вертолёт.

Оказавшись племянницей старика, шестидесяти однолетняя Вик(тория), отодвинув молодого человека, принимает на себя опеку над стариком, быть может, рассчитывая занять свободное время, в изобилии остающееся от регулярных визитов полицейского офицера, присматривающего за поселенкой, которой отчего-то скостили пожизненный срок, заменив его вечной слежкой, тяготящей не меньше общего отчуждения, ощущающегося в разговорах со старыми знакомыми и новыми соседями, считающими её негодной, что называется, ни к городу, ни к селу.

Странноватый мальчик Шарло, отлучённый от общения с немым дедом, его пенящийся от раздражения отец, старый друг и исполнительный надзиратель — компанию довершает пробравшаяся к затворнице подруга Фло(ранс), воссоединяясь с ней в пару, как поначалу кажется, ради продолжения прежних отношений, но чуть погодя откроется, что ради укрытия от преследующей её мстительницы, толком не ясно, за что обиженной на неё и про что.

Персонажи тут хоть и вполне конкретны, но раздражающе неразборчивый сюжет скрывает подоплёку всех событий, удерживая лишь относительной экзотичностью привязанных к нему личностей, природа которой не слишком явно начинает раскрываться в их деловых и задушевных беседах, позволяя почувствовать внутреннее напряжение одиночества одной и волнующие сомнения другой подруги, эмоциональные вихри, бушующие во взглядах Шарло и его взбалмошного папаши, и потаённая грусть гоморомантичного служаки Гийома, в чуткости которого проскальзывает потаённая внутренняя борьба.

Приглушённый психологический драйв проявляется в нервном напряжении собеседников, не позволяя дать им точных портретных характеристик, оставляя открытыми любые версии их прошлого, настоящего и будущего, остающегося загадкой до самых последних минут, высвобождая место для свободного анализа их целей, продиктованных неоднозначными влечениями нервных женщин и по-разному раздражённых мужчин, которым в равной степени можно приписать таинственность и коварство, порочность, лживость и ещё какую-нибудь лабуду.

Всевозможные недоговорённости, детали внешнего облика, одежды и поведения позволяют режиссёрствующему Дени Коте сгустить краски триллерного напряжения, подпуская в дом затворников криминальный дымок, вытесняющий сомнительно спокойную провинциальную жизнь, растворяющуюся вместе с надеждами на будущее, отрезанное непредсказуемо жестокой развязкой, приобретающей отрезвляющий трагикомический оборот с пронзительной остротой черноватого юмора, знаменующего трагифарсовый финал истории приоткрывшихся в своей глубине героев, ожидавших чего-то такого, что, может, окажется, никогда и не приснилось бы вам.