Штамм

Сериал «Штамм» предлагает нам очередную версию вампирского апокалипсиса. Образ вампиров в сериале показан крайне отвратительным, эти твари даже более мерзкие, чем в «30 днях ночи». Но обо всём об этом писалось в предыдущих рецензиях, как и о том, что герои порой ведут себя не логично. Однако на последнее в сериалах я не обращаю внимания, и по этому вопросу придирок от меня не будет. Но будут обозначены другие минусы, прочитав которые вы, быть может, для себя решите, стоит ли тратить время на этот сериал.

Итак, первый и самый жирный минус — вялотекучесть сюжета, да и всего показанного в сериале действа. Сейчас сериал вспоминается мне как сгусток слизи, вытекший из тела гниющего стригоя и тонким слоем размазанный по всему хронометражу (надеюсь, я не слишком мерзко описал свои эмоции и ощущения… и надеюсь, вы сейчас ничего не едите). Сцены потасовок и драк не спасают ситуацию, ведь к этому мы все успели привыкнуть (говорю за себя, конечно же), и смотрим на мордобой как бывалая нимфоманка пролистывает страницы журнала Playboy — без энтузиазма.

Второй минус — малое количество локаций, на которых и показаны события сериала. Серый унылый Нью-Йорк, канализационные люки, метро, закрытые помещения — вот атмосфера сериала. Настроения не поднимает, а наоборот (хотя, кому-то может нравится, на вкус и цвет).

Третий минус сериала — это прото-вампир, заражающий жертву червями и таким образом создающий другого вампира. Смотрится жутко и мерзко. Да и создать вампира, выблевав (простите) на другого человека тонну червяков… это, знаете ли, очень сомнительный способ вампиризма. В придачу к чему, я обычно беру себе покушать перед просмотром. И пару раз меня чуть реально не стошнило (чего в жизни больше не случалось ни разу, ни с какими ужастиками). Не знаю, может 25-й кадр? Хотя вряд ли.

Больше минусов я не припомню, поэтому перейдём к плюсам.

Первый жирный плюс — это то, как показана нацистская идеология через призму упыризма. С тем, что нацисты — «упыри», наверное, никто спорить не будет… но в этом сериале нацист Айгорст (или Эйхорст) — настоящий упырь. Прекрасно обыграна тематика концлагеря, чтобы зрители прочувствовали на себе, что же такое фашизм на самом деле — это идеология… это, прежде всего, отношение к другим людям как к вещи: «ты не герой и не спаситель, ты всего-лишь номер… я забрал твоё имя, и теперь ты не более чем жалкий номер… я хочу, чтобы ты наблюдал за происходящим, не в силах как-то этому помешать» — говорит нацист Айгорст старику Сетракяну. В наши дни некоторые активисты пытаются поднимать проблему построения так называемого «электронного концлагеря», возмущаются тому, что имя и фамилия в нарушение правил русского языка в документах прописаны заглавными буквами (то есть капсом). Проект сквозной идентификации, — как отмечают общественники, — заключается в присвоении каждому гражданину номера (личного кода, электронного идентификатора), который будет своеобразным ключом для доступа к полному досье с информацией о человеке из различных информационных баз, формируемых в настоящее время во всех сферах жизнедеятельности (в том числе баз биометрических данных), что нарушает бессрочные нормы антифашистского международного права, которые в совокупности своей гарантируют традиционный способ учета данных граждан для получения конституционных обязательств правового государства по фамилии, имени, отчеству, не автоматизированным способом. Таким образом, тема, осторожно поднятая в сериале, актуальна и для нашей повседневной жизни.

Второй жирный плюс сериала — это то, как показаны главные упыри — миллиардерами социопатами, высказывающими мысли о радикальном изменении мира и решении проблемы с человечеством раз и навсегда: « — Я смотрю на этот мир и предвкушаю то, что грядёт — чистота…» медленно произнёс Айгорст. Миллиардер ему отвечает: « — Нужно пройтись по ночному городу в последний раз, перед концом… впервые за всю мою жизнь у меня есть то, что нужно»

К контексте этого достаточно вспомнить высказывания богатейших людей планеты о необходимости радикального сокращения численности человечества.

Показателен также диалог молодого Саркисяна со своим тюремщиком Айгорстом: « — Я думаю, Третий Рейх в предсмертной агонии» Айгорст улыбается и молвит: « — Весьма вероятно. Но допустим, что из пепла этого Рейха восстанет новый Рейх». В этом контексте можно изучить лекции профессора Андрея Фурсова, который подробно рассказывает о том, как нацисты эвакуировались в 44—45 гг. и создали 800 крупнейших корпораций по всему свету, аккумулировав свой колоссальный денежный капитал, и не мытьём так катаньем, «тихой сапой» продолживших продвигать свои античеловеческие идеи по всему миру.

В контексте всего этого, быть может, черви внутри упырей — это тоже нечто иносказательное, некий намёк на то, что червивые люди = гнилые люди с чёрной душой и пьющие кровь из населения. Вообще, подобная тема мало в каких фильмах и сериалах поднимается, я на память не вспомню ни одного. Цензура?

«С каждым рывком, который делали люди в сторону добра, мы хотели верить, что наш прогресс окончателен и необратим… мы убеждали себя в этом, и совсем потеряли бдительность. И наше собственное Зло закралось обратно» размышляет Саркисян, по пути в уже современный концлагерь… далее нам показывают сцену, как гвардеец в черном шлеме избивает безоружных людей «я уже видел подобное» — сказал дед Сетракян, вспоминая нацистскую оккупацию во время II Мировой. Женщину разлучают с ребёнком, крики и вопли возмущённой толпы… стригои на поводке работают в паре с полицаями. Жуткая картина!

Диалоги дедушки Эбрахама просто великолепны:

«Я прожил долгую жизнь, слишком много повидал… эта планета, наша Земля, которая когда-то была дикой и неизведанной, теперь нанесена на карты, заасфальтирована, заселена, застроена… мы и не представляли, что кто-то может наблюдать за нами. Неужели война проиграна? Суждено ли нам стать скотом для монстров? Или теперь, когда враг наконец-то показал своё лицо, у нас есть шанс выстоять?»

Я полагаю, что на фоне реанимации идей фашизма этот вопрос для всего человечества актуален как никогда.

Подводя итог, можно сказать, что в этом сериале очень интересная и актуальная сюжетная линия соседствует с крайне мрачной и затянутой реализацией.

5 из 10

Говорят, от древней мифологии, через образы, порожденные готикой и романтизмом, до современности («Выживут только любовники», «Проповедник» и др.), можно проследить как вампир, некогда «начинавший» зловонным могильным чудовищем, становился всё более респектабельным. «Штамм», в этом плане ближе к давней традиции, да и сама по себе хтоническая эстетика тоже может завораживать (символизм их жала и т. п.) Вероятно, монстры, так или иначе, имеют свою специфическую привлекательность. Но в целом, стригои представлены тут сразу в обоих обличьях: древнем и современном. Их мощь и ненасытная жажда может гипнотизировать, как что-то неподвластное пониманию, с чем нельзя ничего сделать, — никак не договориться; как если человек безмятежно живущий сталкивается со смертью, неумолимой, неизбежной.

Некоторые авторы отмечают, что восхищение вампиром, желание самому обратиться, указывает на растущее стремление к нарушению коллективных табу в результате индивидуалистического бунта человека, усредняемого масскультом. Однако, если это реакция индивида на своё унизительное положение, то и тут, как в случае с супергероем из комикса, вся сила и мощь даётся даром, — упорно работать над собой не нужно. Здесь просматривается некоторая новизна со времён проекта Просвещения и Модерна с их постепенным «выковыванием» личности. Касаемо же данного фильма, то скорее наоборот, на это могло бы сподвигнуть желание выбрать сторону мощной, побеждающей силы, сдача вампиру как доминирующему сверхсуществу, отказ от тягот собственной идентичности в пользу преображения в часть коллективной структуры с новым неизведанным качеством, выводящем за пределы человеческого; может быть мыслимым как новая эволюционная ступень, к тому же дарующим бессмертие. Вообще, девальвация свойств традиционно присущих людям, может быть приметой времени, когда речь уже идёт о трансгуманизме, о подготовке к новым генетическим и кибер- трансформациям их природы. Не исключено, нынешняя потребность культуры продуцировать и героизировать такое количество сверхлюдей и монстров может означать приближение человечества к некоей новой фазе неудовлетворённости собой, к принятию возможности качественного своего изменения.

Надо сказать, что современный вампирский бестиарий в фильме продуман до мелочей. В определённой части он довольно новаторский, что получается, вероятно, если сновидческие кошмары скрестить с древними мифами; возможно, тут издревле обоюдное влияние. Ну и как это принято, под фантастическое подводится более-менее подробный околонаучный базис. От биологии до истории, с отсылками к политическим реалиям. Может, даже, большой намёк на некий фазовый переход в процессе переформатирования мира.

Как существа бессмертные, пронёсшие мудростью веков, вампиры используют все умения и знания о человеке, которые они приобрели, живя с ним бок о бок. Недаром здесь вплетена тема по мотивам истории немецкого национал-социализма. Так, по структуре своей, они являются тоталитарно из единого центра управляемым организмом, что открывает широкие возможности по осуществлению некоторых известных наработок в деле создания безотходного производства. По причине того, что они паразитируют на экосистеме теплокровных, после определённого наращивания своей популяции, им нужно не просто бездумное тотальное уничтожение этой среды ради скорейшего насыщения, а более сложные способы взаимодействия с ней. Например, замкнутая цепочка производства по выкачке крови, где есть и особые цеха по осеменению женщин для получения особо ценимых сортов крови младенцев. Да чего стоит одна только история с автобусом слепых школьников, — безнаказанное соблазнение малых сих. Будто тестируется принятие человеком расширения пределов некой, ранее устойчивой, нормы.

Если представить, что во вселенной имеют место быть бесконечно разнообразные формы жизни, то вероятно не имеет абсолютной ценности бытие какой-то конкретной из них. Право на жизнь обосновывается из моральных категорий, особенных для каждой, например, в корне отличной, культуры. И будь то вторжение в чужую экосистему или же возникновение качественных изменений (благоприятных мутаций) в самой условно закрытой среде, — это нарушает баланс. Всегда есть вероятность тотальной несовместимости, невозможности мирного сосуществования видов, и в результате прямой конкуренции верх одерживает более приспособленный или приспосабливаемый. В условиях доминирования одного вида может установиться новое равновесие или, в случае непримиримых противоречий, другой — будет полностью вытеснен. «Прежний» (ветхий) человек просто может быть упразднён. Эта драматическая коллизия, вероятно, и есть суть фильма; как и многой другой подобной фантастики. В финале всё же вырисовываются признаки, указывающие на возможность искупления и спасения, как бы отсылая нас к религии, тоже в своё время явившей миру нечто новое.

Некоторая наивность и, в ряде случаев, плохая игра актёров, не портит главного. Впрочем, таковые стали уже общим местом для подобного класса фильмов («Нация Z» «Чёрное лето», японский фантастический трэш и т. п.). Для формульного кино особо достоверный психологизм ни к чему, — оно не для отождествление себя с… и погружения в сопереживание, все кому надо насопереживались уже за столетие кинематографа — знают. Как будто с человеческим отходит и это — никому уже не интересное. Да, местами стало пожёстче, может впервые увидел в подобном кино убийство детей. Относительная свобода заканчивается со взрывом статуи Свободы. А так, — классические типажи ньюйоркцев, с их тусовками, странностями, интересами, и всё это уходит безвозвратно. Но кое-что остаётся — похоже непреходящи такие феномены как насилие и подавление. Кровопийцы пьют кровь, рокфеллеры меняют сердца, оплачивать приходится людям. Деньги по символизму сродни крови, одно переходит в другое, выступает эквивалентом.

Не припомню до этого, чтобы показывали сам процесс, — такой постепенный переход в новое качество. Обычно действие происходило уже в обращённом постапокалиптическом мире, тут же, наряду с сохраняющимися старыми институтами, появляются новые — мощные, агрессивные. Пример выживания в городской среде, когда на глазах отказывают системы — одна за другой, а никто ничего не делает, власть недееспособна и даже, где-то, вредна. Потому что система давно прогнила, и новая сила готова взять всё. Может отсылки, не дающие позабыть о реальности, и являются причиной такого воздействия фильма, не позволяя чувствовать себя в безопасной зоне. Вся атмосфера с налётом сюра, модификациями человеческой природы и экспериментами по устройству общества, создаёт некоторые предпосылки для тревожного ожидания приближающегося мира будущего.

Посмотрим вместе первые буквально пять минут первого эпизода первого сезона этого замечательного сериала.

Два авиадиспетчера стоят перед внезапно севшим прямо перед их будкой загадочным самолётом.

- Все иллюминаторы задраены, — с мистическим выражением лица говорит первый, глядя на борт самолёта ПРЯМО перед собой.

- Нет, не все, один открыт, — возражает стоящий РЯДОМ второй, глядя на ТЕ ЖЕ САМЫЕ иллюминаторы, и указывает первому на один ЯРКО освещенный иллюминатор ПРЯМО ПЕРЕД НИМИ.

У первого проблемы со зрением? Не думаю, он же авиадиспетчер, они комиссию проходят, даже в самых развивающихся странах. А у нас тут ЮСА. Так в чём же дело? Не знаю, не спрашивайте.

Но что же дальше? А нас тут с ГГ знакомят. Он — потрёпан жизнью, и по решению суда ходит вместе с бывшей (я так понял) женой к психотерапевту решать какие-то мозговые траблы.

Кто-нибудь объяснит, зачем это? Почему, когда включаешь любой хоррор 80-х, ты сразу понимаешь, что вот это вот — хоррор, и ничто иное, и сразу влипаешь в сюжет, и смотришь на одном дыхании? И герои ведут себя более-менее адекватно (ну, за исключением героев молодёжных слэшеров, разумеется), и не приходится кучу времени смотреть на «остроумное» нытьё какого-то уставшего от жизни чудака, дожидаясь, когда же «герой раскроется» (зачем это в хорроре?) и всё-таки покажут что-то интересное.

Придираюсь? А как же! Это снято в десятые годы XXI века — не пора ли начать как-то избегать унылых штампов, нелепых мест в сценариях, и попросту экономить время зрителя в эту стремительную эпоху? Все хорошие фильмы уже сняты — знай бери от них лучшее, да отбрасывай то, что объективно всем надоело. А что мы видим здесь? Унылый коп в разводе, и слепой диспетчер на взлётной полосе. И это — первые пять минут.

Потом они удивляются, почему, скажем, второй сезон «Настоящего детектива» у них вышел хуже первого, а ведь они так старались. Да ровно потому же — с первых кадров нас встречает унылый обросший персонаж (в разводе, разумеется), которого с таким тоскливым лицом даже из ОВД «Дальний» погнали бы за аморалку, и который, как предполагается, стремительно переродится по ходу сюжета, и начнёт всячески суперменить. Такая перспектива кого хочешь заставит люто, бешено скучать и начать строчить негативную рецензию, даже толком не посмотрев. Ровно такая же петрушка относительно ГГ нового «Чужака», и если уж говорить о свежих анализах Стивена Кинга — и ГГ «Мистера Мерседеса» (это ведь та же вселенная, что и в «Чужаке», видимо поэтому здесь главногеройский коп такой же пришибленный судьбою). Ну не верю я, что этот шаблон ещё не надоел каждому уважающему себя зрителю…

В общем, лично я не рискнул смотреть, что там будет дальше с этим штаммом. Даже если там дальше местами будет какое-нибудь ого-го. Уверен — невелика потеря, в процентном соотношении.

Что случилось с многоуважемым Дель Торо? Сериал «Штамм» привлек меня именно наличием этой выдающейся фамилии в списке создателей. И… где же автор «Блейда 2», «Багрового пика», «Лабиринта фавна», «Мамы» и других кинематографических шедевров, поражающих стильными антуражами, шокирующими поворотами сюжета, леденящим и порализующим ужасом?

Сериальный метраж, похоже, не лучший размер Гильермо, ибо растворил в себе не только его режиссерские умения, но, кажется, и его самого. Мало, что картинка совершенно не привлекает глаз, так и сценарная логика хромает на обе ноги. Про интригу вообще молчу — если она и была в первоисточнике, то в сериальном хронометраже растворилась, как капля крови в банке с завирусованным сердцем, стоящей на столе современного Ванхельсинга. Кстати, красивый образ. И таких в сериале немало. Но они полностью исчезают на общем фоне аморфного и вялотекущего повествования. Однообразие экшен-сцен настолько угнетает, повторяясь из серии в серию, что, право слово, хочется остановиться, что и делалось многократно. Но исключительно из уважения к мастеру и в надежде, что вот-вот он проклюнется и в «Штамме», возвращалась снова и снова. Но чуда так и не случилось.

Думается немалая вина тут ложится и на актеров, которые, вроде и стараются, но их герои как-то не вызывают сочувствия. В итоге поняла, что (для меня лично) это тягучее повествование могли бы спасти актеры, способные подключать зрителя одним своим появлением — Том Хиддлстон, Марк Уоррен, Джон Хёрт, которые, кстати, уже весьма успешно играли вампиров. Последний даже был, вроде заявлен в касте, но так и не появился. Хотя заменивший его Дэвид Бредли чуть ли не единственный, кто «двигает» сюжет, сколько может. Но в данном повествовании оказалось, что один в поле не воин, даже если умеет расправляться с сонмами перерожденных тварей.

Еще один минус (лично для меня) навязчивое смешение жанров и постоянный уход повествования в мелодраму, когда герои друг другу что-то недоговаривают, или не туда сворачивают, или не доверяют друг другу, или слишком долго дискутируют прежде, чем принять решение… Да еще эти бесконечные истерики главного героя, напирающего на «научный подход» в борьбе с «вирусом», когда, казалось бы, надо уже понять, что единственный способ борьбы — примитивное отсечение головы. В результате создается еще более критическая ситуация, а повествование либо тормозит, либо сворачивает совершенно в другую сторону. А герой выглядит полным кретином, не способным трезво оценивать ситуацию, несмотря на неуклонно накапливающийся опыт. Понятно, что по замыслу это должно бы двигать сюжет, добавлять в него остроты и тем самым вызывать зрительские эмоции, заставляющие вновь и вновь смотреть сериал. Но, увы, чувство меры в данном случае изменило авторам и все эти приемы только стопорят сюжет, отвлекая внимание на какие-то мелочи и вызывая раздраженное недоумение — ну, когда же начнется какая-то более-менее активная борьба с тварями, размножающимися в геометрической прогрессии.

В общем, вампирская сага Дель Торо, на фоне подобных, явно проигрывает. Хотя сама по себе задумка обещала многое. Одно то, что в данном случае вампирское «племя» представлено без изысков и готических образов «мальчиков бледных со взором горящим» — звери, вырвавшиеся из ада и не намеревающиеся заигрывать с человеками, которые для них только пища и своеобразный способ размножения. Но показ из серии в серию однообразных сцен «взаимодействия» этих двух видов, угнетает и опять же вызывает удивление, поскольку в других работах автора подобного не наблюдается. Опять же метраж виноват. Создается впечатление, что изначально маловато фактуры, которую пытаются искусственно растянуть на сезоны. Если бы в них было по 4 серии, уверена мы бы имели совершенно другой фильм. Но мы имеем то, что наштамповали в «Штамме».

4 из 10