Босоногий Гэн

Запретный плод цивилизации
От Зари Времён в нашем мире рука об руку идут Красота и Ужас, Сотворение запускает цикл Разрушения, а Жизнь и Смерть неизбежно делают оборот, сменяя друг друга.

'Мирный Атом', как и многие наши Великие Достижения, получили право на жизнь лишь по той причине, что вложившийся в них видел разрушительный потенциал и оценил прибыль, которую сможет извлечь, пока 'глупые человеки' будут обсуждать насколько ужасно было то, что они сотворили. Наш мир порождает чудовищ, которые гораздо страшнее тех, что зарисованы в книгах. Они не рвут клыками и когтями плоть, но ввергают её и заключённую в ней жизнь в пучину медленной и неотвратимой агонии, прежде чем всё закончится и оставит следы на сердцах тех, кто выжил, которые не способно стереть даже время.

Босоногий Ген - не самая точная в рамках науки, но невероятно пронзительная история о том, как под грохот аваций миллионы жизней были оборваны не просто без сожаления, но с гордостью свершения благого деяния, необходимого миру.

Картина показывает то Великое Благо цивилизованного мира западного образца, которое оно несёт под эгидой Мира и Процветания.

И здесь не будет ни слова о тех, кто процветает. Но будет мир тех, за счёт кого процветание будет продолжено. Перед зрителем будет развёрнута один из бессчётных трагедий, которые призваны пробудить интерес к тому, кто мы есть, почему и какими мы стали.

Хиросима - памятник геноциду японского народа, о котором, видимо, в наше время стремительно забывают даже сами японцы. И напоминание каждому о том, что в любой войне Ты и Я - всегда проиграем. А те, кто победит - воевать никогда сами не будут.

За каждым из нас придёт кто-то на смену. Но что мы оставим, передадим ли бережно, или втопчем всё грязь, а также чему от нас смогут научиться те ростки, что ещё лишь пробились на свет - зависит от нас здесь и сейчас. Не всегда, но среди этих ростков будут те, от кого будет зависеть в будущем несколько больше, чем от большинства.

Жизнь невероятно хрупка, но в то же время сильна. Об этом и есть полуторачасовой хронометраж, которому место на уроках Старшего Класса общего образования. Потому, как память - одно из важнейших качеств, способное здесь и сейчас сделать нас, хоть на щепотку, но лучше, чем мы были вчера.

Этот мультфильм стоит давать смотреть современным детям в школах. Быть может, он сможет пробудить в них остатки человечности. А так же показать его тем из безмозглых взрослых, кто жаждет войны и лепит на лобовые стекла наклейки 'Можем повторить'.

Ядерный ад Хиросимы и Нагасаки словно впаивается в самую душу, вынося все наслоения. Этот мультфильм за гранью ужаса и отвращения. Когда-то нас всем классом водили смотреть его. Мне было тогда 8 лет. Сцена разверзшегося ада со сгорающими заживо людьми долго еще мучила меня в кошмарах. Но сейчас я понимаю другое. Возможно, именно в этом огненном холокосте были рождены те, кто способен удержать мир от повторной и более глобальной катастрофы. Такие, как мужественный Ген, заботящийся о матери и новорожденной сестренке. Люди как пшеница, подымающиеся через обожженную радиоактивным пламенем почву, через зло, сотворенное одними людьми против других.

Этот мультфильм следует сделать частью школьной программы для всех детей всех стран и государств планеты. Быть может, тогда мир не сгинет в пекле ядерной войны.

Тени на асфальте
Люди должны умирать от старости.

Кэйдзи Накадзава

Понедельник 6 августа 1945-го как нарочно выдался ясным и безоблачным. Ничем особенным не должен был отметиться в веренице бедняцких дней. Как обычно взрослые срывали недовольство в очередях за едой, дети играли в салки на пшеничных полях, мечтая, кто чего вкусненького сейчас бы умял. Война шла давно, к ней привыкли, да и бушевала она далеким фоном, доходившим до Хиросимы отголосками, вспыхивавшими сигналами воздушной тревоги. Американский B-29 не заинтересовал диспетчеров – в одиночку, видимо, не внушал страх. Как и бомба с невинным названием «Малыш», словно в замедленной съемке падавшая на тихий город... Снаряд рванул с силой тысяч извергнувшихся вулканов, утопил в ядерном пламени все живое, сущее и настоящее. На месте ослепительного солнца встали черные тучи, пролившие радиоактивные слезы по уничтоженной жизни.

Мальчишка Гэн ошарашено смотрел на то, во что за пару минут превратился город, и отказывался верить. Самые смелые представления о чертогах преисподней съежились перед картиной рукотворного чистилища с выжженными грибом окрестностями, где ковыляли сгорающие люди и высились горы обугленных останков. Глаза выживших выпадали из орбит, тысячи крестьян и вельмож превратились в почерневшие кости, на дорогах прочерчивались тени. Крики смолкали так же внезапно, как возникали, мольбы о помощи были бессмысленнее безмолвия императора, не капитулировавшего ближайшим же вечером. Босые ноги мчали к пепелищу, которым стал дом. Собственными глазами паренек видел гибель семьи, проклинал себя за бессилие и запоминал слова умирающего отца: «Теперь ты старший». Призыв отзвучал погребальным звоном, память разрывали мольбы сестренки и братика, горечь расползалась по маленькому телу. Впереди у Гэна только сажевый рассвет и пепельные дни.

Почтительного возраста аниме года давно не отсчитывает. Страшная картина оказалась пронизывающим полотнищем вечного значения, которому не нужна современная графика и фантазии другого создателя – не познавшего ужасов ядерной бомбардировки. Манга очевидца хиросимской катастрофы Кэйдзи Накадзавы развивала массу сюжетных линий, закручивала вокруг фабулы тугие спирали, но визуализированному кошмару ни к чему второстепенные темы. Хаос, оцепенение, беспомощность и отчаяние – все необходимые слагаемые фильма, выдирающего из груди сердце для принесения его на алтарь боли. «Босоногий Гэн» бьет в темечко с первого захода и до чувствительных отметин. Выдержать апокалиптическое зрелище непросто, а отмахнуться – невозможно. Рисованное горе не уступает настоящему, мучения осязаемы так же отчетливо, как слезы, обжигающие щеки. Бессловесный младенец инстинктивно ищет материнскую грудь, когда под ней уже не бьется сердце, старик гниет заживо, не в силах согнать с тела опарышей – смерть начисто лишена возвышенности, она цинична и уродлива.

Где-то за океаном человек создал худшего своего гомункула, породил технологического монстра, надменно плюющего на попытки его обуздать. Бомба, превратившая Хиросиму в дымящиеся руины, сколь жутко бы это ни прозвучало, родом из нашего мира. Как и уцелевшие зернышки добра в детской душе. Случайно ли героем манги и аниме стал совсем еще ребенок? Ему проще отринуть страшные воспоминания и двигаться дальше, с мыслью о данном младшему брату обещании запустить кораблик. И парень вытерпит, справится! Шестилетний Гэн – олицетворение девственно прекрасной чистоты, дитя разрушительной эры, сменившей облик до неузнаваемости не по своей вине. Призраки войны пробуждают злобу, она душит, но не лишает миролюбия. Япония слишком долго исповедовала милитаризм – расплата заставила оглянуться и признать ошибки.

Пожар долго полыхал над Хиросимой, но унялся и вернул мысль о необходимости жить дальше. Все вокруг стало другим, но в аниме подчеркивается способность маленького человека вести борьбу, в то время как близкие падают в голодные обмороки. Выживание Японии – заслуга безродных людей, не опустивших рук на гигантском погребальном костре. О том, что пришлось пережить Гэну и ему подобным, не найти идеально точных слов – лучше увидеть. Но подойти к просмотру осмысленно, а не с целью прикончить время. Подлинный морок войны не нуждается ни в малейшей гиперболизации или сгущенных красках – только жестокая правда, несгибаемая воля и награда в виде ростков пшеницы, пробивающихся сквозь испещренную землю.

Мальчик вырастет, разоренная страна оправится от увечий и станет цитаделью высоких технологий. О двух августовских днях, навсегда ославивших Хиросиму и Нагасаки, теперь лишний раз стараются не вспоминать. Японские правители обнимаются с американскими друзьями, и официальных извинений на островах давно не просят. Судьба не лишена иронии, однако. И она не ведает жалости, оставляя отдельные клочки растерянным мальчишкам. Видимо, это и есть цена прогресса и неутолимых амбиций – смерть и разрушение. В царстве ада не земле нет никакого очарования, и от бурлящего огня хочется отвернуться поскорее. Жизнь продолжается, но боль не исчезает, как не смолкает детский плач и не стихает отцовский наказ. И конечно, не выгнать из сердца ненависть к солнечным дням. Прячься за облаками, коварное светило, и не допусти новой беды.

Мама, можно мне будет обглодать кости?
Писать о скорби, великой памяти, очередной печальной странице человечества уже скорее всего – весьма тривиально, не сочтите меня циником. Об этом написано немало книг, снято фильмов и сказано слов, на человека ничего не учит. И всю его историю за ним следует череда кровавых и печальных событий, и так будет продолжаться всегда, пока в нём живы жадность, доминантность и прочее.

Один из самых противоречивых вопросов, что встаёт после просмотра – стоит ли смотреть это детям, неокрепшим цветам жизни. Ведь с одной стороны, нет лучше способа дать им понять, как разрушительна война и велики страдания людей, в ней не участвующих, но с другой – их хочется отгородить от всего, через что мы прошли, пока себя создавали и вырастить поколение – не знавшего той боли и грусти.

В остальном, картина великолепна, пронзительна и словно кричит словами детей на экране, что как неестественно рядом с ними выглядят кровь, бомбы и самолёты, когда мультфильм всегда и по определению должен олицетворять лишь краски, радость и добрую мораль.

А мораль сей басни такова.

Что война ужасна, бессмысленна и страшна.

Что неважно, на сколько ты мал – имей всегда в себе стержень словом и делом, превозмогая трудности, постоять за свою семью и близких.

Что имей в себе силы продолжать жить ради тех, кого больше нет рядом.

Что умей переломить хлеб с тем, кто нуждается, ибо в чем неровен час, нуждался ты сам.

8 из 10