Альпийская баллада

Для своих произведений Василь Быков берёт сюжеты неординарных положений человека, точнее его сознания, психики, воли на и так неординарной основе — войне. Можно его усилия определить как Достоевский на тему ВОВ, в отличии, скажем, от Симонова который, по моему мнению, по художественному осмыслению ВОВ приближается к Толстому, уж к Алексею Константиновичу точно.

Но «достоевщина» работает на экране только в сочетании описания внутреннего процесса человека, на который безусловно, влияет происходящее вокруг, но не менее и произошедшее ранее и воспринятое в основании личности человека. Всё это тяжело воспроизводить как режиссёру, актёрам и оператору. Здесь не работает отталкивание от происходящего на экране действия, как пояснения, здесь нужны находки и ходы в творчестве, начиная от авторского текста как в «17 мгновениях…», так и до дополнительной включающей в себя все нюансы идеи, как в «Восхождении».

К сожалению в рецензируемом фильме пошли по более проторенной кинематографической дороге, отталкиваясь от сюжета и его передачи творческой группой. На выходе получили маловразумительное, экстремальное «роад-муви» с необъяснённым характером гг, а не знакомая, большинству зрителей и поэтому мало-представимая ситуация, отстранила от эмпатического сопереживания большую их часть. Да актёрская игра или задачи режиссёра актёрам заставляют желать лучшего — Румянцева застыла на одной ноте эмоции, а Любшин неоправданно сюжетом разбросан по шкале эмоционального состояния, от горячечной суетливости до благородного мужества.

Красота альпийских лугов и гор, долженствованная быть либо декорацией страдания героев, на противопоставлении, либо служить подчёркиванием чувства счастья свободы, отсутствует на экране как персонаж, являясь лишь фоном действия — неудача постановщика съёмок.

В общем, если фильм воспринимаем зрителем, то только с высокоорганизованным воображением, могущим восполнить всю недосказанность сюжета, либо компенсирующий лакуны повествования знакомством с лит. источником, для последних — яркая иллюстрация для которой подробность не важна, вспомним, что в книгах иллюстрации далеко не на всякой странице. Остальным же зрителям будет, в век пресыщения инфо. потоком, будет пресновато.

5 из 10

«А жизнь только слово. Есть лишь любовь и есть смерть,
Смерть стоит того, чтобы жить, а любовь стоит того, чтобы ждать»

Первые ласточки советского «кино оттепели», прорвавшиеся сквозь мерзлоту сталинских лет, не смогли искоренить злобные нападки чиновников, стоящих на страже нравственного здоровья нации. Военные фильмы, как и военные книги, подвергались цензуре, становясь порой сухими и безжизненными, словно люди во время войны не увлекались, не чувствовали, не испытывали это неопределенное чувство под названием любовь. И не стоит цензоров обвинять в черствости. Ведь они радели не за себя. Ну не было у них причин выносить на свет Божий все животрепещущие подробности лихолетья. А уж если про любовь земную — так и вовсе. Мало ль чего подумают люди. Аморальность там и прочее. Нет причин и не было. А у белорусского писателя Василия Быкова было — на то он солдатский певец, народный поэт и военный драматург. Как никто другой рушил человек удобные для обывателей стереотипы, развенчивал мифы о фронте, обожествлял подвиг обычного бойца, партизана, очеловечивал образ женщины военных лет.

Поэтому, в нашей большой многострадальной стране не мог не появиться такой вот сюжет о двух сбежавших пленниках — мужчины и женщины, — оказавшихся вдвоем посреди Альпийских гор, когда вокруг лишь враги. История чисто экзистенциального выживания дрейфует в сторону любовного романа. Несмотря на всю догматику идеологии, висящую над ним, как дамоклов меч, постановщик «Альпийской баллады» смело демонстрирует взаимоотношения белорусского солдата Ивана и Джулии — девушки из Неаполя. Сильная и глубокая повесть ожила, заиграла всеми оттенками и неважно, что фильм черно-белый. Лучистый образ Джулии и сдержанность Ивана — режиссер Степанов находит для языка Быкова точный визуальный эквивалент. Ее милое, нелепое, доброе «Руссо Иван! Руссо сольдат — герой! Само смело! Само умно!» Она простодушно хохочет, словно не понимая всей абсурдности создавшегося положения. Два человека противоположного пола — в лохмотьях, мокрые и полуголые. Сегодня это повод для уязвления и клейма пошлости. Но постановщик умело избегает подводных камней: некая детская непосредственность и цензура лишь улучшили подход к фильму. Со свежими обертонами предстает перед нами извечный сюжет о мужчине и женщине. Странный, даже платонический, жертвенный, надломленный. И в тот же момент, с первобытной движущей силой, влечением друг другу. А если это любовь? Здесь и любви как таковой открыто мы не увидим. Она проявляется едва заметными штрихами: Иван ест землянику из рук Джулии, собирает для нее полевые цветы, вместе с девушкой ищет путеводную звезду на небе.

Режиссер показывает тот захлеб счастья, каким живут герои. Эстетика фильма по ходу действия постоянно меняется. Изображение утрачивает цвет — становится не черно-белым, а блекло-серым в сценах, когда показан труд пленных солдат на немецком заводе. А в полях среди гор — контраст между светом и тьмой: провал черноты и сразу же пронзающая яркость света, ослепляющая силуэты Ивана и Джулии. Степанов находит для философского языка Быкова визуальный эквивалент, точно передавая настроение оригинала — сочетание трагического и счастливого. Камера оператора Заболоцкого то театрально статична, то жива и подвижна — парит над цветущим полем, прыгает в овраги или идет вдоль альпийской тропки, словно сопровождая туристов на пикник. Она — наблюдатель за происходящим и в тот же миг — участник событий, в изумлении застывая средь высокой травы, тайком разглядывая облик нагой Джулии, спрятавшейся за стеной водопада. В фильме нет по сути второстепенных персонажей. Небо, озера, горы — вот образы фильма. Больной горизонт, как у Пастернака. Окутанные туманом пики гор. Вид с вершины, когда герои следят за долиной, создает ощущение застывшего в полете воздушного змея. Постановщик рисует кусочек рая, затерявшегося средь ада человеческой бойни.

Да не угаснет надежда — так можно выразиться, озвучивая лейтмотив фильма. Он считывается во всем: в мечтаниях юной итальянки о семье и ребенке, в воспоминаниях Ивана о родных краях, в неподвижной капле росы на травяном листочке средь полей господних. Выверенная математика композиций «Баллады» пропитана образными рифмами. Белорусские озера. Здесь они — архетип всей жизни, как зарождение надежды. Картина наполнена симфонической многоплановостью. Она не только о войне. По сути, даже вообще не о войне. О выживании — да. О любви. О долге. И как всегда в фильмах по Быкову — о моральном выборе. В копилку художественных приемов можно отнести и музыку — от тревожной поступи, издаваемой барабанами в духе приключенческого кино, до нежной увертюры сродни вступлению «Волшебной флейты». Финал, словно разыгранный на площадке античного театра высоко в горах, трагичен, пронзая иглой сознание, но он не оставляет гнетущего чувства безысходности. Наоборот, он дарует надежду.

Творчество Василя Быкова является одним из наиболее ярких в плеяде писателей, своим пером описавшим события Великой Отечественной Войны. Одним из главных достоинств произведений Василя Быкова является приоритет конкретного человека, попавшего в жернова войны и раскрытие его мыслей, анализ поступков. У него нет глобальных масштабных сцен военных действий. Но по драматизму и содержанию он на примере некоторого отрезка войны с гениальной достоверностью показывает чувства и переживания своих героев. Сам фронтовик, прошедший почти всю войну с 1942 года, Быков не понаслышке знал то, о чем писал.

Каждый человек, который хочет понять войну не снаружи, который хочет всмотреться в неприглядное лицо военного лихолетья не с возвышенности, озирая лишь батальные сцены, а хочет посмотреть войну глазами участника тех событий и как бы поставить себя на его место и при этом поразмышлять, а как бы я поступил, окажись на его месте, должен в обязательном порядке ознакомиться с творчеством белорусского писателя. О достоверности произведений Быкова говорит хотя бы тот факт, что как в Советское время про него говорили, что пишет очень рискованно, так и после развала СССР он удостоился такого же почетного эпитета. Мне кажется, считаться настоящим писателем может лишь тот, который пишет искренне и от души не смотря на указания сверху и не ожидая каких-то благ за свое творчество, кроме блага признания и любви читателей.

«Альпийская баллада» — это одно из ярчайших произведений Быкова. Концлагерь, удачно и спонтанно совершенный организованной группой побег. Иван, главный герой, ярко сыгранный великолепным актером Станиславом Любшиным, неожиданно натыкается в чаще на сбежавшую из того же концлагеря девчушку, итальянку, которая еще сохранила в лагерных условиях в себе черты беспечности, наивности. В первые минуты он хочет даже как бы отмахнуться от нее, т. к. в одиночку легче скрыться и попробовать пробраться к своим. Но вскоре он привыкает к ней и они уже вдвоем стараются преодолеть все преграды и скрыться от организованной погони за сбежавшими из лагеря. Взяв эту прекрасную девушку с собой, Иван как бы берет на себя ответственность и обязательства по заботе о ней и ее безопасности. И когда настает момент выбора — собственная смерть или жизнь девушки, он ни минуты не колеблется.

10 из 10