Квадрофения

«Квадрофения» фильм, основанный на одноименном музыкальном альбоме группы «The Who», одной из самых ярких мод-групп, вышел в 1979 на волне возрождающегося интереса к мод-культуре 60-х, но принят был неоднозначно. До сих пор ведутся споры о его роли в популяризации мод-движения. На мой же взгляд, этот великолепный фильм не то что не популяризатор или идеолог, он провокатор и саботажник, давно разуверившийся в идеалах, о которых рассказывает.

Прыщавые дрищи, разъезжающие на мотороллерах по унылым улицам Лондона 1965-го — это те самые создатели фильма, те, кому в середине 60-х было 18 лет. Это режиссер Фрэнк Роддэм, выступивший с этим фильмом как дебютант, но уверенный и горящий темой, которую если и не знает изнутри, то изучил досконально. Это и сценарист Мартин Стеллман, и продюсеры фильма, и члены группы «The Who», и актеры старшего поколения.

Вряд ли все они были модами, но все они были молодыми. Необязательно быть модом, чтобы почувствовать и понять этот фильм, мод — это только оболочка: костюм, мотороллер, прическа, музыка… Но все это натянуто на вечный молодежный бунт, вечное стремление к свободе, бегству от себя, от папочкиных идеалов, от необходимости становиться взрослым. Я не был модом, и вообще впервые услышал о них в этом фильме, но я чувствовал всю боль, все смятение, весь страх героя, оказавшегося перед необходимостью взрослеть, потерявшего все ориентиры и оставшегося один на один с самим собой, и, как краб, вылезая с кровью и болью, голым и израненным из панциря былых убеждений, яростно отбиваясь от всего, что кажется слишком благополучным, правильным, мещанским, умирающего и воскресающего вновь совсем другим.

«Квадрофения» — это притча о взрослении, а не фильм о модах. И, конечно, в 16 лет и в 35 он будет смотреться совершенно по-разному. Да, в нем кипит кровь яростных ненавистников благополучия тупеющих перед телевизором работающих на ненавистной работе и 24/7 разочарованных в жизни папочек-мещан. Но фильм и ясно дает понять, что весь этот «бунт без идеала» — ведет только к саморазрушению. И горе тем, кто не осознает этого своевременно. Они не станут мещанами, но они просто погибнут, не успев повзрослеть.

Теряя нравственные и культурные ориентиры, не имея крепкого лидера и идеологических основ, моды-анархисты возводят на пьедестал развлечение, делают его своим культом и целью жизни. Что такое развлечение? Это уход от проблем. Но проблемы есть, от них не уйти. И тогда появляются наркотики, заставляющие войти в другое состояние, уловить другой ритм жизни, ритм, необходимый для кайфа. Но наркотический дурман проходит, а после него еще ненавистнее бурчание полупьяного папаши, еще серее промозглая лондонская сырость, еще тупее начальник-наполеончик, распекающий подчиненных с видом вдовствующей императрицы, еще острее боль от неразделенной любви и предательства друзей, скука, скука, скука. И хочется снова уйти, сбежать, не видеть. Но, куда бы ни бежал, себя везде берешь с собой и все равно остаешься наедине с собой — брошенным, не нужным, жалким, растерянным, не любимым, отчаявшимся, трясущимся от страха вступать в жизнь, в которой ты не более, чем крохотная молекула.

«Вот почему я мод, — говорит Джимми, — нужно же быть кем-то? А иначе можно просто броситься в море и утонуть!» В этой фразе — развенчание всех фантазий и мифов о модах. Ведь нужно же, чтоб каждому человеку было, куда пойти. Вот вам и моды. Идти им некуда, только друг к другу. А если и есть куда, то они ничему и никому не верят — в силу юношеского максимализма и отрицания. Это просто несостоявшиеся подростки, которые неистово хотят быть кем-то! Нужными. Понятыми. И поэтому они с такой одержимостью бросаются во все, что позволяет им задешево приобрести какой-никакой статус, какое-то уважение, какое-то понимание, ощущение группы, боевого ордена, некоей важности и собственной миссии. Самый впечатляющий эпизод этой массовой одержимости, ощущением общности и собственной силы — драка с рокерами. В толпе не нужно думать, в толпе своих все — единый организм, коллективный разум, движимый общей болью и общей ненавистью, и не важно, есть ли у тебя самого личная ненависть (в фильме у главного героя есть друг-рокер, дружбы с которым он мучительно стыдится). Но как только исчезает понимание, как только разваливается общность, теряется коллективность разума, ты перестаешь быть боевой единицей, ты лишь деталь, одиноко валяющаяся в ожидании того, кто тебя подберет и вставит в механизм. Именно поэтому на плодородной почве движения модов позже взросли ростки скинхедов. Ведь так хорошо не думать и не отвечать за свои поступки. Ведь ненависть — это развлечение, она снимает все вопросы и дает ясные ответы.

В фильме нет антагониста. У героя нет врагов. Рокеры, родители, полиция, начальник… все они враги, но лишь потому, что главный и непримиримый враг — внутри. И сражаться с ним не хочется, ибо он предлагает удобную жизнь. Хоть и короткую. Разочаровываясь в кумирах и философии, обманываясь в любви и поняв неискренность дружбы, Джимми не видит иных возможностей, как опять сбежать. Уже насовсем.

В финале нас ждет истинно антониониевский кадр прощания с былыми иллюзиями. То, что совершает Джимми — поступок все еще загнанного в угол ребенка, максималиста, рвущего с прошлым сразу и насовсем, но это уже поступок, возможно, первый шаг к исцелению, которому всегда предшествует длительная ломка.

Поколение потерянных, показанное в фильме — универсально. Это и герои «Лихорадки субботнего вечера», и советского «Курьера», который, я думаю, немало почерпнул из Квадрофении» (советские кионшники видели гораздо больше западного кино, чем рядовые зрители), и «Американской истории Х», и «Альфа дог», и «Забриски пойнт» и вообще любого фильма о бунтующих, мятущихся, бегущих от себя и своего прошлого, застрявших в осознании собственной беспомощности молодых. Каждый зритель сможет найти в ленте себя в каждой эпохе. Кто-то будет недоволен, что его подзабытые идеалы оказались так грубо растоптаны, кто-то будет очарован антуражем и музыкой, кто-то восхитится правдивыми эмоциями молодых и абсолютно естественных актеров, кто-то увидит, как реальность грубо вторгается в тщательно выстроенный мир юношеских иллюзий и разрушает его. В любом случае, если вы были молоды или молоды сейчас, «Квадрофения» не должна оставить вас равнодушным.

10 из 10

Вот уже на протяжении практически четырёх десятков лет идут споры по поводу влияния фильма «Квадрофения» на развитие молодёжной субкультуры, приверженцы которой называли себя «модами». Эта субкультура появилась в 50-х годах прошлого столетия в Британии, а своего пика достигла в середине 60-х годов. Моды предпочитали аккуратную одежду, обычные, но элегантные причёски, были поклонниками скутеров и не прочь побаловаться психотропными веществами (хотя это был необязательный выбор). Главными оппонентами модов были рокеры, которые одевались в вызывающем стиле, зачастую носили причёски с длинными волосами и ездили на мотоциклах. Столкновение этих субкультур и показывается в фильме «Квадрофения» под музыку Пита Таунсенда, вдохновителя известной в 70-е группы «The Who», которая в 1973-ем году выпустила одноимённый с фильмом альбом. Движение модов показано на отдельно взятом двадцатилетнем парне Джимми.

Джимми проживает в Лондоне в небольшой квартире вместе с родителями как и множество других молодых лондонцев в 60—70-е года прошедшего столетия. Зарабатывает он гроши в одной фирме курьером. И лишь встречи с друзьями, употребление алкоголя и таблеток и стычки с рокерами приносят ему радость и чувство свободы. Однажды он знакомится с неким Айс Фэйсом (первое появление в кино Стинга), с которым некогда вместе учился, и с тех пор Джимми ещё больше уверен в правильности устоев, которые выбрали за образ жизни моды. Но довольно быстро эйфория превращается в сплошное горькое разочарование. Неистовство Джимми приводит к тому, что девушка, в которую он влюблён, его бросает ради друга же Джимми. В порыве чувств молодой человек ссорится с родителями и уходит из отчего дома. Затем увольняется с работы. Джимми катится вниз как снежный ком с горы. Но очередная встреча, очередное разочарование доводит Джимми до осознания, что он жил по лживыми законам…

На сегодняшний день «Квадрофения» — это, пожалуй, в первую очередь ознакомительное кино. Режиссёр фильма Фрэнк Роддэм сумел воссоздать атмосферу удушливого и серого Лондона, который сам по себе давлеет над молодёжью и та ищет пути, чтобы не предаваться депрессии. Воссоздал Фрэнк Роддэм и то каким же образом моды выделялись среди других, подготовив примечательные костюмы и иные принадлежности, которыми пользовались моды для обособления самих себя. Не надо думать, что моды — это этакие мальчики и девочки, которых нынче принято называть «мажорами», это вовсе не так. Моды стремились к аккуратному стилю, но в тоже время в своём большинстве относились к среднему социальному классу. Подтверждением того может стать тот факт, что движение «скинхэдов» отпочковалось именно от модов. Однако стоит знать, что тогда скинхэды вовсе не пропагандировали расовую неприязнь и некоторые аспекты фашизма, это уже вошло совсем в другое время. Возвращаясь к «Квадрофении», то отметить непременно надо операторскую работу, которая охватила символизм того времени и кипящий, бунтующий внутри Лондон.

Роль Джимми досталась Филу Дэниелсу, которому на момент съёмок в «Квадрофении» исполнилось ровно столько же, сколько и его персонажу, то есть двадцать лет. Учитывая тот факт, что в год выхода на экран фильм многие критики растерзали в пух и прах, они всё же отметили удачную игру молодого актёра. Но как можно понять далее его карьера не стала выдающейся, хотя Джимми, конечно, у него был преисполнен различных эмоций, которые зачастую конфликтовали сами с собой, так что подростковый максимализм, эгоизм и желание выделиться среди сомна похожих друг на друга молодых людей у Фила Дэниелса вышло на очень высокую оценку. Хорошо себя показала и Лесли Эш, сыгравшая подружку Джимми Стеф. С 2004-го года актриса не снимается, можно её понять, ведь её всё-таки лучшая роль была сыграна у истоков кинокарьеры, то есть в образе обыкновенной, ищущей себя молодой девушки Стеф в фильме «Квадрофения». Поклонникам же таланта Стинга необходимо всё же увидеть «Квадрофению» хотя бы только из-за его внешнего вида. Удивить лично меня легендарный музыкант смог без обиняков. И здесь есть одна из первый ролей в кино Рэя Уинстона, который в титрах значится своим полным именем Рэймонд.

В общем, «Квадрофения» — это фильм, о котором многие узнали благодаря тому, что он вызвал в год своего выхода нещадную волну критики, а также благодаря тому, что зритель, который впервые слышит о каких-то модах, может ознакомиться с этим британским молодёжным движением середины прошлого столетия. Можно ещё и узнать, что в столь обласканном нашими олигархами Лондоне не всё так превосходно, внутри кипит совсем другая жизнь, которую многие британцы пожелали бы не демонстрировать. И если уж Вы знаток группы «The Who», да Вам нравится Стинг, то тоже стоит обратит своё внимание на «Квадрофению», а потом, как антипод, посмотреть ленту «Панк из Солт-Лейк-Сити».

7 из 10

«…И тусовка, как высшая форма жизни…»

М. Борзыкин

Почти два часа скучнейшего повествования о жизни маргинала в тусовке модов, заканчивается его как-бы прозрением. Герой понимает, что моды — как и прочие тусовщики, например, рокеры, показанные в фильме, такое же дерьмо, как и весь остальной мир взрослых, окружающий его. Один из рокеров так ему напрямую и говорит: «Все мы под одеждой одинаковые». Но Джим сначала в это не верит, продолжая летать в иллюзиях. Он считает себя выше окружающих т. к. принадлежит к модам, по его мнению, высокоинтеллектуальным бунтарям, сверхлюдям, на недостатки которых, можно смело закрывать глаза т. к. на самом деле они авангард и надежда человечества.

В 1979 году был экранизирован еще один рок-мюзикл «Волосы». С точки зрения киноискусства, фильм получился сильнее, чем «Квадрофония». Более выразительный музыкальный материал, в купе с интересными режиссерскими находками от Милоша Формана сделал фильм как минимум очень обаятельным, но до сиюминутного успеха «Квадрофонии» ему было далеко. А все потому, что в нем главные герои так и остаются под бременем своих заблуждений, продолжая недоуменно обвинять в своих бедах мир взрослых.

Так в чем же заключалось прозрение Джима в результате которого скучнейший фильм, казался молодым панкам и сочувствующим им тинэйджерам из 1979 года актуальным искусством. Давайте разберемся.

По фильму взбунтовался только Джим. Мы имеем ввиду — духовный бунт против окружающего мира, а не тот хулиганский погром организованный модами и рокерами, показанный в фильме. Что же с ним было не так?

Факт N1

В отличие от прочих тусовщиков, у Джима его мотороллер постоянно барахлит т. е. он старый, б/у.

Факт N2

У Джима нет подруги.

Отсюда вывод: Не смотря на то, что Джим работает курьером, денег ему хватает, только на заправку мопеда и себя любимого таблетками т. к. на все остальное деньги в его возрасте дают родители.

Факт N3

Джим из менее обеспеченной семьи, чем основная масса модов.

И этот последний факт самый главный, обеспечивающий ему постоянные нервные срывы на почве наличия плохого мопеда, отсутствия денег на девушек и необходимости работать.

Вот и фантазирует Джим на счет того, что в тусовку, его взяли не потому, что он чей-то друг детства, живущий по соседству, а потому, что не смотря на отсутвие необходимого социального положения, он умен и понимает философию модов. Вот и козырь оказался рядом с ним в автозаке, естественно не случайно, как ему кажется, вот и девушка разок дает ему. Вот и уносят его фантазии в буйное помешательство. Была б у него возможность купить новый мопед и оплачивать девушек, модов бы он рассматривал не более как кружок по интересам для веселого времяпрепровождения, а не как борцов за идеи светлого будущего. В итоге, он увольняется с работы, скидывает пошлый мопед с горы, вместе с надеждами катать на нем девок и приходит к выводу, что мир дерьмо.

А какие впрочем, были у него альтернативы, если бы у него и мопед был и девки?

1 Вариант: Стать взрослым, одуматься, умереть.

2 Вариант: Перейти в лагерь хиппи, продолжая инфантильный полет и умереть.

3 Вариант: Перейти в лагерь хиппи, одуматься и стать взрослым, умереть.

Но у Джима свой путь, самый модный в 1979 году — путь протопанка.

В издательстве «Политиздат» в начале восьмидесятых вышла очередная редакция книги для молодежи «Что значит быть современным». Две статьи привлекли особое мое внимание. Первая о хиппи, вторая о панках. Названия у статей были очень остроумные и максимально соответствовали основополагающим идеям, раскрытым в них. Звучали они так: «Хиппи-энд» и «Бунт на коленях». Но то, что бунт на коленях, стало ясно только в начале восьмидесятых. В 1979 году для большинства молодежи об этом было ничего не известно. И идея фильма была воспринята на ура.

Вот так скучный фильм стал мимолетной культурной сенсацией, а немного позже, тот же сенсационный путь к успеху повторили советские рокеры.

Я досматривал «Квадрофению» и чуть не плакал. Мне было 14 с небольшим, я весь исстрадался из-за своей прыщавой рожи и полного отсутствия друзей, я чувствовал, что старею, еще не успев повзрослеть, потому что old rubbish на пластинках, от которого я схожу с ума, не пришло бы в голову слушать никому из моего окружения («I got to move with the fashion — or be outcast»). Да, я когда-то я знал английский еще хуже, чем сейчас, но уже любил свингующий Лондон такой горячей любовью, что никакой языковой и временной барьер не казался преградой.

Джимми, горланящий песню The Kinks. Джимми, прихорашивающийся перед вечеринкой. Джимми, лупящий кулаками по воображаемым барабанам и тарелкам. Джимми, окруженный самыми безбашенными друзьями и самыми симпатичными девчонками. Бесстрашный Джимми, шагающий в первых рядах, пьяный от влюбленности, криков толпы и счастья быть молодым.

Нескладный глупенький Джимми, неудавшийся Джеймс Майкл Купер, герой нашего времени. «Квадрофения» — еще одна Библия для подростков, и она, как и «Над пропастью во ржи» или, допустим, «Заводной апельсин», оказывается тем ценнее, чем раньше с ней знакомишься. У тебя и в помине нет девушки, ты в жизни не глотал никаких таблеток и не бродил по узким брайтонским переулкам, но ты все равно орешь что-то нецензурное из солидарности с главным героем и чувствуешь, как где-то внутри надувается огромный воздушный шарик под душераздирающую «Love, Reign O’er Me». Время летит, тебе почти двадцать, ты так и не повзрослел (ну разумеется!), тебя тошнит от свободной любви, алкогольных вечеринок и уличных драк… И ты вспоминаешь этот фильм с благодарностью. Уже видел, заранее знал, давно был готов.

Одетые по последней моде дружки и подружки идут к чертям, газетные вырезки со стен сдираются, почти новенькая на вид «Веспа» превращается в груду обломков. Есть моды, рокеры и прочая мишура — и есть настоящий ты («Can you see the reeeaaal me?..»), порой по-подростковому некулюжий, по-детски наивный и вечно одинокий, но способный любить и переживать не хуже, чем они, все остальные. А поэтому, как бы невозможно тяжело и больно ни было сейчас, — встань, отряхнись и иди дальше. В конце концов, ты просто не заслуживаешь быть неудачником.

10 из 10

Холодному брайтонскому морю, всему актерскому составу, любимым The Who и лично старине Таунсенду. Спасибо.