Мелкий снег

Неторопливое повествование, минимум событийности и глубокое проникновение в характеры героев — всё это на фоне чарующей японской повседневности выглядит вполне привлекательно. Фильм, поставленный на основе одноименного романа Дзюнъитиро Танидзаки, получился очень тонким и психологически наполненным. Перед нами развиваются настоящие семейные драмы, да и само время конца 1930-ых — для страны и всего мира не менее драматичное. Герои любят, переживают и ненавидят одновременно. Европейскому зрителю происходящее на экране может показаться весьма скучным, но тому, кто готов к подобного рода сюжетам — он доставит настоящее удовольствие. Нужно знать обычаи и нравы Страны Восходящего солнца, чтобы понять всю глубину того, что происходит в киноленте. Со старым феодальным укладом, беспрекословным подчинением старшим, всем драматизмом вдруг оказаться отречённым от семьи, заботой и внешним спокойствием, за которым скрываются немалые тайны.

Поэтому и символично само название: снег — как символ перемен, подобно тем листьям, что каждый раз осенью устилают землю ковром, отцветшей весенней сакуре-вишне или первому снегу, такому диковинному в некоторых районах страны. Непостоянство человеческой натуры и недолговечность прекрасного, мир, где нужда перемен непременно натыкается на тягу к традициям — эта двойственность хорошо передана как в романе, так и в самом фильме. Снег издавна считался в Японии объектом эстетического любования, подобно сакуре или красным осенним клёнам. В юго-западных японских провинциях он выпадает нечасто, и, во всяком случае, долго никогда не лежит. Снегопад всегда воспринимался как явление редкостное, недолговечное, а потому — и прекрасное, ибо идея недолговечности — одна из ключевых в мировосприятии японцев.

Четыре сестры некогда славного рода Макиока, всё величие которого теперь лишь в имени. Старшая Цуруко — уже давно замужем и вместе с Тацуо распоряжается всеми действиями семьи. Сатико также обрела спутника жизни, и давно смирилась со своим положением. Третья — Юкико — настоящая беда рода. В свои 30 лет она никак не может выйти замуж. И дело не в том, что ей не нравятся женихи или она так не хочет расставаться с девственностью. Некоторые уже готовы дать ей статус семейной служанки, смирившись с её будущим. Но только не Таэко. Младшенькая в семье, в свои 25 лет она уже имеет ухажёра, ведёт собственный бизнес и живёт весьма неплохо. Самое время устроить личную жизнь? Но нет! Ведь она не может выйти замуж раньше Юкико. Настоящие шекспировские страсти, скажите вы. И будите правы. Оттого Таэко ждёт не дождётся согласия старшей после очередных смотрин, но его всё нет. Может тогда стоит наплевать на родовые семейные традиции? Кто их соблюдает, ведь на дворе уже 1938 год!? И тогда новые уклады буржуазного общества напрямую сталкиваются с традиционными. А там не за горами и отречение.

Это сегодня подобна перспектива кажется нам не столь плачевной, но только не в патриархальной Японии, где даже в наши дни традиции играют огромное значение. Можно очень быстро усвоить и даже успешно развивать передовые технологии, но гораздо труднее изменить стереотип мышления, складывающийся веками. Кон Итикава великолепно воссоздаёт повседневный быт и духовный мир японской семьи, мелкими, казалось бы, незначительными деталями.

Не ждите в фильме любовных мук, страстных переживаний. Сам подход к этому чувству у японцев иной. И если, говоря о любви, мы сегодня подразумеваем человека, без которого попросту не мыслим собственной жизни, без которого нам трудно дышать, и о котором заполняются все наши мысли, то на Востоке — это лишь Долг, продолжение рода. Женитьба проходит по семейному сговору и при тщательном наведении справок друг о друге, вопрос о взаимной любви будущих супругов в этом плане совершенно не важен. Понятие любви в этом плане перекрывает понятие долга. Конечно, любовь существует везде и всегда, только в конфуцианстве — она за пределами общепризнанной официальной морали. Трудно себе представить, но даже в конце XX века в Японии господствовало такое представлении при женитьбе. Любовь до страсти — недопустима, аморальна и неприлична для уважающего себя человека. Если дело касается продолжения рода в создании семьи — тут уж холодный расчёт и трезвая голова. Иначе недалеко и до семейного отречения. Даже в XXI веке, как утверждают исследователи, около половины браков в Японии заключаются по сватовству. Это очень важно, чтобы учесть атмосферу самой киноленты.

Поведение своевольной Таэко никак не согласуется с неписанными законами морали, ведь старшая Юкико должна быть просватана раньше младшей. Хотя с точки зрения нашего человека трудно усмотреть в её поступках что-то предосудительное или даже порочное. Всего, чего добивается Таэко — это лишь сделать собственный выбор, связать свою судьбу с желанным человеком и быть независимой. Но вправе ли мы их судить, ведь живём в совсем ином мире и по совсем иным правилам. Быть объектом постоянной тревоги старших, их «позором» для общества и пятном на репутации всей семьи — вот участь Таэко. А последняя — в Японии всегда была очень важна. В любом случае «Мелкий снег» достойно ещё раз приоткрыл духовный мир и психологию японского общества.

В женщине, которая от смущения не может произнести в трубку нужных слов, есть своя прелесть. (с) Дзюнъитиро Танидзаки «Снежный пейзаж»

Япония поздних 30-х годов. Потрясенная, несломленная, готовая воевать за свои ценности и устои.

В центре повествования — очаровательно неторопливая история одной семьи. Так когда-то поступил Голсуорси в своей «Саге о Форсайтах» (хотя ее трудно назвать очаровательной, но неторопливой — пожалуй, можно). Фильм «Сестры Макиока» трудно назвать сагой, это скорее кусочек прожитой жизни. В центре сюжета — привычная для патриархальной традиционной Японии тема — замужество. Так случилось, что сестры Макиока следуют традициям, и потому каждая из них в свой срок должна выйти замуж. И если две старшие сестры пустили ветви рода, то средней сестре, Юкико, с замужеством пока не везет. Отчего, по сути, страдает и самая младшая — Таэко…

В основу фильма лег роман Дзюнъитиро Танидзаки «Мелкий снег». С одной стороны, в общей канве повествования режиссер Кон Итикава не сделал практически никаких изменений. Тема сватовства все так же проходит красной нитью сквозь сюжет. Все так же важными остаются вопросы сестринства и семьи в целом. Но, если вглядываться в детали, картина сильно отличается от своего книжного первоисточника. Сватовство в фильме — это события, сквозь которые Юкико и сестры проходят, как рыба проходит воду. Сватовство в книге — это череда неудач и отчаяния. Убраны побочные линии второстепенных персонажей — соседей, друзей, людей. Иногда их не хватает — как не хватает деталей для раскрытия характера той или иной сестры. Наконец, добавлена «капля яда» — склонность одной из сестер и ее зятя. Можно сказать, что эта петля интриги полезна — но, если смотреть в разрезе личностей, она скорее вредит, показывая персонажей не такими, какими они знакомы читателю.

Фильм хорош даже в этой своей непохожести. Вся суть картины состоит из тщательно выстроенных ракурсов, мизансцен и кусочков снятой, но очень настоящей жизни. Словно сам дух фильма пропитан традициями и устоями той, довоенной Японии. Это угадывается в позах и жестах персонажей, в их взглядах, умении улыбаться. И если [условная] первая часть фильма — это птица устоев, которая падает вниз под давлением нового веяния, то в конце птица воспрянет, и, отринув старое, семья принимает нечто новое — и все равно остается верна традициям. Просто уже по-другому.

Слишком долго глядел!
К вишневым цветам незаметно
Я прилепился душой.
Облетели… Осталась одна
Печаль неизбежной разлуки.
Сайгё

Тридцатые годы идут к своему завершению, страна восходящего солнца ведет боевые действия на территории ближайших соседей, между сестрами Макиока так же назревает холодная война. От былого богатства и величия умерших родителей им в наследство остались крохи и уважаемая аристократическая фамилия. Старшей, как главе рода, предстоит соблюсти традиции и правильно распорядиться доставшимся, подобрав наилучшую партию для третьей сестры, чья очередь выходить замуж давно наступила, и тем самым освободить дорогу к браку младшей из них, самой независимо мыслящей. За тонкими бумажными ширмами японского дома, на фоне элегантных классических интерьеров, изысканных шелковых кимоно и изящного фарфора, разворачивается семейная драма, участники которой вынуждены, несмотря ни на что, сохранять лицо. Лишь любуясь красотами природы: стоя под облаками вишневых цветов или неспешно прогуливаясь под сплетенными ветвями багряных кленов, они могут дать выход накопившимся эмоциям, выразив прилюдно искренний восторг и восхищение увиденным.

История не авторская. Как случалось много раз до этого, Кон Итикава обратился к литературному источнику, адаптировал одноименный роман (русское название «Снежный пейзаж») Дзюнъитиро Танидзаки, сократив количество однообразных эпизодов сватовства и добавив в фабулу интригующие намеки на взаимное притяжение между невестой на выданье и мужем одной из сестер для того чтобы еще больше запутать клубок внутрисемейных страстей, заставляя зрителя до последней минуты неспешного повествования гадать о том, можно ли его безболезненно размотать, или только безжалостно разрубить. И к чести режиссера надо отметить, что, затронув изрядное количество скользких тем, он не позволил своим героям изваляться в грязи, что дало возможность фильму остаться красивым и чистым, а зрителю обратить внимание на более глубокий слой повествования — непостоянство, являющееся ключевой идеей. Оригинальное название картины и романа «Sasameyuki» означает не только буквально падающий снег, но и повсеместно используемую японскими поэтами метафору — осыпающиеся по весне подобно снежинкам цветы вишни — главный символ недолговечности прекрасного и обязательной изменчивости в их культуре. И акцент на необходимости здесь не менее важен, чем на самой кратковременности. Ведь чтобы появились прекрасные бутоны вновь в будущем году деревьям нужно сбросить прежние в этом. Чтобы обзавестись новыми объединяющими сестринскими традициями, важно найти силы отказаться от устаревших.

Но не стоит однозначно записывать Итикаву в безапелляционные борцы с устоями, хоть он этим и известен («Младший брат», «Мне два года», «Нарушенный завет»). Достаточно еще раз оглянуться на название и заострить внимание на том, что составной его частью является слово «yuki» (юки-снег), что одновременно часть имени Юкико — той девушки, чьим замужеством все озабочены, делая тем самым ее главной среди сестер. А ведь именно она, единственная из четверых, оказалась верной старинному укладу. Именно она становится выразительницей еще одной, постоянно присутствующей («В одиночку через тихий океан», «Бирманская арфа») в фильмах режиссера, мысли — о нахождении удовольствия в добровольно накладываемых на себя ограничениях и преодолении трудностей. Говоря устами влюбленного в нее мужчины, о том, что кто-то сочтет эти качества совершенными, режиссер и сам в этом не сомневается. И здесь он как никогда близок к мироощущению Одзу послевоенного периода, печалящемуся о распаде традиционных ценностей японской семьи. Однако же не следует забывать, что трёх сестер Кон Итикава отправил путем непроторенным, сделав залогом неизбежных перемен, подчеркнув, что не стоит мешать естественному ходу событий, все должно идти своим чередом, это единственный путь к счастью. Грусть здесь — это не желание вернуть все обратно, это светлое чувство, сродни тому, что испытывают наблюдающие за опадающими цветами весной. Это обязательное трогательное прощание с дарившим радость старым перед волнующей и ожидаемой встречей с обещающим быть не менее прекрасным новым.