Средиземное море

В первый раз «клюнул» не на название (кстати, русский перевод не соответствует оригиналу — «Средиземноморье», а не «Средиземное море»), не на указанный жанр, а на его «оскароносность». Еле-еле досмотрел до конца, изумляясь, чем этот не- примечательный фильмец восхитил Штатовских киноакадемиков (а до них он огреб престижную премию у себя, в Италии) — нет тут ни выдающихся актерских удач, ни интригующего сюжета, ни завораживающей музыки — ничего, по существу, нет, что могло бы, казалось, взбудоражить пресыщенных мастеров Голливуда!.. И вот спустя четверть века я, интересуясь художественным отражением истории ВМВ за пределами нашей страны, случайно вновь натыкаюсь на эту картину, даже позабыв ее содержание… О ба на! Да ведь за незамысловатым содержанием начинает неспешно, но настойчиво проступать глобально волнующая тема — Человек и Война…

Итак, кучку чужеземных солдат в июне 41-го высаживают для наблюдения на небольшой греческий остров Эгейского моря где-то по соседству с турецкой Анталией. И, забытые своим командованием, итальянцы прозябают там в течение трех лет. Где-то на континентальной Европе и в Сев. Африке полыхают чудовищные сражения, гибнет множество вооруженных и безоружных людей, а тут безмятежное солнце и ласковое море, необременительная вахта и мирные аборигены. И если взрывы — то это один из служивых глушит взрывчаткой рыбку для пропитания, и если выстрелы — то это из-за внутренних солдатских разборок. По оплошности теряется оружие, ветшает казенное обмундирование, и в конце-концов бравое отделение во главе с лейтенантом и сержантом превращается в компанию оборванцев, по внешнему виду неотличимых от местных жителей, к тому соединившихся с ними дружескими и даже любовными узами. Да, эти вояки не оголтелые фашисты, как, впрочем, таковыми было большинство в мобилизованных контингентах стран «оси». Тут вина кровожадных политиков и военоначальников этих стран, разнузданно распоряжавшимися жизнями своих и чужих народов.

Фильму удалось ненавязчиво, но убедительно показать, насколько претит война природе человека, призванного строить, а не разрушать, рождать себе подобных, а не убивать их. Конечно, игровой кинематограф войну может осуждать по-разному: например, как в «Тихом океане» — показывая натуралистически всю ее мерзость и жестокость. А можно, оказывается, и так, как в «Средиземноморье» — на далеком расстоянии от пылающих фронтов. А цель-то одна: не смешивать понятия «отнимать» и «защищать», «навязывать» и «договариваться», «грабить» и «торговать». Поэтому героические пафосные фильмы о войне для меня сродни милитаристскими.

Иногда хорошее кино запоминается нам какими-то яркими отличительными визуальными образами, неповторимым резко-обособленным стилем, словом, художественным решением, тем, что мы бы могли спустя время назвать настроением именно этого фильма. Эта картина находится на противоположном полюсе от каноничных фильмов-нуар — где никогда за время показа истории не проглядывал дневной свет — там, где всё пространство и все сцены залиты солнцем. Может быть, режиссер не мог иначе изобразить Грецию, родину философии, демократии и оливок без косточек. А может эти силы природы, символ радости и здоровья понадобились ему, чтобы ярче противопоставить им всё ничтожество, грубость и бессмысленность войны в целом и этих сперва грозных, а впоследствии деморализованных солдат. Может быть, всё это вместе и что-то ещё.

В первой половине — режиссер рисует пока еще войну, здорово передавая вещественность и естественность итальянских завоевателей, их быт и течение гарнизонной службы вдали от метрополии. В определенный момент, кажется, что он затянул знакомую уже антивоенную шарманку про тяготы, про абсурд, про убийства от нечего-делать, на ум приходит Норман Мейлер с его «Нагими и мертвыми». Но Сальваторес поворачивает в другую сторону. И запросто начинает показывать саму Грецию, сам остров и внезапно явившихся местных жителей. Всюду солнце, всех оттенков синего цвета морская вода, голубое небо, бежевые скалы. Во второй половине фильма уже можно понять, что никакой войны в этом благословенном крае не будет. Он как будто создан не для неё. И греки, и итальянцы свои для Средиземного моря, для них эта среда естественна и рефрен всего фильма говорит о том, что разницы между всеми жителями средиземноморья нет (помимо Греции и Италии всплывает еще одна знойная страна).

В этой истории много персонажей, каждому из которых уделено свое время на экране. У кого-то история большая и насыщенная (в том числе изменение семейного положения), у кого-то откровенно малая, карикатурная (писать письма жене и стремится домой «самолетом, поездом, автомобилем»), а между этими рамками все остальные судьбы. Получившийся неспешный эпический рассказ о завоеванных островом солдатах в итоге ставит на передний план именно море и солнце, Средиземное море и никогда не покрывающееся тучами палящее южное солнце. Во многом из-за этого, крайне сложно отнести фильм к какому-либо из известных жанров, не комедия, так как по-настоящему смешных моментов не много и они не носят важного сюжетообразующего характера; не военный боевик, так как никаких преодолений и испытаний, знакомых по военным фильмам здесь нет, нет и быстрого, калейдоскопического развития событий; не драма, так как отсутствуют непоправимые потери, горести и большое счастье, никто не переживает настолько сильно свои невзгоды, чтобы можно было вспомнить об этом наиболее почтенном жанре, а в финале и вовсе всё как будто возвращается к начальной точке. Можно сказать, что это некий жанровый сплав, и, как и многие сплавы, он отличается повышенными характеристиками по сравнению с чистыми составными элементами.

Победа этой картины в борьбе за иноязычный «Оскар» по итогам 1991-го года стала для многих полной неожиданность. Тем более что соперниками этой итальянской ленты были, во-первых, очень сильный китайский фильм «Зажги красный фонарь» Чжана Имоу, а, во-вторых, «Начальная школа» чеха Яна Сверака, который через пять лет всё же завоюет эту статуэтку, но уже с лентой «Коля». «Оскар» для «Средиземноморья» выглядит странным, поскольку фильм не отличается значительными художественными достоинствами.

Но пусть такой выбор всецело остается на совести американских академиков, чьи решения в номинации «иноязычный фильм» на протяжении 1990-х почти неизменно вызывали недоуменную реакцию у наблюдателей. И, тем не менее, статуэтка отправилась в Италию, немало поспособствовав поднятию заметно пошатнувшегося престижа итальянского кино. Но в ещё большей степени этот успех сопутствовал раскрутке самой картины, сделавшей впоследствии неплохую международную кассу.

Малоизвестный до того режиссёр Габриэле Сальваторес представил на суд зрителей симпатичную романтическую комедию с очевидным антивоенным пафосом. Несколько солдат армии Дуче попадают в 1941-м году на греческий остров в Эгейском море, где задерживаются на целых три года. Однако они не теряют времени зря и вместо бдительного несения военной службы предаются всем радостям бытия. Вдали от родины и войны они находят на небольшом участке суши в Средиземноморье даже не идиллию, а самый настоящий рай.

Каждодневные футбольные сражения с местными мальчишками сменяются походами к проститутке, пиршествами, рыбной ловлей, занятиями живописью и возможностью беззаботно дни и ночи напролет философствовать на самые разные темы. Вот почему, когда уже перед самым концом войны на остров прибывают англичане, далеко не все итальянские солдаты решаются его покинуть. А те, кто всё-таки уезжает на родину «строить новую жизнь, используя большие возможности, появившиеся после падения фашизма», через некоторое время один за другим возвращаются на маленький остров, затерянный в Эгейском море.

Этот фильм начинается с ошибки. Mediterraneo — это не Средиземное море. Это нечто большее: вода, суша, люди, атмосфера. По-русски это — Средиземноморье.

Вообще появление этого фильма на нашем экране связано с множеством если не ошибок, то случайностей. Начать с того, что на большом экране в России он так и не выходил. По крайней мере мне об официальном прокате ничего не известно. Его показывали пару-тройку раз по ТВ, но всегда загоняли куда-то за полночь. Сам Сальваторес — итальянский режиссёр с испанской фамилией — не снимал ничего подобного ни до, ни после. Думаю, если бы ему сказали, что эта его работа станет оскароносной — он и сам сильно удивился бы. Как будто и здесь не обошлось без случайности.

Ещё одна ошибка — аннотация, которая сопровождает картину у нас. (Кстати, легальной копии в России по-моему тоже нет.) После неё пропадает желание смотреть. Думаю, большинство так и поступило… Пересказывать филь можно, но не нужно — только портить интригу. А она есть. Правда, кому-то может показаться, что начало немного затянуто. Возможно. Но тот, кто досмотрит фильм до конца, обязательно будет пересматривать его. И не раз!

А если в двух словах: это фильм о том, что в суровых условиях героем может оказаться не фактурный атлет, а скромный и без физических преимуществ, но сильный духом человек. И ещё: эта картина насквозь пронизана подлинным итальянским духом. Как, впрочем, и общечеловеческим. И война или пресловутая политкорректность здесь ни при чём. В Италии этот фильм почти народный. Его и в Греции любят. Хотите знать почему — смотрите.

Этот фильм заканчивается ошибкой: «посвящается всем, кто бежит», — произносит мужской голос за кадром. Эта калька не имеет ничего общего с авторским замыслом.

PS: БЕГЛЕЦАМ посвящается!