Чёрный пёс

не только о дружбе человека и собаки
Крепкая медитативная, хорошо сделанная, но очень затянутая драма с размытым, но жизнеутверждающим посылом. Как бы не хотелось сохранить что-то из-за ностальгии, лучше не держаться за прошлое, а двигаться в будущее. Типичное фестивальное кино. Приз в номинации Особый взгляд на Каннском кинофестивале.

Сюжет. Молодой китаец после отсидки возвращается в захолустный умирающий городок на краю пустыни Гоби. Когда-то герой был известной личность, музыкантом и исполнял трюки на мотоцикле. Но из-за него погиб сын местного авторитета и парня посадили в тюрьму. Не понятно каким он был до тюрьмы, но в фильме мужчина очень серьёзный, молчаливый и целеустремлённый. Город, в который он приехал, вымирает, но жители цепляются за осколки прошлого. 2008 год и город готовится к Олимпийским играм в Пекине. Поэтому, в надежде привлечения инвестиций от бизнесменов, решили избавиться от бродячих собак, заполонивших улицы, пустыри и трущобы. Главный герой становится членом команды ловцов. За одного пса обещают повышенный гонорар, потому что он самый злой и всех кусает и подозревает что ещё и бешеный. Судьба сводит главного героя с этим чёрным грейхаундом и они становятся друзьями.

Но фильм естественно не только о дружбе человека и собаки, а о человеческих отношениях, об отношении к жизни, о ценностях и приоритетах вообще.

Рекомендую посмотреть если настроены на меланхоличный и лёгкий философский лад.

продолжение следует
Дядюшка Яо – второстепенный персонаж на обочине сюжета, в реальности оказывается гением этой картины. В этой скромной роли – режиссер Цзя Чжанкэ. Именно главные фильмы одного из лидеров не только китайского, но и мирового кино, обретают в «Черном псе» свое продолжение.

Да это же «Натюрморт»! Ну конечно – та же эстетика, та же идея. Эстетика: безвозвратно уходящая в прошлое натура. В «Натюрморте» готовился к уходу на дно речное городок, оказавшийся в месте, которое планировалось к затоплению в результате строительства крупнейшего гидроузла «Три ущелья». В «Черном псе» забытый Богом поселок Цися на краю пустыни Гоби, сносит старые кварталы в приступе безудержной модернизации, охватившей Китай в начале века 21-го. Не только фактура – обжитые кварталы, которые готовятся к сносу. Взгляд на настоящее, которое на глазах превращается в прошлое, общий у двух фильмов двух режиссеров одной страны. Это мудрость сердечная. В прошлое у Цзя Чжанкэ стремительно уходили мошенники и плуты, обшарпанность и бедность, теснота и отсталость. А вместе с ними – традиции и сочувствие, великое мастерство и эстетика, накопленная народом за тысячелетия. У Гуань Ху – типовые пятиэтажки, первые человейники, выстроившиеся, как на военном плаце, в строгом порядке на краю пустыни – тоже приступа ностальгии с первого взгляда не вызывают. Под снос им и дорога. Но пристальный взгляд фиксирует не только выбитые стекла и сильно потрепанную временем штукатурку. Вынесенные на улицу удобные стульчики в тени деревьев. Остатки домашнего декора опустевших узких балконов. Любовно высаженный кустарник у типовых подъездов. Все это вместе рождает волшебную китайскую призму, через которую кинематографисты этой страны смотрят на свою родину. Наконец, фон, на котором происходят сугубо частные истории маленьких граждан большой страны. В «Натюрморте» им стала главная стройка КНР того времени – гидроузла «Три ущелья» В «Черном псе» - пекинская Олимпиада. Полудеревенские заборы украшены олимпийскими символами и знаками. Тончайшая смесь печали, ностальгии, надежды и злорадства. Городской натюрморт на краю пустыни оказывается одновременно и ненавистным, и до боли родным. Очень по-русски. И, наверное, очень по-китайски.

Да это же «Платформа»! В фильме молодого режиссера есть такая же странствующая по глухим провинциальным городам труппа. В «Платформе» - театральная. В «Черном псе» - цирковая. У живого классика труппа путешествовала не только по захудалым окраинам, она гастролировала еще и во времени. За четверть века менялся не столько окружающий пейзаж, сколько репертуар, моды, способы передвижения. Ехали незнаменитые артисты в «Платформе», да и приехали в «Черного пса». Фургон современный, лампочки яркие, шапито залито огнями. Чувство бесприютности, сиротливости, неприкаянности, надежд, которые никогда не сбываются – то же самое в 21-м веке, что и в веке 20-м. Цзя Чжанкэ придумал грандиозное облако пыли, которое поднималось из пролета под мостом, когда автобус увозил артистов в очередные гастроли по дырам цивилизации. Гуань Ху обогатил этот образ шарами перекати-поле, которые ветер гонит по краям пустыни Гоби, да не пригонит никуда.

Да это же «Прикосновение греха»! История главного героя «Черного пса» Лана, отсидевшего в тюрьме за убийство (мы так и не будем до конца уверенными в том, что убийство было непреднамеренным, хотя все на это намекает) и вернувшегося в родной дом, который не сегодня- завтра снесут в порыве модернизации, вполне могла бы стать пятой историей в фильме Цзя Чжан Кэ. Маленький человек в жерновах большой истории. Это – красная нить «Прикосновения греха». Из него в фильм молодого режиссера перекочевал мотоцикл. А вот оружие ушло. Теперь другое оружие. Отсидевший Лан берется за работу по отлову диких собак, которых тьма расплодилась в городе и окрестностях из-за массового отъезда местных жителей. Самый злой и опасный пес, за отлов которого положены не только денежная награда, но и звание « Почетного гражданина города », станет компаньоном и партнером Лана. Именно так - не воспитанником, не другом – компаньоном. «Черный пес» абсолютно лишен розовых соплей. Истории о том, как два ожесточенных одиноких сердца – человечье и собачье – нашли друг друга в теплоте и заботе, не из этого кино. В борьбе за теплое место во время урагана «друг» и тяпнуть может. Но в практических вопросах – человек и пес могут вполне по-партнерски друг другу могут и помочь. При выборе на роль второго главного героя – пса, Гуань Ху продемонстрировал ту же мудрость, которая присуща корифею китайского кино. Пес в этой картине – существо на тончайшей грани уродливого и изысканного.

Забытые Богом города и поселки большой страны, в реальности Богом не забыты. О присутствии в глухой провинциальной жизни чего-то Вселенского, Цзя Чжанкэ напоминал внезапным космическим стартом одной из многоэтажек или неожиданным пролетом НЛО над жилыми кварталами. Гуань Ху продолжил эту линию тоньше. Жители «модернизируемого» города устремляются в пустыню все, как один. На чем угодно – самокатах, велосипедах, драндулетах. И там, в голой степи все смотрят в небо через закопченные стекла. А в это время по городу бродят тигр и верблюд, павлин стучится в полуразбитые окна обреченных китайских «хрущевок». Фантасмагория имеет абсолютно правдоподобное обоснование – за неделю до Пекинской Олимпиады случилось полное солнечное затмение, которое можно было наблюдать и из пустыни Гоби. Зоопарк в Цися больше нерентабелен и клетки открыла добрая душа. Пока цисянцы наслаждаются затмением в степи, город обживают обитатели зверинца, а их места в клетках заняли бывшие домашние собаки, которых бросили хозяева. Жизнь продолжается. Она непредсказуема. Будущее уже стало настоящим и на глазах уходит в прошлое. Дикие существа хозяйничают в городе, домашние питомцы стремятся в клетки. А люди увлечены затмением и ждут открытия Олимпиады. И, как всегда у лучших китайских режиссеров, боль мешается с иронией, надежда с безысходностью, смех со слезами. Жизнь продолжается. И в китайском кино всегда продолжение следует.

О дружбе на обочине цивилизации
Разница между человеком и животными в том, что животные меняют себя ради окружающей среды, а человек меняет окружающую среду для себя. Во многом новинка Гуань Ху - именно об этом. Но еще и про людей, которым нет места в меняющейся под силой экономического бума стране - действие разворачивается накануне пекинской Олимпиады в 2008-м году, которая была призвана не столько подчеркнуть роль спорта для нации, сколько продемонстрировать экономическое величие Китая, которого он достиг за последние десятилетия. В глуши, близ пустыни Гоби, не так ощущаются успехи центра, но зато и сюда добрались планы разрушения старых населенных пунктов ради возведения новых сияющих кварталов. Под коммунистические лозунги из серии “рука об руку - мы вместе” людей ставят перед фактом, что часть домов просто будет снесена. В новых кварталах категорически нет места бродячим псам, которые несут опасность и болезни, поэтому организован их отлов.

Главному герою “Черного пса” - Лану - придется пойти работать в бригаду по отлову собак - в общем говоря, это единственное, куда он может устроиться, отмотав срок за непредумышленное убийство. Тем не менее собак ему очень жалко и жестокости он переносит. В какой-то момент мужчина узнает про поиски премиального черного пса, за поимку которого назначена круглая сумма. С псом Лан в конечном счете встречается, но во время перевозки животное несколько раз его кусает, после чего оба обязаны провести 10 дней на карантине: если за это время пес не скончался от бешенства, значит обоим суждено жить дальше. Лан и черный пес становятся друзьями, кажется, будто они похожи - некогда премиальный, но теперь уже никому особенно не нужный пес, и в былые времена легендарный мотокаскадер, который едва сводит концы с концами. Теперь главных героя два - и присоединиться к ним очень приятно, особенно на фоне пейзажей, напоминающих постапокалипсис образца Джорджа Миллера.

“Черный пес” - легкое, доброе и светлое кино о жизни и дружбе двух одиночеств на обочине цивилизации. Китай в самом деле провел Олимпиаду, вошедшую в историю, но для значительной части граждан страны эти грандиозные события были лишь декорацией где-то далеко в Пекине.

За тех, кто снова
Китайский режиссёр Гуань Ху снял эту картину от себя, наполнив её собственноручно слепленными смыслами. Всяк другой будет смотреть на неё своим взглядом, сцеживая авторские намёки и символы: Китай накануне пекинской олимпиады – светятся экраны теле, где сияющий город гордо сверкает фасадом великой страны накануне солнечного затмения, а тем временем из тюрьмы домой возвращается местная знаменитость, трюкач Лан, чья родина – захудалый посёлок с бетонными коробками заброшенных зданий и пустырями, по которым носятся стаи одичавших собак, а главный герой, с корабля на бал, записывается начальством в отдел очистки, но, потеряв часть задницы в охоте за чёрным псом, вынужден пару недель провести в компании сердитой собаки, наблюдая, не подохнет ли она от бешенства.

Тут-то и возникает меж ними кровная связь, с вытекающими затем последствиями, которые для обоих иначе как мытарствами и не назовёшь, разделяя на двоих поровну по всему их тяжкому пути в полумраке угрюмых полей под мелодии из альбома Пинк Флойд «Тёмная сторона Луны» позади шанхайского дворца, от которого на провинцию падает непроглядная тень глухого забвения.

Поэтому смотреть на это не рекомендуется лицам с индивидуальной непереносимостью депрессивных состояний и разрушительных явлений, преследующих человека и его «четвероногого друга» волей их несчастливых судеб, ударяя с каждым разом всё больней и больней. Собаку жалко, человека – тоже. Словом, на таком кино не получится отвести душу.

Но ассоциации при этом могут оказаться самыми неожиданными, как, например, сочетание породы собаки, грейхаунд, и перевернувшегося по пути в китайскую глушь междугородного автобуса, если вспомнить, что бегущий грейхаунд – товарный знак крупнейшего американского перевозчика Greyhound Lines, а появляющийся на экране бродячий пёс (английская борзая) смотрится в китайской глуши чужаком, занесённым бог знает как из инородной цивилизации, - впечатление, которым режиссёр связывает собаку с таким же одиноким её попутчиком.

Однако даже самые вольные ассоциации не убавляют тяжести разлитого в этой пьесе свинца и сопутствующей кинематографическому языку Гуань Ху многозначной иероглифической сложности, которую, разубеждая нас, режиссёр собственноручно смывает с листа, опуская занавес с прозаическим посвящением тем, кто решит начать снова.