Месть бедняка

Главный мужчина в жизни знаменитой огненноволосой французской певицы Милен Фармер, продюсер, музыкант и режиссёр Лоран Бутонна снял всего лишь два полнометражных фильма: мистическую драму «Джорджино», ставшую его opus magnum, и исторический эпик «Жаку-бедняк». Между этими лентами, идентичными по авторскому подходу к внешней, визуальной их части (киноязыковой вокабуляр «Жаку-бедняка» зарифмовывается преимущественно с живописью эпохи Просвещения, с картинами Жак Луи Давида, Жак Луи Сезара, Жозефа Бома etc), идеологически лежит настоящая пропасть: от утонченного макабра условного историзма «Джорджино», где мысль авторская растворилась в мороке жутких образов, порожденных волглой эстетикой готики и сюрреализма, до сугубо декларативного и декоративного «Жаку», ставшего экранизацией одноимённого романа некогда опального писателя Эжена Ле Руа, коего можно не без успеха окрестить «Виктором Гюго ХХ века», эдаким Гюго для бедных, поскольку общее в творчестве обеих авторов есть: выкристаллизация борьбы против социальной несправедливости, праведный гнев бесправных и бесславных, та самая пресловутая революционная эстетика, коей легко воспользоваться при тех или иных реалиях политикума.

Самый заметный роман в творчестве Эжена Ле Руа, как автор и как человек оправданного лишь в послевоенную пору, был экранизирован впервые на Родине в 1969 году режиссёром Стеллио Лоренци, негласно став завершающим аккордом потухшего уже на улицах, но жившего по-прежнему в душах тогдашних бунтарей Парижа Красного Мая, даром что книжно-киношный герой Ле Руа едва ли был просто бедняком, возглавившем народное восстание — типология героя чуть шире, чем может сперва показаться. Le croquant означает не столько нищеброда, сколь босяка и бродягу, и именно этой босяцкой, неряшливой эстетикой были больны синефаги Новой Волны, закрепившееся окончательно во французском кинематографе шестидесятых. Тем приметнее, что к роману вернулись лишь спустя почти сорок лет, когда волна очередных беспорядков в 2005 году прокатилась по Парижу и его окрестностям, которые устроили те самые босяки (эмигранты из бывших колоний Пятой Республики и просто вечно недовольная всем молодёжь), на сторону которых французская творческая элита вставала неоднократно. Порой на свою беду.

Оттого фильм Бутонна кажется лентой, слишком очевидно привязанной к тем событиям октября-ноября 2005 года; бессильная злоба и ярость живущих в районах, для которых самым ласковым определением будет гетто, неблагополучных африканцев подспудно подпитывалась революционным духом фильма Бутонна, который не сильно требовал к себе дополнительных зрительских рефлексий. Фабульно лишённый любой многозначительности, любых иных подтекстов в своём академичном кинотексте, «Жаку-бедняк» лишь в очередной раз демонстрирует типическую для французской культуры постбонапартистской поры и вплоть до нынешних времён эстетику эдакой буржуазной революционности, то бишь от имени народа говорит часто не сам народ с его усредненным Жаком, Жаном или Пьером, что никогда Парижа не видел, а в свет выходит лишь в случае медосмотров на работе, но пресловутый буржуа — сытый и довольный, но скучающий. А потому от сей томительной в своей невыносимости скуки такой буржуа начинает спасать сирых да убогих, парадоксально руками последних демонтируя фундамент своего же уютного замка.

Впрочем, от прежней эстетской манерности Бутонна в «Жаку-бедняке» отказался напрочь; все во имя идеи, все ради идеи исключительного бунтарства. Режиссёр не позволяет себе лишней философии или двусмысленности, сколь многогранен был «Джорджино», столь выразительно памфлетен «Жаку-бедняк» с его лакированной типажностью: босяк, но красавец; возлюбленная, но непременно несчастная; богач — так самая последняя и самая безжалостная сволочь. Бэкграунд авторскими маркерами подчеркнут несколько небрежно, тогда как явной помощи монтажных ножниц картина не требует при всем немаленьком хронометраже с событийным охватом в целый роман, аутентичности ради не пострадавший в сценарном варианте. Бутонна вполне компетентен как постановщик, сюжет залихватски напитан драйвом, а главные герои при всей своей манипулятивной ходульности «героев нашего времени» сущностно озвучивают голоса с реальных площадей. Впрочем, фильм Лорана Бутонна не стремится стать киновысказыванием в вечность; это кино, как и роман, встраивается лишь под определённую конъюнктуру, творение для сугубо определённого исторического момента, момента революционных вздохов и постреволюционных охов: от боли, досады, разочарования — цикличного момента истории.

Ропот чумазых оборванцев порождает революции. А революции обрушиваются на голову знати.

Фильм Лорана Бутонны снят по классическим литературным канонам. Основанный на романе Эжена Ле Руа «Жаку-бедняк», он сохранил в себе качество и неспешность книги, сюжет которой, раскрывается постепенно, а не втиснут в 1,5 часа. Благодаря этому, все события раскрыты и не скомканы. Помимо прочего, режиссер Лоран Бутонна выступил и композитором, до последней ноты, прочувствовав свой фильм. Что создало гармонию и единство. Картина раскрывает множество социальных аспектов, которые в свою очередь, через призму истории, можно применить и к современному обществу. Мы видим два слоя общества, противопоставленных друг другу. Зажиревшая, охамевшая аристократия, которая после ссылки Наполеона, пошла в полный разгул, в отместку за революцию. И бедняки, которые, еле сводя концы с концами, не теряют человеческого облика. Как и во все времена — если у тебя власть — ты можешь все, нет денег, нет власти — никто.

Главный герой Жаку — несколько идеализирован, но он является прекрасным олицетворением справедливости, выдержки, разума, так как свою месть направлял лишь на графа Нанзака, а не на его близких. И не перегнул палку, справедливо поквитавшись с графом. Гаспар Ульель, исполнявший роль взрослого Жаку, по максимуму проявил свой талант. Он не перегрузил образ, правильно расставив акценты, сыграл легко, но в то же время ярко. Маленький Жаку (Лео Легран) — не уступал в игре, и тоже неплохо справился с ролью. Не менее блеснул здесь и граф Нанзак — Жослин Киврен. Достаточно молодой парень, очень убедительно изобразил деспотичного, жестокого, немолодого графа. Наравне с тиранией, шла необычайная харизма и притягательность. Светлая память этому прекрасному актеру, так рано и трагически ушедшему… И, также, отмечу великолепного Чеки Карио. Видела его в «Долгой помолвке». И там, и тут — роль небольшая, но исполнение блестящее. За считанные минуты, он влюбляет и располагает зрителя к себе, полностью раскрыв образ несколькими репликами и взглядами. Браво!

Отдельно скажу за Бояну Панич и ее Гордячку. Переквалификация из модели в актрису, явно не ее. То ли образ слабоват, то ли игра — разобраться я толком не смогла. Но она была какая-то пустая, неубедительная. Вспышки ненависти и любви невнятные и неразборчивые. Просто озадачиваешься, откуда любовь? Почему ненависть? Очень смешны были ее сетования Жаку на свою судьбу. Так и хотелось сказать: давай, расскажи ему, как тебе было сложно спать на мягких кроватях, и есть изыски. И даже, если, в душе ей было плохо (чего я не заметила), то Жаку переживал еще худшие события голый, босой, голодный, потерявший близких. Эти ее «терзания», скорее напоминали подчеркнутое себялюбие. А в целом, она пустая, капризная барышня, решившая топнуть ножкой и получить забаву. Лишь в конце, она смогла совершить что-то доброе.

Не взирая на образ Гордячки, все остальные были очень убедительными, интересными и целостными. Особенно тронула игра маленьких беспризорников — Косого и второго парнишки, не помню как звали. И, финал, я несколько недопоняла. Его оставили открытым, или же я упустила что-то? Подытожив, могу сказать, что данное кино, это хорошая квинтэссенция социальных пороков, реализма, критики и в то же время, романтизма, позитивного настроя. Фильм, действительно, выдержан по канонам литературного жанра, с подчеркнутым романтизмом и возвышенностью, но тем не менее, ярким изображением нищеты, грязи и убогости. Только с различием, что у бедных грязь на башмаках, убогость в доме, а у власть имущих и богачей — грязь и убогость в душе.

9 из 10

Главный мужчина в жизни знаменитой огненноволосой французской певицы Милен Фармер, продюсер, музыкант и режиссёр Лоран Бутонна снял всего лишь два полнометражных фильма: мистическую драму «Джорджино», ставшую его opus magnum, и исторический эпик «Жаку-бедняк». Между этими лентами, идентичными по авторскому подходу к внешней, визуальной их части (киноязыковой вокабуляр «Жаку-бедняка» зарифмовывается преимущественно с живописью эпохи Просвещения, с картинами Жак Луи Давида, Жак Луи Сезара, Жозефа Бома etc), идеологически лежит настоящая пропасть: от утонченного макабра условного историзма «Джорджино», где мысль авторская растворилась в мороке жутких образов, порожденных волглой эстетикой готики и сюрреализма, до сугубо декларативного и декоративного «Жаку», ставшего экранизацией одноимённого романа некогда опального писателя Эжена Ле Руа, коего можно не без успеха окрестить «Виктором Гюго ХХ века», эдаким Гюго для бедных, поскольку общее в творчестве обеих авторов есть: выкристаллизация борьбы против социальной несправедливости, праведный гнев бесправных и бесславных, та самая пресловутая революционная эстетика, коей легко воспользоваться при тех или иных реалиях политикума.

Самый заметный роман в творчестве Эжена Ле Руа, как автор и как человек оправданного лишь в послевоенную пору, был экранизирован впервые на Родине в 1969 году режиссёром Стеллио Лоренци, негласно став завершающим аккордом потухшего уже на улицах, но жившего по-прежнему в душах тогдашних бунтарей Парижа Красного Мая, даром что книжно-киношный герой Ле Руа едва ли был просто бедняком, возглавившем народное восстание — типология героя чуть шире, чем может сперва показаться. Le croquant означает не столько нищеброда, сколь босяка и бродягу, и именно этой босяцкой, неряшливой эстетикой были больны синефаги Новой Волны, закрепившееся окончательно во французском кинематографе шестидесятых. Тем приметнее, что к роману вернулись лишь спустя почти сорок лет, когда волна очередных беспорядков в 2005 году прокатилась по Парижу и его окрестностям, которые устроили те самые босяки (эмигранты из бывших колоний Пятой Республики и просто вечно недовольная всем молодёжь), на сторону которых французская творческая элита вставала неоднократно. Порой на свою беду.

Оттого фильм Бутонна кажется лентой, слишком очевидно привязанной к тем событиям октября-ноября 2005 года; бессильная злоба и ярость живущих в районах, для которых самым ласковым определением будет гетто, неблагополучных африканцев подспудно подпитывалась революционным духом фильма Бутонна, который не сильно требовал к себе дополнительных зрительских рефлексий. Фабульно лишённый любой многозначительности, любых иных подтекстов в своём академичном кинотексте, «Жаку-бедняк» лишь в очередной раз демонстрирует типическую для французской культуры постбонапартистской поры и вплоть до нынешних времён эстетику эдакой буржуазной революционности, то бишь от имени народа говорит часто не сам народ с его усредненным Жаком, Жаном или Пьером, что никогда Парижа не видел, а в свет выходит лишь в случае медосмотров на работе, но пресловутый буржуа — сытый и довольный, но скучающий. А потому от сей томительной в своей невыносимости скуки такой буржуа начинает спасать сирых да убогих, парадоксально руками последних демонтируя фундамент своего же уютного замка.

Впрочем, от прежней эстетской манерности Бутонна в «Жаку-бедняке» отказался напрочь; все во имя идеи, все ради идеи исключительного бунтарства. Режиссёр не позволяет себе лишней философии или двусмысленности, сколь многогранен был «Джорджино», столь выразительно памфлетен «Жаку-бедняк» с его лакированной типажностью: босяк, но красавец; возлюбленная, но непременно несчастная; богач — так самая последняя и самая безжалостная сволочь. Бэкграунд авторскими маркерами подчеркнут несколько небрежно, тогда как явной помощи монтажных ножниц картина не требует при всем немаленьком хронометраже с событийным охватом в целый роман, аутентичности ради не пострадавший в сценарном варианте. Бутонна вполне компетентен как постановщик, сюжет залихватски напитан драйвом, а главные герои при всей своей манипулятивной ходульности «героев нашего времени» сущностно озвучивают голоса с реальных площадей. Впрочем, фильм Лорана Бутонна не стремится стать киновысказыванием в вечность; это кино, как и роман, встраивается лишь под определённую конъюнктуру, творение для сугубо определённого исторического момента, момента революционных вздохов и постреволюционных охов: от боли, досады, разочарования — цикличного момента истории.

Эти слова подходят сюда, как нельзя лучше. Извечное противостояние бедняков и богачей, которые возомнили себя Богами, высшими существами. А у многих благородства будет поменьше, чем у шакалов. Сам по себе фильм соответствует всем канонам литературного жанра, выдержан сюжет, выдержана эпоха и характеры. Видно, что картина основана на хорошем произведении, даже в стиле Александра Дюма что-то есть. Радует то, что нет слюнявых и сопливых сетований на судьбу. В фильме показано благородство духа, которое куда выше благородного происхождения. Ведь по сути, за всеми высокими титулами, особенно вот таких вот господ, живущих вдали от двора в свое удовольствие и терроризирующих крестьян, редко скрывается человек чести. Как известно — месть это блюдо, которое подается холодным и главный герой Жаку так и поступал, он не потерял контроля даже столкнувшись лицом к лицу с врагом. Он выбрал путь справедливости, таким образом еще больше выделив отличие между собой и Нансаком. Жаку не уподобился графу, а лишь предоставил ему пройти тот же путь, что и он сам, и все его друзья, и знакомые, над которыми потешался Нансак, он не ставил цели мстить невиновным, не заставил дочь отвечать за отца. Сам он честно и открыто собирался отвечать за свои поступки, не струсив, не удрав, не подставив других, вместо себя. Вот в этом и есть благородство духа и сила воли. Помимо всего продемонстрированы законы общества бедняков и беспризорников в частности, которые за 200 лет почти не изменились. Жестокая, бескомпромиссная борьба за выживание, но! если ты уже получил свое, то к тебе отнесутся, как к равному, что показывает эпизод, где Жаку пытался увидеть своего отца в суде через решетку. Среди утонченных господ, такое вряд ли встретишь, это значит, что суровые законы бедного общества, не грязнее, а иногда в разы справедливее, чем у ходячих кошельков.

Очень порадовал актерский состав, много актеров из фильма «Долгая помолвка». Опять же аплодисменты Гаспару Ульелю, я считаю, что это его, если не самая, то одна из лучших ролей. Девушка из рекламы шампуня Gliss Kur, Бояна Панич в роли Гордячки для меня осталась одним из самых странных персонажей. Такое прозвище ей подходит, потому что хорошего в ней мало. Единственное ее доброе дело было на суде. А так, она обычная взбалмошная, избалованная девченка. Сначала она жаловалась Жаку на свою трудную судьбы хозяйской дочки, потом трижды пыталась убить Жаку, после третьей попытки, когда он уже обезоружил ее, обрадовалась его появлению словами: «Я надеялась, что ты придешь». Логики в ее поведении мало, попытка убить Жаку в пользу семьи (читать: в пользу своего самолюбия, после того, как парень отверг ее), позже предала и семью и еще удивлялась, почему ее не пришли проводить. Вообще не понятно, когда она успела влюбится в Жаку, ощущение такое, что она его захотела, как игрушку, захотела топнуть ножкой и получить желанное, а когда не вышло, то резко переквалифицировала его в своего врага. Конечно, для своей первой роли, Бояна справилась неплохо, но ее роль, можно было сыграть ярче Явный плюс — это ее внешность, подходящая к роли, она красивая, яркая девушка, не бледная моль. Очень понравилась мне простая девушка Лина в исполнении Джудит Дэвис, великодушная, добрая, отзывчивая, в ее любовь к Жаку я искренне верила, потому что она шла от души, из детства, а не от какого-то невнятного каприза, как у Гордячки. Ну и Чеки Карио был великолепен. Очень обрадовала игра Лео Леграна, маленького Жаку. Отдельное «спасибо» талантливому режиссеру Лорану Бутонна. Его работа выполнена на 200%, талантливо, ярко, зрелищно.

Приятная и ненавязчивая музыка, природа Франции, которая не участвует в той несправедливости, что творится среди людей, а живет своей, мирной жизнью. Чего только стоит луг, по которому бежали Жаку и Лина, а также особый шарм имеет эпизод с их взрослением. Благодаря этому, фильм не скучный, не затянутый, он неспешный, не переполнен событиями до головокружения, есть время вникнуть и поразмыслить. И закончить хочу теми же словами Омара Хайяма, что и начала, которые вполне могли бы стать эпилогом к этому фильму:

Ты выбрался из грязи в князи, Но, быстро князем становясь, Не позабудь, чтобы не сглазить, Не вечны князи — вечна грязь.

10 из 10