Настройщик землетрясений

Доктор-психиатр, сводимый с ума чарующим пением оперной певицы, убивает ее прямо на сцене накануне свадьбы и похищает тело. Некоторое время спустя он выписывает себе настройщика роялей по имени Фелисберто, дабы тот настроил для него некоторые автоматы, тот приезжает на остров доктора — и сталкивается лицом к лицу со зловещей тайной.

Режиссеры братья Куэй (которые больше специализируются на анимации) под чутким продюсерским вниманием Терри Гиллиама создали «Настройщика землетрясений» — причудливую сюрреалистическую сказку о любви и одержимости, пронизанную таким ощущением хрупкости и недолговечности, словно речь идет о механизме исключительно тончайшей точности, механизме, подверженном коррозии, равно как и человеческая душа. В семи сложных автоматах, что восстанавливает для доктора Фелисберто, реконструируются в миниатюре человеческие драмы, которые незаметно обретают свое отражение в жизни самого настройщика. Реальность становится сном, обретая черты фантасмагорических ландшафтов из автоматов, а сны реальностью — и вот уже таинственная больная девушка, скрывающая лицо под черной вуалью, вдруг узнает в Фелисберто возлюбленного, с которым была разлучена. И чем ближе становится развязка, тем более кажется, что насыщенная всевозможными образами и символами музыкальная шкатулка «Настройщика» — это приукрашенная история болезни, причем одного-единственного живого человека на этом Острове мертвых, того, кого все здесь именуют настройщиком. Но это не простая душевная болезнь. Любовь…

8 из 10

Как осенью листья с картин Тициана
Цветы облетают… Последнюю дань я
Несу облетевшим страницам романа,
В каналах следя отраженные зданья…
Венеции скорбной узорные зданья
Горят перламутром в отливах тумана.
На всем бесконечная грусть увяданья
Осенних и медных тонов Тициана.

Даже пылкие, еле сдерживающие трепет, строки Волошина — всего лишь тень той красоты, что спрятали в кадрах «Настройщика землетрясений» братья Куэй. Хотя именно эти строки пришли на ум при просмотре. На такие фильмы сложно писать отзывы, слова кажутся беспомощными, расплываются пятнами, бледнеют перед туманной дымкой снов, движениями кукол, околдованной музыкой и любовным восхищением, от которого щемит сердце. Бесполезна ли красота, если вызывает невыразимые волненья? Делиться сокровенным тяжелее всего, передавать дрожащим слогом одержимость страшно.

Среди подобных лент можно выделить «Запределье» Тарсема, «Цвет граната» Параджанова, «Габбе» Махмальбафа, «Героя» Имоу, «Страну приливов» Гиллиама, «Самую печальную музыку на свете» Мэддина. Удивительные сказки с обратной стороны Луны, с горечью бессонницы, выискивающей идеальное соотношение чувства и мелодии. Сюжет: доктор Эммануэль Дроз похищает оперную певицу Мальвину ван Стилл, чтобы использовать ее голос в одной из семи хитроумных машин. Машины необходимо настроить, чтобы в день, когда на убежище доктора ляжет тень от затмения, свершилась месть тем, кто отвергал музыку Дроза. Доктор посылает за лучшим настройщиком в мире — доном Фелисберто Фернандезом.

Это — единственное, что будет понятно любому, кто зайдет в мир настройщика землетрясений, дальше — пути расходятся, ощущения множатся. Вместо отзыва поначалу хотел выложить ролик к фильму, но бездарные люди не поняли суть волшебства и в ролике больше титров, чем тайников и образов.

Дотошные близнецы, играющие тенью от паутин, осколками зеркальных отражений, прячущие в конверты хвосты упавших звезд и вкладывающие в уста героев крики марионеток… каждый кадр можно рассматривать, как отдельное фото. Вселенная сломанных судеб и несчастных голосов сразу дает понять зрителю — он может потеряться в лесу, который только на первый взгляд мнится настоящим лесом. Каждый, кто надеется увидеть выход из лабиринта при входе — глупец. Даже клубок, подаренный ведуньей, солжет и обратится волком.

Мир меряет вуали: мертвенно-синий лунный шорох, охра выдержанного в тумане золота, темнота: бормочущая, камлающая, необратимая. Фелисберто говорит, что в их семье дети не рождались уже триста лет. Дроз рассказывает о грибке, который поражает муравья. Мальвина, впавшая в забытье, готова умереть второй раз. Каждый внутри семи машин, внутри растет и набухает опера голосов — забытых, покинутых и равнодушных, какофония растоптанной любви. В маленькой коробочке, где притаились ненайденные сокровища, зреет музыка: наносящая боль и коварная. Держите ее подальше от детей, у каждого из них будет свое время потерь и разочарований, часы невыразимой печали по красоте, которую не передать словами. По чувствам, что не находят ответа.

10 из 10