Рабин, последний день

Для Израиля фигура Ицхака Рабина является той уникальной политической глыбой, о которой нет единого мнения политологов и историков по сей день. Но только с одним спорить очень сложно: прослуживший почти три десятка лет в израильской армии генерал Рабин страстно хотел мира между израильтянами и палестинцами. Подписанные в далеком 1993 году соглашения в Осло должны были урегулировать этот затяжной конфликт путем взаимных компромиссов с обеих сторон. 4 ноября 1995 года разбило новейшую историю Израиля на две части: от Рабина и после него. Только спустя 20 лет после гибели этого политика появился взвешенный и беспристрастный фильм «Рабин, последний день», который снял израильский режиссер Амос Гитай в жанре обстоятельной детективной докудрамы.

В 2015 году «Рабин, последний день» не снискал больших призов на Венецианском кинофестивале, но получил, тем не менее, два очень важных приза — «Золотая мышь» от итальянских интернет-критиков и премию правозащитной организации Human Rights Film Network, которая осуществляет поддержку работ в области защиты прав человека. Если начинать с простого, то приз от Human Rights Film Network вполне закономерен. «Рабин, последний день» дает точную картину раскола в израильском обществе, возникшего к середине 90-х годов уже прошлого века. Правые ортодоксы, подстрекаемые тороносцами-раввинами, VS. левых кругов, ведомых «фашистами» Рабином и Пересом. Фильм Гитая дает реконструкцию всех событий до и после, дает с дотошными деталями, с повторяющимися кадрами хроники, буквально все разжевывает как добрая учительница из начальной школы, но без единой режиссерской оценки. Ни одного мало-мальского штриха ни в одну сторону. Это не бесхребетность режиссера. Это высокое мастерство показать события, современником которых ты был и не скатиться к навешиванию политических ярлыков.

С причинами присуждения «Золотой мыши», думаю, что дело обстоит намного сложнее. Современного зрителя трудно чем-либо удивить, еще сложнее задеть его по-настоящему за живое. «Рабин, последний день» не удивляет, но скурпулезно кадр за кадром показывает как можно стать современным Раскольниковым в лице Игаля Амира. Не тварь дрожащая, но защитник израилева народа от позорных соглашений в Осло. Холостой, боевой, опять холостой, опять боевой. Так и весь сюжет фильма. Если не бьет наповал, то привлекает внимание к проблемам, существующим в израильском обществе десятилетиями. Гитаю удается не показать ни единого кадра, близкого к теории заговора. Да, слабая охрана, да, несогласованные действия, но Амир в «Рабин, последний день» чем-то похож на Андерса Брейвика из Осло, где были подписаны израильско-палестинские соглашения. И тот, и другой — фундаменталисты в самом худшем смысле этого слова, трусливые и жалкие после совершения преступления. Агрессивная пена воинствующих доктрин.

Воссоздание Гитаем судебного расследования по покушению на Рабина показывает, какими глазами видели последний день, последние часы и минуты политика совершенно разные люди, имеющие то или иное отношение к этой истории. И очень важно, что израильские актеры не входят в роль, они живут в «Рабин, последний день» в каждом кадре, которые выстраивает камера Эрика Готье. Необходимым элементом ленты стала авангардная звуковая дорожка Амит Познански, которая наполняет, то гармоничными, то нагромождающимися друг на друга звуками, кадры этого не всегда многословного фильма. В «Рабин, последний день» передано настроение предчувствия гражданской войны в израильском обществе, для которого убийство Рабина стало тем ужасным стоп-краном, не позволившим Израилю рухнуть в пропасть и не стать еще одной горячей точкой. В то же время Гитай показывает и откровенно говорит о слабостях и достоинствах Рабина как реального опытного политика.

Для обычного зрителя просмотр «Рабин, последний день» — не всегда самая блестящая перспектива. Фильм продолжительностью более двух часов сознательно кольцует ключевые кадры тех ужасных событий 4 ноября на на площади Царей Израиля и воспроизводит подавляющее большинство деталей. Это позволяет понять, что Рабин — это человек, который мог нести ответственность за судьбу не только своей страны, но и целого региона, издревле раздираемого противоречиями. Он понимал, что, дав очередной шанс миру, кровопротие будет остановлено. Прекрасный солдат и великий политик, Рабин начал этот процесс ценой собственной жизни. Всего лишь один день, который изменил Израиль.

8 из 10