Рай

Можно долго обсуждать стилистические достоинства этой ленты. Крупные планы и холодную искусственность, которые как нельзя точно выдают сложные обстоятельства в тисках которых оказались герои ленты. Уже только выбор плана при монологах героини ленты определяет высокие оценки фильма. Многое решает и режиссерская позиция, позволяющая нам не только рассмотреть действо, но и услышать рефлексирующие откровения его героев. Будто разворачивающаяся трагедия нечто спонтанное и несуразное, как спортивный матч, за которым непременно следуют послематчевые интервью…

Такая точка обзора позволяет избежать стремительных оценок. И это большая заслуга фильма, что он не делить мир на «хороших» и «плохих»…

Впрочем, при всей восторженности к форме исполнения, смысловая часть ленты показалась мне весьма неоднозначной. Слишком непростая тема… Слишком много может быть различных толкований, искажений и заблуждений. Взять хоть явно героический финал. Мне он не понравился, ибо слишком просто и шаблонно.

Но это дело вкуса. И тут самое верное обратиться к аналогам. Для меня тема холокоста была полностью раскрыта в «Выборе Софи» и одной из новелл «Декалога» Кесльевского. Там все соткано из рефлексии и гуманизма, искренней и неприкрытой любви к жизни, осознания ее ценности.

Сравнивая я понимаю, что лента Кончаловского целилась именно в указанный мною дискурс. Режиссер не стал показывать страдания физические, ему была интересна человеческая душа. И это здорово. Но… тут самое важное с каким посылом оставлять зрителя. Что будет превалировать воля к жизни или уныние?

Это непростой вопрос. И у меня складывается впечатление, что исходя из одних предпосылок и стремясь задать самый волевой тон создатели этого фильма несколько сгустили краски, выдав нечто совсем иное, нежели изначально планировали.

7 из 10

«Один лишь дух бессмертен — душа, сама по себе, ни вечна, ни божественна. При слишком тесном соединении с физическим мозгом своего земного футляра она постепенно становится предельным умом, простым животным и чувствующим жизненным принципом, нэфеш еврейской Библии» Е. П. Блаватская.

«Но так уж случается, что и в этом направлении то, что казалось мне сперва столь легким, кажется сегодня невозможным. Несомненно, я занимался поисками чего-то другого, а не моей жизни. Таким образом, раз мы должны были искать, где находится жизнь, — если вообще должны были это делать, — тогда нам следовало вести эти поиски не в пространстве и не во времени, не как поиски некой причины или следствия; нам следовало искать нечто распознаваемое внутри себя, совершенно отличное от пространства, времени и причинности». Граф Лев Толстой

О да, «подлинный человек», есть «пленник тела, а не добровольный жилец-арендатор», а личность, в свою очередь, заключенная в тело, обусловленная и обманутая материальным миром с ее ложными идеями, заблуждениями, не говоря уже об инстинктах и есть — истинный его тюремщик. Идея, выделить «нравственное существо» из обрывков личностного опыта или «отделить зерна от плевел» из обусловленного, физическим телом и окружением личности, на мой взгляд, очень удачна и безусловно, помимо новаторского, являет собой универсальный образ «триединого человека».

Разумеется, новоиспеченный прием Кончаловского, едва ли мог лучше передать, то, что мы называем посмертным состоянием (покуда там еще никто не был), однако визуальные картинки, где почившие личности, «оглушенные» внезапной переменой, беседуют «с Отцом небесным» оказалась достаточно информативной и доступной для восприятия идеи о бессмертии духа, в которую мы верим (или не верим) согласно нашим наклонностям и предпочтениям. Впрочем, с возрастом, по мере расширения личностного опыта, наклонности и предпочтения имеют свойство менять направление, как в лучшую, так и в худшую сторону и потому, человека, нельзя назвать ни хорошим, ни плохим, покуда у него есть время и силы их изменить.

Люди, так или иначе, становятся заложниками жизненных обстоятельств и вариации этих обстоятельств настолько разнообразны и обширны в своих, порой жестоких и даже гнусных проявлениях, что получение индивидуального опыта для личности становится — невыносимым. И даже в этих условиях, оборванные и замученные, стоя на краю пропасти «между двумя вечностями», многие предпочли положить свои головы на плаху в надежде на спасение. Все познается в сравнении, и не углубляясь в эту тему, попробуем разобраться, о чем нам хотел поведать Кончаловский.

Три отдельно взятых характера, показывают нам, что условия и обстоятельства для получения индивидуального опыта и время для необходимых перемен разнятся для каждого. Например, у коллаборациониста Жюля, ввиду его душевной «закостенелости», времени не было совсем, когда как у обессилевшей и замученной женщины, которая, взамен комфортной жизни и не смотря на смертельную угрозу, предпочла спасти еврейских малышей, оно было. «Всякое действие, злое или доброе — плодовитый родитель», — гласит мудрость веков», а, следовательно, для первого, смерть оказалась благом, а для второй — спасением, ввиду той «духовной заслуги», которую она успела обрести в тех чудовищных обстоятельствах. Но, подробнее остановимся на офицере СС Хельмуте, поскольку автор пожелал обрисовать его в более конкретных тонах.

«Сверхчеловек не знает сомнений, сверхчеловек не боится смерти, сверхчеловек самодостаточен». Разумеется, Ницше не подразумевал под своим Заратустрой животную личность, но учитывая малограмотность немецких солдат к пайку которых прилагался томик «Заратустры», ницшеанский «сверхчеловек», вполне вписывается в метафорический контекст «строительства немецкого рая». Нам не показали, как и при каких обстоятельствах данный персонаж покинул бренный мир. Арийская раса, которую Гитлер имел наглость присовокупить к своей идеологической химере, вкупе с ницшеанским «сверхчеловеком» породил идеологических Франкенштейнов, подобных Хельмуту. Оказавшись коллективным заложником этой «химеры» (коих и сегодня предостаточно), можно проследить, лишь, эволюцию сознания, где в кульминации, он в отчаянье признает Сталина незаурядной личностью и что, «родись он в России, то стал бы коммунистом».

«Версальский мир» и социальные бедствия возмутили молодого и пылкого аристократа, да так, что этим было отравлено все его нравственное существо. Вот о чем поведал его «внутренний человек» в своих прискорбных излияниях «Отцу небесному»: «то что я видел в Германии — кризис, упадок, версальский мир, безработица массовая — все это было отвратительно. Проститутки 12-ти летние с красными губами — все это было страшно. Я понимал, что германия летит в пропасть, превращается в отвратительное болото. Каждый добропорядочный немец был тогда в отчаянье. Я не знал, что делать, и никто не знал, а евреи и коммунисты торжествовали — одни революции хотели, а другие на нашем ничтожестве наживались». А начиналось все так чудесно, когда Хельмут вступал в национал-социалистическую партию: «Я помню, как это было. Будто меня на волне ослепительного света вынесли из пучины».

Разумеется, моральные и нравственные принципы, привитые ему аристократическим воспитанием, не включали в себя вероятность, что в будущем, аристократическому потомку Ницше, в силу долга перед отечеством, придется стать ревизором Майданека, Освенцима и Дахау, где «истинные патриоты сутками не спали, сжигая трупы евреев», пока русская армия «не отправила всех в отпуск», положив, при этом 600212 человек убитыми.

Назвать ли это иронией судьбы или роком, когда целый народ, под злобный рокот гражданских бурь, отравленный «химерами» ложных идей, легионами бегут убивать себе подобных ради обретения единоличного рая, населяя пространство воющими тенями невинноубиенных, если, с совершенной очевидностью: «Ни один человек (или же внешняя материальная и периодически появляющаяся форма, заключающая в себе духовное существо) по справедливости не может быть признан ответственным за последствия своего рождения. Он не просил, чтобы его родили, и не имел возможности выбрать родителей, давших ему жизнь. Во всех отношениях он жертва своего окружения, дитя обстоятельств, над которыми не властен; и если мы беспристрастно исследуем каждый совершённый им проступок, то окажется, что в девяти случаях из десяти он был не грешником, а скорее жертвой греха. Жизнь — в лучшем случае жестокая игра, бурное море, которое надо переплыть, и тяжкий груз, нести который часто не под силу». Блаватская Е. П.

Таким образом, картина «Рай» Кончаловского, остро затрагивающая проблему жизни и смерти, в яркой и убедительной форме раскрывает тезис о личностной ответственности перед «Отцом небесным», святым духом высшим или бессмертным эго — назовем его как угодно — это одна и та же духовная сущность, которая пожинает следствия действий обремененной материей личности или «личного сознания, составляющего персональное Эго, которое должно освободиться от каждой земной крупицы грубого материального налета, прежде чем станет способным жить «в духе» и как дух.» Е. П. Б.

Картина интернациональная, француза играет француз, немца — немец и т. д. все говорят на своих родных языках — это придает силу аутентичности — все-таки нации — это разные, часто несоприкасающиеся миры…

Полностью присоединяюсь к положительным рецензиям и не хочу повторять уже сказанного.

Все тонко, изыскано, без пафосного драматизма — даже обыденно, но очень сильно внутренне, наглядно, но без навязывания простых ответов.

Сильная актерская игра.

Понимаешь к чему приводит строительство рая на земле для отдельно взятого человека, семьи, нации, государства.

Фильм помогает задуматься над вопросами: можно ли построить счастье одних на несчастье других?, когда человек пытается сделать из себя сверхчеловека — что происходит с его душой?, какие дела и как влияют на душу и её эволюцию и судьбу в вечности?

И при этом ведь, что удивительно, все персонажи-люди и особенно в этом фильме, вызываю сочувствие и понимание, хотя то, что они творят просто запредельно и в этом сильный контраст — уютность, комфортность и устроенность личный земных райков и ценой их достижения.

Этот фильм привносит какую-то новую ноту-звучание в осмысление этой вечной трагедии эволюции или инволюции человеческого духа, так страшно проявившейся в истории второй мировой, и вызывает интуитивное понимание, с мурашками по спине, что эта болезнь духа не побеждена и до сих пор актуальна, а потому уже предчувствуются последствия её повторения…

Фильм тяжелый, но полезный для души, его необходимо посмотреть, как горькое, но нужное лекарство…

10 из 10

После просмотра фильма «Рай» в год выхода на большой экран, по свежим следам в своем кинодневнике я сделала эту запись. С тех пор досада и недоумение мои не развеялись.

Тема Холокоста становится модной. А от всего, что подвержено моде, веет конъюктурой.

Фильм Михалкова-Кончаловского «Рай» как будто создан для того, чтобы быть отмеченным, непременно номинированным, и даже победителем, чем чёрт не шутит.

Я не киновед, это моё частное мнение, делюсь лишь тем, что затронуло, впечатлило, или напротив, вызвало глубокое недоумение и эстетический вопрос.

Фильм в целом мне не понравился. Можно было бы сказать «в целом понравился», но увы, это не так. Но, всё же было несколько совершенных, безупречно художественных с точки зрения режиссерского, актерского и операторского мастерства, фрагментов. Как осколки от всего фильма, как отельные кинокадры, подобно редким фотографиям, которые притягивают взгляд. Немецкая (германская) сухая чистая рациональность в построении некоторых мизансцен, как выразительный композиционный прием, прекрасно работает, но фрагментарно. Фильм распадается на эти фрагменты, разнородные, эклектичные, неравновесные. Привнесение явно театральных приемов сковывает, сдерживает, стискивает естественную динамику кинематографического движения. Наверно, надо быть другим режиссером, чтоб из этого родилось нечто органично-целостное и самобытное, может быть таким, как Рой Андерссон?

Мне запомнился своей убедительной, талантливой игрой молодой немецкий актёр в главной роли. Просто потряс и восхитил Виктор Сухоруков в роли Гиммлера. Юлия Высоцкая в главной роли… Совсем плохое впечатление. Ну никак…

С досады так и хочется спросить: «Дорогие Мастера, уважаемые и заслуженные, признанные и призванные, стоит ли смешивать семейные отношения с служением Искусству? Тем более, что тема очень серьезная. Грустно это.