Издалека

ДОСТОИНСТВА:

Исследование психологии травмы, какой бы он а не была. Еще раз о светлом и темном в человеке.

НЕДОСТАТКИ:

Не увидел.

Сюжет фильма довольно прост. Два героя — старший и младший. Старший имеет деньги, хорошую работу и хорошую квартиру, младший — главарь местной банды подростков, перебивающийся низкооплачиваемой работой в автомастерской и воровством.

Мастерство режиссера состоит в манере рассказать историю таким образом, чтобы она была правдивой и многомерной. В данном случае режиссер рассказывает историю о том, как человек прожил всю жизнь с огромной раной в душе. А также о том, что такая рана может сделать с человеком, если человек опустил руки. И вопрос даже не в том, что взрослый герой самоудовлетворяется от внешнего вида обнаженных подростков и не в том, что не может признаться себе в своей ориентации. Это на поверхности.

Основная проблема старшего героя, как я ее понял, в том, что человек, при всех его внешних добрых поступках может быть и недобрым внутри. Он таит обиду на отца, он не принимает себя, он не верит в то, что достоин любви, он идет на предательство. Он не вызывает ни симпатии ни жалости, как человек. Его поступки характеризуют его как отвратительного типа в противовес молодому герою, который ведет внешне преступную жизнь, готов обмануть, украсть, но чист внутри и готов меняться. Он готов убить из-за любви. Готов он даже отдать свое тело — всего себя другому без остатка.

Фильм снят очень в медленном темпе, когда идет повествование о старшем герое и очень динамичен, когда о молодом. Грязь, беднота, беспорядок на экране как бы подчеркивают, что среда ничего не значит, хотя может влиять на человека. Во многих отзывах о фильме говорится о слабой игре актеров. Мне же показалось, что какие-то актерские приемы просто разрушили бы эту очень простую историю о надломленных людях в угоду художественности повествования. Режиссер как бы говорит — это обыденно, это происходит каждый день, время и возраст ничего не меняют, это происходит на ваших глазах сейчас.

Чему же учит фильм? Мне очевидно, что режиссер хотел сказать, что жить нужно настоящим, а не прошлым. Нужно научиться принимать себя, стремиться стать лучше, проявлять в себе светлое и сторониться темного. Это выглядит утопично, но, это единственный путь быть Человеком. С большой буквы.

Немолодой протезист скромного образа жизни и такого же скромного эмоционального диапазона влюбляется в хулигана, оторванного от моральных принципов и вроде как от однополых отношений — хороший сюжет, не правда ли? И какое хорошее кино можно было бы снять. Но вот у Вигаса не получилось.

Повествование, построенное на идее сюжета, местами как будто бы не имеет ничего общего с ним и кажется вырванным из другой истории — с одной стороны немолодой протезист трудится за работой, попивает винцо дома, уговаривает на улице очередного хастлера пойти с ним за определенную сумму, а с другой — хулиган в своей реальности преступлений, бедности и насилия. И нам конечно же раскрываются подробности их жизней, но чаще по отдельности, без ожидаемого переплетения и зарождающейся связи. То есть деталям время и внимание уделено, но только не тем деталям. Поэтому этот союз по итогу не кажется реальным, выросшим из пренебрежения и отторжения в теплоту и заботу, а те сцены, которые главные герои проживают вместе, ощущаются надуманными и искусственными. Да и можно ли это назвать союзом? Речь скорее об удовлетворении желаний, чем о переживании чувств, потому что чувствующие люди не способны на чудовищные решения и поступки.

Я не очень понял, кто показался мне менее отвратительным — стареющий «маленький человек», раздавленный жизнью и родственниками, или безжалостный хастлер, не очень задумывающийся о чем-либо вообще. И что переживается более остро и страшно — обида, пронесенная через всю жизнь, или вроде как справедливая расплата за эту боль.

То, что я посмотрел, однозначно просит задуматься о довольно грустных вещах и снова заставляет переживать, пересматривать отношение к неискренности и подлости. Что не делает кино бездарным, но только безатмосферным, снятым как будто бы за пару дней и не передающим той силы чувств и откровенности, которой от него ждешь.

Венесуэльская картина с достоевско-фрейдисткими нотками.

Два таких разных героя: Армандо — взрослый мужчина с достатком, борющийся со своей гомосексуальной направленностью; Элдер — молодой подросток с улицы, страдающий чрезмерной жестокостью. Казалось бы, что они не должны встретиться в этом мире, но…

Картина об принятии себя (или, скорее, непринятии себя настоящего), трансформации отношения к окружающим и своему собственному миру, о сознательном нежелании выходить за рамки собственных привычек, даже чтобы почувствовать себя счастливым.

При просмотре «Издалека» ты, как будто, все время взбираешься в гору, тяжело, шаг за шагом, а потом резко падаешь к подножию горы… Головокружительное ощущение…

Несмотря на наличие ощущения, что характеры главных героев несколько плоски и не проработаны, перестать следить за развитием их отношений практически невозможно.

Видимо, именно этот глубокий внутренний конфликт обоих героев, показанный в такой нестандартной атмосфере, убедил кинокритиков так высоко оценить картину на Венецианском кинофестивале в 2015-м.

Если бы не мрачно-агрессивная атмосфера латиноамериканских улиц, я бы однозначно назвал этот фильм одним из лучших образчиков психологической драмы…

Рывок из окружения полицейских машин, бессмысленная попытка к бегству. Щелчок наручников, и мрачно чернеющий опустевший экран. Что это было? Жюри Венецианского кинофестиваля решило, что это был «Золотой лев», одарив высшим призом эту работу Лоренцо Вигаса, заставив комментаторов и критиков гадать, что же это, действительно, было, приписывая режиссёрскому замыслу миссию первооткрывателя венесуэльской «социальной фауны», купившей расположение отборщиков уважаемого кинофорума, обласкав, оставившего его прежней загадкой: так что же это было, что? Для кого-то просто — утро у порога, а на деле — проводы любви.

У Вигаса родилась скромная идея, изощрённый замысел, укладывающийся буквально в несколько строк. Но, чтобы развить мысль ему нужна была форма, оболочка интимной истории незаметного пожилого мужчины, расположенного к созерцательному сексу с молодыми парнями, не жалея для этого своих денежных средств, так и перебиваясь в глухом одиночестве, причина которого известна только ему и сестре.

Однажды старик просчитался, заманив в дом антагониста, криком растеревшего по его лицу грязное пятно ненавистного слова, с которым он жил и от которого прятался, безуспешно борясь с участью, как видно, возложенной на него ещё не умершим отцом, миссия которого, тем не менее, остаётся не высказанным признанием чего-то запретного или греховного, побуждая мужчину принять крик за вызов, чего юноша никак не мог ожидать.

Пожилой Армандо — зрелый человек с иной сексуальностью, чего он не хочет признать и с чем он не может смириться, готовый расписаться кровью в том, что ничего необычного в нем нет, но ярость юноши пробуждает в нём отеческое чувство, с которым он бросается добиваться расположения диковатого подростка, имеющего в виду лишь кошелёк старца, в мыслях не допуская, когда-нибудь лечь с ним рядом постель.

Продиктованная режиссёрской фантазией, на глазах изумлённой публики происходит психологическая трансформация дикаря, приручённого самозванцем — папочкой, ставшим ему чуть ли не ближе родной семьи, и ещё более удивительная трансформация его сексуальности, принимая которую молодой человек торопит ещё большее сближение со своим покровителем, по молодости не обращая внимания на вполне очевидный подвох, определяющий их сущностные различия.

Армандо, воспринимая как трагедию, всю жизнь отрицавший свою сексуальность, непоколебим в её отрицании, тогда как юный Элдер с лёгкостью переходит на другую сторону, не драматизируя вызванную своим открытием изоляцию оттолкнувшей его улицы и родни, готовый делить счастье вдвоём с ещё одним одиночеством. Ах, если бы только то одиночество было не против.

Вот в этом и состоит главный конфликт, вырывающийся наружу в обоюдно горьком для сторон финале, когда предательство становится мнимым средством спасения человека, бессильного в борьбе с собственной идентичностью, над происхождением которой, гадая, может быть сломана голова. Поэтому остаётся приписать её травматичному детству, так жестоко надломившему личностный психотип, умиротворяющийся жертвой искренней дружбы, не изменяющей того, что остается с ним неизменно внутри.

По-видимому, венецианское жюри, разглядев эту человеческую трагедию, решило поощрить замысел немолодого начинающего режиссёра, закрыв глаза на в целом невзрачный вид этой картины, бросающей поверхностный взгляд на городской быт Каракаса со слоняющимися без дела криминально озабоченными подростками, на трущобные окраины с лабиринтами безликих бетонных домов, неглубоко копая внутрь главных героев, держа в приоритете их действия, так что говорить о силе актёрских работ тут не приходится, если только не принимать насупленную сосредоточенность Альфредо Кастро за погружённость в глубины болезненного сознания искажённой психики старика, потому что юный Элдер в исполнении Луиса Силвы откровенно незатейлив, как распахнутая улыбка очумевшего счастливчика, но, может, счастье в этом фильме и является главным, потому что жить без него больно, а с ним, кому-то кажется, ещё больней