Когда сталкиваются миры

Война по-латыни — «Беллум». Блуждающая звезда, которой суждено уничтожить Землю в этом фильме — Беллус. Удивляться столь знаковому названию не приходится — 1951 год, все ждут, что вот-вот грянет ядерная война.

Однако апокалипсических картин, на которые так щедры нынешние режиссёры, в фильме практически нет. Всё происходит довольно чинно и спокойно, и постепенно от этого становится страшней, чем от какого-нибудь «2012». Героиня с бойфрендом-врачом, танцуя в ресторане, обсуждают, стоит ли им пожениться сейчас, чтобы получить от жизни своё, пока Беллус не сжёг Землю. До катаклизма осталось всего ничего — меньше года… Увы, свадьбы не будет; на пути героини возник симпатичный рыжий южноафриканец, пилот, случайно впутавшийся в историю с Беллусом — его использовали как курьера для доставки роковых астрономических фотографий. Такой слегка брутальный — от купюр прикуривает со словами: «Всю жизнь мечтал!»

Сцена за сценой нарастает ощущение близящейся беды, хотя нет ни душераздирающих страстей, ни масштабных разрушений. Даже сама звезда-убийца возникает на экране лишь под конец, разрастаясь день ото дня под чередование листков календаря — «Осталось 10 дней…», «7 дней…», «5 дней…»

Астрономы доказывают, что Земля обречена — их высмеивают в ООН, шельмуют в прессе, но мало-помалу до сильных мира сего доходит, что астрономы правы. Шансов на спасение почти нет — только перелететь на Зейю, планету Беллуса, в надежде, что Зейя пригодна для жизни. Полёт в один конец, едва не «русская рулетка», и спастись смогут очень немногие.

Двое магнатов жертвуют деньги на создание космического корабля-ковчега — причём не для себя, а для молодых, которые продолжат род людской на Зейе. Третий магнат, немного похожий на циничную версию Франклина Рузвельта в инвалидном кресле, требует за свои деньги пост N 1 в проекте «Ковчег», но астрономы кивают ему на двух первых спонсоров: «Эти-то для других старались, а сами остались».

Всего в ковчеге 44 пассажиро-места, остальные места занимают куры, утки, овцы, козы — как положено со времён Ноя. Из сострадания прихватывают мальца, чудом уцелевшего при наводнении во время прохождения Зейи, а потом и щенную шавку — мальцу понравилась. Но с людьми всё строго, людям предстоит жеребьёвка — тянуть жетоны из коробки, а потом сличать по списку, чьи номера выиграли. Лотерея жизни разлучила влюблённую пару — у парня счастливый номер, у девушки нет. Парень оставляет свой жетон на столе у астрономов…

Вряд ли следует описывать сцены самопожертвования и исступлённого эгоизма, которые разыгрываются перед стартом ковчега, когда последний красный ветер уже бушует над Землёй, а Беллус занимает полнеба.

За искренность и человечность этому фильму прощаешь мелочи, которые в другом фильме улыбнули бы — анораки цвета хаки вместо полётных костюмов, хлипкие кресла из гнутых трубок в пассажирском салоне ковчега, какое-то чисто русское пренебрежение к опасности — «А чего его проверять, этот воздух на Зейе-то? Выйдем и посмотрим, вариантов у нас нет!»

Рисованный пейзаж Зейи умиляет — скалы, снега, а чуть поодаль на зелёных лужайках какие-то хвощи растут, цветы-свечи, море простирается… На горизонте высятся явно рукотворные пирамиды, а слева виднеются скалы с очевидными следами обработки, не то вообще искусственные сооружения. Похоже, молодым робинзонам предстоят встречи с местным населением, и исход этих контактов непредсказуем.

Ну, и напоследок пара примет эпохи в фильме.

Во-первых, герои, не будучи гангстерами, лузерами и продавцами наркотиков, курят — и приличные дамы в том числе. Угощают друг друга сигаретами: «А вот попробуйте-ка южноафриканских!»

Во-вторых, совершенно естественным выглядит отсутствие в кадре афроамериканцев, азиатоамериканцев, гомоамериканцев, лесбиамериканок, наркоманов, а также больных СПИДом, раком крови, раком мозга, ДЦП и прочими (ныне киногеничными) заболеваниями. Единственный инвалид (магнат в кресле на колёсиках) отыгрывает по полной и вполне претендует на лучшего героя второго плана, поскольку его достоинство — не параличные ноги, а здоровая голова.

Смотреть всем, кто любит хорошее (aka доброе старое) кино.

8 из 10

Деградация современной мейнстрим фантастики на лицо: шестидесятилетние «Война миров» (1953) и «Когда сталкиваются миры» (1951) смотрятся куда убедительнее нынешних блокбастеров типа «Послезавтра» и «2012». Что до последнего, то ветхозаветная идея некоего «ковчега» выглядит гораздо выигрышней именно в варианте 51-ого года.

Удивляет отсутствие фантазии нынешних заокеанских мувимэйкеров, учитывая, что голливудское кино всегда противопоставлялось европейскому в качестве не только более доступного и зрелищного, но и некоего генератора новых идей, пусть и уступающих в драматизме лучшим старосветским образцам. Вялые римейки старых картин — тому подтверждением. Особо отличившемуся «День, когда Земля остановилась» с блеклым Киану Ривзом (сравните варианты 1951-ого и 2008-ого) — гореть в аду киноархивов, пожевывая «Золотую малину».

Не могу сказать, что «Когда сталкиваются миры» — шедевр или хоть намек на него, но это — действительно оригинальное, до сих пор остающееся свежим кино. Шесть лет назад (2005) некто по имени Стивен Спилберг (может слышали о таком?) изъявил желание переснять картину. Мне абсолютно ясны 2 вещи: во-первых, выйдет очередное фуфло (ну наверняка с Ривзом), во-вторых — на этот фильм я не потрачу ни денег на билет, ни 2 часа своего бесценного (в смысле даром) времени.

Научпопфант 50-х — явление несоразмерное с французской новой волной 60-х и немцами 70-х, но всё же явление, оставившее четкий рифленый след в/на истории кино, о чем современным мне создателям остается только мечтать/вспоминать.

8 из 10